Восхождение Золотого Орла

      В инкубаторе видна уже давно привычная картина: человеческий силуэт постепенно формируется из желеобразного тиберия. Он обладает наивысшей степенью обработки и КПД создания его из обычного, кристаллического тиберия, около сорока процентов, поэтому клонирование людей — недешёвое удовольствие. Именно такая форма тиберия полностью инертна к любому другому веществу, и без поддержки особой среды разлагается на водород за несколько минут. Конечно, клонов можно делать и из обычного, полусырого тиберия для создания техники и оборудования, но такие клоны в половине случаев выходят из «пробирки» уже с заражением организма тиберием, и живут от силы пару месяцев. Тем не менее, такие солдаты сильнее и быстрее обычного человека, к тому же их производство дешевле, поэтому такие клоны создаются в затяжных конфронтациях когда важна каждая капля тиберия. В их мозгах есть базовые инстинкты и опыт, что делает их, по сути, дешёвым пушечным мясом.       Хотя это, конечно, не относится к текущей ситуации. Все три командира вглядывались в камеру клонирования, наблюдая за каждым этапом создания полукибернетического тела. Через полминуты процесс был завершен и из камеры вышел человек в стандартном комбинезоне. Вдруг он насторожился и вгляделся в лица присутствующих.       — Грейнджер.       — Черенков.       Оба застыли в нерешительности и уставились друг другу в глаза. Эти «гляделки» длились долгую минуту, прежде чем человек из камеры наконец не прервал молчание.       — Сколько мы не виделись? Тридцать лет?       — И не виделись бы еще столько же. Если бы не наше положение, торчать бы тебе на жестком диске в виде наборов нулей и единиц до скончания вечности.       — Тем не менее, я здесь. Полагаю, требуется помощь по моему профилю. И где же, в таком случае, мой флот?       — Успеешь на свои «кораблики» насмотреться. Сначала мы должны ввести тебя в курс дела. Алексей, вы же земляки? — получив кивок, генерал продолжил: — Вот ты и проинструктируй нашего новоприбывшего. После этого собираемся в конференц-зале и обсуждаем дальнейшие действия. Возражения? — подождав пару секунд, Грейнджер добавил: — Вот и прекрасно. Все свободны... пока что.

***

      Генерал опустился на кресло в его кабинете в аванпосте, который Грейнджер решил присвоить на время. Он хотел было потянуться к столику рядом с его рабочим столом, но вовремя вспомнил, что только он имеет привычку занимать этот столик кофемашиной, и, как следствие, горой одноразовых стаканчиков с коричневыми разводами. Поэтому в этом кабинете столик был пуст.       — Ева, пусть один из твоих дронов принесет мне кофе из столовой.       — Сэр, я должна заметить, что я предназначена для координации и повышения эффективности взаимодействия боевых единиц и командования, а не личного ассистирования офицеров... — Ответил ИИ.       — Я в курсе! Просто сделай мне чёртов кофе! — раздраженно выкрикнул Грейнджер.       — Отказано, — односложно ответила Ева.       Генерал затих, и даже, казалось бы, внял словам ИИ, но затем гораздо более спокойным голосом сказал:       — Ева... говоришь, ты создана для эффективной координации работы командования? Тогда я скажу вот что — без кофе я буду гораздо более усталым. Моя эффективность в командовании войсками значительно снизится. Смекаешь, к чему я веду?       — ...Аргумент принят, — спустя полминуты молчания ответил ИИ. — Дрон отправляется на кухню.       Грейнджер в это время расслабленно выдохнул. Как же сложно общаться с ИИ...

***

      Прошло около двадцати минут после клонирования Черенкова, и все четверо командиров уже собрались в конференц-зале, готовые к обсуждению.       — Я начну, — положил руки на стол, привстав, Грейнджер. — Как вы все прекрасно знаете, с новым... «пополнением» наши войска теперь включают в себя полноценный флот. Мы можем проводить операции в прибрежных зонах и безопасно расширять занятую территорию на острова и свободные побережья. У нас уже строится космодром, а специалисты занимаются адаптацией скринновских технологий для наших пилотов, так что топографические карты местности нам обеспечены. Тем не менее, глобально наши планы не изменились: скрывать своё существование, собирать информацию и, по необходимости, помогать местным. Хотя, чем больше мы расширяемся, тем сложнее поддерживать секретность. Перед нами встает выбор — либо мы продолжаем экспансию быстрыми темпами, либо уходим под землю и проводим редкие вылазки для тактических операций и разведки.       — Я голосую за первый вариант. Мы же не какие-то НОДовские крысы! Наша военная доктрина - подавляющая огневая мощь и господство в воздухе, а не скрытность и диверсии! — причитал Черенков.       — Возможно, генерал, вы и посчитаете мой выбор предвзятым, но я согласен с адмиралом. Это не наша специализация, слишком большой риск ошибиться и все запороть, — тихо добавил Алексей. — К тому же... мы уже засветились, наше раскрытие — лишь вопрос времени.       — А я не согласен! — ударил кулаком по столу МакНил. — Все, кто может слить информацию на сторону, не могут считаться достоверными источниками. Кто будет слушать бредни деревенщин? И кого вы собирались подавлять огнём? Вы не забыли, с чем мы имеем дело? Мы стоим прямо над пороховой бочкой! Малейшая искра — и всю страну охватит гражданская война! — МакНил активно жестикулировал, произнося свою речь. — А это приведет к огромным жертвам! Не только среди местных, наши парни тоже будут гибнуть пачками!       — Именно поэтому мы должны наращивать боевой потенциал: чем лучше мы подготовимся к войне, тем меньше наших людей погибнет из-за нее, — с ледяным спокойствием ответил Резцов.       — А если мы предотвратим войну, жертвы будут минимальны, — вдруг вклинился Грейнджер.       — А вы уверены, генерал, что сможете предотвратить войну? – парировал Черенков.       На несколько минут зал погрузился в молчание. Грейнджер раздумывал над ответом, у остальных просто закончились аргументы для спора.       — Может, ты и прав, адмирал... может, эта война неизбежна. Но мы должны хотя бы попытаться её остановить, — с мрачным лицом сказал Грейнджер. — А целая неподконтрольная армия под боком — не то, что устроило бы любого нормального правителя. Ева, что ты считаешь по этому поводу?       — Прогнозируемая вероятность масштабного конфликта в сценарии «открытого» столкновения колеблется от семидесяти до девяноста процентов.       — А если мы пойдём по «скрытному» сценарию?       — В таком случае вероятность конфликта колеблется от двадцати до пятидесяти процентов.       — Риски всё еще довольно высоки... но значительно ниже, чем в вашем случае, — горделиво поднял голову генерал.       — Хм... я останусь при своём, — покачал головой Черенков. — Если продемонстрировать силу, то с нами не посмеют связываться.       — Вот значит как? Хочешь построить диктатуру? Прямо как у себя на родине?       — Не смей сравнивать меня и нашего президента! Ты прекрасно знаешь, что он — подсадная утка от фанатиков! — тут же вспылил адмирал.       — Опустим эту тему, — тихо вздохнул Грейнджер. — Что же насчёт стратегии...       Его прервал звук входящего вызова на комлинк. Грейнджер приподнял указательный палец, мол, «подождите пока», а второй рукой показал на гарнитуру.       — Слушаю.       — Сэр, это лейтенант Уильямс из главного штаба. У нас... ситуация.       — Пару секунд... Ева, включи громкую связь.       — Готово.       — Продолжай, лейтенант.       — Спутник засёк... повышенную активность морских волн вблизи местного порта. Наши аналитики считают, что это... свидетельствует либо о подводных землетрясениях... либо о передвижении больших групп противника под водой.       — Ясно... спасибо за доклад, Уильямс. Свободны.       — Вас понял, конец связи, — с едва слышным щелчком канал связи прервался.       — Генерал, дай мне под управление уже чёртов флот, чтобы я смог разобраться с... — Черенков замялся, пытаясь подобрать слово, — ...чем бы то ни было.       — А у нас разве уже есть флот? — хмыкнул МакНил. — Да и что, если это ложная тревога? Ты представляешь, какие проблемы нам предоставит целый флот, появившийся прямо у Имперского города?       — А что, если нет? Ты готов рискнуть жизнями гражданских ради того чтобы сохранить наше существование в секрете еще ненадолго? — ответил адмирал.       Он смог поставить полковника в тупик. Оба варианта, вроде бы, могут привести к большим жертвам среди гражданских, чего он явно не хотел бы. Он был поставлен в условия выбора между двух зол, одно из которых обладала меньшей ценностью, чем другая.       Черенков же был совершенно иной породы, чем его американский сослуживец. Он был сдержан, хладнокровен и целеустремленен — если ему поставить задачу, то он её выполнит, не считаясь с потерями — ни своими, ни чужими. Хотя, конечно, он не бросал солдат прямо в мясорубку — ведь чем больше боевых потерь, тем хуже ты справился с заданием. А задания он всегда выполнял «на отлично».       — Тут нечего и спорить. Черенков, возьми все имеющие субмарины и незаметно разведай это место. По результату доложишься.       — Почему это я должен докладываться ТЕБЕ? Мы с тобой равны по званию.       — Черенков, а твой энцефало-снимок случайно не повредило вирусом? Ты забыл Устав ГСБ? Тогда я тебе напомню, что по протоколу из-за аварийной ситуации мой статус приравнен к главнокомандующему. А твой — нет. Так что исполняй приказ и не задавай вопросов... как ты это делал всегда.       Послышался тихий скрежет зубов.       — Так точно, «главнокоммандующий», — он специально выделил последнее слово интонацией, насмехаясь над текущем уровнем полномочий Грейнджера. — За сим не смею больше вас задерживать... — С тихим шелестом закрывающейся двери он вышел из конференц-зала.

***

      Выбравшись на улицу, адмирал сразу развернулся в сторону моря, даже не оглядываясь. На суше у него словно «чутьё» на море. Оно, как и многие навыки, были выработаны еще во времена службы в российском флоте... До тех пор, пока НОДовцы не добрались до правительства и не начали устанавливать свои порядки у него на родине. Тогда он вынужден был сбежать, а за неимением альтернатив — вступить в ВМФ ГСБ.       За воспоминаниями он и не заметил, как дошёл до верфи. Она не сильно отличалась от МСЦ — такой же зев, смотрящий на наблюдателя кипой разнообразных инструментов для сборки деталей и кораблей. Что ещё более приятно — прямо вдоль берега на море выстроилась в два ряда восьмёрка кораблей: два авианосца, два крейсера, два эсминца и два фрегата. Чуть поодаль расположился «глубинный» флот — субмарины в надводном положении. Их количество сравнялось с размером надводного флота, за исключением флагмана «Левиафана», уникального погружающегося авианосца.       Сердце адмирала переполняла гордость за небольшой, но очень опасный флот.