Восхождение Золотого Орла

      — Первый и третий отряды, оцепить периметр. 2-2, 2-3, идёте со мной. — раздала приказы капитан взвода. — И… Спустите уже кто-нибудь 2-4. — добавила она, глядя на одного из пилотов, все еще спускающегося на парашюте.       Получив подтверждение от командиров отрядов, она дала команду на открытие заднего люка кабины ее «Росомахи MK-2», и ловко выскочила из образовавшегося проема на землю, забрызганную ошметками монстров.       Впрочем, перспектива запачкать берцы нисколько не смущала капитана взвода боевых мехов. Три из них последовали за ней — её собственный «Орёл» – гибридный мех, трансформирующийся в лёгкий ударно-разведывательный СВВП и «Голиаф» — тяжелый мех прикрытия, специализирующийся на защите союзников от огня противника на пару с «Кинжалом» –диверсионно-разведывательным мехом с системой маскировки и большим арсеналом различных гаджетов. Все три столь отличные по внешнему виду машины были разными модификациями одной линейки «Росомаха MK-2», превратившейся из легкой единицы поддержки в универсального меха с повышенной мобильностью.       Капитан вместе с сопровождением встала перед воротами крепости и принялась ждать. Покидать защищенное нутро своего меха она не боялась — шлем пилота защитит от шальной стрелы или даже пули, а попадание в тело не будет смертельным. Этим она показала доверие к защитникам крепости и надеялась на аналогичный ответ.       После демонстрации силы гарнизон и не надеялся, что закрытые ворота как-либо сдержит странные машины, пожелай они попасть в крепость, и не заставили себя ждать — массивные деревянные створки со скрипом раскрылись навстречу капитану с отрядом. Из них тут же вышло несколько солдат в белой униформе с несколькими элементами брони. Во главе у них был офицер в пластинчатой броне без шлема.       — Обойдемся без расшаркиваний. Какого черта столичный спецотряд с экспериментальной техникой припёрся в такую глушь ради богом забытой крепости?       Капитан была приятно удивлена компетентностью командира гарнизона. Хоть его выводы были неверны, но при недостатке информации правда была наиболее абсурдной из всех вариантов. Тем не менее… Она была уполномочена на установление контакта. Потянув за ремни на подбородке, она стянула с головы шлем. Функцию перевода взял на себя нейроимплант. С прямым зрительным контактом проще будет вызвать расположение собеседника. Солдаты гарнизона были обескуражены, они ожидали увидеть в качестве командира мужчину, поскольку голоса она ещё не подавала, а плотный комбинезон не позволил разглядеть особенности фигуры. Взамен же они увидели короткостриженную, но всё ещё узнаваемую по чертам лица женщину, даже девушку (хотя клонированное тело выглядело на 20 лет, на момент сканирования ей было 35).       — Сразу приступаешь к делу, командир? Ну, тогда и я отвечу взаимностью. Мы — не со столицы. Мы вообще не относимся к имперским войскам.       В глазах командира гарнизона так и сквозило недоверие к сказанным словам.       — Не доверяешь? Ожидаемо.       Капитан дала приказ своему Орлу на английском:       — Open the hatch.       Задний люк кабины вновь открылся, и она вытащила из него какой-то сверток.       — Я бы предпочла показать тебе его содержимое… без лишних глаз.       Имперские солдаты напряглись, явно не слишком доверяя капитану с ее людьми. Впрочем, когда они взялись за рукояти мечей в ножнах, сопровождающие капитана мехи подняли на них стволы монструозных орудий.       — Отставить! — рявкнул командир на имперцев. — Вы хотите присоединиться к этим ошметкам монстров?! — он обвел взглядом часть поляны, видимой из ворот. — Тогда изъявите это желание мне! Я вас лично презентую нашим гостям!       Под разъяренным взглядом капитана охранники стушевались и приняли стойку «смирно». Он раздраженно выдохнул и обернулся к другому капитану:       — Идём… поговорим с глазу на глаз.       Капитан кивнула и натянула шлем, не застегивая ремней.       «Оставайтесь снаружи» — передала она приказ своим сопровождающим с помощью нейроимпланта.       В крепости подозрительно косились на человека в странной форме, но не смели что-либо возразить, потому что он следовал прямо за их капитаном. В итоге они проследовали в кабинет капитана гарнизона внутри центральной постройки. Он был обставлен максимально просто: два стула, стол с пером, чернильницей и стопкой бумаги и шкаф для документов. Когда они сели по стульям, капитан мехов вывалила на стол содержимое свёртка.       — Какого ху… — вскочил капитан, брезгливо поморщившись.       На столе лежала голова какого-то мужика, явно страдавшего ожирением, и странный кругляш, напоминающий монету из чёрного материала.       — Успокойся, капитан. Это не просто голова какого-то мужика. Смотри.       Она активировала голо-проектор и транслировала на него запись, заранее сохраненную в нейро-импланте.       Внезапно кругляш развернулся во что-то непонятное и вспыхнул светом. Прямо над ним воспарил прямоугольник, изображавший двигающийся караван сборщика налогов. Капитан был поражен: одно дело — гигантские боевые машины. Хоть с трудом, но он мог поверить, что в столице могли собрать подобное. Вот этот же волшебный кругляш даже в теории не могли изобрести имперские мастера. Кто же эти солдаты? Через несколько секунд караван на двигающейся картине остановился перед воротами маленькой деревни. Ради любопытства капитан протянул руку к изображению. Оно замерцало и растворилось в воздухе на мгновение, чтобы, когда капитан убрал руку, вернуться в прежнее состояние.       На картине из центральной кареты уже вытащил свою тушу сам сборщик налогов. И в его лице капитан увидел знакомые черты. С ужасом он обнаружил, чья это голова сейчас лежала на его столе. Из глубин его души начала подниматься ярость. Во что эти солдаты пытаются втянуть его людей?! Его ладони сжались в кулаки, и заскрипели зубы. Он начал подниматься со своего места, готовясь закричать на гостью, но вдруг она рванулась и мгновенно оказалась за его спиной, а его начало вдавливать в стул с нечеловеческой силой.       — Сначала досмотри. Возмущаться будешь потом, — спокойным голосом проговорила она у него из-за спины.       У него не осталось выбора, кроме как подчиниться. Тем более, что на экране действительно начало происходить что-то странное — мужчина в неплохой одежде, видимо, деревенский староста, стоял на коленях перед сборщиком. Сам толстяк уже раскраснелся, крича на старосту. К сожалению, голограмма не передавала звук, и капитан не мог узнать, о чем они говорили. Затем сборщик вдруг крикнул кому-то из своей охраны и три солдата подошли к старосте. Они повалили его на землю и начали пинать тяжелыми, латными сапогами. Староста лежал, скрючившись и прикрывая голову руками. Потеряв интерес к избиваемому, сборщик вгляделся в толпу жителей и поманил кого-то пальцем оттуда. Это была еще совсем молодая девушка. В её взгляде была видна безысходность… И, почему-то, решимость? Крикнув охране, сборщик пошел в сторону кареты и с ухмылкой смотрел на двигающуюся рядом с ним девушку.       Охранники отступили и начали собираться у каравана. Староста выглядел нелицеприятно: он напоминал собой подрагивающий кусок отбивной, истекающий кровью. Сборщик залез в карету сразу после деревенской девушки. На этом картина прекратила двигаться и мгновенно растворилась в воздухе, но капитан мехов продолжила рассказ:       — Уже внутри та девушка стащила у него кинжал и отчекрыжила ублюдку башку. Охранники поймали ее и пытали несколько часов. Мы нашли этот караван и прикончили охранников. Ее спасти не удалось. И самое страшное — не это. Во время допроса их сержанта мы узнали, что в столице об этом беспределе знали и просто закрывали на него глаза.       Капитан гарнизона сидел с пустыми глазами. Его кулаки по-прежнему были сжаты, но ярость была направлена не на другого капитана и даже не на сборщика, а на гадюшник во дворце, что просто игнорирует проблемы простого народа, разбираясь между собой. Он знал о проблемах крестьян не понаслышке — в конце концов, он сам из деревенских. Во времена его молодости, конечно, все было не настолько плохо — сборщики не смели открыто грабить деревни и забирать их женщин в сексуальное рабство, а солдаты все еще защищали всех граждан, а не только зажравшихся дворян и чиновников.       — Вы… вы из революционной армии, так?       — Не совсем…       — Плевать! Вы ведь приперлись сюда не для того, чтобы дать мне посмотреть на движущиеся картинки?! Так знайте — я согласен! Я душу продам, чтобы прикончить этих ублюдков! С ребятами я поговорю — они из местных, должны согласиться.       — Конечно, я не ожидала такого резкого пополнения в наши ряды, но я поговорю с начальством…       — Кончай этот спектакль уже, — вдруг спокойным голосом прервал ее капитан.       — Чего?       — Я говорю, заканчивай шоу. Я сразу все понял. Вы ведь сами нагнали тварей с округи, так? — дождавшись неспешного кивка, он продолжил: — Я не в обиде. Все равно вы их сами порешили. Картина не фальшивка — я и сам догадывался о чём-то подобном. Мое решение не изменилось. Я готов вступить в ваши ряды. Только у меня будет одна просьба — не надо из нас шпионов делать. В штабе, несмотря на кучу «блатных», все еще хватает компетентных офицеров, и наших парней они раскусят проще простого.       — Хорошо, — кивнула капитан. — Я передам командованию ваши пожелания.       — Тогда… думаю, нам следует попрощаться.       — Соглашусь. До встречи.       «Центр, вы всё слышали?»       «Подтверждаю. Хорошая работа, Стриклэнд. Я подумаю о твоём повышении».