Холодная сталь

***

По следу.

      Мулан не пожалела о том, что рассредоточила разведчиков за пределами города. Казалось бы все потеряно - Шань-Ю удалось развести их и покинуть город - момент упущен. Но судьба обернулась иначе, и вскоре девушка получила весточку о том, что враг был загнан в ловушку.       По прибытию на место происшествия, Мулан первым делом прикинула все возможные варианты развития дальнейших событий. — Получается, вы загнали их сюда, велели сдаться добровольно, но вас атаковали и вы ответили тем же? — получив утвердительный кивок от всадника, Мулан призадумалась. — И что произошло потом? Вы убили кого-то из них или серьезно ранили? — Нет. Все наши стрелы попали в коня Шань-Ю. Конь встал на дыбы, мы никак этого не ожидали. А следом его попятило назад и они рухнули вниз со склона, — всадник вежливо кашлянул в кулак, чувствуя себя не в своей тарелке, так как еще ни разу не отчитывался перед женщиной, — Мы все обыскали внизу, но не обнаружили каких-либо следов выживших или трупы. — Внизу сильное течение. После падения с высоты практически невозможно зацепиться за что-либо. Их наверняка смыло течением далеко отсюда. Куда ведет река? — поинтересовалась Мулан. Всадник лениво пожал плечами. — Такое сильное течение заканчивается водопадом. А потом будет озеро. — Вот там и нужно искать! — Мулан пошевелила поводьями, приводя своего коня в движение, и направилась по-другому пути. Всадникам ничего не оставалось, кроме как последовать следом.

***

Кампания людей спустилась вниз по склону. Кругом окружал шикарный лес, пели птицы, а само озеро отдавало невероятным спокойствием и красотой. Мулан наслаждалась прекрасными видами, попутно выискивая врагов взглядом. Озеро немаленькое, поиски займут много времени; — Может они утонули? — предположил один из всадников, ступая чуть позади, но его слова были тут же оспорены. По лесу разнесся громкий душераздирающий крик военачальника гуннов, распугавший птиц и прочую лесную живность. — Это Шань-Ю! — уж кого, а его голос Мулан узнает из тысячи. Девушка моментально помчалась вперед на коне, не желая упускать врага. Всадники опешили от ее внезапного решения, но бросить не могли и последовали следом, отставая на пару минут. Миновав целый ряд различных препятствий из кустарников, кривых дорожек и целую кучу деревьев, Мулан первая оказалась на месте. — Ох, великие предки… — невольно прошептала она, увидев тело мертвого Кагэ. Рядом с ним в песок была воткнута маленькая ветвь ивы, печально покачивающей зелеными листьями на ветру. — Ива… Дерево печали, утраты… — пояснил Мулан один из подоспевших всадников, — Если верить сказаниям, то гунны оставляют веточки ивы рядом с теми, кто был очень близок и дорог их сердцу. Таким образом, они почитают память о погибших. Мулан расстроенно отвела взгляд. Она не сомневалась - это дело рук Шань-Ю. Но разве у такого как он, может быть душа? — Фа Мулан! Ты должна это увидеть! — выкрикнул другой боец, чуть поодаль. Девушка немного склонила голову перед умершим животным в знак уважения, вызвав недоуменный вид у всадника рядом с собой и, шлепнув Хана по бокам ногами, подошла к тому, кто ее окликнул. — Что с ним? — Мулан слезла с коня, смело приблизившись к лежавшему на земле гунну, — У него кровь из рта. Лучники, на всякий случай, вооружились, готовые атаковать. — Похоже, он отравлен. Живой хоть? — хмыкнул один из них. Мулан аккуратно приподняла веко Шань-Ю. — Не знаю. Выглядит он неважно, — девушка набралась смелости, приподняла рукав туники гунна и приставила два пальца к его вене на руке. Пульс толком не прощупывался. Выдохнув, Мулан склонилась над лицом Шань-Ю и прислушалась, — Он дышит! Слабо, но дышит. — Предлагаю альтернативный вариант: давайте облегчим его страдания, просто убьем и оставим здесь, мм? — предложивший идею боец ехидно улыбнулся, — В этом же нет ничего страшного! Оставим зверя на съедение зверям. Мулан данная идея явно не понравилась. Она сразу свела в недовольстве брови. — Нет! Мы этого не сделаем. И на то есть своя причина! Шань-Ю должен ответить за все свои злодения по всей строгости закона, но лишь после того, как будет исполнен соответствующий приговор! — Что?! Но Мулан! Ты же не спрашивала разрешение Императора на его устранение, когда наводила в него ракету?! — фыркнул всадник, возмущенный до глубины души. Девушка тяжело выдохнула. — Я была вынуждена это сделать, чтобы спасти свою жизнь! Он представлял весомую угрозу, но сейчас… — она осмотрела гунна, — Сейчас он не опасен. — А если он очнется, что тогда? Я наслышан о хитрости и силе нашего «приятеля» и не хотел бы испытывать удачу на себе! У меня нет ракеты под рукой, чтобы защитится! — возмущался всадник, но замолк, когда встретил на себе укоризненный взгляд Мулан. — Если боишься, можешь идти! Тебя никто не держит! — смело заявила девушка, — Все остальные, кто тоже боится отравленного Шань-Ю, могут идти за ним! Я никого не держу! Всадники синхронно переглянулись, но никто из них с места не сдвинулся, даже тот — кто возмущался. Мулан выждала минуту, а затем немного улыбнулась. — Что ж. Рада о вашем решении. А теперь, помогите мне.

***

Попытка растопить лед.

Первые проблески ясности сознания наступали постепенно: сперва Шань-Ю услышал множество посторонних голосов, а следом в нос ударил запах горящего хвороста и жаренного мяса; — О, вы посмотрите! Кое-кто начал приходить в себя! — ехидный голос где-то напротив. — Да-а-а-а, — с наслаждением протянул второй, — Запах жратвы пробудит даже мертвого! — Так он не мертвый! — не оценил шутку первый, — На всякий случай будьте настороже. Вот же живучий! От ракеты не сдох, от яда не сдох! Интересно, его вообще убить реально? Шань-Ю приоткрыл глаза. Перед взором все кружилось так, словно его раскрутили на карусели. Он пытался рассмотреть людей перед собой, но попытки не увенчались успехом. — О, на тебя смотрит! Ух, ну и глазищи… Черные, а радужка желтая…— комментатор подошел ближе. Шань-Ю видел, как перед ним кто-то присел, — Сколько пальцев видишь? — Ты бы убрал от его лица свои сарделины, а то без них еще останешься! В знак подтверждения чужих слов, Шань-Ю слегка оскалился и клацнул зубами, вынудив мужчину перед собой звонко вскрикнуть от испуга, подпрыгнув на месте. Наступила недолгая тишина, а следом раздался задорный смех всех присутствующих. Пока кампания подкалывала своего товарища ехидными шуточками, гунн более менее пришел в себя. Голова по-прежнему кружилась, но не так сильно, как после пробуждения. Руки были заведены за спину и туго привязаны к стволу дерева, на шее также чувствовалась веревка, чего нельзя сказать про ноги, что были абсолютно свободны. — Шань-Ю! — уверенный, строгий женский голос. Шань-Ю поднял взгляд, пытаясь увидеть ту, что позвала его, но объекты на дальних дистанциях расплывались. А голос… голос был до боли знаком; К нему навстречу шла молодая девушка. Кто это? Сонг? Непохоже. Ведь кругом враги. — Мулан! — агрессивно выпалил гунн, когда понял, кто к нему идет. —… А еще: Бэй, Вэй, Вужоу, вот и познакомились! — хихикнул один из всадников, за что получил легкий щелбан в лоб от товарища. Мулан покосилась в сторону шутника и встала перед врагом. — Шань-Ю, где твоя напарница? — тихо спросила девушка. Гунн душевно фыркнул, но ответа не дал, лишь отвернулся настолько - насколько ему позволили веревки. — Это она тебя отравила, не так ли? — продолжила допрос Мулан, смело присев перед ним на корточки, — Догадываешься, почему ты еще жив? Шань-Ю сплюнул в сторону кровь, и его полный ненависти взгляд встретился со взглядом девушки. — Смею предположить, мою судьбу будет решать старикашка, не так ли? — пренебрежительно оскалился он. — Не старикашка, животное ты необразованное, а Император! — встрял в разговор один из всадников, стоящий рядом. Шань-Ю ненавистно покосился в его сторону. — «Необразованное животное» здесь только ты! Раз влезаешь в разговор без спроса! — огрызнулся гунн, за что получил смачный удар по лицу с ноги от всадника. — Я тебя сейчас так отделаю! — но всадника остановили его товарищи. Шань-Ю стиснул зубы от удара, терпя неприятные ощущения. Мулан досадно выдохнула - разговорить врага будет непросто. — Шань-Ю, я оставила тебя в живых не только по этой причине… — спокойно проговорила девушка, но гунн проигнорировал, будто не слышит. Однако стоило Мулан достать из кармана племенной символ для поводьев в виде маленького деревянного сокола, гунн сразу же подал признаки интереса. — Кагэ… — почти беззвучно прошептал он. — Я сняла это с поводьев твоего коня. Мне известна причина его гибели, — девушка огладила амулет большим пальцем, — Ты очень любил своих питомцев. А это первые признаки человечности и, того, что твоя душа пропитана злом не полностью. Шань-Ю злобно оскалился. — Мне не нужна твоя жалость и сочувствие! — рявкнул он, на что Мулан недовольно насупилась и сблизила свое лицо с лицом гунна. — Любое живое существо способно исправиться. Даже такой, как ты! Так гласит одна китайская мудрость… — девушка фыркнула, отстранившись. — Избавь меня от ваших нравоучений! — Шань-Ю озлобленно выдохнул, — Я бы на твоем месте добил врага, будь для этого все условия! — У меня были эти «условия», но я не «ты», Шань-Ю! Я даю людям возможность исправиться, прислушиваясь к тому, что советует мне сердце и поступаю - как оно велит! — также огрызнулась Мулан, в надежде пробудить у врага хотя бы капельку совести. Но Шань-Ю в ответ саркастически рассмеялся: — Как только мне выпадет шанс - я с удовольствием вырежу этого «советчика» из твоей груди! Мулан отмахнулась рукой, расстроенно отвернувшись, и отошла от пленника к остальным. — Солдаты, смотрите в оба, не теряйте бдительности. Сонг может быть рядом. Что насчет Шань-Ю, то еды и воды ему не давать. Следите за ним. Завтра на рассвете выдвигаемся. План всех действий расскажу позже, как только переговорю с Шангом. Все поняли? — получив в ответ утвердительные кивки, девушка ушла.

***

Глубокая ночь.

Сонг никак нельзя было палится. Она спряталась в густых зарослях, молясь всевышним Богам, чтобы ее не обнаружили. Девушка прекрасно слышала все разговоры рядом с бессознательным Шань-Ю, видела как его куда-то забирают и не знала - как правильней поступить? Отдать гунна и сбежать? Или пойти на выручку? Но из боевого снаряжения у девушки ничего не осталось. Только маленький ножичек, которым даже курицу не убьешь. Сонг прикусила губу, разрываясь между двоякими чувствами: бросить или помочь? Мозг велел уходить прочь, но сердце и совесть объединились против мозга и настаивали на помощи. — Нет. Я не могу его бросить. Я дала обещание быть рядом. Я обязана помочь! Мы через многое прошли вместе… — кому Сонг это говорила? Девушка сама не знала. Но слова озвученные вслух внушили уверенность. Собрав всю волю в кулак, Сонг отправилась по следу недругов, который вывел ее прямо на лагерь противника. Неудивительно, что всадники успели здесь обустроится - пока девушка дошла до них пешими - прошло немалое количество времени. Их лагерь располагался на лесополосе. Лошади паслись на лугу в тени деревьев, а их хозяева грелись у огня, восседая на потрепанных временем спальных одеял. Сонг пришлось использовать все свои умения в маскировке, чтобы ненароком не навлечь на себя беду. В какой-то степени ее выручало черное одеяние, благодаря которому прятаться в тенях становилось в разы легче. Сердце девушки бешено колотилось в груди. Она застала пробуждение Шань-Ю и частично слышала его беседу с Мулан. «Ага, конечно. Даже если он скажет, что исправится, это спасет его от ожидаемой казни? Или она хочет увидеть в глазах Шань-Ю раскаяние за все содеянное? Хах, смешно.» — мысленно усмехнулась Сонг, как только Мулан ушла. Теперь осталось придумать, как спасти гунна из беды. — А что с тем лучником? — спросил один из всадников у собрата. — С каким? — Ну, с гунном. Который приехал вместе с ними. — А-а, этот... — лениво отмахнулся второй, — Не знаю какие на него планы, но наслышан, что его временно оставили у переправы в Гуйлинь. Вроде как посадили в клетку, пока Шангу оказывается медицинская помощь. Генерал получил сильные ожоги при пожаре, когда спасал граждан. Сонг призадумалась. «Хелнак? Хм-м, возьму на заметку. Но сперва...» — девушка притаилась, ожидая больше двух часов, пока всадники расслабятся и уснут. Остались несколько дежурных, но они не были проблемой. Сонг с кошачьей аккуратностью прокралась к Шань-Ю со спины, прячась в тенях, и коснулась его ладони своей. Гунн моментально сжал ее руку в мертвой хватке. — Сонг! — ненавистным шепотом бросил он, на что девушка болезненно шикнула. — Я вернулась, чтобы помочь! Прошу, не сжимай руку так сильно, мне же больно! — также шепотом процедила она. — А мне не больно?! — не выдержал гунн, немного повысив тон. Девушка юркнула к земле вниз, как только заметила, что в их сторону смотрит стражник. — Терпи, Шань-Ю. Эти веревки малое из всего того, что тебя ожидает. — спокойно вставил стражник свои «пять копеек». Шань-Ю иронично фыркнул, искоса покосившись назад. — Шань-Ю, твою мать, не выдай меня! — выругалась Сонг, очень тихо постанывая от боли в руке, — И прошу, прости меня за все… Я не хотела всего этого. Шань-Ю ничего не ответил, но постепенно ослабил хватку. Сонг с облегчением выдохнула. — Спасибо… — тихо поблагодарила она, даже не догадываясь, что Шань-Ю оставил ее наказание на потом. Вытащив из кармана ножик, девушка пыталась разрезать веревки, но все было тщетно. — Что ты возишься? — тихо прорычал гунн, прикрыв желтые глаза, чтобы не вызывать никаких подозрений у дежуривших. — Не могу разрезать эти проклятые веревки. Черт! — девушка аккуратно выглянула за плечо Шань-Ю, подыскивая поблизости остро-режущие предметы, но ничего такого не наблюдалось, а проникать открыто в лагерь - самоубийство. — Я знаю, что поможет тебя освободить, но мне понадобится время. Если все сработает гладко, то к утру нас здесь уже не будет, а очередной погони удастся избежать… — прошептала Сонг Шань-Ю на ухо, пока никто из дежурных не обращает на них внимания. — Не знаю, что ты задумала, но поторопись! Время на исходе! — попросил гунн, обреченно выдохнув. Сонг поспешила скрыться. Ей очень повезло, что их никто не увидел, и не услышал. Теперь же, нужно расположить удачу лицом, но время опасно «наступало на пятки».