Удачи, NPC!

      Тишина после появления Вероники была оглушительной. Не та благословенная тишина конца боя, а тяжелая, густая, как смола, пронизанная шипением оседающей на воду пыли, что раньше была двадцать вторым уровнем боли в моей жопе. Я стоял на коленях, вдавив лапы в липкую, маслянистую жижу, и не мог оторвать глаз от того места, где только что был Удав. От того места, где был мой единственный чертов шанс.       Мои пальцы непроизвольно сжались, впиваясь в грязь. Внутри все оборвалось. Весь адский поход, вся боль, весь страх, жертва Сакуры… все к чертовой матери. Вся эта надежда, этот крошечный лучик на дне колодца отчаяния, который заставлял меня тащить свое избитое тело обратно в этот ад — его только что стерли с лица земли. Без усилия, без звука. С легкой, изящной улыбочкой.       И эта улыбочка сейчас была направлена на меня. Фиолетовые глаза Вероники смотрели на меня с каким-то… ожиданием? Как будто она только что принесла мне подарок на день рождения и ждала восторженных воплей.       Что-то во мне затрещало. Какая-то последняя, едва державшаяся плотина. Черт бы её побрал! У меня уже не осталось ничего, кроме этой ямы в груди и ледяного кома там, где должно было биться сердце.       – Ты… – мой голос прозвучал хрипло, скрипуче, будто я годами не пользовался им. Он сорвался с губ сам, без моего участия. – КОНЧЕННАЯ СТЕРВА!       Слова повисли в воздухе, отдаваясь эхом от стен. Они идеально отражали мое состояние. Если бы она не вмешалась… если бы не убила змеюку, мы бы уже сейчас качали кровь для Сакуры.       Улыбка на лице дроу дрогнула, сменившись искренним, неподдельным недоумением. Она даже бровь приподняла, словно я только что на чистейшем эльфийском прочитал ей теорию относительности, а не послал на три веселых буквы.       – Я… только что спасла вас всех, – произнесла она, и в ее голосе действительно звучало непонимание. Как будто логическая схема в ее продвинутом, но чертовски кривом процессоре дала сбой. Входные данные: уничтожена угроза. Ожидаемая реакция: благодарность. Полученная реакция: оскорбление. Ошибка! Ошибка!       – Спасла? Ха… – я выдавил из себя хриплый, сухой, абсолютно безумный смешок. – Спасла? Да ты похоронила его! Ты похоронила ее! Ты понимаешь, что ты только что сделала, ты, мудачина, в кожаном трико?! Мне нужна была кровь этой зверюки, а ты… ты испепелила её!       Я ткнул пальцем в сторону облака пыли, и моя лапа дико задрожала от переполняемых чувств.       – Кровь?! – это был уже визг. Вина, ярость, беспомощность – все это вырвалось наружу одним сплошным потоком сознания человека, который осознал свою ошибку       – Ей нужна кровь, чтобы выжить! Его кровь! А ты, ты идиотка самовлюбленная, превратила его в пылесос! В пыль для зубов! Я шел сюда, я вел этих людей на убой, я готов был сдохнуть здесь, лишь бы заполучить несколько капель! А ты… ты просто…       Голос сорвался. Я просто затрясся, пытаясь загнать обратно в себя эту истерику. Спайк на плече жалко прижался ко мне, издавая тихое, испуганное потрескивание.       Вероника замерла. Ее недоумение медленно уступало место холодной, расчетливой серьезности. Она, кажется, наконец-то начала что-то понимать. Понимать, что совершила большую ошибку.       Именно в этот момент в ситуацию решил встрять Лорен. Маг, пусть и был бледным, однако быстро собрался, поднимая посох. Кончик жезла был направлен на спину дроу.       – Эй, ты! – его голос дрожал от напряжения. – Отойди от него. Объясни, кто ты и что здесь забыла. Ты ведь не из Гильдии?       Вероника даже не обернулась. Ее фиолетовые глаза все еще были прикованы ко мне, но теперь в них читалось уже не ожидание, а нечто иное… Раздражение? Досада? Как будто я испортил ей какой-то важный эксперимент своим нытьем.       – Не мешай, – тихо произнесла она таким ледяным тоном, от которого кровь стыла в жилах. – Взрослые разговаривают.       – Я сказал, отойди! – Лорен не отступал. Воздух вокруг его посоха начал искриться. – Сильвера, Рогар, не сдерживайтесь!       Эльфийка натянула тетиву, а гоблин-разведчик прицелился из арбалета. Это была ошибка. Роковая, наивная, глупая ошибка, ведь перед ними было не чудовище из данжа, а монстр куда более опасный и изощренный…       Вероника двинулась, но не так, как двигалась до этого, не с той театральной медлительностью. Это было похоже на взрыв. Мгновенная вспышка движения, и два ее клинка описали в воздухе короткие, смертоносные дуги.       Рогар даже не вскрикнул. Он просто замер, а потом его руки по локоть… отделились от тела и с тихим шлепком упали в грязь. Он уставился на культяпки с немым непониманием, прежде чем свалиться на колени с тихим стоном.       Сильвера получила удар рукоятью в солнечное сплетение такой силы, что кольчуга не стала помехой. Воздух с хрипом вырвался из ее легких, и она сложилась пополам. А потом один из клинков Вероники, не меняя траектории, плавно вошел ей под ребра. Эльфийка ахнула, глаза ее округлились от шока, и она безвольно рухнула на камни. Все произошло за одно дыхание. Быстрее, чем я успел моргнуть.       – Рааар! – И тут заревел Громдал. Его раненый, сокрушенный рев, полный ярости и боли за своих ударил по ушам. Он поднялся, игнорируя сломанные ребра, с лицом, искаженным бешенством, и ринулся на дроу, как живой таран. Это был не боевой клич, а чистый, животный вопль мести.       И это сработало. Хотя бы на секунду, но Вероника была вынуждена развернуться, чтобы парировать эту бешеную атаку. Ее клинки скрестились с его топорами, и оглушительный лязг пронесся по помещению, высекая снопы искр.       – Ниббл! Прикрой! – закричал Лорен, и его голос сорвался на фальцет.       Гоблин-алхимик, трясясь как осиновый лист, швырнул на землю между магами и бойцующейся парой стеклянный шар. Тот разбился, и взметнулся столп ослепительно-белого пламени — не жаркого, а слепящего, отгораживающий нас от них непроницаемой пеленой.       Цена этого щита была ужасна. Отвлеченный на мгновение орк потерял концентрацию. Вероника легко парировала удар Громдала и в ответ нанесла один-единственный, но невероятно точный удар. Ее клинок прошел под мышку орка, между пластинами его доспеха, и вышел где-то у ключицы. Громдал замер, а его ярость сменилась удивлением. Он качнулся, сделал шаг назад и рухнул навзничь, захлебываясь собственной кровью. Его огромное тело ударилось о землю с глухим стуком, который отозвался эхом в моей пустой черепной коробке.       Огненная завеса Ниббла трещала, отсекая нас от Вероники. Я видел ее силуэт по ту сторону пламени. Она вытерла клинок о бедро и медленно повернулась в нашу сторону. Ее лицо было спокойным. Ни злости, ни досады. Просто холодная, чистая целеустремленность. Как бульдозер, который не злится на асфальт, который ему поручено снять.       И в этот момент что-то во мне щелкнуло.       Апатия, отчаяние, истерика — все это сгорело дотла в одно мгновение, как бумага в пламени Ниббла. Их сменила ледяная, кристально чистая ясность.       Громдал мертв. Сильвера и Рогар, скорее всего, тоже. Лорен,Эльдарина и Ниббл — следующие. А потом настанет мой черед.       Но это был не главный вывод.       Главный вывод пришел ко мне вместе с видением того, как ее клинок вошел в тело орка. С видом ее крови на лезвии.       Кровь.       Мозг, привыкший искать обходные пути для сломанного кода, выдал решение. Безумное, самоубийственное, но единственно возможное.       У меня не будет крови Удава. Но есть кое-что получше. На несколько порядков сильнее. Прямо здесь, в нескольких шагах от меня.       Ее кровь.       Веронике нужен я живой? Для своих опытов? Для коллекции? Отлично. Значит, у меня будет возможность, маленький шанс, пусть и очень, очень хрупкий.       Мои движения стали резкими, точными. Я рванул к поясу, к той самой сумке, где лежали два последних флакона. Мои пальцы нащупали холодное стекло с той самой, розовой, шипящей мерзостью. «Поцелуй Хаоса». Русская рулетка в склянке. Единственный шанс изменить правила игры, в которую я, по глупости, вообще решил играть.       Я выдернул пробку зубами и, не дав себе ни секунды на раздумья, опрокинул содержимое в глотку.       – Что ты делаешь?! – крикнул Лорен, но его голос доносился до меня как сквозь вату. Он не понимает… или даже слишком хорошо понимает, что сейчас никакая командная работа не поможет, ведь у нас нет времени на подготовку, продумывание тактики и стратегии, да и слабых мест Вероники мы не знаем.       Жидкость обожгла горло. Вкус был… как будто тебя вывернуло наизнанку, а потом в тебя влили жидкую молнию, смешанную с попкорном и бензином. Я зажмурился, ожидая, что вот-вот мои внутренности оформятся в ковер для прихожей где-нибудь на противоположной стене.       Но вместо этого… боль исчезла.       Просто взяла и испарилась. Вся – и ноющая усталость в мышцах, и свежие ссадины, и та адская ломота в костях после «Костедрожа». Осталась лишь пустота. Тихая, безэховая, стерильная пустота, которая в первую секунду напугала меня.       Я открыл глаза. Вернее, попытался. Потому что вокруг не было ничего. Абсолютно ничего. Ни пещеры, ни огненной стены, ни трупов, ни смертоносной дроу. Только ослепительно-белое, бесконечное пространство, уходящее в бесконечность во всех направлениях. Даже пола под ногами не было, но я почему-то стоял.       – Что за черт? – мой голос пропал в этой белизне, не оставив и следа.       Передо мной, нарушая всю эту сюрреалистичную идиллию, стоял Он. Я узнал его сразу, хоть и видел только в старых фильмах. Игровой автомат. Тот самый, однорукий бандит, с яркими лампочками, блестящим рычагом и тремя вращающимися барабанами, усеянными символами. Ну, ладно, их вращающихся барабанов должно было быть три, однако их оказалось… тринадцать. Он мерцал и мигал одиноким маяком в этой пустоте, словно приглашая подойти и все проиграть.       – “Ну конечно, – промелькнула в голове мысль, отдающая горькой иронией. – Рулетка в склянке – рулетка в реальности. Это же очень логично. Аптечку на следующем уровне найдем?”       Перед глазами возникло знакомое синее системное окно.       [Активирован эффект: «Поцелуй Хаоса»       Идет оценка вашей Удачи…       Вам предоставляется уникальная возможность!       Прокрутите Колесо Фортуны способностей! Результат определит благословение и       проклятие, которые вы получите!       Удачи! (шанс выигрыша джек-пота: 0.000001%)]       – Удачи, – фыркнул я беззвучно. – Да мне бы просто не выпасть «Instant Game Over» или «Превращение в слизня на 48 часов». Мне нужна сила, а не лотерейный билет! – хотя ругался я просто из-за состояния… Выбора, как и всегда, не было. Сжав зубы, я потянулся и дернул за холодный металлический рычаг.       Барабаны с ленточками символов – мечи, щиты, черепа, сердца, знаки вопроса и еще фиг пойми чем – крутанулись с оглушительным треском, таким громким в звенящей тишине. Я следил за ними, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Первый барабан начал замедляться.       И остановился на символе… маленького пухленького ангелочка с арфой.       Я невольно ухмыльнулся. Ну, мило. «Благословение небес» или что-то в этом духе. Не худший вариант. Может, мне выдадут ангельское копье, чтобы я мог насадить на него одну до безобразия сильную дроу?       Пока я мечтательно прикрыл глаза, замедлился второй барабан. И вот тут ухмылка начала медленно сползать с моего лица, ибо пухляш с арфой вновь выпал. Появились первые зерна подозрения…       Третий барабан. Ангел.       Четвертый. Ангел.       Пятый. Снова ангел.       – Эй, эй, погодите-ка, – я почувствовал, как в горле пересыхает. – Так не бывает. Это же рандом! Где черепа? Где знаки вопроса? Где хоть какое-то разнообразие?! – вот тут реально становилось не до шуток. Я уже почти половину прошел! Так и до джек-пота недалеко, а что-то как-то не хочу получать главный приз, ибо он может совсем не понравиться мне.       Шестой ангел. Седьмой. Восьмой.       По мне пополз холодный пот. Это был не рандом. Это была насмешка. Издевательство Системы. Меня просто разводят, как последнего лоха, перед тем как вручить какой-нибудь дурацкий дебафф «Небесная благодать», который заставит меня раздавать всем цветочки вместо того, чтобы рвать врагам глотки, хотя это еще не такой страшный дебафф… У Системы с юмором, особенно черным, все очень даже хорошо, так что даже мой хвост вжался в меня так, будто бы его и не существует – ага, сбежать-то не получится…       – Система! – я закричал в белое ничто. – Эй! Я вижу тебя! Это мухлеж! Это читерство! Я требую перекрута! Дайте мне нормальный, честный рандом! – я реально возмутился таким наглым и весьма нескромным подкрутом. Нет, я не против крутого баффа в виде ангельского благословения, вот только я не знаю, что это за благословение будет, поэтому… я бы предпочел увидеть 13-ть разных способностей, хотя бы парочка из которых может быть полезной.       Однако Система проигнорировала меня… Это было совсем не похоже на неё. Пытаться вывести на контакт это нечто, когда оно не хочет идти на контакт, едва ли было возможно, поэтому я обреченно сосредоточился на одноруком бандите.       Девятый ангел. Десятый. Я уже просто смотрел на это с отвращением и нарастающей паникой. Что, черт возьми, это значит? Одиннадцать ангелов? Двенадцать? Это уже не смешно!       Последний, тринадцатый барабан, под завывание невидимых шестеренок, с щелчком встал на место. На нем, разумеется, красовался все тот же улыбающийся ангелочек.       Наступила тишина. Я стоял и ждал, морально готовясь ко всему. К превращению в святого, к немедленному вознесению на небеса, к появлению нимба над головой. А чем черт не шутит?       А потом автомат взорвался оглушительным гудением и миганием. Все его лампочки загорелись разом, заискрились, из динамиков полилась победная, идиотски-веселая музыка. Из-за самого автомата, с визгом и хохотом, высыпали дюжины маленьких, краснокожих дьяволят с вилами. Они принялись лихо отплясывать джигу вокруг меня, строя такие рожицы, будто бы я свою душу им загнал, сам того не понимая.       [ПОЗДРАВЛЯЕМ!       Вы сорвали ДЖЕК-ПОТ!       Богиня Удачи лично заинтересована вашей персоной!        Вместо случайного набора эффектов, она собственноручно выберет для вас одно благословение и одно проклятие, которые сочтет наиболее… подходящими!       Наслаждайтесь!]       Я просто ошалело смотрел на это безумие. Дьяволята, кружась в хороводе, начали растворяться в воздухе, а вместе с ними таял и сам автомат. Белое пространство поплыло перед глазами.       – Подождите! – попытался я крикнуть. – Какое проклятие? Какое благословение? Вернитесь и объяснитесь, проклятые дьяволята!       Но было поздно. Реальность с грохотом обрушилась обратно на меня.       Я снова стоял в пещере. Огненная стена Ниббла с шипением гасла, открывая фигуру Вероники, делающей очередной шаг в нашу сторону. Лорен что-то кричал, готовя заклинание. Элдарина поднимала магические щиты. Все длилось не дольше секунды с момента, как я опрокинул зелье.       Но за эту секунду во мне все переменилось.       Я не почувствовал прилива силы. Не увидел вспышек света или титанической мощи в кулаках. Вместо этого мир… перезагрузился. Но не как компьютер – с синим экраном и ошибкой. Нет. Он запустился в новом, невероятном режиме отладки.       Перед моими глазами, наложившись на реальность, как прозрачный HUD из самых продвинутых игровых шлемов, вспыхнули цифры. Проценты. Я далеко не сразу понял, что они значат, однако, когда Вероника двинулась по проложенному маршруту, отклонения от которого составляло не более одного процента, я все сразу осознал. Я видел вероятности всех потенциальных событий, что меня окружали. Они висели над каждым объектом, каждым существом, каждым движением воздуха.       Над головой Лорена, собиравшего сгусток огня: [Шанс попасть в цель: 12.7%. Шанс быть парированным: 84.1%. Шанс нанести критические повреждения: 3.2%].       Над щитом Элдарины: [Шанс выдержать удар: 31.5%. Шанс критического разрушения: 68.5%].       Над дрожащей рукой Ниббла, тянущейся к другой гранате: [Шанс успешно бросить: 45.8%. Шанс уронить: 54.2%].       И над Вероникой. Над каждым ее мускулом, каждым сухожилием, каждым микроскопическим смещением центра тяжести. Цифры вокруг нее менялись с бешеной скоростью, как котировки на бирже во время обвала.       [Вероятность атаки на Лорена: 67.3%]       [Вероятность обхода щита Элдарины слева: 92.1%]       [Вероятность мгновенного убийства Ниббла как приоритетной угрозы: 88.9%]       Это был какой-то невероятный анализ, выдающий результаты в режиме реального времени. Расчет подобных вероятностей (а я проходил теорию вероятности в университете) – это весьма проблемная штука, потому что в большинстве случаев у тебя банально не хватает информации об объекте. Видимо, здесь и сейчас Система считала абсолютную информацию со всех окружающих объектов, а её корректировки были обоснованы субъектами, которые могли выдать результат выше или ниже ожидаемого.       Благо не мой мозг выступал главным процессором – скорее я видел лишь результат расчета. Передо мной буквально развернули карту всех возможных исходов и за такой подарок от Богини Удачи я уже был готов век служить ей! Однако, помимо тааакой плюшки, она сделала кое-что еще… она дала мне что-то типа временного административного доступа и, я, как главный разработчик этого кривого, сломанного движка под названием «Реальность», имел доступ к панели управления.       Мое дыхание перехватило. «Ясная удача». Так вот что означали все эти ангелы. Это не благословение силы. Это благословение администратора. Возможность не быть сильнейшим, а знать, как слабый может победить сильного. Как хаос можно обратить в порядок. Как найти единственную нужную тропинку в лесу из миллиардов возможных неудач.       И я тут же ощутил Проклятие. Ту самую, тошнотворную поддержскую зависимость. Я видел все эти вероятности, но чувствовал себя не богом, а всего лишь модератором на форуме вселенной – с кнопкой «банить» и «одобрять», но без права голоса при принятии глобальных решений. Я мог править вероятностью мелких событий, но не мог отменить главное правило: чтобы выжить, мне нужна была ее кровь. Я был привязан к этой цели, как офисный планктон к KPI от начальства.       Но сейчас и это было оружием.       Вероника сделала шаг. Ее мышцы напряглись для рывка. Проценты вокруг нее взметнулись: [Атака на Лорена: 98.7%].       Инстинктивно, даже не думая, я нажал. Не физически, а мысленно. Я представил себе ползунок, как в звуковом микшере, и резко дернул его вниз рядом с вероятностью ее атаки.       И мир дрогнул.       Не физически – нет, камни не сдвинулись. Но Вероника, уже начавшая движение, вдруг споткнулась. Не о что-то – она споткнулась на ровном месте. Ее идеально отточенный шаг вдруг пришелся на крошечный, скользкий камушек, оставшийся от обвала, который по всем законам физики и логики не должен был там находиться. Вероятность его присутствия именно в этой точке в этот миг была стремящейся к нулю. Я сделал ее стремящейся к ста.       [Шанс атаки: 12.1%]. Успех.       Она даже не успела удивиться. Ее взгляд на миг метнулся вниз, к предательскому камню. Этого мига хватило.       – Лорен, левее! – крикнул я, и мой голос прозвучал странно спокойно, почти монотонно. Я не гадал – я читал с листа. – Бросай не в нее, а в точку два метра перед ней! Ниббл, зеленую банку, под ее ноги, сейчас!              Я видел, как цифры вокруг заклинания мага поползли вверх, как только он инстинктивно послушался и сместил прицел. Шанс нанести хоть какой-то урон прыгнул с мизерных 3% до солидных 25%. Ниббл, с наполненными ужасом глазами, швырнул гранату. Она покатилась именно туда, куда я сказал.       Вероника, восстановив равновесие, уже делала следующий шаг. Прямо на ту самую лужу разлитого зелья, которую только что создал Ниббл. [Вероятность поскользнуться: 89.4%]. Я утвердил эту вероятность.       Ее нога поехала по скользкой поверхности с неожиданной для нее самой грацией балерины на льду. Она не упала – ее уровень мастерства не позволил такого позора. Но ее движение сбилось, а идеальная стойка нарушилась. Щит Элдарины, в который она должна была врезаться как таран, теперь был не перед ней, а сбоку.       Залп Лорена прошел не в пустоту, а чиркнул по ее плечу. Доспех не спас её от серьезной раны, но почернел. Над ним всплыла цифра: [Незначительный урон. Шанс такого попадания: 0.5%].       Она замерла на мгновение. Впервые за весь бой на ее идеально холодном лице появилось не недоумение, а чистая, неподдельная растерянность. Ее фиолетовые глаза нашли меня. Они сузились и, кажется, она что-то поняла. Едва ли она поняла причину своих падений и таких неудач, однако виновника, который командовал всеми, найти было проще пареной репы.       Она проигнорировала магов. Весь ее смертоносный фокус переключился на меня. Я увидел, как проценты вокруг нее сменились. [Вероятность рывка ко мне: 64.8%. Вероятность использования способности «Пространственный разрез»: 91.2%].       Холодный ужас ударил в живот. Я не мог отменить ее способности. Я мог лишь играть с ничтожными шансами.       Я судорожно взломал реальность вокруг себя. Я взглянул на потолок над ней – на тот самый сталактит. [Вероятность обрушения: 0.001%]. Я вцепился в этот ничтожный шанс и выкрутил его до упора, до ста процентов, сжимая виртуальный ползунок до хруста.       – Элдарина! Лед! Вон в ту трещину! – завопил я, указывая на совершенно случайную, ничем не примечательную щель в своде.       Элдарина, действуя на чистом инстинкте и моем истеричном тоне, швырнула в указанное место сгусток магии льда. Лед с треском вгрызся в камень.       И этого оказалось достаточно. Критическая масса была достигнута. С грохотом, который оглушил даже рев боя, массивная каменная глыба обрушилась вниз.       Вероника только начала исчезать во вспышке ускорения. Камень рухнул точно на то место, где она только что стояла, и на траекторию ее движения. Раздался не крик, а скорее глухой, яростный звук прерванной способности– искаженный, полный ярости и боли. Ее силуэт материализовался, отброшенный в сторону ударной волной и осколками, и на миг скрылся за тучей пыли и обломков.       Я согнулся, тяжело дыша. Внутри все звенело. Голова раскалывалась от нечеловеческого напряжения. Я чувствовал, как моя «удача» истощается, как остывает процессор после пиковой нагрузки. Энергия на изменения окружающей реальности бралась из запасов моих сил, а их было не очень много.       Я видел цифры над клубом пыли. [Шанс выжить: 99.9%. Шанс получить серьезные повреждения: 45.3%. Шанс быть временно обездвиженной: 78.8%].       Она была жива. Но у нас было время. Секунды. Может быть, минута.       Я обернулся к оставшимся в живых. Лорен, Элдарина и Ниббл смотрели на меня не с ужасом, а с чем-то, граничащим с благоговейным страхом. Как на оракула, говорящего на языке богов.       – Она скоро вернется, – выдохнул я. Голос снова стал моим – с хрипотцой и усталостью. – Теперь вы знаете. Выбор остается за вами. Бежать… или помочь мне собрать то, за чем мы все сюда пришли.       Мой взгляд снова упал на клубящуюся пыль, из которой уже доносилось яростное, сдавленное шипение.       Кровь. Мне нужна была ее кровь. И теперь у меня был шанс ее получить. Не благодаря силе, а благодаря тому, что я видел самую главную лазейку во всей этой системе – саму случайность. И я был намерен ею воспользоваться по полной.