Восхождение Золотого Орла

      — Адмирал, сэр, поддержка прибыла! — сообщил связист за консолью рядом с боевым постом.       — Отлично. Пусть авианосцы окажут поддержку городским силам, фрегаты и эсминцы пусть подходят к подлодкам, крейсера работают с дистанции. Всё понял, лейтенант?       — Так точно, сэр! — козырнул связист и принялся надиктовывать в общий канал приказы флоту.       В городе беспилотники с «Левиафана» медленно, но верно пропахивают улицы, избавляясь от ракообразных и всяческих земноводных тварей, которые вырвались из океана. После выполнения миссии дроны самоуничтожатся за городом, не оставив ничего, кроме искорёженных груд металла.       Конечно, отсутствие пилотируемых аппаратов создавало разного рода уязвимости, вроде невозможности работы в условиях тотального подавления средствами РЭБ или ограничениченного радиуса полёта дронов, но возможность просто уходить под воду, где авианосец не достанут ни артиллерийские батареи, ни зажигательные бомбы, ни даже чёртовы лазерные орудия, того стоила.       Тем временем, старенький, но всё ещё очень надежный «бородавочник» A-10 с пилотом внутри уже заходил на Гэньзси. Самолёт был снаряжён исключительно вооружением класса «воздух-земля» банально из-за отсутствия воздушных противников, из-за чего и негодовал пилот.       — Я же, чёрт возьми, лётчик-истребитель, а не какой-то там штурмовик! — причитал Билл «Бородавочник» Хокинз, получивший кличку за соответствующий элемент внешности на лице(который исчез после того, как во время аварии ему обожгло половину лица, но кличка осталась) и ворчливый характер.       — «Бородавочник», хватит ныть, сам же понимаешь, местные даже машину не могут сварганить, куда им до самолёта, — с весельцой в голосе ответил диспетчер с авианосца.       — «Гнездо-1», это вы меня по имени борта назвали, или по прозвищу? — раздражённо спросил он.       — А хер его знает, Билл, хер его знает... — Насмешливо ответил диспетчер.       — Выпендрёжник хренов... — Буркнул пилот, прикрыв микрофон рукой. — «Гнездо-1», докладывает «Ястреб 1-3», захожу на цель, — вдруг перешёл он на официальный тон.       — Вас понял, 1-3, вам выделен северо-западный район города, будьте осторожны, в зоне есть гражданские.       — Как будто они смогли бы выжить...       — Повторите, 1-3.       — Я говорю, вас понял, «Гнездо-1», буду вести огонь осторожно. Конец связи.       Когда он отключился от канала, то смог наконец оглядеть свой квадрат. Благо, панорамный обзор позволял это сделать.       Современный А-10 — отнюдь не тот же самый, что и пост-вьетнамовский штурмовик. В броню были добавлены полимерные вставки, двигатели были переведены на электрическую тягу, силовая установка передвинулась ближе к топливному баку, а сам бак был заменён на тибериевую топливную ячейку.       Грузоподъемность от смены двигателей только выросла, и в брюхо на освободившееся место засунули бомбовый отсек, боезапас основной пушки вырос в полтора раза засчёт уменьшенного объема патрона, а крылья напоминали целый арсенал — так много вооружения навесили засчет повышенной грузоподъёмности.       Кабину полностью закатали в броню, вместо стекла приделав камеры по всему периметру, так что для пилота она выглядела словно прозрачной. Ну и конечно продвинутая электроника позволила встроить систему наведения, автопилот и бортовой компьютер.       Вот «Бородавочник» уже зашёл на свою цель — одна из улиц была буквально наполнена монстрами, которые двигались к большому зданию у окраины. Идеальная цель... Полсекунды раскрутки — и с практически культовым звуком «Мститель» начал посылать в толпу тварей полсотни тридцатимиллиметровых осколочно-фугасных снарядов в секунду. После его захода улица должна напоминать мясорубку — как бы не были прочны эти чёртовы крабы, с железобетонными заводами или огромными «мародёрами» НОД им не сравниться. А на его счету уже с десяток первых и парочку вторых. Не говоря уже о несчётном количестве «москитов».       Что было важно — лётчик не вступает в прямой боевой контакт с наземными силами. Он отправляет в них снаряды и уходит. Да, по нему могут стрелять в ответ, но никогда ему не придётся вступать в ближний бой, и собственноручно убивать противника. Это словно... Компьютерная игра, только перегрузки вполне реально отдаются болью во всём теле, а если ты «проиграл», то тебя ждёт только одно — смерть. То, что отличает их от пехоты, которая видит войну воочию — со всей её грязью, кровью гражданских на их руках, и убийством таких же людей, как и они сами, по воле судьбы оказавшимися по другую сторону баррикад.       — ...«Ястреб 3-1», ответьте! — отвлёк пилота от философских размышлений голос диспетчера.       — Слушаю, «Гнездо-1».       — Наши войска жмут у городской ратуши, им требуется авиаподдержка. Связываю вас с их командиром.       — Вас понял. Конец связи, «Гнездо-1», — ответил «Бородавочник», и дождавшись щелчка, обозначающего смену канала, сказал: — Земля, говорит «Ястреб 3-1», как слышно?       — Слышу вас ясно и чётко, «Ястреб 3-1», — раздался оттуда безжизненный, синтезированный голос, — говорит «Кинжал-3-лидер», нас зажали у ратуши. Мы разметили территорию сигнальными шашками, синие — наши, красные — противник. Как поняли?       — Вас понял, Кинжал, захожу на вашу позицию. Конец связи.       Пилот мельком оглядел площадь, которую ему следовало охранять. Командир наземных сил не соврал — границы площади были очерчены вздымающимися столбами синего дыма, а на улицах, пересекающихся с площадью, горели красные огни. Тут, словно по заказу, из-за поворота повалила куча монстров прямо к одной из баррикад, на которой бегали мелкие фигурки людей.       Проход уже и так был завален трупами с весьма характерными повреждениями — даже отсюда он мог видеть, что одного монстра разрезали напополам лазером, а другого разорвало пулемётной очередью. Виновник бед стоял там же — он, словно статуя, своим чёрным корпусом возвышался над баррикадой и расстреливал монстров из пулемёта, пока лазер на другой руке остывал. На этот раз твари двигались широким строем, а не узкой вереницей, поэтому автопушка вряд ли поможет разобраться. Через мгновение пилот выбрал в электронном интерфейсе НАРы и дал залп. Четыре восмидесятимиллиметровые неуправляемые ракеты — по одной с контейнера – вылетели из своих гнёзд и направились наперерез двигающемуся строю. Когда ракеты достигли земли, они упали строго в середине строя, разорвавшись между тварями и раскидав их по разным концам улицы. Пилот решил, что с ослабленными и оглушенными остатками этой кучи солдаты разберутся сами, и взлетел повыше, дабы оглядеть поле боя. Монстры надвигались со всех сторон. Но на его губах играла лишь веселая ухмылка:       — Пошла веселуха!       В это же время поодаль от берега в подводное сражение пяти подлодок(шестая уже расцветала огромным водным всплеском вдалеке, вместе с её самоотверженным капитаном) и орды плавучих монстров врезалась пара фрегатов. С помощью бомбомётов они кучами разрывали тварей, а с торпедными аппаратами добивали самых прочных, которые пережили залп глубинных бомб. Буквально через несколько минут к «веселью» присоединились эсминцы, вдобавок к уже продемонстрированным торпедам и бомбомётам расстреливая монструозных пираний, гигантских электрических скатов и хищных китов противолодочными ракетами. Крейсера лишь безучастно остались рядом с авианосцами, прикрывая их от прорывающихся изредка мелких монстров.       Удивительно, но большая часть экипажа «подлодки-камикадзе» выжила и эвакуировалась за борт, пока она не отправилась подрывать себя. Моряков спешно вытаскивали из воды вертолётами и шлюпками, пока какая-нибудь мелочь не прорвалась к ним и не решила закусить свежей человечиной. Экипаж оказался распределён по оставшимся кораблям, где сразу же оказывался в лазарете, либо наоборот, помогал изначальному экипажу в силу своих возможностей. Прошло довольно много времени, пока поток рвущихся в самоубийственном рвении на свою смерть тварей уже не начал иссякать. Один фрегат уже был на грани затопления — его экипаж эвакуировали на остальные корабли, пока переборки в нижней части не лопнули и не залили все внутренности водой из пробоины, проделанной протаранившим её китом.       Уже буквально через несколько часов была убита последняя гигантская пиранья — за ней никто не двигался. Сонары показывали, что больше ничего не осталось, кроме массивного объекта вдалеке, но Черенков из «Левиафана» сказал, что это, скорее всего, просто подводный риф...       ...По крайней мере, он считал так, пока «риф» не пришёл в движение.

***

      Оно было в ярости. Всю свою жизнь оно испытывало только ненависть к жителям поверхности. Быть может, это из-за того, что когда оно было детёнышем, поверхностники убили его родителя и оторвали одну из конечностей, а может, просто с рождения, но большую часть жизни оно жило в ненависти. В ненависти оно убивало других, себе подобных либо совсем иных, и сжирало их. Оно только это и делало — убивало и ело. До тех пор, пока не поняло, что убивать и есть больше нечего. И тогда оно сделало единственно возможную вещь — впало в длительную спячку. После многовековой дрёмы оно проснулось. И тогда оно обнаружило, что его окружает лишь куча мальков. Ничего, что могло бы сравниться с тем, что оно убивало и поглощало прежде. Но насытиться этого хватило вполне. Хватая этих мальков своими семью щупальцами, оно забрасывало их в пасть и кромсало на мелкие куски, прежде чем оно попадёт в желудок. Вдруг оно осознало, что мальки не разбегаются, а покорно ждут своей очереди быть поглощенными для утоления его голода       И тогда оно поняло, что эти мальки подчиняются под его беспрекословной властью. Очень многие из них могут ходить по поверхности. Оно приняло решение, что с их помощью уничтожит жалких поверхностников. За то, что отобрали одно его щупальце, оно истребит их всех.       Но, в конце концов его план провалился. Его приспешники жалко погибали один за другим, разорванные на части этими жалкими механизмами. Похоже, пока оно спало, поверхностники стали использовать намного более изощренные механизмы, что убивали мальков даже без прикосновения. Его сознание затопила ярость. Ходящие приспешники трусливо прячутся в убежищах поверхностников от них же самих, а подводные только что погибли — все до единого.       Оно было в ярости.       И вскоре поверхностники познают его ярость.