Вечность. Верность. Любовь

Взглянув на контакт, Ян ответил, по мере того как слушал, его глаза расширялись от шока и гнева. Скинув звонок, Ян схватил Нина и, профессионально обыскав, выудил телефон. Несмотря на то, что тот был отключён, он вытащил симку, сломал сначала её, потом и телефон разбил. То же самое проделал со своим. Трое наблюдали во все глаза за происходящим. Ян понёсся к медбрату и, дав тому денег, попросил всё выкинуть в речку, которая протекала по территории больницы. Вернувшись, он произнёс: — У нас обнаружили крысу. Этот мудак Су Шэ слил инфу о командире. Поэтому он сейчас здесь и в таком состоянии. Те, кому слил, видимо, знают и тебя. — Помолчав, Ян резко развернулся и зашёл в предоперационную. За ним поплёлся Нин. Постучав во вторую дверь, Ян заорал: — Даочжан, он отравлен! Сейчас приедут наши, дождитесь их, и пусть командир тоже лучше дождётся, или я его сам грохну! Дверь открылась и уставшая Вэнь Цин, кивнув, зашла обратно. То, что орал Ян, было слышно и в коридоре, где ожидали друзья. Но Яну было уже плевать на секретность, нервы были на пределе. Выйдя обратно и увидев три вопросительных взгляда, он устало опустился на сиденье и отчётливо произнёс: — Вэй Ин командир нашего спецотряда. Мы те, кого называют «Призрачными». В коридор влетели трое. Ян с Нином на автомате встали, загородив собой гражданских и дверь в операционную. Цзян Чэн воскликнул: — Мам, пап, сестра! Цзяны обнялись, плача, стояли и не отпускали друг друга. Как будто держась друг за друга они могли передавать силы Вэй Ину, как будто так они могли удержать его. В коридор снова вошли, Ян и Нин опять вскочили, но, увидев своих, пошли навстречу. Сун Лань и двое их врачей шли в операционную. К руке Сун Ланя был пристегнут наручниками чемоданчик. Проводив врачей и отдав лекарство, Сун Лань вышел в коридор.

***

Разговор был тяжёлым. Парень, который был с Лань Чжанем, оказался из той страшной организации, называющей себя «Детьми Солнца»; этот Вэнь Сюй сделал пластику, но Сун Лань узнал его, несмотря ни на что. Сюй отравил Лань Чжаня психотропным и снял на видео, что тот делал под воздействием этого препарата. Всё для того, чтобы потом шантажировать. Сейчас Ванцзи в их больнице без сознания, неизвестно, когда он придёт в себя и что с ним будет дальше, так как тот препарат, которым его накачали, ещё только был в разработке. Им же укололи и Вэй Ина перед тем, как вытолкнуть под машину. Командира спасло то, что водитель увидел и среагировал быстро. Иначе бы… Толкнул командира Вэнь Чао, он скрылся. Вэнь Сюя больше нет. Сун Лань не стал говорить, что именно он "не рассчитал удара", в результате которого Сюй стёк со стула, не подавая признаков жизни. Но и после этого Сун Лань, не веря в смерть Сюя и вспомнив о таблетке, зашитой в воротнике рубашки, засунул её тому в рот и ждал, пока она растворится в слюне. И только после того, как тело, дёрнувшись, вытянулось и запахло испражнениями, он спокойно вышел из камеры. Пошёл к руководству с докладом, ожидая всего, но только не того, что руководство замнёт всё и назначит его руководить расследованием. Су Шэ три года добивался внимания Вэй Ина, но тот смотрел только в сторону Лань Чжаня. Подслушав как-то откровения Усяня и Яна о Лань Чжане, он решился на месть, выбрав целью именно Ванцзи. Решил, что, убрав того с дороги, ему будет легче обратить на себя внимание командира. Как говорится, на ловца и зверь бежит. Вэни и Су Шэ нашли друг друга. Но о том, что у Вэней были другие планы, никто Су Шэ не предупредил. Того ждёт серьезное расследование за слив информации, повлёкший за собой покушение на командира, тем более, что ещё не понятно, чем всё закончится; плюс пострадавший гражданский, который, тоже ещё не понятно, будет ли жить и как. Все слушали монолог смертельно уставшего человека. Волосы шевелились от ужаса происходящего и от того, что всё ещё не закончено. И тут прозвучал вопрос: — А кто командир-то? Что за командир и почему командир? — Сестра Вэй Ина непонимающе осматривала всех. Ян вдруг вспомнил о том, что это для них Вэй Ин командир, а семья ничего не знает. Глядя на сестру Вэй Ина, он произнёс: — Ваш Вэй Ин наш командир. Он тот, кто всегда думает о нас, тот, кто все три мои года и три года до того, как я пришёл в отряд, был, есть и будет нам другом (взглянул на Яо и Минцзюэ), братом (посмотрел на Цзян Чэна), сыном (посмотрев на родителей). Он наш командир! Цзян Чэн вскинулся: — Шесть лет назад брат исчез почти на три года, и мы не могли найти его нигде. Нам пришло письмо, где А-Сянь писал, чтобы мы его не искали и что он рвёт все связи с нами. — Он писал о том, что мы его достали, и он ненавидит нашу опеку… — всхлипнули мадам Юй и Цзян Яньли, они до сих пор не понимали, что сделали не так. Цзян Фэнмянь только сильнее стиснул зубы. Тут заговорил Вэнь Нин, он говорил очень тихо. Казалось, что если Нин повысит голос, он сломается: — Молодой господин Цзян, Вэй Усянь написал вам это письмо, потому что вашим жизням угрожали Вэни. Ваш бизнес стал им поперёк горла и первой должна была пострадать молодая госпожа, затем вы, молодой господин. После было решено просто убить вас, если бы ваша семья не согласилась отойти от дел. Командир, тогда он ещё был для нас с сестрой просто молодым господином Вэй, сам пришёл к Вэням с условием, что все его разработки будут у них в обмен на ваше благополучие. Я не буду подробно рассказывать о том, через что мы все прошли. Из того вам следует только знать, что после всего год, ровно год он проходил реабилитацию и что до сих пор боится собак и темноты. Его при малейшем подозрении травили собаками, а потом сажали в темный карцер. Мы с сестрой лечили его и плакали, прося сбежать. Так издевались только над ним и Синчэнем. Сун Ланя всё это время держали на цепях и заставляли смотреть на мучения брата. Ему ничего не делали, но то, что делали с братом, было для него хуже пыток. Командир, узнав это, переводил всё на себя и терпел, он бы вытерпел всё что угодно ради дорогих ему людей. Даочжан и Сун Лань дальние родственники мамы А-Ина, а вы его семья. Вы все никогда больше не видели его ног и рук, его живота и боков, они все в шрамах от укусов собак. Не просто укусы, там местами вырваны куски. За помощь, которую мы старались оказывать, и за то, что мы давали всем тем, кто не по своей воле работал на Вэней медикаменты и еду, сестру и меня насиловали у него на глазах. Молодой господин взял на себя и эту вину, утверждая, что это он воровал у нас… Через полтора года Вэй Ин придумал, как взорвать одновременно всё, что принадлежало Вэням. Нам помогали все те, кому помогали мы. А-Ин сказал, что нужны все из семьи для того, что он будет презентовать. Я помню тот день очень хорошо. Вэй Ин был перебинтован, местами зашит, но держал голову высоко. На экран вывел формулы и говорил, говорил, говорил… вдруг он закашлял — это было сигналом упасть на пол и по возможности закатится под что-нибудь. Я упал вместе со взрывом, начался пожар, паника; помню, как командир тащил меня и сестру из кабинета, затем, забаррикадировав дверь, мы помчались вытаскивать всех, у нас было всего полчаса. Потому что мелкие взрывы распространяли пожар, чтобы никто не мог спастись. Всё, что принадлежало семье Вэнь или «Детям Солнца», унесло мощными взрывами. Только дом, где собралась верхушка, где держали нас, взрывался точечными мелкими взрывами, усадьба горела. Последние мои воспоминания о том, как командир, сначала вытащив даочжана, вернулся за Сун Ланем; из-за того, что его держали всё время на цепях, он почти не ходил и Вэй Ину пришлось тащить его на спине. Швы разошлись, кровь лилась ручьём... Огонь, вонь жареной плоти, крики, вой, кровь... Очнулся я в госпитале. У нас в госпитале. Руководство носилось и переживало за жизнь командира. Тогда он ещё не был командиром, только начинал свою службу. Первое задание (не считая мелких до него) и такое… — Нин замолчал. Ян в панике смотрел то на Нина, то на Сун Ланя и не знал, то ли обнять их, то ли просто сжать руки на плече. Чёрт! Рука! Ничего, он потерпит. Его командир, этот придурковатый, улыбающийся, немножко сумасшедший человек прошёл через ад и ни разу не показал никому, что было в его душе. Отшучивался и дурачился. Господи, даочжан, его любимый Синчэнь... Не дай бог ему, Яну, найти первым Вэнь Чао… Яо и Минцзюэ вцепились в друг друга и на протяжении всего рассказа сжимали объятия всё сильнее. Вэй Усянь, чудаковатый, вечно ржущий и подталкивающий их всех на безрассудства, пережил то, что никому в страшном сне не приснится. А они, его друзья, ни сном, ни духом… Цзяны на протяжении всего тихого рассказа сидели с выражением ужаса. Семья силилась принять ту жертву, на которую пошёл их сын и брат ради них. Всё, что они услышали, не укладывалось в голове, казалось, застаревшая обида и недопонимание сменились тихим ужасом и страхом задним числом. Понимая, что могли сделать с ними Вэни и что вместо них испытал Вэй Ин, каждый из них пытался принять это. Было стыдно и больно за ссоры, какие-то незначительные обиды. Яньли, обнявшись с матерью плакала, повторяя: — А-Сянь… Чэн и отец держались за руки и пытались скрыть слёзы, понимая, что были невнимательны к члену семьи, пытаясь что-то сначала ему навязать, потом доказывая ему что-то, что в итоге оказывалось таким незначительным, а после и вовсе игнорируя... Никто не заметил двух вновь прибывших. Лань Сичэнь и Хуайсан стояли рядом друг с другом и даже дышали через раз. Они пришли сразу после того, как закончил свой рассказ Сун Лань и всё, о чём говорил Вэнь Нин, падало кирпичами им в душу. Вэй Ин… этот солнечный, смешливый и лёгкий человек пережил то, что хватило бы им всем, с лихвой хватило бы… Не успев удивиться тому, что присутствуют ещё два новых человека, все повернулись к открывшейся двери и увидели, как выкатывают каталку.