Режь и беги

– Птичий грипп, – с недоверием повторил Тай, когда судмедэксперт представила им отчет о вскрытии. Он прижимал к лицу белую маску, отказываясь завязывать маленькие резинки на ушах. – Что за чертовщина? Женщина кивнула и пожала плечами, передавая специальному агенту Россу папку. – «Что за чертовщина» - не моя работа, – ответила она с небольшой улыбкой, которая отразилась в ее глазах. Белая маска, которую она надела на нос и лицо, скрывала все остальное лицо. – Разве птичий грипп не является довольно редким? – спросил Тай озадаченным голосом. – Как он мог им заразиться? – С 2004 года было зарегистрировано более двухсот подтвержденных случаев заражения человека вирусом птичьего гриппа А, – ответила медэксперт, прозвучав для Тая так, словно она пересказывала факты, которые только что выучила. Она откинула волосы на плечо и нахмурилась. – Вирус не так легко передается от человека к человеку, но он может мутировать и стать очень заразным. И все же, – продолжила она, покачав головой, – наиболее вероятным источником заражения было бы обращение с мертвыми птицами, которые были заражены. И, насколько мне известно, в районе «Трех штатов» не было зарегистрировано ни одного случая заболевания за последние три года. – Итак... – уточнил Тай, выжидательно наклонившись ближе. – Если только он не путешествовал по Восточной Азии или Ближнему Востоку, специальный агент Грейди, я не думаю, что он мог заразиться естественным путем. – Его намеренно заразили, – нахмурившись, заключил Росс. – Как? – потребовал Зейн, прежде чем медэксперт успела ответить. – Я бы предпочла дождаться предварительных отчетов, прежде чем слишком много рассуждать, – нерешительно ответила она. – Но самым простым и безопасным для человека способом была бы инъекция. – Сколько времени должно пройти, чтобы подобная инъекция заразила кого-то? – спросила специальный агент Сирс, оторвавшись от своих записей. Сирс и Росс стояли возле смотрового стола. Росс лишь прижал маску к лицу, как это сделал Тай, и с отвращением посмотрел на тело. Не поднимая глаз, он передал папку Зейну. – Инкубационный период будет примерно таким же, как если бы он заразился более типичным способом, – ответила медэксперт. – Могу сказать, что птичий грипп не обязательно должен быть смертельным. В большинстве случаев при своевременном лечении наступает полное выздоровление. На этом мои знания исчерпываются. – То есть вы хотите сказать, что он либо не знал, что болен, либо ему было все равно, что он болен, либо он не смог добраться до врача? – спросил Тай, нахмурившись еще сильнее. – В основном, – кивнула женщина. – В течение двух недель? – спросил Зейн. – Есть ли какие-нибудь признаки сдерживания или борьбы? – Никаких, – ответила она, покачав головой. – Есть что-нибудь еще? – спросила она, когда Зейн открыл папку и начал читать. – У меня есть еще кое-что в морге. Зейн закрыл папку и снова посмотрел на нее. – Спасибо, Карен. Надеюсь, мы больше не увидимся с вами, пока еще дышим, – сказал он. Она слегка рассмеялась. Тай закатил глаза и отвернулся. Она пожала им руки и вернулась к работе, а Зейн повернулся, чтобы посмотреть на Тая. – Нам нужно поговорить с копами. Во-первых, почему они не позвонили нам первыми - до того, как об этом узнала чертова пресса? И во-вторых, выяснить, удалось ли им установить связь между жертвами. – Это их работа, – резко ответил Тай, кивнув головой в сторону Сирс и Росса. Они оба бросили на него полный отвращения взгляд, а Зейн посмотрел на них и выжидающе поднял бровь. – Мы этим займемся, – раздраженно сказала Сирс, кивнув головой своему напарнику, и они оба вышли из комнаты. Тай посмотрел на тело, все еще лежащее на столе и накрытое простыней. – Птичий грипп, – пробормотал он слегка озадаченным голосом. Вздохнув, Зейн постучал папкой по своей руке. – И еще один знак. – Что на этот раз? – удрученно спросил Тай. – Черное перо, – хмуро ответил Зейн. – Это первое, что имеет хоть какой-то смысл, если учесть способ убийства. – Хм, – рассеянно отозвался Тай, все еще хмурясь, пока они шли к выходу из морга. – Мне нужно... Мне нужно куда-то пойти и просто посмотреть, – в конце концов разочарованно произнес он, снимая маску и выбрасывая ее в ближайший контейнер для мусора. Зейн остановился и посмотрел на своего напарника, когда тот снял свою маску, наклонив голову. – Куда ты хочешь пойти? На место преступления? Тай покачал головой. – Куда-нибудь в пустое место, – ответил он, поморщившись. – Может, у них в офисе есть комната для совещаний с доской, которую мы можем использовать, – предложил он. – На Федерал Плаза есть учебные комнаты. Чаще всего они пустуют, если там нет тренирующейся команды, – предложил Зейн. – Хеннингер рассказал мне о них вчера вечером. – Да? Что еще он тебе рассказал? – язвительно спросил Тай. – Он предложил избавить тебя от страданий, – с удовольствием ответил Зейн. – Твоя пушка недостаточно велика, сынок, – с ухмылкой проворчал Тай. – Рискуя показаться банальным, я никогда не получал подобных жалоб, – ответил Зейн и повернулся, чтобы направиться к машине. Тай остался на месте и, наклонив голову, наблюдал за Зейном, пока тот шел по коридору. – Я поверю в это, когда увижу, – проворчал он напоследок и ухмыльнулся, глядя ему вслед. – Как-то не верится, что ты говоришь об этом всерьез, – ответил Зейн, не оборачиваясь и не сбавляя шага. – Ты проиграл, Брут, – усмехнулся Тай, когда они подошли к лифту и он нажал на кнопку. Зейн нахмурил брови. – Брут? – спросил он. – Как Брут и Кассий ? – Конечно, чувак, если ты так говоришь, – рассмеялся Тай. Закатив глаза, Зейн вошел в лифт, как только дверь открылась. – Знаешь, сначала меня оскорбляло твое отношение ко мне. Потом я понял, что ничего личного; ты со всеми обращаешься как с дерьмом. Теперь меня это не слишком беспокоит, – сказал он. – Обычно я не беспокою только тех, кого хочу видеть голым, – серьезно сказал ему Тай, когда лифт поднялся. – Так что прекрати. Ты меня пугаешь. Зейн с любопытством наблюдал за тем, как несколько человек заходят в лифт из коридора. – Я буду иметь это в виду, – сказал он себе под нос, когда они выходили. Слегка намекающие нотки в словах Тая пугали и его. Прогулка и поездка до офиса прошли в тишине, а его мысли снова вернулись к делу. Они добрались до офиса и заняли одну из пустых аудиторий без лишнего шума, в основном потому, что Тай не просил - он просто занял ее. – Ладно, – хмыкнул Тай, как только они устроились. – Итак, что мы знаем о последней жертве? – спросил он, положив стопку бумаг на стол в центре комнаты и подойдя к стене, где была прикреплена доска. Он взял маркер и начал писать имена жертв. – Новая жертва, – начал он. – Тюремная татуировка на его руке была довольно четкой, так что он не брезгует ничем. – В досье указано, что он был досрочно освобожден два года назад. С тех пор он чист, – сказал Зейн. – Угу, – пробормотал Тай, начав записывать физические характеристики каждой жертвы, за исключением двух агентов ФБР. Возраст, раса, рост, вес, цвет волос, цвет глаз. – Что ж, – сказал он, отступая назад и наклоняя голову. – Они все белые? – неуверенно произнес он. – Вообще-то нет, биржевой брокер был двухрасовым, а одна из соседок по комнате - латиноамериканкой. – Черт побери, – выругался Тай, внося исправления. – Они слишком случайны, чтобы быть случайными, – пробормотал он, не замечая и не заботясь о том, что это утверждение не имеет смысла за пределами его собственного сознания. Зейн поднял бровь. – Разве я не говорил это вчера? – спросил он, заставляя себя быть терпеливым. Как-то так. – Ты так говоришь, будто думаешь, что я тебя слушаю, – мгновенно отреагировал Тай, на его губах заиграла улыбка. Зейн раздраженно фыркнул, откинул стул и беспокойно скрестил ноги. – Может, дело вовсе не в жертвах, – продолжил Тай, присаживаясь на край стола. – Может, они просто оказались не в том месте и не в то время. – Возможно, – согласился Зейн. – Но то, что с ними сделали, очень специфично. – Угу, – кивнул Тай. – Значит, именно здесь мы и будем искать спусковой крючок. Либо в постановке сцен, либо в способе убийства. Зейн медленно кивнул. – Да, я думаю так же. – Мне не нужен напарник в виде чертова «да», черт побери, – огрызнулся Тай. – Засунь свое мнение куда подальше, придурок, – прорычал Зейн. Тай повернул голову, чтобы посмотреть на Зейна, и усмехнулся. – Лучше, – одобрительно сказал он. Зейн на мгновение закрыл глаза, потом посмотрел на потолок, покачал головой и заставил себя сделать глубокий вдох, а затем снова опустил взгляд на бумаги. Тай продолжал наблюдать за ним, сузив при этом глаза. – Тебе следует делать это почаще, – сказал он ему. – Отпустить и сказать кому-то, чтобы он отвалил, я имею в виду. Так ты не будешь выглядеть так, будто у тебя вот-вот случится коронарный приступ. – Я не выгляжу так, будто у меня вот-вот случится коронарный приступ, – жестко возразил Зейн. – Конечно, не выглядишь, – успокаивающе ответил Тай. – А ты не проверял давление в последнее время? Зейн сузил глаза. – Нет, не проверял. Ты намекаешь, что мне стоит это сделать? Тай пожал плечами и криво улыбнулся. – Или немного разжать задницу. – Ну и ну, спасибо, – пробормотал Зейн. – Хочешь дать еще какое-нибудь напутствие? – Просто дружеский совет, – пожал плечами Тай, отвернувшись к доске. Зейн наблюдал за его спиной, гадая, почему разговор перешел в полусерьезное русло. Ему это не нравилось. – А тебе какое дело? Тай посмотрел вниз и в сторону, не двигаясь с места и наблюдая за Зейном в периферийном зрении. – С чего ты взял, что я так думаю, Горячий парень? – весело ответил он. – Я думаю, что «отъебись» сейчас очень кстати, так что отъебись. – Почему тебя это так беспокоит? – весело спросил Тай, слегка повернувшись и посмотрев на своего напарника. – Какое тебе дело до того, что я говорю или делаю? – Я уже сказал тебе, что не играю на скрипке. Так что возвращайся к своей доске, – раздраженно сказал Зейн. Он не собирался открывать себя для дальнейшей критики. – Мне все равно, что ты меня оскорбляешь, – заявил он с таким видом, будто укусил что-то кислое. Тай широко улыбнулся и отвернулся. Ему нравилось раздражать Зейна больше, чем других в прошлом. Он не знал, почему, но ему это нравилось. – Они никогда не проверяли телефонные звонки, сделанные в гостиничный номер Санчеса и из него, – резко сказал он. – Мы должны проверить это. – Рейли и Санчеса, – пробормотал Зейн, не чувствуя себя настолько милосердным. – Хм? – рассеянно спросил Тай. – Они жили в одной комнате, – напомнил Зейн. – Они были напарниками. Их было двое? Тай на мгновение уставился на мужчину, затем скривил губы и снова посмотрел на доску. – Неважно, – наконец пробурчал он. – Я бы также хотел взглянуть на их вещи, – сказал он через мгновение. – Может, там остался знак, а следователи его просто не узнали. Это может нам что-то дать. Зейн нахмурил брови. – Они не узнали его, но ты думаешь, что узнаешь? – спросил он с легкой усмешкой. – Никогда не знаешь, – неопределенно ответил Тай. Зейн пожал плечами и сделал пометку. – Не хуже, чем все остальное, что у нас есть. – Он провел пальцем по еще одной колонке записей. Он тихо вздохнул, пытаясь вспомнить, что читал накануне вечером. – Почему я не вижу лабораторных отчетов по соскобам с кожи и ногтей? Тай нахмурился и снова посмотрел на отчет в своих руках. – Не знаю, – сказал он, взяв другой и листая его. – Может, их еще нет? – предположил он с сомнением. – Прошло почти две недели, – сказал Зейн, продолжая перелистывать листы. – Они должны были поступить вместе с другими лабораторными исследованиями. – Он оттолкнулся от стула. – Я пойду в лабораторию. Может, их просто засунули вместе с записями медэксперта. Хочешь пойти со мной? Тай слегка застонал. – Не очень, – честно ответил он, снова глядя на доску. – По-моему, ты слишком далеко заходишь с этой задачей быть неумелым и ленивым, – пожаловался Зейн. – Заткнись, мать твою, – пробормотал Тай, серьезно глядя на Зейна. Зейн на мгновение встретил его взгляд, после чего отвернулся и вышел из комнаты. Он задел какой-то нерв, и Зейн не собирался лезть к морскому пехотинцу. Не без двух пистолетов в руках. Отложив лакомый кусочек, он направился по тихому коридору, и его шаги гулко отдавались на истертом полу. Когда он вошел в кабинет для записей, расположенный рядом с лабораторией, за столом никого не было, и он наклонился над ним, поздоровавшись. Он услышал движение в стопках папок, но никого не увидел. Он обогнул стол и заглянул в хорошо освещенную нишу, но там никого не было. – Могу я вам чем-то помочь, специальный агент Гарретт? – спросил Хеннингер, стоя за спиной Зейна, с нотками веселья в низком голосе. Зейн оглянулся через плечо, скрывая небольшое удивление. Молодой агент прислонился к столу, мимо которого только что прошел Зейн, и, казалось, появился из ниоткуда. – Сейчас обеденный перерыв. Здесь никого нет, – негромко сказал он. Зейн быстро оправился от удивления и слабо улыбнулся молодому агенту. – Если ты не возражаешь, что я ненадолго прерву твои дела, может быть, ты поможешь мне найти кое-какие записи? – Что вы ищете? – спросил Хеннингер, жестом приглашая Зейна следовать за ним. – Некоторые из файлов медицинской экспертизы третьей и четвертой жертв, сделанные около двух недель назад. Там должны были быть обычные соскобы с кожи и ногтей, срезы волос и тому подобное. Их нет в архиве, – пояснил Зейн. – Третья и четвертая, – кивнув, ответил Хеннингер. – Это девушки с крашеными волосами, верно? – спросил он Зейна. – Да, – ответил Зейн, пока они шли между стопками. – А где твой напарник? – с любопытством спросил он. Он не видел Моррисона со вчерашнего дня. – Взял длинный обед, – ответил Хеннингер с запинкой. – Дела с подружкой, – пояснил он, оглянувшись на Зейна. Губы Зейна слегка скривились. Хеннингер явно прикрывал своего напарника. Это, по крайней мере, в какой-то мере достойно восхищения. Он задумался, каково это - любить своего напарника настолько, чтобы даже думать о том, чтобы покрывать его проступки. – Вот номер дела, – сообщил он, вежливо уходя от вопросов и протягивая Хеннингеру листок бумаги. – Но ведь файл у вас уже есть? Печатная копия? – спросил Хеннингер. – Я посмотрю его в компьютере, может, листы перепутали, – предложил он, проходя вдоль длинного ряда стеллажей и направляясь к уголку в боковой части комнаты, где стояли три компьютера. На двух экранах лениво вращался логотип ФБР, а третий был черным и неактивным. – Да, я проверил бумажную копию вместе с остальными вчера вечером, – сказал Зейн, пролистывая папку с собственными записями, которую он принес с собой. Хеннингер сел за компьютер, расположенный слева от него, и начал быстро стучать по клавишам, вводя номер своего жетона и код пропуска, а затем перелистывая несколько страниц, пытаясь найти нужный файл. Некоторое время они безуспешно лазили по электронным стопкам, прежде чем раздался резкий хлопок и шипение машины, которая находилась в темноте. Зейн вздрогнул от неожиданности: компьютер и монитор снова пикнули, и без всякого предупреждения взорвались, разлетевшись на куски стекла, металла и обгоревшего пластика. Хеннингер вскрикнул и закрыл лицо, уворачиваясь от взрыва, и упал на пол, чтобы прикрыть голову, когда приглушенный звук и треск разбивающегося стекла гулко разнесся по большой комнате. Зейну повезло меньше. Он успел только отвернуться и сделать полшага в сторону, проклиная синюю полосу, когда стекло, пластик и раскаленный воздух с визгом полетели в его сторону и врезались в спину, прорезав куртку, рубашку и кожу. От жара он споткнулся и упал на колени в осколки стекла и металла, усеявшие пол, - боль пронзила его насквозь. Компьютер - или то, что от него осталось, - сердито шипел в нише. В стеллажах не было спринклеров, чтобы потушить небольшой пожар, вызванный взрывом. В коридоре раздавались крики и бег ног; агенты приходили, чтобы выяснить обстоятельства и оказать помощь. Зейн застонал и потянулся, чтобы потрогать шею. Ощущение было такое, будто ее разрезали на куски, и это чувство подтвердилось, когда рука оказалась в крови. – Черт возьми, – прошептал он. По крайней мере, на нем все еще была толстая холщовая куртка. Возможно, она спасла его от серьезных порезов. Хруст тяжелых ног по стеклу предупредил Зейна, что кто-то идет сзади, медленно и спокойно пробираясь сквозь хаос. – Только тронь меня за спину, и я выбью из тебя всю дурь, – прорычал Зейн тому, кто это был. Он чувствовал, как стекло движется вместе с его курткой, а некоторые из осколков проникают сквозь полотно и попадают в него. Ауч. Ауч. – Не двигайся, – пробормотал Тай ему на ухо, когда нежная рука легла на затылок Зейна. Зейн зашипел даже от этого легкого прикосновения. Открытые участки кожи были инкрустированы осколками стекла и начали наливаться кровью, которая струйками стекала на воротник. – Что, черт возьми, произошло? – спросил Тай, когда по бетонному полу загрохотали шаги. – Вызовите скорую! – рявкнул он первым вошедшим мужчинам. Те засуетились. – Компьютер взорвался на хрен. Где Хеннингер? Он сидел здесь... – Зейн попытался оттолкнуться от его рук, чтобы сесть на пятки. – Я сказал, не двигайся, мать твою, – сердито прошипел Тай, удерживая Зейна и оглядываясь по сторонам. – Пацан двигается, с ним все в порядке. Пытаясь удержаться на одном месте, Зейн опустил руку на усеянный обломками пол. – Монитор был темным, когда мы вошли, – сказал он. – У остальных были заставки. Он вздрогнул, почувствовав, как кровь потекла по затылку и стекает по изгибу шеи. Тай нахмурился, прислушиваясь, потянулся вниз и выковырял кусочки стекла из куртки Зейна. – Тот, кто его установил, никак не мог знать, когда он будет использован, – ответил он, выковыривая кусочки стекла из куртки, словно шимпанзе, обхаживающий своего товарища. – Нам нужно двигаться. Зейн поморщился, когда Тай освободил особенно зазубренный кусок стекла. – Думаешь, кто-то сделал это специально? – Нет, я думаю, всем нравится случайно взрывать всякое дерьмо, – с сарказмом ответил Тай. – Где еще ты ранен? Что-нибудь внутреннее? – Где еще? Тебе мало того, что ты видишь? – резко спросил Зейн. Он сделал медленный, глубокий вдох, несмотря на колющую боль. – Внутри ничего. Моя шея. Ощущение такое, будто меня пронзили иголками по всей спине и по ногам. Из-под куртки течет кровь. Он чувствовал, как теплая жижа растекается и спускается к талии. – Да? – спросил Тай, осторожно приподнимая куртку и заглядывая под нее. Сама куртка была испорчена, но, похоже, в ней застряло множество мелких кусочков. Лишь крупные куски впились в кожу. – Ты будешь жить, – заявил он беззаботным голосом. В ответ Зейн пробормотал про себя. – Черт возьми, я хочу сигарету. – Это дерьмо тебя убьет, – проворчал Тай, стараясь не выдать беспокойства, когда наклонился, чтобы помочь Зейну подняться на ноги. Зейн скорчил гримасу, когда его мышцы инстинктивно напряглись, и боль пронзила его. Он зашипел, когда агент пронесся мимо, толкнув его и заставив выгнуть спину, чтобы сохранить равновесие. – Давай, – пробормотал Тай, подхватывая Зейна под мышки, чтобы поднять его. Он убедился, что ни одна артерия не задета, и теперь хотел поскорее убраться оттуда. Зейн неуклюже поднялся на ноги, стараясь не двигаться слишком быстро. Как только он встал, большая часть стекла и пластика упала на пол, оставив только те осколки, которые были вбиты слишком глубоко, чтобы выпасть. Он держал голову склоненной. Выпрямив шею, он почувствовал, как крошечные кусочки стекла впиваются еще глубже. – Вот так, – с довольной улыбкой сказал Тай, выковыривая последний крупный осколок стекла из шеи Зейна. – Выходи, парень, – с ухмылкой сказал он, выводя его за локоть из хаоса стеллажей в коридор. – Ублюдок, – прошипел Зейн. Он молча признал, что это практически ничто по сравнению с тем, когда он в последний раз попал под взрыв. Он был просто потрясен тем, что это произошло. И это было ужасно больно. – Ты, наверное, сказал бы так, если бы я потерял ногу. – Неа, – проворчал Тай, когда они вышли в коридор. Он посмотрел налево и направо, затем отодвинул Зейна к дальней стене, подальше от проносящихся мимо людей, и встал позади него, осторожно проводя пальцами по волосам напарника и убирая осколки стекла. – Я бы, наверное, предложил попрыгать, – поправил он с едва сдерживаемой усмешкой. Зейн даже не пытался сдержать фырканье, его глаза закрылись, когда он почувствовал, как пальцы Тая нежно погладили его по коже головы. – Неплохо придумано, – язвительно признал он, убирая руку, и кровь капнула на ковер. – Хватит, – укорил Тай, еще раз проведя пальцами по волосам Зейна и убрав еще один осколок стекла. – Хочешь подождать, пока приедет бригада скорой помощи? – спросил он. – Или хочешь, чтобы мы вернулись в отель с пинцетом и перекисью, чтобы нас не отстранили от этого дела? – Добавь к последнему душ, и договорились. Ненавижу врачей скорой помощи. Дышите ровно, специальный агент Гарретт. Не двигайтесь, специальный агент Гарретт. Не волнуйтесь, специальный агент Гарретт, это только кажется, что мы удаляем вашу руку тупой ножовкой. – Тогда пошевеливайтесь, специальный агент Гарретт, пока они не увидели вас в крови и не задержали, – сказал Тай, взяв Зейна за локоть и потащив его по коридору к лифту. Это побудило Зейна двигаться, несмотря на болезненные колючки и острые уколы, и они успели до того, как на месте происшествия появился медицинский персонал. Когда двери лифта закрылись, Зейн прислонил руку к стене, чтобы опереться на нее, но вместо этого зашипел и отдернул руку, чтобы подцепить кусок скрученного пластика, впившегося в ладонь. Тай лишь молча наблюдал за происходящим, внутренне морщась от сочувствия. – По крайней мере, ты стоял к нему спиной, – наконец заметил он. – Рефлекс, – ответил Зейн. – На самом деле я был к нему боком. Он поднес руку ко рту: струйка крови потекла из поврежденной кожи по подбородку. – Задница, лицо - все равно, – пробормотал Тай, пожав плечами. Здоровая рука Зейна метнулась и ударила Тая по затылку. – Ой! Какого черта? – Тай застонал, потирая голову и хрипя. – Тебе повезло, что я подавил инстинкт убийцы для тебя, – пробормотал он. Зейн фыркнул и отковырнул кусочек стекла с основания ладони. – Моя полоса везения почти закончилась. – Хочешь немного сыра к этому нытью, маэстро? – проворчал Тай. – Неважно, – натянуто ответил Зейн, не желая даже думать о вине. В движении боль была еще сильнее, и он не хотел сидеть в машине. – Давай просто доберемся до отеля. Я чувствую себя как игольница. – И выглядишь тоже, – сухо заметил Тай, когда двери лифта открылись. – После тебя, о Пострадавший, – пригласил Тай, сделав размашистый жест рукой. – Хочешь, чтобы я захватил фургон? – спросил он с легким ликующим предвкушением в голосе. Зейн косо посмотрел на Тая. – Почему у тебя в голосе звучит «я затеваю что-то очень плохое»? – подозрительно спросил он, когда они вышли на улицу и подошли к машине. – Нет, – защищаясь, ответил Тай. – И не пачкай сиденья кровью, – добавил он с досадой, забираясь на водительское сиденье. – Боже, ненавижу ездить в городе, – пробормотал он себе под нос. Закрыв глаза, он осторожно сел и почувствовал, как осколки стекла впиваются ему в бедра, а лицо Зейна стало совершенно неподвижным, когда он стиснул зубы. – Я не пристегнусь этим чертовым ремнем безопасности, – сказал он, взявшись за ручку двери, чтобы не откинуться назад. – Ты можешь попробовать не садиться на те части, которые пострадали, – предложил Тай. – Просто вытащи нас отсюда. – Будет сделано, – усмехнулся Тай, выезжая с парковки в рекордные сроки. Он зажег фары, когда они выехали на улицу. – Обожаю яркие синие огни, – сказал он Зейну почти с ликованием. Зейн застонал и уперся одной рукой в сиденье позади себя. Несмотря на безрассудное вождение Тая, они добрались до отеля быстро и в целости и сохранности, не оставив после себя разрушений, поэтому он не сказал ни слова. К тому времени как они поднялись наверх, Зейн уже всерьез хотел выпить несколько бокалов крепкого напитка. Черт. Бутылку. – Раздевайся, – приказал Тай, как только дверь закрылась. – И лицом вниз на кровать, – добавил он, снимая пиджак и бросая его на спинку стула, а затем начал закатывать рукава. Зейн подошел к углу комнаты и осторожно стряхнул с себя куртку, увидев, как осколки стекла рассыпались по ковру, когда он ее бросил. Вместо того чтобы попытаться снять кобуру, он потянул за ремешки, чтобы полностью расстегнуть ее, и аккуратно положил ее и пистолет на стопки папок, покрывавшие небольшой круглый стол. За ней последовали ножны, кроме одного ножа, который он достал и с легкостью разрезал свою рубашку от воротника до пояса, не желая пытаться стянуть ее через голову. Задняя часть рубашки была в крови, и он сбросил и ее, с шипением отдирая ткань с осколками. Он расстегнул джинсы и с еще одним шипением стянул их на бедрах, оставив ноги в основном свободными от стекла. Он снял туфли и носки, оставив их под джинсами, и шагнул к изножью кровати. Он забрался на матрас в одних трусах-боксерках и, несколько раз вздрогнув, улегся на живот. Тай наблюдал за ним, нахмурив брови, его лицо было нечитаемым, а глаза следовали за клочьями окровавленной одежды на полу. Подойдя к кровати, он с характерным металлическим звоном раскрыл складной нож KABAR. Крепко сжав губы, Зейн закрыл глаза. Ему пришло в голову, что, возможно, ему просто необходимо беспокоиться, но он заставил себя отбросить эту мысль. Он не был уверен, что полностью доверяет Таю, но доверял ему достаточно, чтобы считать, что тот не покалечит и не убьет его, если представится такая возможность. У Грейди уже были такие возможности. Тай опустился на кровать рядом с ним, на удивление мягко, стараясь не слишком толкать Зейна, и наклонился к нему, поместив голову возле уха Зейна, чтобы получше рассмотреть осколки стекла. – Придется поковыряться в некоторых из них, – сказал он Зейну с той же радостно-предвкушающей интонацией, что и раньше. – Давай, – сдавленно пробормотал Зейн, не двигаясь с места. Будет чертовски больно, но все должно выйти наружу. По крайней мере, на этот раз повреждение не потребует хирургического вмешательства. Он бы повздыхал по поводу кажущегося удовольствия Тая, но для этого ему пришлось бы пошевелиться. Несколько мгновений Тай не прикасался к нему, просто лежал рядом на кровати и молча разглядывал раны. Наконец он пошевелился - шорох одежды и легкое прогибание кровати были единственным признаком того, что он еще здесь. Мгновение спустя холодная сталь коснулась кожи затылка Зейна. Один раз, два, три раза подряд, просто проведя по коже, словно Тай экспериментально прикоснулся боковой стороной лезвия к его коже, а затем снова поднял его. Движение повторилось еще несколько раз, и единственным звуком был хлопок и звон осколков стекла, попадавших в руку Тая после каждых трех-четырех взмахов ножа. Глаза Зейна закрылись, пальцы впились в покрывало, но в остальном он не двигался и не издавал ни звука. Он неглубоко дышал, стараясь не шевелиться, и думал, что после этого его ждет хороший, злой приступ. В некоторых случаях он чувствовал, будто Тай вынимает булавки из стекла, - просто маленькие уколы. В других случаях он чувствовал, как нож врезается в стекло, и дыхание замирало, когда он чувствовал, как стекло вырывается, оставляя за собой крошечную выемку. – Когда я служил, мы испытывали эту штуку, – сказал Тай в разговорной манере, видя, как напряглись мышцы на спине Зейна. – Это называлось «Броня из кожи дракона». Они хотели, чтобы мы посмотрели, как долго она сможет продержаться, прежде чем поддастся. Испытать ее на прочность. А так как мы были сумасшедшими парнями из отряда разведки с репутацией уничтожителей правительственной собственности, они решили, что мы идеально подойдем для этого. Ну, мы и таскали это дерьмо с собой повсюду. Сбрасывали его с самолетов, устанавливали под ним мины, забрасывали его гранатами, переезжали его на «Хамви». Однажды мы с приятелем даже установили его на столбе и запустили по нему ракету «земля-воздух». Боже, это было чертовски забавно, – с явным удовольствием вспоминал он. – Единственный ущерб, который мы ей нанесли, - это порвали ткань чехла, – сказал он Зейну тоном, который можно было бы назвать уважительным. – Но Бюро ее не разрешает. Скажи мне, почему? – Потому что они не хотят, чтобы мы превратились в трусишек? – Может, естественный отбор, – с усмешкой ответил Тай. – Если ты недостаточно умен, чтобы убежать от гранаты, тебя отсеивают. Зейн хихикнул и поморщился. – Черт, не заставляй меня смеяться, – практически взмолился он. – Не шевелись, – предупредил Тай, прижав руку к затылку Зейна. Он неожиданно рассмеялся и почти фыркнул, сказав. – У меня были такие свидания. – Господи. Ну вот, у него появилось чувство юмора, – пожаловался Зейн. – Пожалуйста, оставь немного кожи? Она мне понадобится, чтобы совместить ее с другими шрамами. – Я могу просто соединить их все, – ответил Тай, проведя пальцем по тонким белым шрамам, залитым кровью. Он не стал спрашивать, что произошло. Для человека, побывавшего в бою, раны от взрыва автомобиля или чего-то подобного были вполне очевидны. Ему хотелось спросить, откуда у Зейна такие сувениры. Но он воздержался. В основном потому, что ему было все равно. – Я буду похож на паутину, – сказал Зейн, и под пальцами Тая зашевелились мышцы. – Мы будем звать тебя просто Спайдермен, – предложил Тай с ухмылкой. – Я не знаю о нем достаточно, чтобы шутить, – добавил он с искренним разочарованием. Зейн фыркнул, и мышцы его спины непроизвольно сжались и сдвинулись, упираясь в нож. Тай рывком вернул нож на место и тут же отхлестал Зейна по голове за движение. – Черт, – проворчал он, глядя на кровь, выступившую в том месте, где нож прорезал кожу Зейна. – Засранец. Это не моя вина. – Возвращайся к работе, – отрывисто приказал Зейн. – Мне нужно пролить еще немного крови, прежде чем я смогу отправиться на послеобеденное свидание. – Да, у меня определенно были подобные свидания, – ответил Тай с небольшой ухмылкой. – То есть ты действительно ходишь на свидания? Должно быть, ты выбираешь настоящих победителей. Мне нужно встретиться с одним из них, – сказал Зейн с явной издевкой в голосе. – Удачи тебе, – с сарказмом ответил Тай. – Черт, – пробормотал Зейн, опустив подбородок на скрещенные руки. Затем он неловко пошевелился. – У меня под правой лопаткой кусок. – Я знаю, – раздраженно ответил Тай. – Не двигайся, – предупредил он, снова надавив рукой на затылок Зейна. Зейн затих, но улыбка все еще дергалась в уголках его губ между гримасами. Тай наклонился ближе, уперся свободной рукой в другой бок Зейна и взглянул на его спину. – Это может быть металл, – отстраненно заметил он. – Будет жутко больно. – Прекрасно, – уныло сказал Зейн, зарываясь пальцами в покрывало и упираясь лбом в запястья. – Хорошо, что я сделал прививку от столбняка. – Я знаю, что тебе нельзя пить, но как насчет обезболивающего? – предложил Тай. Зейн поджал губы. – Я их не принимаю, – тихо сказал он. – Ладно, – кивнул Тай. – Так... хочешь палочку, чтобы укусить? – предложил он. – Это будет так плохо? – Не знаю, – честно ответил Тай. Он покачал головой и в конце концов просто схватил кусок зазубренного металла, покрытого пластиком, и дернул его. Боль была такой внезапной и резкой, что Зейн даже не успел вдохнуть, как она пронзила его. Его шея и спина напряглись, лицо побелело, и, когда он сделал вдох, он уже не мог ничего сделать, кроме как просто лежать и дрожать. Через несколько ударов сердца он заговорил, голос был низким, отрывистым и проникновенным. – Блядь. – Да, будет больно, – пробормотал Тай, снова положив руку на затылок Зейна и упираясь в него. – Вот и все, – сказал он, слегка похлопав рукой. Мышцы на спине Зейна начали медленно расслабляться, когда он осторожно двинулся, чтобы проверить, что он может почувствовать. – Спасибо, – тихо сказал он, поднимаясь на ноги. – Почему бы тебе просто не лечь? – серьезно предложил Тай. Зейн повернул подбородок и посмотрел на Тая, изучая его лицо и не замечая никаких признаков насмешки или отвращения. Он вздохнул, позволяя своим плечам опуститься, а маске - треснуть. Боль и изнеможение проявились на его лице, когда он опустился обратно на кровать, все еще двигаясь очень осторожно и скованно. Что за сумасшедший день, а ведь он закончился только наполовину. Он перевел взгляд на Тая, но ему больше нечего было ему сказать. Он не хотел сейчас оскорблять или дразнить, и это было примерно то, чем ограничивались их отношения, если не считать того, что у них один и тот же работодатель. Тай удовлетворенно кивнул и поднялся с кровати. – Я собираюсь немного отмыть это, хорошо? Мне нужно забрать кое-какие вещи из своей комнаты, я скоро вернусь. – Я буду здесь, – пробормотал Зейн, совсем не весело. Его терпение, энергия и болевой порог были на пределе. Если бы он позволил себе пошутить на эту тему, это могло бы помочь, но он не хотел отпускать то немногое, что у него оставалось. – Не двигайся, – снова приказал Тай, направляясь к двери. Оставив комнату с задвинутой щеколдой, чтобы можно было вернуться, он трусцой отправился в свою комнату и как можно быстрее собрал небольшую аптечку, даже не потрудившись включить свет. Бегло оглядев темную комнату, он понял, что что-то не так. Шторы были задернуты, и света почти не было. Вонь крови Зейна на его руках и рубашке начала донимать его: он не остановился, чтобы смыть ее. Волосы на затылке встали дыбом, он собрал вещи и как можно быстрее вышел из комнаты, пообещав себе, что вернется для проверки, когда не оставит своего напарника беспомощным и раненым в незапертом номере. Когда он вернулся в комнату Зейна, пульс был немного выше, чем ему хотелось бы. Зейн не двигался. Он по-прежнему лежал на кровати на животе, положив щеку на одну руку, а другой зарывшись в покрывало, и осторожно дышал. Когда Тай вошел, его глаза открылись и посмотрели прямо на дверь, а затем он снова расслабился. – Как дела? – спросил Тай слегка напряженным голосом. Он размышлял, было ли это что-то обоснованное, вызвавшее его тревогу, или он просто слишком долго был на грани и наконец потерял контроль над собой. В конце концов он решил, что просто напряжен. И не хочет оставлять Зейна одного в таком состоянии. Зейн попытался слегка сдвинуться с места, но резко остановился, вздрогнув. – Все окей, – тихо ответил он, уставившись в стену и пытаясь собраться с силами, чтобы встать и пойти в душ, как только Тай закончит его приводить в порядок. – Как только ты закончишь, я заскочу в душ, и мы сможем вернуться к этому, – сказал он. Зейн не хотел давать мужчине повод для издевательств. – Я бы сказал, что ты заслужил выходной, – ответил Тай, подходя ближе. – Выходной? – удивленно повторил Зейн, повернув голову, чтобы посмотреть на Тая, и вздрогнул, когда у него защемило шею. – Кто-то пытался покалечить тебя сегодня, Зейн, – ровно ответил Тай. – Наверное, и меня тоже, но они не знали, какой я ленивый. Этот кто-то, если ты не заметил, имеет доступ к закрытым помещениям Бюро в федеральном здании и был достаточно близко, чтобы знать, когда взорвать бомбу. Мы практически подтвердили подозрения Бернси. Я думаю, что самопроизвольный взрыв федеральной собственности - это уже доказательство того, что этот парень - федерал. Зейн прижался лбом к подушке и выпрямил шею, чтобы унять тянущую боль. Он заметил, что Тай назвал его по имени. Это прозвучало странно в устах его нового напарника. Он тихонько вздохнул. – Значит, это действительно один из нас, – грустно сказал он. – По крайней мере, он пока не пытается нас убить, – пробормотал Тай и нахмурился, с тревогой оглядывая почти обнаженное окровавленное тело Зейна. – Если бы ты не сидел на этой чертовой штуковине, такой маленький взрыв тебя бы не убил. Этого было достаточно, чтобы оторвать тебя от дела. – Он долго и задумчиво смотрел на мужчину. Вздохнув, он решил сделать все возможное и относиться к Зейну как к напарнику, которым он должен был стать. Хотя бы на минуту. – Моя комната заставила меня понервничать, – признался он. Зейн сдвинул подбородок, и его слегка сузившиеся глаза перешли на Тая. – Думаешь, там кто-то был? – спросил он. Зейн знал, что Тай не стал бы говорить ничего подобного, если бы это не было на самом деле. В том, что он болтал всякую ерунду, было одно хорошее свойство: ты знал, когда он говорит серьезно. – Может, это была горничная, – пожал плечами Тай. – Может, я параноик, потому что я весь в твоей крови. Я не видел ничего необычного. Просто... почувствовал. Наверное, ничего. Но сегодня я буду спать здесь, если у тебя нет возражений. Зейн ответил не сразу. После небольшой паузы он тихо произнес. – Предупреждаю, я буду ворчливым, так как у меня начнет болеть спина. – А я буду следить за этим серьезным изменением настроения, – язвительно ответил Тай. Зейн закатил глаза и подавил порыв ответить ему тем же. – Наверное, тебе следовало бы намазать мне спину после душа, а не до, – с сожалением сказал он, медленно поднимаясь на колени. – Тебе нужна помощь? – спросил Тай, не двигаясь с места. Остановившись на коленях, Зейн издал дрожащий вздох, наблюдая, как сдвигается и растягивается поврежденная кожа. Он выругался под нос. – На полу есть стекло? – спросил он. – Я бы не хотел ходить по нему. – Почему бы тебе не остаться там, а я тебя отмою? – ответил Тай. – Тебе незачем вставать. Постель уже окровавлена. Зейн повернул голову и посмотрел на Тая, удивляясь, откуда в нем взялась эта заботливость. Неужели он просто похоронил ее под таким количеством напускного отношения, что обычно ее невозможно заметить? – Я приму твое предложение, – пробормотал он, медленно растягиваясь на боку. – Хорошо, – кивнул Тай с легкой ухмылкой. – Мы делаем успехи. Теперь ты знаешь, что я всегда прав, – сказал он через плечо, направляясь в ванную, чтобы разложить содержимое своей аптечки. Зейн вздохнул. Он должен был догадаться, что у Тая есть какой-то свой угол зрения, этот ублюдок. Зейн потянулся за одной из подушек, подложил ее под грудь и лег на нее, обхватив руками в ожидании. В аптечке у Тая были йод и марля, баночка мази Роули, немного пластыря и бинтов, и, в соответствии с его мантрой «всегда готов», фляжка самогона со вкусом персика, привезенная из дома. Все это нельзя было назвать полноценной аптечкой, но для работы сгодилось. Он извлек большую часть и разложил ее на длинной стойке. Он наполнил водой ведерко со льдом, взял стопку полотенец и вышел во внешнюю комнату. Зейн лежал на подушке, вытянув длинные голые ноги на кровати. Тай облизнул губы и впервые за все время по-настоящему посмотрел на своего нового напарника. Он был скрыт под костюмом, но нельзя было отрицать, что у него по крайней мере впечатляющая мускулатура. И он довольно горячий, в напыщенной рубашке, с задиристым видом. Когда он не весь в крови. Он отмахнулся от этой мысли и подошел ближе, опустившись на колени рядом с кроватью и поставив рядом воду. – Все, что мне нужно для дезинфекции, - это йод, – сказал он ему, поднимая голову и осматривая раны. – Будет жечь. – Конечно, а как же еще немного боли? – Зейн крепко зажмурился, еще крепче сжав подушку. Тай молчал, осторожно подкладывая под тело Зейна несколько полотенец, чтобы предотвратить беспорядок, который собиралась устроить вода. – Нужно быть очень сильным, чтобы сказать «нет», когда это не нужно, – наконец пробормотал он, начиная вытирать кровь влажной тканью. – Я уважаю это, если для тебя это важно. Зейн молчал долгую минуту, пока прохладная ткань осторожно протирала его спину. – Спасибо, – наконец тихо сказал он. Разве стакан виски или горсть викодина не были бы сейчас как нельзя кстати? Черт, да хоть ибупрофен. Может быть, он немного серьезнее подумает о том, чтобы принять ибупрофен. Были и другие вещи, от которых он отказывался... чаще всего. О таких вещах лучше вообще не думать. Например, о человеке позади него. Зейн чувствовал, как от него исходит тепло. Он немного помолчал, прежде чем снова заговорить. В его голосе не было ни самоуничижения, ни сочувствия; напротив, он был немного холодным и официальным. – Есть много вещей, которым я говорю «нет», – пробормотал Зейн, не задумываясь о реакции Тая. – Но это явно никого не волнует. – Хочешь сказать, тебе все равно? – с любопытством спросил Тай. Вздохнув, Зейн прижался щекой к подушке. – Мне не все равно. Но это самый минимум мотивации. Например, я не возьму в руки бутылку, потому что хочу сохранить работу, которую люблю. Это не обязательно означает, что мне все равно, мариную я свои мозги или нет. Наверное, с юности я стал немного самоуверенным. – В самоуверенности нет ничего плохого, – сказал Тай, в последний раз вытирая спину Зейна, затем отложил тряпку и потянулся за йодом. – Я мог бы просто нанести мазь, – предложил он, с сомнением глядя на йод. – Компромисс, – сказал Зейн. – Намажь йодом самые плохие, чтобы они не воспалились. Остальные смажем мазью, и все будет в порядке. – Хорошо, – хмыкнул Тай, а затем быстро намазал йодом более глубокие раны. – Зачем ты пил? – неожиданно спросил он. Плечи Зейна напряглись в ответ. – Можешь не отвечать, – небрежно пожал плечами Тай. – Просто любопытно. Зейн плотно сжал губы. – Моя жена погибла в автокатастрофе, – беззвучно произнес он. – Я был в другом конце страны в то время. Был там месяц. Тай поджал губы и продолжил работу с йодом, а его взгляд переместился на кольцо на пальце Зейна. – Прими мои соболезнования. Зейн выпустил сдерживаемый вздох. – Я как бы... немного вышел из-под контроля. Клише, знаю, но так оно и есть. – Бывает, – ответил Тай, снова безэмоционально пожав плечами. – И вот я здесь: вдовец, алкоголик, наркоман, полный засранец, ставший чистым силой воли, угрозой тюрьмы и ужасом. Полагаю, неудивительно, что твои комментарии про «трусишку-засранца» не дают мне покоя, – пробормотал Зейн. – Я бы не был о тебе высокого мнения, если бы ты этого не сделал, – ответил Тай, откровенно говоря, немного удивленный самоописанием Зейна. – У каждого из нас есть свои печальные истории. Нечего стыдиться. Вот быть трусишкой - это да. – Я не настоящий трусишка, – возразил Зейн. – Я просто иногда веду себя так. Это насмешило Тая. Сильно. – Как скажешь, – практически хихикнул он, взяв себя в руки. Зейн снова ударил костяшками пальцев по ребрам Тая. Сильно. – Засранец, – сказал он со смутной нежностью. – Я не засранец, – возразил Тай. – Просто иногда я веду себя как мудак, – лукаво добавил он. Зейн устало хихикнул и снова опустил голову. – Я могу с этим жить, – пробормотал он после небольшой паузы. – О, да? – с легким удивлением спросил Тай. Зейну было интересно, почему Тай говорит так, будто не верит ему. – Ага, – просто ответил он, не двигаясь под рукой Тая, который наносил какую-то ужасно пахнущую мазь на многочисленные порезы и раны. Теперь, когда он знал, чего ожидать - в основном от Тая, - он мог не обращать внимания на худшее. – У тебя с этим проблемы? – Может быть, – ухмыльнулся Тай, выливая на спину Зейна побольше мази. Губы Зейна дернулись. – Например? – Дай мне минутку, я что-нибудь придумаю, – ответил Тай, заканчивая работу с «Роули» . Выражение лица Зейна разрывалось между легкой хмуростью и задорной улыбкой, и в его глазах что-то блеснуло. – Вот так, – проворчал Тай, вставая и осматривая спину Зейна. – Не переворачивайся, ты никогда не остановишься. Это дерьмо хуже, чем «Астроглайд» , – предупредил он. – Я, пожалуй, приму душ, – задумчиво добавил он, глядя на свои руки, все еще покрытые кровью и мазью, которая не смывалась без серьезного скребка. – Помоги себе сам. Моя одежда должна тебе подойти, если ты не хочешь возвращаться в свой номер, – пробормотал Зейн, не сводя глаз с собеседника. Тай лишь кивнул, не признавая, что не решается оставить Зейна одного. – Твоя одежда мне впору, как рогожный мешок. Я взял с собой сумку, – пробормотал он, вытирая руки о полотенце, лежавшее у Зейна под боком. – Сначала я принесу тебе лед. Скоро вернусь, – добавил он, забирая ключ-карту от комнаты Зейна. Он не хотел оставлять дверь открытой. – Эй, дай мне мой пистолет, ладно? – спросил Зейн, сдвигаясь с места, и поморщился, когда кожа натянулась. – А что, ты планируешь выстрелить мне в задницу, когда я повернусь? – с сарказмом спросил Тай, потянувшись к кобуре. – Заманчиво, но тебе, наверное, это понравится, – сказал Зейн, протягивая руку. – Может, и так, – проворчал Тай, с широкой ухмылкой вкладывая пистолет в руку Зейна. Ладонь Зейна накрыла пистолет, а пальцы крепко обхватили руку Тая. Его глаза стали серьезными, когда он посмотрел на другого агента. – Почему ты мне помог? Тай посмотрел на их руки, а затем на Зейна с открытым недоумением. – А почему бы и нет? – спросил он. Такого ответа Зейн точно не ожидал. Он полагал, что получит еще одно умное замечание. Его лицо слегка смягчилось, и он медленно кивнул, отпуская руку Тая. – Спасибо. – Не благодари меня, – с ухмылкой ответил Тай. – Только не надо снова задирать свою ханжескую задницу. – Поосторожнее, Грейди, а то я могу подумать, что тебе приглянулась моя задница, – сказал Зейн, засовывая пистолет под подушку. – Уверен, мне бы понравились некоторые ее части, – ответил Тай, направляясь к двери. – Сейчас вернусь. Зейн усмехнулся и уткнулся лицом в подушку, чтобы заглушить смех. Возможно, Тай был не так уж плох, как он думал. Но все равно мудак. Тая не было минут пять, он быстро наполнил ведерко для льда и взял себе напиток из одного из автоматов. Он не мог избавиться от ощущения, что за ним наблюдают, сколько бы раз ни уверял себя, что он один. Когда он вернулся в номер, все его тело снова было напряжено. Увидев Тая, Зейн засунул пистолет обратно под подушку. – Все в порядке? – спросил он. – Угу, – лаконично ответил Тай, откладывая лед и доставая свои сумки. – Как самочувствие? – Чертовски раздражает, – честно признался Зейн. – Это не убьет меня, но я это чувствую. Все не так уж плохо, если я не буду много двигаться. – Ну, тогда я бы предложил не двигаться, – проворчал Тай, ставя свои сумки на другую кровать и начиная раздеваться. Зейн лишь приподнял бровь в знак признательности, безучастно наблюдая за происходящим. Тай стянул с себя рубашку и бросил ее на пол. Он стянул ботинки и выпутался из джинсов, со вздохом осознав, что им придется часто посещать прачечную, если они рассчитывают сохранить приличный запах. Он нагнулся и стал рыться в сумке в поисках чистой одежды. На его теле были видны следы жизни в окопах, и теперь их было легче разглядеть в полуденном свете, проникающем сквозь занавески. Зейн присмотрелся к татуировке и понял, что это рисунок бульдога в характерной белой фуражке морского пехотинца. Позади собаки скрестились два пистолета, дым из стволов которых образовывал буквы «USMC» . Разглядеть детали было невозможно. Зейну нужно было подойти поближе, чтобы оценить это творение. Намного ближе. Все остальное тело Тая было покрыто боевыми шрамами. Были раны, которые Зейн распознал как огнестрельные и ножевые, а также несколько старых, более интересных узоров вдоль бока, которые могли быть нанесены колючей проволокой. Одна из них, самая свежая, была той, которую он заметил раньше, - на животе Тая. Зейн знал, что она ведет к спине. Ничто из этого не умаляло его телосложения. Не в глазах Зейна. У Зейна была своя доля «сувениров» с работы. Но для него Бюро было просто работой, хотя и любимой. Тай жил ею. Тай делал эту работу, потому что верил в нее, хотя Зейн подозревал, что Тай никогда в этом не признается. Разница была разительной, и Зейн опустил подбородок на подушку, чтобы молча обдумать свой выбор. Тай достал из своего, казалось, бесконечного запаса новую футболку с надписью «ExFed» фиолетовыми и зелеными буквами и, повернувшись, оглядел Зейна. – Уверен, что с тобой все в порядке? – спросил он, почти смущаясь, пока прикрывался. Зейн перевел взгляд на мужчину, стоящего перед ним, и несколько раз моргнул. Тай выглядел неловко. Волнуется, что его напарник не справится с заданием? Он потратил короткую минуту на обдумывание того, что хотел сказать. Эта немного другая сторона Тая - человека, который лечил его раны, - заставила Зейна почувствовать, что он может быть немного более открытым. Но человек, стоявший перед ним, выглядел неспокойно. – Будет, – тихо ответил он. Тай с сомнением поднял бровь и поджал губы. Наконец он кивнул, а затем опустил взгляд на себя. – Я собирался принять душ, – пробормотал он, почти разговаривая сам с собой, когда снова стянул с себя чистую футболку и слегка покраснел от смущения. Он не привык смущаться. Приподняв бровь, Зейн наблюдал за легким румянцем на щеках Тая. Увидев такой мягкий взгляд другого мужчины, Зейн почувствовал что-то внутри себя, что-то теплое, что ему пришлось проглотить. – Ладно, – пробормотал он. – Я буду держать оборону. Тай кивнул и подхватил потрепанную кожаную сумку для туалетных принадлежностей, направляясь в ванную. Он даже не смог вымолвить ни слова в ответ. Зейн смотрел, как он исчезает в ванной, все еще немного озадаченный. Он не сказал ничего такого, что можно было бы расценить как смущающее. Вздохнув, он слегка покачал головой, поморщился, когда затылок заныл, и попытался расслабиться, закрыв глаза. Проведя в душе минимальное количество времени, Тай смыл с себя кровь и убедился, что он достаточно чист. Выйдя из душного помещения в одном лишь полотенце на талии, он внимательно посмотрел на Зейна, пытаясь определить, не уснул ли тот. Он подошел ближе и опустился на колени рядом с кроватью, уперся подбородком в матрас и заглянул Зейну в лицо. Зейн смутно почувствовал, что его напарник совсем близко. – Что? – тихо пробормотал он. – Ничего, – ответил Тай тем же мягким тоном. – Просто хотел убедиться, что ты не умер. Уголок рта Зейна изогнулся. – Ты будешь скучать по мне? – спросил он сонно, а сонливость убаюкивала его, заставляя задать странный вопрос. – Конечно, – ответил Тай мягким успокаивающим тоном, потянулся и погладил Зейна по голове, чтобы подшутить над ним. Тихий смешок Зейна был приглушен подушкой. – Конечно, ты будешь, – сказал он и заснул, доверив Таю нести вахту. Тай долго сидел на корточках у кровати и хмурился, глядя на спящего Зейна. Подумав об этом, он понял, что, возможно, действительно будет скучать по этому парню. Хотя бы потому, что его так весело раздражать. – Черт бы тебя побрал, – тихо пробормотал он.

****

– Привет, Хенни, – поприветствовал Марк Моррисон из проема в занавеске вокруг кабинки отделения неотложной помощи. – Ты искалечен на всю жизнь? Он ухмыльнулся своему коллеге-агенту. Тим Хеннингер поднял на него глаза и изогнул губы в усмешке, пока медсестра заканчивала накладывать швы. – Я сейчас не в настроении шутить, – серьезно предупредил он. – Я чуть не потерял свои чертовы глаза, чувак. – О, эти щенячьи глазки, которыми ты моргаешь девушкам, чтобы добиться своего, – поддразнил Моррисон. Хеннингер бросил на него злобный взгляд, морщась от последнего шва. Моррисон закатил глаза. – Ну и дела. – Он огляделся по сторонам. – Так где Гарретт? Хеннингер моргнул и напрягся. – Что, его здесь нет? – обеспокоенно спросил он. Глаза другого агента забегали из стороны в сторону, прежде чем он вышел из небольшого занавешенного помещения. Через пару минут он вернулся к Хеннингеру. – Я его не вижу. Может, его уже выпустили? – Ни за что, черт побери; его ранило сильнее, чем меня, – ответил Хеннингер, стараясь не хмуриться, потому что это натягивало швы. – Он был убит? – спросил он почти шепотом. Моррисон на мгновение уставился на него, и его губы сжались. – Я ничего не слышал. Коронера там не было, – категорично заявил он. – Почему бы ему не приехать в больницу, если он ранен? Его глаза сузились, когда он обдумал это. – Может, ему есть что скрывать? Я помню, что Грейди был там ужасно быстро, – сказал Хеннингер Моррисону тихим голосом. – Я вообще не помню, чтобы видел Грейди, – пробормотал Моррисон. – Но я прибыл туда после санитаров. Это было до или после взрыва? – После, – хмуро ответил Хеннингер. Его глаза слегка остекленели, когда он попытался вспомнить события по порядку. Они с Гарреттом подошли к компьютерам, и он сел за стол и набрал код доступа. Затем он успел провести несколько коротких поисков, прежде чем бомба внутри компьютера взорвалась. Он помнил, что все еще корчился на земле, истекая кровью, и кричал о помощи, когда из ниоткуда появился напарник Гарретта и начал раздавать приказы. Его заставили высидеть несколько часов, в то время как Гарретт удрал, черт бы его побрал. Хеннингер тихо пересказал своему напарнику все, что помнил. Моррисон тоже нахмурился. – Если Грейди вытащил Гарретта, он не мог быть так сильно ранен, – сказал он. – Так и было, – пробормотал Хеннингер. – Поверь мне. – Так что же они скрывают? Что-то не так. – Ты хочешь сказать, что считаешь их грязными? – с сомнением спросил Хеннингер. – Я ничего не говорил, – резко возразил Моррисон. Он снова огляделся вокруг. – Но это выглядит плохо, понимаешь? Надзор придет нас допрашивать. Нам придется рассказать им, что мы видели. Хеннингер поджал губы и со вздохом посмотрел на разделительную занавеску. – Я чертовски ненавижу Надзор, – пробормотал он. – Черт, Хенни. Ты чуть не лишился лица. Разве ты не хочешь узнать, кто это сделал? – спросил Моррисон, скрестив руки. Хеннингер поднял голову и сузил глаза. – Надзор вряд ли сделает такое открытие, не так ли? – мягко спросил он. – Кроме того, предполагается, что именно этим занимаются Грейди и Гарретт. – Ты хочешь сказать, что мы должны держать язык за зубами? – тихо спросил Моррисон. Хеннингер долго молча смотрел на него, обдумывая решение. – Да, – наконец сказал он, медленно кивнув. – Если они узнают, что там был Гарретт, это произойдет не от нас, так? – Да, – тихо согласился Моррисон. Он долго смотрел на него, потом отвел глаза и неловко передернулся. – Я тоже ненавижу Надзор, – пробормотал он. – Вечно лезут в твои личные дела. – Да, так и есть, – проворчал Хеннингер. – Клянусь Богом, Марк, если мне еще раз придется прикрывать тебя, когда ты пропадешь, я тебя пристрелю. В каком-нибудь интересном месте. Так, чтобы было много крови. – Господи, Хенни, ладно. Я буду осторожнее со своими гребаными обеденными свиданиями. Тебя это устроит? – спросил Моррисон, выглядя немного разочарованным. Хеннингер закатил глаза и покачал головой. – Ты мог бы подождать, пока не освободишься от работы, как все нормальные люди, – раздраженно проворчал он. – Это так непрофессионально, это... – Хватит! Господи! Ты опять на своей чертовой «мыльной коробке» . Почему ты должен быть таким паинькой? – пробормотал Моррисон. – Это называется делать свою работу, мужик, – огрызнулся Хеннингер. – Куда, черт возьми, подевался этот доктор? – спросил он почти с рычанием, борясь с желанием поковыряться в швах. – Я хочу убраться отсюда на хрен.