Раб госпожи

Дверь распахнулась, и в комнату вошел мужчина, рядом с которым, словно тень, шел огромный черный дог. - Познакомься, Эрик, это Граф. Сегодня он твой партнер, – произнесла госпожа, указывая на собаку. Юноша не мог поверить своим ушам. Он попытался вскочить, но тут же получил удар под дых от слуги, стоявшего рядом с Катариной. Эрик рухнул на пол, судорожно глотая воздух. - Подготовьте его, – приказала молодая женщина. К рабу тут же подошли двое слуг. Одним резким движением они сорвали с него штаны и поставили раком, так что лицо оказалось обращено к госпоже. В его глазах Катарина увидела страх и понимание того, что сейчас произойдет. - Пожалуйста, не надо! Я буду вести себя хорошо! – взмолился Эрик, когда слуги прикрепили его руки и ноги к полу, лишив всякой возможности двигаться. - Конечно, будешь, – улыбнулась Катарина. – Но никто не смеет ослушиваться меня. Продолжайте. К ним подошел еще один слуга, несущий воронку и большой шприц, наполненный смазкой. При виде этого раб забился в попытке освободиться, но крепкие путы не давали ему ни малейшего шанса. - Не дергайся, иначе будет только хуже, – предупредил слуга, шлепнув юношу по ягодицам. Затем, вставив воронку в его анус, он приставил шприц и начал медленно вводить смазку. - Знаешь, в чем особенность этой смазки? Она не только подготовит тебя к встрече с Графом, но и содержит компоненты, имитирующие течку. Через несколько минут Граф примет тебя как свою сучку и захочет обладать тобой. - Нет, пожалуйста, не надо! – в отчаянии закричал раб, осознавая смысл сказанного госпожой. Слезы градом катились по щекам юноши, смешиваясь со смущенным румянцем. Каждая капля смазки, медленно вливаемая в его нутро, казалась каплей ужаса, приближающей неминуемое. Он чувствовал, как внутри все сжимается от страха и отвращения, но тело, преданное химическим составом смазки, начинало предательски откликаться. - Ух ты, уже краснеешь! Прямо как спелый помидорчик, готовый к засолке! - подшучивал слуга, похлопывая шприц. - Ну ничего, сейчас мы добавим перчинки! Граф любит погорячее! Он озорно подмигнул и выпустил остатки смазки. В одно мгновение все изменилось. Тело пронзила волна жара, желание вспыхнуло, словно искра в пороховой бочке. Раб, еще секунду, назад моливший о пощаде, теперь с нетерпением ждал появления Графа. Он выгибался в путах, бессознательно демонстрируя свою готовность, щебеча что-то невнятное о неутолимой страсти и принадлежности. Глаза его горели безумным огнем, а губы расплылись в глуповатой, но похотливой улыбке. Госпожа с острым взглядом наблюдала за Эриком. - Кажется, он созрел, - произнесла она. - Марк, ты как всегда, все предусмотрел! Пустите к нему Графа, посмотрите, как он рвется к своей сучке. Слуга, до этого момента державший пса на поводке, подвел его к трепещущей заднице юноши и освободил от сдерживающей узды. Граф, словно гончая, учуявшая дичь, принялся жадно обнюхивать Эрика, тычась влажным носом в соблазнительную впадину между ягодицами. Каждое прикосновение отзывалось в рабе то липким страхом, то невольным желанием, заставляя его бессознательно подаваться навстречу. Вскоре пес, не в силах сдерживать нахлынувшую похоть. Принялся шершавым языком ласкать задний проход, проникая кончиком в податливую дырочку, от чего юношу пронзили стоны, полные мучительного восторга. Запах вожделения достиг апогея, и разъяренный дог, не в силах более ждать, вскочил на спину раба, безуспешно пытаясь вонзить свой пылающий член в желанную плоть. — Помогите ему, — повелительно бросила Катарина, с хищным любопытством наблюдая за разворачивающейся вакханалией. Слуга, стоявший неподалеку, тут же исполнил приказ госпожи. С ловкостью фокусника он взял в руку набухший член Графа и направил его точно к зияющей дырочке раба. Пес, словно почуяв победу, с утроенной яростью принялся проникать внутрь, растягивая нежные, не подготовленные стенки ануса. Взрыв боли пронзил все тело Эрика, и он издал вопль, полный первобытного ужаса, сотрясший своды подвала. — Заткните его! — приказала госпожа, недовольно поморщившись от громкого звука. Слуга, словно тень, скользнул к столу и, схватив круглый кляп, приблизился к юноше, все еще сотрясающемуся в агонии крика. Не обращая внимания на сердитое рычание Графа, он безжалостно втиснул шар в раскрытый рот Эрика и закрепил его ремнями на затылке. Юноша продолжал отчаянно вопить, но теперь из-под кляпа вырывались лишь приглушенные, бессмысленные звуки, словно предсмертный хрип загнанного зверя. Катарина откинулась на спинку своего кресла, скрестив ноги в дорогих чулках. На ее лице играла удовлетворенная улыбка. Граф тем временем, обуреваемый инстинктами, продолжал свою варварскую усладу. Каждое его движение, каждое хрюканье отдавалось эхом в подвале, создавая какофонию животной страсти и человеческого страдания. Эрик, лишенный возможности кричать, извивался под напором пса. Его глаза, полные слез и отчаяния, молили о пощаде. Боль, казалось, выворачивала его наизнанку. Молодая женщина пригубила шампанское, наблюдая за развернувшейся сценой. - Ну, разве это не восхитительно? - промурлыкала она, поправляя бриллиантовую брошь на своем декольтированном платье. Слуги, будто бездушный механизм, продолжая наблюдать за происходящим, одобрительно кивнули. Они были лишь инструментом в руках госпожи, исполняющим каждый ее каприз, каким бы безумным он ни был. Тем временем, пес, с энтузиазмом выполнял свою задачу. Эрик, кажется, уже потерял счет времени. Его крики перешли в хриплое бормотание, а тело обмякло под тяжестью пса. – Если ты продолжишь трепыхаться, Граф превратит твою задницу в решето! – промурлыкала Катарина, передавая опустевший бокал слуге. – Интересно, куда подевался мой предыдущий… любимчик? Ах, да! Встретил свой печальный конец под грудой кое-чего… необычного. Видишь ли, размерчик оказался ему не по плечу. Слишком уж он был непоседлив. Так что, дорогуша, мой тебе совет: расслабься и наслаждайся моментом! А то вдруг и тебе захочется полежать под чем-нибудь… тяжеленьким? Молодая женщина звонко рассмеялась, и этот звук, словно осколок льда, пронзил воздух помещения. - Ох, эти мужчины! Вечно им нужно разнообразие, острота ощущений! А что может быть острее, чем борьба за выживание, приправленная щепоткой унижения? Право, скучать с ними точно не приходится! Она лениво провела пальчиком по губам, оставляя на них след от помады цвета крови. - Интересно, сколько еще продержится этот Эрик? Предыдущий оказался на удивление выносливым, но, увы, его любопытство сыграло с ним злую шутку. Ну что ж, посмотрим, что этот нам преподнесет! Граф, не обращал на слова госпожи, продолжал свой дьявольский труд, издавая клокочущие рыки и сладострастные повизгивания. Подвал, бурлил гремучей смесью пота, крови и животной страсти – коктейль, от которого даже самый хладнокровный мудрец рисковал потерять рассудок! Катарина, щелкнула пальцами, привлекая внимание юного слуги. – Шампанского, мой милый! И не забудь добавить щедрую щепотку перца чили! Пусть искры пляшут на языке! – она озорно подмигнула, и слуга, словно под гипнозом, поспешил исполнить ее игривый каприз. Тем временем пес, этот похотливый цербер, неистово терзал раба, проникая в зияющую рану его плоти. Из горла юноши вырывались лишь приглушенные стоны, мольбы, погребенные под толщей кляпа. Слезы, катились по щекам, а слюна, как предательская роса, стекала по подбородку. Каждый толчок Графа, каждый его зверский выпад отзывался эхом боли в изувеченном теле. И вдруг… нечто изменилось. Член пса, начал разрастаться, растягивая и без того измученный анус до предела. – Браво, Граф! Кажется, собрался одарить нас кульминацией! – воскликнула Катарина, в ее голосе звенела неприкрытая потеха. И в этот миг Эрик почувствовал, как мощная, обжигающая лавина изливается в его нутро, заполняя его до краев. Собачья сперма – мерзкая, оскверняющая, животная. От осознания глубины своего унижения, от самой мысли, что его плоть стала сосудом для собачьей похоти, в нем вскипел такой гнев, такое отвращение, что захотелось просто исчезнуть. Но адская пытка не закончилась. Узел на члене пса, начал набухать, принося с собой новую, нестерпимую боль. Он снова попытался закричать, но из-под кляпа вырвался лишь хрип. - Довольно! – выдохнула госпожа, её голос дрожал от властности. – Представление окончено! Слуга, словно марионетка, оттащил Графа от Эрика, чье тело вновь сотрясла боль. Пес, недовольно урча, вернулся на свое место, вылизывая себя. Юноша, освобожденный от оков, обмяк на полу, словно сломленный. Он лежал, тяжело дыша, в его глазах отражалась лишь бездна опустошения. А из порванной дырки вытекала лужица собачей спермы. Катарина, с царственной грацией, поднялась. Подойдя к рабу, она наклонилась, схватила его за волосы и потянула, заставляя их взгляды встретиться в напряженном молчании. - Надеюсь, ты запомнил урок, – прошептала она, – и мне не придется его повторять. С этими словами она направилась к двери, её движения были полны вызывающей грации. У самой двери она обернулась, её взгляд был холоден: - Наведите здесь порядок. А нашу сучку посадите на цепь и кормите как собаку. Не выпускать ее, пока я не вернусь.