Нефтяной договор

...Вальтер со Штирлицем недоуменно таращились на внезапно настигнувшую их "бурю средь ясного неба". Мюллер все не отступал со своим предложением поехать в ресторан. В его репертуаре было рушить чужие планы. Шелленберг все пытался отговорить его от данной затеи, однако Генрих был непреклонен и все стоял на своем. Коллегам из шестого пришлось согласиться. Ну, подумаешь, посидят часок другой в ресторане, поболтают. Не будут же они сидеть там до ночи. "Если подумать, то там будет хороший повод выпить, а потом уже прекрасно провести ночь кое с кем...", - все строил планы Вальтер. "Шелленберга надо будет как следует напоить там, чтобы у него дома было легче забрать карту." - Штирлиц же думал о своем. Хорошо, хорошо, убедили, дружище. - наконец отмахнулся Вальтер и уже собирался закрыть дверь, но Генрих остановил ее рукой.Отлично, товарищи. Тогда собирайтесь. Уже?! Но сейчас только полседьмого. - Шелленберг начал возражать. - До конца дня полтора часа.Ничего страшного, уйдем пораньше, никто не станет возражать. Да и вы, видимо, забыли, что завтра выходной.  Вальтер состроил недовольную гримасу и надул щеки. Он понимал, что Мюллер его так просто в покое не оставит, его и Штирлица. Генрих без сомнения собирался ехать в ресторан вместе, со всей компанией. Следовательно, его троица "дьяволят" тоже должна была поехать. Так и случилось. Мюллер вытащил их обоих из кабинета и заставил идти за собой на парковку, где около шести местного черного "Mercedes" стояли Айсман, Барбара и Холтофф. Машина была рабочая, у Мюллера была своя машина совершенно другой марки. Щелкнул звук разблокировки автомобиля и все уселись на места. Айсман предложил своему шефу, чтобы он сам сел за руль. Мюллер сел вперед, рядом с водительским креслом. Барбара и Холтофф сели за ними, на второй ряд. Шелленберг и Штирлиц в самый конец. Машина резко дала по газам. Курт был известным "водилой" в этих краях, все знали, когда звучит оглушительный рев итальянского Aventador, за рулем по трассе гнал Айсман Курт. Одним из его хобби было вождение автомобиля, дрифт и гонки. Этот Mercedes, что было ему совершенно несвойственно, имел такую странную для него особенность разгоняться, будто гоночная машина. Буквально за несколько секунд он разогнался до 30 наших русских километров в час, а потом резко затормозил перед шлагбаумом при выезде за территорию компании.  От этой внезапной остановки все, по законам физики и инерции, чуть ли не вылетели вперед. Один Айсман плотно сидел в своем кресле и даже не сдвинулся с места. Вильгельм, возомнив себя не обязанным пристегивать себя ремнем, долбанулся своим лицом в подголовник Курта.  Я тебя предупреждал, Вилл. Опять выпендриваешься. - посмеялся Айсман.  Мюллера явно не устроила такая выходка своего сотрудника, но тот решил не делать ему замечание за это. Барбара уже привыкла к таким резким остановкам, разгонам, внезапным поворотам, ибо Айсман нередко подвозил ее после работы до дома или катал в выходные на машине по новеньким трассам, разгоняясь до 170 километров в час. Шелленберг тоже подался вперед, но ремень и руки, держащие его за грудь, плотно схватили его и не отпускали. Вальтер покосил глаза и встретился взглядом со своим подчиненным, который строго оглядывал его. Штирлиц уже хотел было убрать руки, но чужие ладони его остановили. Шелленберг медленно стал опускать чужие руки, скользя ими вдоль своего тела, пока не опустил их до паха, положив между ног. На лице Исаева вспыхнул легкий румянец, но тут чей-то голос внезапно заставил обоих выйти из транса. Мальчики, вас там не стошнило? - оглядываясь через сиденье обратился к "шестым" Мюллер. Штирлиц резко отдернул руки от паха Шелленберга и покраснел еще сильнее, Вальтер стал наливаться краской вместе с ним. Мюллер, увидав их лица и удовлетворительно покачав головой, махнул Айсману рукой. Шлагбаум поднялся, и они двинулись. С таким водителем, как Курт, дорога вдвойне стала короче, но и за этот промежуток Вальтер решил не терять времени зря. Он пододвинулся к своему "соседу" поближе и, взяв исаевскую руку, положил ее к себе на ляжку. Вальтер ехидно ухмыльнулся. Штирлиц смутился, однако ему слишком этого хотелось. Соблазн и его сводил с ума. Но он понимал, что Вальтер и есть то самое олицетворение соблазна. "Дьявольский искуситель. Дождись, я еще и не такое сотворю с тобой, что было сегодня днем." Исаев жадно стал трогать его ноги, даже не трогать, лапать, нагло, дерзко, до неприличности дерзко. Шелленбергу это доставляло огромное удовольствие, чужие прикосновения до его ног возбуждали. Будь они одни в машине, и Вальтер бы позволил Исаеву творить с ним все, что только вздумается. Однако это был не тот случай, и приходилось себя сдерживать.  Бедняжка Барбара, сидя перед ними, ощущала спиной все то, что делалось за ней. Он чувствовала это напряжение сзади, это шуршание ткани, дыхание, хоть и не столь громкое, но даже и эту извращенную улыбку Шелленберга. Девушка сидела, скрестив руки на груди и потупив глаза в пол. Она изредка поглядывала на сидящего рядом Холтоффа и все надеялась, что тот заметит ее взгляд. Однако Вильгельм как всегда оставался невнимательным к своей коллеге. Он, рассевшись в сиденье, беспрестанно пялился в окно, наблюдая за мелькающими кассельскими улочками и лесом на фоне.  От корпуса компании до ресторана, который находился в лесопарке, Айман доставил своих пассажиров в считанные 8 минут. Пока все выходили из машины, Курт поспешно выскочил из машины и поспешил к двери Барбары с целью открыть ей проход и помочь выбраться, подав ей свою руку. Мюллер, заметив данный жест, одобрительно улыбнулся и назвал Айсмана завидным джентльменом. Барбара слегка покраснела и отвернулась. Штирлиц и Шелленберг вышли с другой стороны, чтобы никто не видел того, как Максим, последовав примеру Курта, протянул своему юному боссу руку. Вальтер и здесь неустанно продолжал доминировать. Выходя из машины, он сделал вид, что оступился и полетел прямиком в объятья Штирлица. Шелленберг буквально повис на нем, обхватив руками его шею. Исаев же держал юношу за талию. Вальтер хитро улыбнулся и вот уж полез к исаевским губам, чтобы страстно поцеловать того, но тот лишь приложил свой указательный палец и, отпустив своего неотразимого, проскользнул им вдоль шеи.  *** ...Мюллер отошел от края машины, чтобы никто не догадался о том, что тот посмел наблюдать "ухаживания" голубков из шестого отдела. Собравшись в одну компанию, они наконец отправились в ресторан. В тот самый ресторан, в котором Вальтер и Штирлиц вчера "восседали", неспешно попивая вино. Как обычно, при входе в заведение все пятеро предоставили администратору свои удостоверения для получения скидки и прошли за излюбленный стол Мюллера. К столику подошла девушка-официантка, вчера у нее была смена во время обедни Шелленберга с Исаевым. Максим вспомнил ее. Она мило улыбнулась им двоим и произнесла: Еще раз здравствуйте, господа. Очень приятно видеть вас вновь.  Мюллер со своей троицей, будто по указке, одновременно подняли брови и удивленно взглянули на тех, к кому так не кстати обратилась девушка. Официантка поняла, что она сказала что-то лишнее, поспешно раздала меню и убежала. Генрих довольно ухмыльнулся и принял свою самодовольную позу.  Весь вечер он только и делал, что глядел на этих двоих, еле как подмечая то, что один трогает ноги другого. "И вот невтерпеж ведь! Эх, молодежь, хоть бы постыдились при барышне такое вытворять. Бедная девочка уже не знает, куда ей смотреть." Однако ни Шелленберг, ни Штирлиц не замечали того, что замечают другие. Они непринужденно общались, смеялись над какими-то глупыми шуточками, пили невероятно много вина. Среди всей компании трезвыми оставались только Штирлиц, Айсман и Барбара. Исаев, незаметно для всех, успевал подмешивать медленно действующее снотворное в бокал своего шефа. Вряд ли у него получилось бы споить его, поэтому Максим решил не рисковать, а действовать наверняка. "Давай, дорогуша, засыпай. Разберусь с твоей карточкой, а потом и за тебя примусь."