Эхо одуванчиков

Итэр стоял в полумраке коридора, прислушиваясь, как затихают последние звуки удаляющегося лифта. Вместе с Чайлдом уходила и последняя надежда на сотрудничество. Разговор оставил в душе горечь, словно капля яда, которая, проникая всё глубже, разъедала его уверенность. Итэр и раньше понимал, что иметь дело с Чайлдом — это как пытаться приручить дикого зверя: безумие и опасность в равной мере. Но внутри всё же тлела слабая искра надежды, что тот пойдёт на встречу. Теперь она погасла, оставив Итэра наедине с гнетущей тревогой. Его дыхание стало более тяжёлым. Кулаки, незаметно для него самого, сжались, а пульс глухо отдавался в висках. Чайлд не доверял никому — именно это и делало его сильным, и одновременно разрушительным для всего, к чему он прикасался. Однако его непомерная уверенность стала преградой на пути к цели, от которой зависела не только их судьба, но и нечто гораздо большее. Всё висело на волоске, и времени на долгие объяснения больше не оставалось. Итэр не мог позволить себе слабость. Прямо перед ним надвигалась тьма, отступление было невозможным. Ставки слишком высоки — речь шла не только о них, но и о тех, кто даже не подозревал о грядущей угрозе. У него оставались две недели, и каждая минута на счету. «Ты не видишь всей картины, Чайлд,» — мысленно произнёс он, уставившись в пустоту коридора. - «Но скоро поймёшь. Если мы не объединимся сейчас, последствия будут катастрофическими. И не только для нас». Тишина коридора будто сгущалась вокруг него, становясь невыносимо плотной. Лишь звук дверей лифта, открывшихся где-то этажом ниже, прервал этот гнетущий момент, окончательно разрубив тонкую нить, связывавшую их. Итэр развернулся и зашагал прочь, его шаги гулко отзывались в пустом пространстве, а в голове, словно тени, роилась тревожная мысль. «Теперь у меня есть только одно — время», — мрачно подумал он, ускоряя шаг. - «И его с каждой секундой становится всё меньше». Теперь ему придётся искать другой путь, собирать доказательства самому, без помощи Чайлда. Он держал правду в руках, но хватит ли ему сил раскрыть её, прежде чем тьма поглотит всё?

***

Чайлд стоял в зеркальной кабине лифта, уставившись в собственные отражения, которые множились, заполняя пространство. Последние слова Итэра резанули его, как тупой нож, оставив в душе неприятный осадок. В этих словах сквозила правда, которую Чайлд не хотел признавать. Всю свою жизнь он действовал один, привык полагаться только на себя — и это приносило результат. Но с того момента, как началось это чёртово расследование, одиночество перестало быть его защитной бронёй, больше не наполняло его прежней уверенностью. «Если бы мог обыграть Снежную сам, ты бы уже это сделал», — слова Итэра вновь эхом отозвались в его голове. Чайлд почувствовал, как они вонзились в его гордость, оставив болезненный след. Глубоко внутри он понимал: Итэр прав. Не хватало времени, сил, ресурсов — всё ускользало, как песок сквозь пальцы, и Чайлд, как ни старался, не мог игнорировать этот факт. Когда лифт плавно остановился, и двери раздвинулись, Чайлд сделал шаг вперёд, но вдруг замер. Взгляд застыл в пустоте перед ним. Впереди расстилалась долгая дорога, извилистая, полная опасностей и подлых предательств. Он всегда считал себя готовым к таким вызовам, но сейчас в груди засела странная неопределённость, раньше чуждая ему. Она была как ледяной ветер, пробирающий до костей, едва уловимый, но настойчивый. Он стиснул зубы и, не оборачиваясь, шагнул в коридор. Решимость, которую он всегда носил в себе, вспыхнула снова, но не так ярко, как прежде. Где-то в глубине души закралось сомнение — ошибка, которую он не сможет исправить в одиночку, могла ожидать его за ближайшим углом. Но сейчас было не время для раздумий. Чайлд собрал мысли в кулак, отсекая всё лишнее. Итэр будет действовать сам, как и хотел. Вечером, уже в своём кабинете, освещённом лишь слабым светом настольной лампы, он сидел, лениво перетасовывая бумаги. Мягкий полумрак, окутавший комнату, не давал уюта — он словно прятал в себе тени воспоминаний, которые скользили по углам, нашёптывая Чайлду его прошлое. Мысли вновь возвращались к тому разговору, словно не могли отпустить его из своих когтей. Итэр был упрям, настойчив — слишком настойчив для того, кто заявлял о своём желании помочь. Вопрос — почему? — терзал Чайлда с новой силой. Что этот мальчишка надеется получить взамен? Неужели он всерьёз полагает, что сможет изменить исход игры? Чайлд усмехнулся, чувствуя на губах привкус горечи. Помощь... Это слово всегда вызывало в нём отвращение. Никто никогда не предлагал помощи просто так. В мире, который он знал, каждый дар был обременён цепями, и эти цепи всегда сковывали сильнее, чем самые крепкие оковы. Он привык к одиночеству, привык к тому, что никто не встанет рядом. Это делало его сильнее, хотя и оставляло внутри тёмную пустоту. И всё же тени прошлого не давали ему покоя. Снежная... Ледяные ветра стонали в ушах, пронизывая до костей, а серые улицы растягивались перед ним, как бесконечные ленты. Лица прохожих были пустыми, без следа надежды, словно этот город выпил из них всё человеческое. Здесь, среди холода и отчаяния, он стал тем, кем был сейчас. Его путь начинался в этой ледяной пустоте, и тогда клинок в руке был его единственным спутником. Он выполнял любую работу: ликвидации, шпионаж, саботаж. Его имя шёпотом передавали из уст в уста, и каждый его шаг укреплял его репутацию. Но судьба, как всегда жестока, нанесла удар, от которого Чайлд не смог уклониться. Те, кто был рядом, обернулись волками. Они устроили ловушку, обвинили его в провале и бросили в тюрьму. Казнь была лишь вопросом времени, но Чайлд не собирался смириться. С хитростью и хладнокровием он инсценировал собственную смерть, сбежав из тюрьмы и начав новую жизнь под новой маской. Теперь, в Ли Юэ, он был полицейским, но не для того, чтобы защищать правопорядок. Месть стала его путеводной звездой, горящей чёрным огнём внутри. Он искал предателей, тех, кто оборвал его жизнь в Снежной, и ничто не могло сбить его с пути. Каждый шаг, каждое решение вело его к цели. Подойдя к окну, Чайлд остановился. Город, простирающийся перед ним, был как живое существо, бесконечно бурлящее под слоями огней и теней. Внизу, среди спешащих людей и мелькающих машин, разворачивалась игра, которую они не могли видеть. Игра, где на кону стояли жизни. Его мысли вновь вернулись к Итэру. Этот идеалист, с горящими глазами и наивной верой в справедливость, был словно белый лист в мире, где каждое действие окрашено кровью. Но именно этот лист мог стать полезен. Пешка, которая, если её правильно разыграть, способна привести к победе. Чайлд обернулся, его взгляд стал холодным и твёрдым. План, который до этого казался неясным, начал вырисовываться в его сознании. Время, которого у него было так мало, теперь стало его союзником. Итэр — инструментом. Он снова сел за стол, собравшись с мыслями. Игра продолжалась, и теперь Чайлд был готов сделать следующий ход.

***

Итэр, закончив мелкие поручения — «принеси, подай, уходи и не мешай» — наконец вышел на улицу Нефритового дворца. Полуденное солнце, пробиваясь сквозь облака, мягко ложилось на белоснежные стены участка, придавая им золотистый отблеск. Вокруг витала привычная суета: стражники спешили по своим делам, а журналисты, с которыми наконец удалось справиться, разбрелись по окрестностям, унося с собой шум и тревогу. Теперь двор будто выдохнул, освободившись от их навязчивого присутствия. Итэр, прихватив стаканчик с горячим кофе — проверенное средство от напряжённости будней — сделал первый глоток. Обжигающая горечь напитка на мгновение вернула ему ясность мысли. Но это спокойствие оказалось обманчивым. Взглянув на экран телефона, Итэр снова увидел единственное сообщение от Двалина: «Ещё один звонок — и ты покойник». Эти слова, холодные и резкие, как удар ножа, заставили его остановиться на месте. Сложные отношения с Двалиным продолжали обостряться. Он знал, что брат Венти винит полицию во всём, что случилось. Итэр, понимая его боль, не мог отделаться от чувства вины за то, что не смог защитить друга. Воспоминания обрушились на него, как поток ледяной воды. Он снова ощутил холодный ужас того дня, когда вошёл в квартиру Венти и увидел на полу его бледное тело. Криминалисты суетились, осматривая место преступления, но Итэр знал: это не было самоубийством. Фатуи, бесспорно, стояли за этим, они уже давно были в поле зрения Венти. Он помнил, как Двалин в суде потерял самообладание и набросился на него, обвиняя его и полицию в бездействии. Но ведь Венти заслуживал справедливости, и правда должна была быть раскрыта. Итэр снова сделал глоток кофе, размышляя. Если бы только была возможность вернуться в квартиру Венти. Там наверняка сохранились записи — черновики расследований, ключи к разгадкам. Всё — от убийства винодела Крепуса до событий на мукомольном заводе — было запечатлено Венти в его заметках. И если они ещё там, это могло бы стать прорывом. Только вот квартира давно закрыта, и без разрешения войти туда невозможно. Или возможно? Его мысли прервал звук подъезжающей машины. Итэр обернулся и увидел, как на участок въехал Кэйа. Он выглядел необычно — промокший, с растрёпанными волосами, но всё с тем же налётом сарказма на лице. - Что с тобой случилось? — с удивлением спросил Итэр, оглядывая его с ног до головы. - Ты будто из водоёма вылез. Кэйа усмехнулся, вытирая воду с рукава плаща. - Да почти так и есть, — хмыкнул он. - Поймал воришку, малец решил обхитрить меня, свернул за угол, и в итоге мы оба оказались в фонтане. Ловить его было весело, но вот результат. Итэр рассмеялся, представляя эту картину. Кэйа, хотя и серьёзный начальник, умел находить юмор в самых нелепых ситуациях. - В некоторые моменты я жалею, что не могу кидаться в них гранатами, — продолжил Кэйа с фирменной усмешкой. - О, прости меня, Святая дева, за мои мысли! Итэр улыбнулся. - Как прошла встреча с братом? - Чудненько, — закатил глаза Кэйа, - если не считать того, что теперь на неделю у нас будут гости. Может, приютишь меня? Буду обнимать тебя по ночам и рассказывать сказки. Итэр, делая глоток кофе, чуть не подавился и закашлялся от неожиданности. - Шучу, шучу, — рассмеялся Кэйа, хлопнув его по плечу. - А если говорить серьёзно, послезавтра ты посетишь ресторан «Доля ангелов». Оденься прилично. Ты познакомишься с моим братом — молодым, богатым винным магнатом. Мы немного поговорили об отце, и он хочет с тобой встретиться. Итэр почувствовал, как внутри его начало нарастать лёгкое беспокойство. Но он быстро сдержал свои эмоции, кивнув. - Ты как? — вдруг спросил Кэйа, его взгляд пронизывал, словно читая его мысли. - Всё в порядке? - Да, просто устал, — ответил Итэр, стараясь звучать убедительно. - Плохо спал. Кэйа не спешил отводить взгляд, словно в нём таилась тень сомнений. - Если что, можешь взять выходной, — сказал он, поднимая бровь. - Мы справимся. - Нет-нет, — покачал головой Итэр, внезапно осенённый безумной идеей. Двалин отказывается выходить на контакт? Что ж, тогда почему бы не проникнуть в квартиру Венти самому? Это, конечно, было противозаконно, но если следствие того требует... Квартира пуста уже больше года, никто даже не узнает. И если удастся найти записи, полиция получит карт-бланш. А что до последствий... главное, не попасться. Что ж, это могло бы сработать. - Просто хочу закончить несколько дел, — продолжил он, взглянув на Кэйю. - А ещё подумать, что рассказать твоему брату о расследовании смерти вашего отца. И заодно заскочу в магазин за приличным костюмом. Никогда не был в ресторанах такого класса. Кэйа рассмеялся. - Только не переусердствуй, — сказал он, отходя к машине. - Я доверяю твоему вкусу, но не надевай костюм с лампасами. Итэр с улыбкой наблюдал за его уходом. У него оставалось время до ночного патруля, и это было как нельзя кстати. Он сможет без проблем припарковать машину неподалеку от квартиры Венти, сменить одежду и проникнуть в апартаменты. Если всё пойдет по плану, он найдёт то, что нужно. Итэр попрощался с Кэйей и, подняв воротник пальто, вышел за пределы участка, оставляя позади дневную суету и тёплую атмосферу полуденного солнца. Впереди его ждали скрытые секреты.

***

Чайлд сидел в полутемной лаборатории, где лишь тусклый свет ламп едва касался пробирок, бутылочек и склянок, расставленных на рабочем столе. Химические реакции тихо кипели, шепча в воздухе о скрытых тайнах. Его взгляд, острый и сосредоточенный, был прикован к крошечному кусочку конфеты, которую он осторожно удерживал пинцетом. Конфета выглядела настолько безобидно: гладкая, блестящая поверхность, легкий аромат цитрусов и мяты витал в воздухе, обманывая своим безмятежным видом. Но Чайлд знал, что за этой сладкой оболочкой прячется тьма. Найденная на пирсе, во время слежки за Фатуи, эта конфета была ключом к разгадке их участия в фестивале «Морских фонарей». Что-то здесь было не так. Снежная, с её роскошной афишей, усыпанной блюдами, алкоголем и сладостями, слишком активно привлекала внимание к своему товару. Его руки работали чётко, как механизмы — капля реагента коснулась конфеты, и жидкость тут же вспыхнула насыщенным алым оттенком, как выстрел на закате. Чайлд хмыкнул, наклонив голову, изучая результат. Под сладким фасадом скрывался наркотик. Он не просто догадался, он поймал их с поличным. «Попались», — прошептал он себе, откидываясь на спинку кресла с удовлетворением хищника, почувствовавшего запах крови. Это был важный шаг. Важно зафиксировать. Он аккуратно спрятал улику в шкафчик, сделав несколько чётких записей в деле. Но даже когда он закончил, адреналин не отпускал. Внутри всё ещё кипело, напряжение не давало расслабиться, как натянутая струна. Внезапно телефон завибрировал, вырвав его из размышлений. Альбедо. «Заскочим в клуб, расслабимся, выпьем», — короткое, лаконичное сообщение. Чайлд поначалу хотел отказаться — слишком много дел, слишком много злости и беспокойства бурлило внутри, но, прокрутив в голове последние несколько дней, он вдруг понял, что ему нужно отвлечься. Выпустить пар. Город Ли Юэ проплывал мимо, мерцая огнями в ночи, словно осколки звёзд, упавших с небес. Мотоцикл ревел, как дикое животное, и Чайлд наслаждался скоростью, ветром, разрезающим воздух. Огни клубов, вывески магазинов и гул людской суеты сливались в единый ритм, который бился в его венах. Когда Чайлд прибыл в клуб, Альбедо ещё не было видно. Низкие басы отдавались вибрацией в стенах, как пульс самого здания, сопровождая его шаги. Он был в состоянии, когда внешний мир едва ли проникал в его сознание — мысли тянулись за ним, как тёмные тени. Заказав крепкий алкоголь, он сел у барной стойки. Напиток плескался в стакане, отражая неоновые огни клуба, но Чайлду было безразлично, что он пьёт. Всё вокруг казалось смазанным, как кадры старого фильма. Внезапное лёгкое прикосновение на плече заставило его вздрогнуть. Он повернулся — перед ним стояла девушка, блондинка с сияющей кожей и подтянутым телом. Её улыбка была игривой, но в глазах светились озорные искорки, как будто она знала, зачем он здесь. - Привет, — её голос был чуть хриплым, как звук далёкого грома, и в нём было что-то успокаивающее. Не обещание разговоров, а именно того, что ему нужно было в этот момент — тишины и страсти. - Привет, — коротко ответил он, мгновение рассматривая её, прежде чем отвести взгляд. Чайлд даже не удивился, когда она предложила расслабиться. Он нуждался в этом как никогда. Ему нужно было отвлечься от своих мыслей, которые продолжали жечь изнутри, как раскалённые угли.

***

Приватная комната была погружена в мягкий полумрак. Едва заметные отблески света падали на их тела, рисуя на стенах зыбкие тени. Музыка за стенами звучала глухо, как далёкий гром, пробиваясь сквозь их дыхания, тяжёлые и горячие. Чайлд чувствовал себя как загнанный зверь — напряжение било по нервам, заставляя его движения становиться всё более резкими, почти грубыми. Девушка была красива. Её тело, гибкое и подтянутое, двигалось в унисон с его жесткими прикосновениями, словно она была создана для того, чтобы впитывать его ярость. Светловолосая, она напоминала ему спокойствие, которого он сейчас был лишён. Но это лишь добавляло огня. Её покорность не вызывала в нём жалости — только новое желание. Он впился в её губы с жадностью, как будто пытался утопить в этой страсти свою неутихающую злость. Её мягкие руки обвились вокруг его шеи, и в этот момент он отметил её грацию, её молчаливое согласие. Её глаза не выражали страха, но что-то внутри её смотрело на него с пониманием — она чувствовала, что за этой жёсткостью скрывается нечто большее. Его движения становились всё более жёсткими, словно каждый выдох и каждое касание были вызовом не только ей, но и самому себе. И в один миг, когда всё внутри него уже начало распадаться на части, мысли вернулись к Итэру. Вспышка — его хрупкое тело, длинные волосы, янтарные глаза, сверкающие в сумерках, как два огня. Воспоминание о их последней ссоре пронзило сознание, как раскалённое лезвие. Слова, брошенные Итэром, эхом отдавались в его голове, как удар молота. Чайлд вспоминал их драку, тот момент, когда он потерял контроль, и ярость снова закипела в его венах, с новой силой ударяя по нервам. Девушка в его руках стала просто тенью, её очертания расплывались, уступая место воспоминаниям. Когда страсть наконец угасла, и они лежали рядом, тяжело дыша, Чайлд вдруг понял, что это не помогло. Его тело было удовлетворено, но мысли остались такими же хаотичными, такими же жгучими. Вместо облегчения — лишь глухое раздражение, словно всё это не стоило затраченных усилий. Девушка повернулась к нему, её дыхание стало ровнее, а голос был мягким, почти ласковым: - Ты напряжён, — она медленно провела рукой по его груди, словно пытаясь успокоить. - Что-то случилось? Расскажи мне... Её слова словно сорвали последнюю маску с его лица. Чайлд вздрогнул, чувствуя, как гнев, едва утихший после их страсти, снова поднимается из глубин. Он резко поднялся с кровати, не удостоив её даже взгляда, ярость кипела в его венах, как лава. - Я не собираюсь делиться своими проблемами с такой, как ты, — холодный, почти ледяной голос пронзил пространство между ними. Девушка замерла, её взгляд выразил удивление и обиду, но Чайлд уже натягивал на себя одежду с такой поспешностью, словно пытался убежать от того, что только что произошло. Он хотел забыться в ней, погасить ту бурю, что бушевала внутри, но это не сработало. Вместо этого он почувствовал себя ещё более пустым. - Такой, как я? — её голос был тихим, но в нём звучала боль. - Да, — ответил он жёстко, даже не повернув головы. - Я не стану рассказывать свои проблемы распутной девке. Его слова были как удар, жёсткие и безжалостные, и девушка, несмотря на всё её спокойствие, вздрогнула, замерев. Она ничего не ответила — лишь смотрела, как он поспешно уходит, будто вырвавшись из клетки. На выходе из клуба его встретил Альбедо. В его глазах мелькнуло удивление, но Чайлд не дал ему шанса заговорить. Он пересёк парковку быстрыми шагами, не сказав ни слова, и вскочил на мотоцикл. Он должен был уехать — как можно быстрее, как можно дальше от этого места, от всего, что тревожило его. Мотоцикл взревел, как дикий зверь, и город Ли Юэ расплылся перед глазами. Яркие огни неоновых вывесок, шум машин — всё это сливалось в одну размытое пятно. Но его разум не давал ему покоя. Каждый поворот руля, каждый вздох казались ещё одним шагом в тупик. Ничто не могло затушить пламя внутри. На светофоре, замерев в ожидании зелёного света, Чайлд вдруг заметил знакомую фигуру. Итэр. Чайлд замер. Тот, кто должен был быть на патруле, шёл по тёмному переулку, не замечая его. Чайлд прищурился, гнев снова вспыхнул в его груди, как огонь на ветру. Итэр, его янтарные глаза, его тонкие руки, словно опять пробили его насквозь.  Что он здесь делает? Быстро припарковав мотоцикл на обочине, он, не раздумывая, последовал за ним. Шаги его были тихими, как у хищника, следящего за добычей. Что ты задумал, Итэр?

***

Итэр стремительно переоделся в тёмную одежду — чёрную джинсовку с капюшоном, который скрывал его лицо в тенях. Под курткой хранился пистолет, и холодное прикосновение металла к телу придавало странное, почти неестественное чувство уверенности. В кармане поблёскивала отмычка и лежала рация — на случай, если что-то пойдёт не по плану. Время играло против него, и каждая секунда могла стать последней. Ошибка означала провал, а его цель — квартира Венти, где хранились бумаги, способные кардинально изменить исход игры против Фатуи. Город погрузился в ночную тишину. Улицы словно вымерли, а его шаги отдавались гулким эхом по пустым тротуарам. Когда Итэр вошёл во двор многоэтажки, по его спине пробежал холодный укол напряжения. Тёмный подъезд взирал на него, как зловещая пасть, готовая проглотить, не оставив следа. Он остановился на секунду, выдохнул, заставляя сердце сбавить темп, и шагнул вперёд, подавив внутренний страх. У входа в холл охранник стоял рядом с электриком, который возился с сломанной камерой наблюдения. Это был шанс. «Отлично», - подумал Итэр, бесшумно скользя мимо них, как тень, растворяющаяся в ночи. Лифт он даже не рассматривал — слишком шумно, слишком рискованно. Лестница, извиваясь в темноте, была его дорогой наверх. Каждый шаг был выверен, каждая пауза — словно часть продуманной хореографии. Но Итэр и не догадывался, что стал объектом пристального наблюдения: Чайлд уже шёл по его следу. Чайлд держал дистанцию, наблюдая за каждым движением Итэра. Но удача внезапно изменила ему: охранник заметил его силуэт и окликнул резким голосом: - Куда это вы идёте, молодой человек? — голос охранника был острым, как нож, готовый вонзиться в любого нарушителя. Чайлд в доли секунды натянул добродушную улыбку, будто был в полном порядке: - К своей девушке, — сказал он с лёгкостью, будто был на прогулке. - Она сегодня неважно себя чувствует… мы недавно повздорили. Вот, пришёл проведать. Охранник сузил глаза, изучая Чайлда, как бы оценивая каждое его слово. - Раньше я тебя здесь не видел. - Конечно, — Чайлд продолжил с непринуждённостью, легко манипулируя ситуацией. - Моя любимая — очень приличная девушка. Как настоящий джентльмен, я не злоупотребляю её личным пространством. Да и она студентка — пусть подрастёт до ночёвок с мужчинами. Эти слова как-то умилили охранника. Он одобрительно кивнул, словно согласившись с «правильными» действиями Чайлда. - Ладно, парень, — сказал охранник, почёсывая усы. - Но только один раз, понял? Не пропущу тебя в следующий раз. - Конечно, сэр, — Чайлд поклонился, мысленно выдыхая. - Благодарю за понимание. Охранник, не переставая подозрительно поглядывать, махнул ему в сторону лестницы. - Лифт лучше не трогай, проводка барахлит. Чайлд, скрывая раздражение, направился к лестнице, зная, что Итэр уже там. Он был всего в нескольких шагах от своей цели.

***

Итэр стоял у двери квартиры 2000. Его сердце билось так громко, что казалось, весь коридор мог его услышать. Воспоминания о Венти, словно ледяные иглы, вонзались в сознание, заставляя дышать тяжелее. Но сейчас не было времени на эмоции. Он тряхнул головой, собрался и принялся за замок, быстро и уверенно орудуя отмычкой. Казалось, каждая секунда длилась вечность, а каждый шорох раздавался эхом в мёртвой тишине коридора. Замок уже начинал поддаваться… Как вдруг тишину прорезал резкий щелчок — звук взведённого курка за его спиной. - Руки вверх, — раздался низкий, ледяной голос, от которого кровь застыла в жилах. Итэр замер, медленно поднимая руки. Неужели попался? Как? Но ярость вспыхнула в груди, затмевая здравый смысл. Резким движением он выхватил пистолет из кобуры, развернувшись на пятках и направив дуло на незнакомца. Однако, увидев, кто это, его сердце на мгновение замерло. - Чайлд?! — Итэр ошеломлённо выдохнул, всё ещё держа пистолет на готове. - Что ты здесь делаешь, придурок? Чайлд, как всегда, с неизменной насмешкой, держал своё оружие, направленное прямо на Итэра. Его улыбка была невозмутимой. - У меня к тебе тот же вопрос, — голос Чайлда сочился насмешкой, взгляд холодно блестел. - Ты хоть понимаешь, что творишь? Инспектор с тебя шкуру спустит, если узнает. - Если узнает, — Итэр не спеша опустил оружие и снова повернулся к двери, продолжая возиться с замком. - В этой квартире находятся записи, которые могут помочь прижать Фатуи к стенке. Если ты собираешься читать мне лекции, можешь идти ко всем чертям. Я обязан их заполучить. - А ты, оказывается, смельчак, — Чайлд усмехнулся, наблюдая за ним с лёгкой иронией. - В Мондштадте всегда так решают проблемы? Наконец замок поддался, и дверь чуть приоткрылась. - Сработало! — прошептал Итэр, на его губах мелькнула улыбка. Но радость длилась недолго. Внизу, на лестничной клетке, послышались быстрые шаги. Не теряя времени, Итэр схватил Чайлда за руку и резко втянул его в квартиру, захлопнув дверь. - Проклятье! — Чайлд обернулся, потирая руку. - Думаешь, я собрался тебе помогать? - Тише! — Итэр прижал палец к губам, прислушиваясь к звукам снаружи. Шаги стихли, но напряжение в воздухе было осязаемым. Комната словно наполнилась густым, плотным воздухом, как перед грозой. Итэр и Чайлд переглянулись, оба осознавая, насколько близки они были к провалу. Но игра только начиналась, и ставки были слишком высоки, чтобы отступить.