Шрамы, и маленькая комната

Ему было больно, ему было ужасно больно. Впервые в жизни он сказал себе — это предел. Раньше пределов не было, раньше могло быть лучше, могло быть хуже. Но сейчас это всё кажется несчастным, жалким отголоском предыдущих испытаний. Его лицо горело, его кожа, плечи, ноги, он больше не видел своим левым глазом. Он прижимал ладонь в кожаной перчатке к своему лицу, пытался будто бы скрыть от самого себя всю кровь на его теле. И как же ему было больно. Больно. Больно. Всё тело горело, ещё несколько минут назад он почувствовал лишь тупой удар о землю, когда его отбросило взрывом на несколько метров. Он встал и побежал. Побежал на ногах, которые его не держали, побежал, роняя на пути частички себя. Каждая капля крови, каждый кусок сползающей кожи — потерянный навсегда кусок его самого, его жизни, его трагедий и его побед. Побед, которых вовсе и не было, но которых он так отчаянно хотел. Так хотел, что впутался в эту херню. «Я умру.» Первое его осознание, за всю жизнь, единственный раз, когда он понял, что уже поздно. Поздно собирать награды, поздно быть первым. «Я облажался по полной.» Второе осознание, которое пришло с воспоминанием о цели, о криках, о ссорах и о последней их встрече. Не то, чтобы он не догадывался, что она может быть последней. Просто он не понимал этого в достаточной степени, чтобы действовать правильно. Хотя бы раз в жизни? Последнее его осознание, на грани, в самом конце: «Я не хочу умирать.» Он натворил столько херни за свою короткую жизнь, он впутался в это сам, и это только его вина. Он никогда не думал, что ему будет страшно, когда он будет умирать. Он на это попросту не рассчитывал, поэтому и оказался тут. Мог бы он быть дома? Мог бы прямо сейчас играть с Мэттом в очередную его долбанную игру, проигрывать, слушать его победное причитание? Наверное мог бы. Но он тут. Он бежит, теряет кровь, чувствует боль. Вот и всё. Вот и конец. Конец его истории, его жалкой жизни, за которую он успел лишь гнаться за недостижимой, глупой целью. За победами. Но он не победил. Сейчас — он проиграл по полной. И он никогда не хотел ввязывать в это Мэтта. Но он тоже тут. Мелло не знал, сколько пробежал так. Он даже не знал, куда бежит. К машине? К людям? Просто куда-то, лишь бы подальше? Лишь бы не умирать в этой дыре. Ему было чертовски тяжело открывать дверь телефонной будки, когда он её заметил. Он добежал так далеко? До места, откуда можно позвонить, до города? «Пожалуйста, блять, пожалуйста. Я никогда не просил.» Дверь была открыта, телефонная будка, кажется, была вполне рабочей. Монет у него не было. «Пожалуйста, пожалуйста.» Ему надо было позвонить. Его руки дрожали, он снял трубку с шестой попытки, он кричал, бился головой о стеклянную дверь, которая оказалась достаточно прочной, чтобы не разбиться. Когда он оказался на полу, он перестал видеть совсем, сплошной красный цвет вокруг — и всё. Мелло думал, должно быть, он испачкал своей кровью всю кабину. Но ему так было нужно позвонить, чтобы просто.. Попрощаться? Он сполз по стенке на пол и слепо водил трясущимся руками по полу, и нащупал плоский, круглый предмет. Один, второй. «Боже мой.. Боже, блять, спасибо.» Он с трудом собрал монеты с пола, закинул их в автомат, пока трясущиеся пальцы набирали знакомый номер. Как же он ненавидел этот запах сигарет, Мэтт курил так часто, что сигаретный дым не выветривался из машины никогда, из квартиры, даже из его долбанной одежды. Но сейчас он больше всего хотел вдохнуть — и услышать этот ненавистный ему запах. Не запах крови, железа, палёной плоти. Пип, пип. Пищащий звук раздался так тихо, что Мелло боялся не услышать следующий раз, когда автомат издаст это отвратительное, раздражающее пищание. «Алло?» Знакомый голос, недоверчивый, но ровный и спокойный. Мелло почувствовал, как с глаз стекают слёзы, обжигая новой волной боли левую сторону лица, он не знал, что сказать. Он был растерян. Он не думал, что сможет позвонить. Поэтому Мелло молчал. Несколько секунд на той стороне трубки тоже молчали, пока теперь уже слегка раздраженный голос, не повторил: «Алло?» — Мэтт.. Мэтт, я.. Я не думал, что смогу позвонить. — Произнёс Мелло слишком тихо, он не думал, что собственный голос будет звучать так. Отчаянно. Его голос срывался, он говорил тихо, хотя ему хотелось кричать. Когда он откинулся назад, обожжённая спина соприкоснулась с холодным стеклом и тогда он правда закричал. Не зашипел, не застонал от боли, он закричал, срывая голос, потому что ощущения слишком переполняли тело, не способное их вынести. Больно, больно. — Меллс? — Послышался голос на другом конце, Мэтт звучал уже вовсе не так ровно и спокойно, Мелло явно представил, как он в этот момент отложил приставку, и встал с дивана. — Я не хочу умирать, Мэтт. Мне больно, мне так больно! Мэтт, я облажался по полной. Я так ошибся, мне.. — Он сделал паузу, пытаясь восстановить дыхание, — Мне так жаль, ты не должен был ввязываться в это.. Со мной. Мне страшно, и.. И я не хочу умирать. — Он повторял слова раз за разом, «больно», «не хочу умирать»,«страшно». А что ещё он мог сказать? «Где ты? Мелло, блять, где ты!? Я приеду, скажи, где ты!» «Нет, ты не должен был тут быть. Но ты тут. Мне очень жаль. Мэтт, мне так страшно.» «Мелло?» «Мне больно.» «Мелло?!» «Пожалуйста, мне больно.» Пожалуйста. Приедь, прошу, останься со мной. Останься со мной. Помоги мне, будь со мной, пожалуйста, прошу тебя, останься со мной. Нет. Нельзя, Мэтт не должен был ввязываться в это, и Мелло пиздец как провалился в том, чтобы оставить его в стороне. Чтобы он был в порядке. Не сейчас, пусть остаётся дома, пусть живёт дальше, пусть не видит его таким. Покрытым кровью, обожжённым на пол тела, плачущим, кричащим от невыносимой боли. Мелло не стал класть трубку, он не мог больше подняться, контролировать свои руки. Он просто опустил трубку телефона, в которой, висящей на проводе, всё ещё слышался недоумевающий, паникующий голос. Мелло остался сидеть так же, как сидел, он не двигался, только прижимал ладони к лицу. Он всё равно больше не видел ничего, кроме собственной крови, застилаяющей его глаза. Он кричал, просто кричал до тех пор, пока не смог издавать только тихие звуки собственного рыдания, когда он больше не мог издать не звука. Наверное, крик был слишком громкий, потому что Мэтт на том конце трубки выругался и принялся с еще большим остервенением что-то кричать, на фоне что-то упало, что-то разбилось. Мелло больше не мог воспринимать происходящее. Ему просто было больно, страшно. Мелло совсем потерялся во времени, он не знал, сколько он уже просидел тут, когда понял, что начал терять сознание. Последнее, что он разобрал, находясь в сознании полностью — громкий визг шин рядом с ним. Хлопок двери машины. Пару раз он приходил в себя, бормотал что-то непонятное, понимал лишь короткие эпизоды происходящего. Руки, поднимающие его с пола запачканной кровью кабины, мягкое сиденье машины, стойкий запах сигарет. И всё. •••• Мелло проснулся. Он сразу открыл глаза, попытался приподняться на локтях, и сразу же сдавленно зашипел от боли. Посмотрел вниз — бинты. Он лежал в кровати, в незнакомой комнате, абсолютно голый, но весь покрытый бинтами. Выходит, не голый? Странный предмет раздумий, в такой ситуации. Мелло мягко откинулся на подушку, боль стихла быстро, он понял — лучше не двигаться, по возможности. Растрёпанные, золотистые волосы распластались по подушке во все стороны, ему было не до укладок сейчас. Значит, он не умер. «Грёбанный Мэтт», подумал он, усмехаясь. Мелло не боялся, что это мог быть кто-то другой, кто либо ещё не стал бы так бережно укладывать его в кровать, обрабатывать ожоги и перевязывать. Ещё Мелло заметил на подушке рядом плитку шоколада, точно Мэтт. Что ж, для него же оставили, почему бы не перекусить? Мелло потянулся к угощению здоровой рукой, и это почти не вызвало боли. — Бля.. — Тихо выругался Мелло, пытаясь лечь назад. Вот лечь снова было больно, обожжённая кожа тёрлась о шершавую ткань бинтов. — Меллс? — Он повернул голову, Мэтт стоял в дверном проёме, опираясь на косяк плечом и обеспокоенно разглядывал друга. — Капец у тебя тут срач. — Ответил Мелло вместо приветствия, оглядывая обстановку. — Нахуй пошёл, — Улыбнулся ему Мэтт. Не по-злому, своей привычной тёплой улыбкой и Мелло улыбнулся в ответ, предпринимая новую попытку встать с кровати. Мэтт подошёл к нему ближе и, мягко взяв за плечи, толкнул назад. — Ты бы не двигался пока что. — Сказал он с беспокойством, Мелло вздохнул, и послушно лёг назад, крепко сжимая руку Мэтта на его плече. — Мэтт.. — Ага, я. — Усмехнулся тот в ответ, садясь на кровати рядом. — Я хочу что-то сказать тебе, но никак не соберусь с мыслями. Расскажи мне, что происходит? — Он взглянул в лицо Мэтту, смотря на того снизу вверх, их пальцы всё ещё переплетались. Мэтт отвёл взгляд. — Когда ты позвонил, я сразу приехал на место, где всё произошло. Обыскался тебя. А что дальше.. Отнёс в машину, доехал до сюда, обработал раны, перебинтовал. Думаю, ничего нового я тебе не скажу, гений. — Прости. — Сказал Мелло, после минутной паузы, он отрешённо отвёл взгляд, разглядывая белый потолок. — Я в полной жопе, Мэтт. Я не знаю, выживу ли я, я не знаю, что будет с тобой. Я просто хотел.. Чтобы ты не ввязывался в это. — Но я тут, так что мы оба в полной жопе, Меллс. Я никуда не денусь, и ты это знаешь. — Знаю. — Не отводя взгляд от потолка, он приподнялся на кровати, опираясь на стену, Мэтт аккуратно его придерживал, помогая подняться. Было больно. Не настолько, как когда Мелло набирал номер. — Выглядишь хреново. — Чувствую себя так же. Знаешь, — Он сделал паузу, прикрываясь на то, чтобы обнять Мэтт здоровой рукой, и притянуть к себе. — Я рад, что ты со мной. Может.. Мне и надо уговаривать тебя уйти, пока не поздно, но если мы умрём — нету смысла лгать. Я рад, что ты здесь. Мэтт грустно улыбнулся, опуская голову на плечо Мелло, закуривая сигарету. — Я тоже рад, что ты позволяешь мне быть с тобой. Ты, блять, должен был взять меня с собой. Мелло, я так скучал по тебе. — Я тоже скучал. И.. Прости за то, что я сказал тогда. — Я знаю, что ты врал. Не парься, я бы тебе не поверил. — Да. — Мелло замолчал, крепко сжимая руку Мэтта в кожаной перчатке в своей. Он понял теперь, что Мэтт был его единственным шансом выбраться. Им обоим. Вместе. — Я что-нибудь придумаю. Обещаю. И мы, наверное.. Будем просто.. Жить? — Было бы хорошо. Мелло, ты знаешь, что я останусь с тобой. Так что.. Даже если мы умрём, я никуда не денусь. — Спасибо. Мэтт, я думаю, — Он сделал короткую паузу, обдумывая то, что собирался сказать. — Думаю, ты был лучшим в моей жизни. — И остаюсь. Всё будет хорошо. Мелло поверил. Этому очаровательному созданию со спокойным голосом нельзя было не верить. Они остались так лежать на какое-то время. Час, два. Наверное. Мэтт даже не играл в свои игры, звуки которых постоянно донимали Мелло, ещё с тех пор, когда они оба были в Вамми. И ничего ещё не произошло. Они были детьми, грёбанными детьми. Мелло уже совсем не тот парень, который любил пугать Мэтта жуками, который не был до боли переполнен ненавистью ко всем, ко всему. А Мэтт не очень-то и изменился. Он всё ещё играет в игры, всё ещё курит и смотрит на Мелло так, будто бы тот не ужасный человек. Будто бы не ненавидит весь долбанный мир. Но вот они сейчас вместе, одни против всего мира. Вдвоём. «Это вопрос времени, когда твои попытки поцеловать меня не увенчаются успехом.» То, что Мелло запомнил из их разговоров, со времени, когда они были всего лишь детьми. — Ты всё ещё хочешь поцеловать меня? — Спросил Мелло, усмехнувшись, вспоминая их последний разговор до того, как Мелло сбежал. Один. — Да. А ты всё ещё делаешь себе идеальную укладку? — Мэтт усмехнулся в ответ, но не двинулся. — Неа, сам видишь. Сколько мы уже работаем вместе? Пол года? — Где-то так. Я всё ещё на тебя злюсь, Меллс. — Мэтт сказал это, не повышая голос, не меняя тон, и почему-то это показалось Мелло хуже, чем если бы тот на него накричал. Тогда можно было бы закричать в ответ, но что делать, когда он говорит так смиренно? Спокойно. — Я знаю. Я, с тех пор, многое натворил, за что ты должен на меня злиться. Это была правда. Сейчас Мелло жалел о том, что Мэтт знает его таким. И всё ещё рядом. Всё ещё послушно идет следом. «Если ты уйдёшь — я пойду с тобой. А если ты умрёшь сам, то смысл мне жить без тебя? Я буду с тобой и тогда. Всегда, Мелло.» Мэтт говорил ему это, сжимая его бёдра руками, прижимаясь ближе, касаясь губами его губ. Мелло знал, что это правда. И он не был уверен, хорошо это или плохо. Нет, это определённо плохо, но он не может отрицать, что он был счастлив услышать это. Именно тогда. — Я хотел, чтобы ты был в порядке. — Но я не был, Мелло. Без тебя я никогда не был в порядке. •••• — Тебе нужна ванна. Я должен снова перевязать тебя, пошли. — Сказав это, Мэтт протянул руки, собираясь поднять Мелло, отнести его в ванную, но тот увернулся и встал с кровати сам. Он тихо прошипел от боли, но поднялся, сохраняя лицо. Мэтт неодобрительно покачал головой, пока Мелло с трудом дошёл до ванны. — Мэтт.. — Он знал, что хотел сказать Мелло. Нерешительно произнеся имя, он хотел бы добавить «я не хочу этого делать.». Он понимал — это будет больно, тёплая вода, омывающая свежие раны по всему его телу, это будет невмоготу больно. Но Мелло не продолжил говорить то, о чём он думал, вместо этого он сказал: «Помоги мне.», и протянул руку, чтобы Мэтт смог помочь ему залезть в ванну. Он знал, что Мелло хотел сказать не это, и был уверен, что он будет молчать. — Давай, аккуратно только. — Мэтт старался придерживать его аккуратно, но то и дело случайно касался свежих шрамов, к сожалению, иначе было никак. Как только Мелло опустил в воду первую пострадавшую ногу, он сильно прикусил язык, и постарался как можно быстрее, разом опуститься в тёплую воду полностью. Был ли смысл притворяться? Был ли смысл сдерживаться, когда они остались вдвоём, и когда угроза смерти так близка? Мелло пришёл к выводу — не было. Мэтт знал, что ему больно, конечно он знал, был ли смысл это скрывать дальше? — Мэтт? — Мелло тихо позвал его, окунувшись в воду на половину. — Мэтт, мне так больно. — Я знаю.. Потерпи, всё пройдет через время. — Мэтт легонько провёл ладонью по его волосам, перебирая в руках золотистые пряди. Мелло собрался и окунулся в воду полностью, уже не сдерживаясь и, сдавленно закричав от боли, что нахлынула новой волной. Будто бы он и не пролежал на кровати, её не испытывая. Он снова вернулся к моменту, когда его кожа горела. Казалось, он окунулся вовсе не в ванну с тёплой водой, а в едкую жидкость, которая прожигала его насквозь. Сдирала кожу с костей. Он сильно зажмурил глаза, перед этим заметив, как сразу после его погружения, вода окрасилась в розоватый цвет, от небольшого количества крови, всё ещё стекающей из его новых шрамов. Он бесконтрольно дёргался, проливая воду на пол, не контролируя собственное тело, пытался вырваться, вылезти из ловушки в которой оказался, после того, как с него сняли бинты. — Всё хорошо, всё хорошо, это пройдёт, обещаю. — Мэтт наклонился, и обхватил плечи Мелло руками, прижимаясь к нему, пытаясь успокоить, сделать так, чтобы тот не дёргался, причиняя себе ещё больше боли. Мелло вырывался, отбивался, но сил его не хватало сейчас, хотя в других обстоятельствах он бы вполне мог вырваться. Мэтт держал его крепко, как бы ему не было неприятно от необходимости пользоваться положением Мелло, чтобы удерживать его на месте, но это было для его же блага. Мелло тоже это знал. — Я не могу, мне больно, мне так больно! — Он кричал, его голос срывался, но Мэтт всё так же сжимал его в своих руках, не позволяя вырваться. Через время крики притихли, Мелло вовсе перестал дёргаться. Несколько ужасных минут, полных боли свежих ожогов, омываемых водой. И всё. Через время это и правда прошло, боль оставалась словно фоновым шумом, вторичным фактором, Мелло пришёл в себя, мог снова здраво мыслить. — Прости. — Всё нормально, я знаю, что тебе больно. Хотя, должно быть, не могу представить насколько. — Мэтт сидел рядом, сжимая его руку. — Не можешь. Мэтт, я думал, что я хочу, чтобы только ты был в порядке. Я не думал что могу хотеть этого же для себя. Может, это прозвучит плохо, но я ошибался. Я так, блять, ошибался.. Я тоже хочу быть в порядке. — Он отрешённо рассказывал о страхе, о желании жить, желании быть в порядке, тело больше не дёргалось, голос не срывался, он снова разглядывал потолок, погружаясь в рассуждения. — Я рад, что ты пришёл к этому. Я всегда хотел, чтобы ты сказал это. Может, не при таких обстоятельствах, но я счастлив сейчас больше, чем был за последние 4 года. — Мэтт? — М? — Я не видел всех своих шрамов. Как я выгляжу? — Спрашивает Мелло, наблюдая, как Мэтт готовит новые бинты, ножницы, спирт. — Как всегда. — Плохо? — Прекрасно. — Ответил Мэтт, без тени сарказма. Мелло лежал в ванной от силы минут 10, сразу когда всё было готово — Мэтт поднял его, осторожно опуская на холодную плитку. Мелло больше не сопротивлялся, он решил для себя — больше не будет притворства. Мэтт заслужил того, чтобы Мелло был перед ним уязвимым. За всё это время, он заслужил видеть это ненавидящее существо человечным. Мелло сидел на полу, не сопротивляясь. Когда вата, пропитанная спиртом, коснулась его поврежденной кожи — он сильно прикусил язык. По его мнению — это было недостаточно больно, чтобы позволять себе не сдерживаться. Да, он измерял приемлемость выражения ощущений в их яркости, что для него звучало вполне логично. Мэтт осторожно провёл ватой в спирте по всем шрамам, конечно, это было больно, но ведь можно потерпеть? Кто он такой, чтобы не стерпеть? — Мне нужна одежда. — Нужна? — Усмехнулся Мэтт, обматывая бинт вокруг его рук, спины, шеи, ног. Лица. — Нужна. — Ответил Мелло, разглядывая себя в зеркале. В бинтах, с ног до головы, это было гораздо лучше того, что он себе представлял. Поэтому он просто кивнул, не поднимаясь с пола. Вообще почти не двигаясь. Он просто думал. О чём-то настолько важном, что позволил Мэтту поднять себя, отнести на руках в кровать, не сопротивляясь, не говоря «я сам». Не то, чтобы Мэтт сильно возражал, ведь Мелло — стихийное бедствие и только к лучшему поймать момент, когда он не будет махать руками и через боль идти к кровати сам. Мэтт не смог отпустить его. Мелло крепко сжимает его плечи, притягивая к себе и не позволяя отойти. — Ты хочешь, чтобы я лёг с тобой? — Спрашивает немного озадаченный Мэтт. Молчит. Сидит и молчит, только смотрит в пол, и легко, едва заметно кивает. Такой вот он, этот Мелло. Проблем с ним не оберёшься. Но за ним хотелось идти. И Мэтт всегда за ним пойдёт. — Хорошо. — Он улыбнулся и правда лёг рядом. Мелло не ответил, но он не разжимал рук.