Боруто. Полное переосмысление

Боруто жадно всматривался в своего спасителя. - Неужели это папа Сарады? Знаменитый Учиха Саске? Я слабо его помню, он так редко появлялся в деревне и заглядывал к нам… Слабость накатила неожиданно, сменила эйфорию. Боруто жадно раскрывал глаза и не спускал взгляда с человека в чëрном плаще. Красота боя захватывала, поражала. Невероятная сила шиноби, скорость, реакция, каждое движение выверено до мелочей. А главное - и тени усталости или недомогания не было. Казалось, весь бой - это просто шалость и игривая лень, чтобы не тратить чакры больше, чем можно. Или разминка, небольшая тренировка давно отточенных и возведëнных в абсолют навыков. Наблюдать за боем было крайне приятно, будто смотришь на художника, рисующего очередной шедевр. Боруто вдруг взяла зависть, чистая зависть, что перерождается из вожделения в стремление, в страсть. Вот он, настоящий ниндзя, в нескольких десятках метров, борется со страшным чудовищем, а то жалкое вырожденное существо и близко не стоит с его мощью. Мальчишка даже не моргал, всë тело его прилипло к бетонной крыше, мëртвым грузом пыталось уснуть, но он сопротивлялся. Стоически противился упустить хоть один момент захватывающей битвы. Теперь он жаждал, жаждал стать таким же. Подражать, а после превзойти, нет, сделать всë по-своему и так, что всем будет завидно. Сила, сила, больше силы, больше скорости, больше всего. "Я стану великим шиноби, таким, как Учиха Саске. Даже круче, даттебаса… " - Кагутсучи Чидори! С последним движением Саске закрылись глаза Боруто. Обессиленный, он упал с умилительной улыбкой. Он был искренне счастлив и спал, как младенец. / / / Очнулся Боруто уже в больнице. Было тихо, даже слишком. Забинтованный герой приподнялся на койке, всë тело ещë болело, однако душа трепетала, хотелось двигаться, действовать. Тут на ум пришло воспоминание о том, что скоро экзамен на генина. Сердце с силой застучало, ещë чуть-чуть, и кажется выстрелило бы пушечным ядром. Боруто резко вскочил, мозг запутался и разбух, наступила полнейшая мысленная неразбериха. Что делать? Сколько времени прошло? Куда идти? Вопросы наваливались один за другим, а ответы не приходили. Наслоение аналитической анархии привело к тому, что голова совсем отказалась работать. Но делать что-то надо и решено было прибегнуть к самым решительным мерам. Боруто лëг на пол на живот и начал отжиматься. Когда через минуту вошла медсестра, она чуть не рухнула в обморок. Однако рассудок к ней вернулся довольно быстро, и уже с визгами молодая девушка стала ругать мелкого прохвоста и умолять его лечь обратно в кровать. Но это не помогло, и только орава визжащих баб смогла уложить проворного мальчишку. - Очнулся, проказник! Встань ещë, уж наподдам! Пять дней лежал не сном не духом, и тут на тебе, - молвила самая старая и бойкая бабушка с маленьким круглым личиком, покрытым множеством морщин. - Пять дней?! Боруто снова поднялся на постели, держа руки впереди. Медсëстры всполошились, в испуге вставая в боевую готовность, кто-то упал, кто-то получил локтем. Глаза пациента будто полыхали, но тот ушëл в задумчивость и опустился на подушку, скрестив руки. - А то, пять дней беспробудно. К тебе уж мама с сестрой приходили, гостинцев принесли. Поешь сначала, попей, потом уж встать может тебе разрешим. Только чтоб без глупостей. - Мне надо уходить. - Что? Куда? - бабушка выпучила в непонимании глаза. - Куда ты такой собрался, ещë неделю, а то полторы. - Как полторы?! Нет уж. Боруто попытался встать, но толпа тëток навалилась на него и не дала. - Пустите, гадины, мне надо! Я тренироваться должен, скоро у меня экзамен! - Какой такой ещë экзамен? - На генина, я буду ниндзя, ясно вам, дуры? - Ты рот-то свой поганый закрой. Экзамен может и подождать, а вот здоровье никак. А что, если ты надорвëшься там на этом экзамене? Кто за это отвечать будет, с кого спросят? С нас, с меня. Что вы, бишь, Мариса Алексеевна, больного отпусти, вот он-то из-за вас и покалечился. - Не будет такого. Ничего я не покалечусь. Всë, свалите, я должен тренироваться, так как там мои друзья, команды будут формироваться, я не могу опоздать или пропустить, не могу. Да отпустите вы, даттебаса, старые… - Разговаривать научись, болван! - старушка отвесила оборванцу пару хороших щелбанов. - Ай-ай-ай! - заверещал Боруто, молодые медсестры пустились в хохот. - Ничего не знаю, неделю ты сидишь тут под пристальным надзором и уходом, и только попробуй мне что вытворить. Я с тебя семь шкур сдеру и будешь тут ещë с две недели отлëживаться, - Боруто в ярости хотел огрызнуться, но не успел. - И что же это за шиноби со старухой так лобзать, а? - шкет фыркнул, надулся, но не сказал ни слова. Медсëстры наконец ушли. Посидев надувшись на весь мир, Боруто смягчился и даже ехидно ухмыльнулся. "Вот и первое моë испытание" - подумал он. Хотел было продолжить тренировку, однако вдруг вспомнил об упомянутом презенте от мамы и Химавари. Два больших пакета лежали рядом со шкафчиком, по левую руку от кровати. Нагинаясь за онигири, Боруто случайно увидел на противоположной стороне ещë одну занятую койку. На ней был мальчик с короткими чëрными волосами, прилежно причëсанными. Он крепко спал. Вокруг от него не было никаких гостинцев, а лицо было не знакомо. Любопытство заиграло в Боруто. Тот захотел подойти и рассмотреть незнакомца поближе, но, подумав, решил сначала подкрепиться. Еда была как всегда чудесная, заочно Боруто поблагодарил маму. Малец буквально проглатывал еду, чуть жуя. Растущий организм требовал больше, тем более после тяжëлого боя. Увлечëнно пожирая очередной пирожок с рыбой, герой остановился с открытым ртом перед очередным укусом. Он замер от неожиданности и кратковременного испуга. Два серых глаза вцепились в него с той стороны. Это был не просто взгляд, тяжëлый, зоркий, испытующий. Так смотрит охотник, случайно столкнувшийся с опасным хищником. Оба замечают друг друга и тогда остаëтся лишь два исхода - либо один из них умрëт, либо разойдутся, забыв друг о друге. Мальчик смотрел Боруто чëтко в глаза, не моргая. Он ждал решения своего оппонента. Любого движения, знака, который ещë не мог представить, но что-то точно должно произойти, статус-кво не длится вечно. Боруто заметил что-то странное, опустил взор и недоумение тенью легло на него. Привстав, незнакомец оголил свою грудь и руки. Непонимание сменилось рвущим гневом, яростью и ещë большим чувством непонимания. Всë молодое, детское тело было истерзано, покрыто рубцами и шрамами, где-то ожогами. Пугающие следы сокрытых злодеяний легли на кожу словно листва. Множество мелких листьев сливаются в монолитную маскировку. Ужасающее зрелище, которое детский разум никак не мог принять и осознать. Кто и зачем мог сделать такое с человеком, так изуродовать его. Некоторые шрамы были мелкие, от порезов, какие-то будто от кнутов, какие-то от палок, где-то словно клеймили, где-то пытали, а местами безжалостно измывались. Насилие ради насилия, ничего более. Быть может это тоже монстр? Детский разум, взращенный в мире, в любви, в заботе, не мог дойти до черты жестокости этого мира. Человек - вот главный монстр, чудовище планетарного масштаба. На животе в области печени у незнакомца была свежая рана. Она была уже зашита и тщательно забинтована, однако бинты багровели, по всей видимости сказалось резкое пробуждение. Боруто стало вдруг необъяснимо стыдно. Он стал себе не мил, готов был из кожи вон вылезть. Наивное хрустальное чувство справедливости, обострëнное у детей, осело комом в горле, керосином разлилось по жилам, ударило в голову. Мальчик с той стороны продолжал смотреть. Взгляд его теперь стал ясен Боруто. Без опыта и анализа, интуитивно, он всë понял. Так смотрит тот, кто испытал муки длиною в вечность, смотрит в ожидании новых ударов, однако теперь готовый биться за каждый клочок кожи, за свою свободу и честь, из принципа, дав себе клятву вырваться из ада. Всë это маленький начинающий шиноби схватил так точно, в таких верных тонах, словно сам был когда-то таким же. Однако это не так, просто очередная детская сверхспособность, проникающая иногда сквозь туман веселья и дурачливости, чтобы навсегда схватить важнейшую мысль, что протянется сквозь жизнь и неизгладимым опытом отпечатается в душе. - Хочешь есть? Мне мама принесла, но ты бери, угощайся. За меня можешь не волноваться, я не голоден, - Боруто кинул охапку пирожков незнакомцу. Тот проследил их полëт, и так же угрюмо смотрел на них, что-то обдумывая. - Если ты не любишь пирожки, у меня тут есть ещë онигири, блины, апельсины, бананы, курица даже терияки, хотя может уже испортилась… Боруто умолк, незнакомец не спеша стал угощаться. Движения его были резки, но не лишены грации. Сначала изделия из теста исследовал нос, потом помяли руки, следом короткая дегустация со всей осторожностью и наконец акт поедания. От былого сорванца с жëлтыми волосами не осталось ни следа. Тот тихо наблюдал за ускорявшимся исчезновением пирожков. И, ко всему прочему, рассматривал лицо таинственного товарища по палате. Оно было красивое со строгими, ярко выраженными чертами лица, овальное, с выделяющимися скулами, чëткими бровями, будто грифельными стержнями. Худое, но жилистое, как и остальное, тело. Большие серые глаза, так ясно смотрящие на мир. Маленький узкий нос, немного острым кончик, небольшие ноздри. Чуть заострëнный подбородок, яркие небольшие губы. Волосы короткие, тëмные-тëмные, густые, фактурные. По возрасту ровесник Боруто. - Вкусно. Спасибо, - нерасторопно и сбивчиво проговорил загадочный мальчик, будто вспоминая, что это такое - разговаривать. - Да не за что. Моя мама любит вкусно готовить, да и вообще готовить, - говорил Боруто с приподнятым настроением, стараясь вкладывать в слова радость, улыбку, но получалось фальшиво. Однако угрюмый собеседник всë равно не обратил внимания. - Я, кстати, Узумаки Боруто, а тебя как звать? - Нитеки. - Эмм, приятно познакомиться. Ты всë так быстро слопал, может ещë хочешь? Незнакомец испытующе посмотрел на Боруто, будто искал подвох. Казалось, что всë было ему в новинку, всë слыло иллюзией, коварным замыслом врагов, происком истязателей. Но вдруг лицо его смягчилось впервые с пробуждения. - Хочу, - с трудом проговорил он. Слабость сквозила во всех его действиях. - На, держи, - Боруто кинул Нитеки один пакет. - Мне всë равно много, к тому же скоро отсюда выйду. Содержимое пакета быстро начало потрошиться и проглатываться, с таким энтузиазмом, что Боруто и впрямь ободрился, наблюдая за жадной трапезой. Когда Нитеки закончил, он смутился, видя широкую улыбку своего нового знакомого. - Спасибо. Очень вкусно… - всë также неумело молвил он. - Да не за что, не за что. Угощайся, мама сделала с любовью. - Любовь… - задумчиво пробормотал Нитеки - Эмм, слушай, можно кое-что спросить? - М? - Ты, ну, кто с тобой так? - Боруто коротко кивнул на раны на груди. - Чудовища. Настоящие гады и твари. - Правда что ли? Кто они? - он аж вскочил запалëнный. - Люди, - Нитеки снова вернулся в угрюмое раздумье, потом, взглянув украдкой на нетерпеливого Боруто, что-то решив, заговорил. - Они зовут себя… В этот момент нагло и бесцеремонно открылась дверь. Нитеки вздрогнул. В комнату вошла медсестра и вскрикнула, увидев Нитеки. У неë из рук выпал поднос с едой, питьëм и лекарствами, лечебными таблетками чакры. Молодая девушка начала то радоваться, то возмущаться, то кого-то зваться, - Боруто не слышал. Он погрузился в тяжëлые думы, крутил и вертел мысль, выворачивал наизнанку и пробовал идти другим путëм. Но тщетно. "Люди, люди, люди…" - только и крутилось, как заевшая пластинка. "Как, за что, кто, где, почему они не наказаны, почему к ним не пришëл доблестный шиноби и не победил какой-нибудь Саске? Как же так, как же?" / / / пять дней назад / / / - Спасибо Саске, ты нас очень выручил… - Когда исчез последний клон Наруто? - А? - Шикамару, когда, чëрт подери, исчез последний клон Наруто? - Четыре дня назад. Ты думаешь… - Плохо. Очень плохо, - неустрашимый защитник Конохи похмурел, о чëм-то усиленно размышляя. - Хочешь сказать, что это не совпадение? Я тоже думал об этом, - Шикамару прищурил глаза и сделался серьëзнее. Он оперся руками на стол хокаге. - В деревне шпион, может быть даже группа, обладающая своими людьми, где надо. Либо же кто-то из союзников, тех кто знал, нас предал. Гадать можно долго, а доказательств нет никаких, придëтся начать с самого начала и проверять каждую версию пристально и поочерëдно. И как можно быстрее, - последний Учиха выглядил обеспокоенно. - Думаешь, это может повториться? - А ты считаешь, что враг выполнил свои цели? - Нет, к сожалению, это вряд ли. Ничего не пропало, важные объекты не пострадали, ключевые шиноби живы здоровы. Цели неясны и не прослеживаются, кроме одной - испытание. Три случая - три монстра. Тот или те, кто их призвал, словно бы проверяли их боеспособность супротив наших сил. Может даже вычисляли время реагирования, слабые зоны и т.д., смотрели на наш ответ. Одно можно сказать с высоким процентом уверенности - это была проверка, возможно контрольная, а значит нас ожидает худшее. - Итак, враг знал, что Наруто отправляется на важнейшие переговоры на другой материк, знал, что он оставил клонов, и наконец знал, что клоны начали исчезать, из-за слишком большого расстояние между ними и призывателем, и в итоге пропали все. Это раз. - Ещë мы знаем, что его техника основана на ин энергии, как и наши с Ино. А также появились некоторые данные о первых очевидцах - двое - дети, последний - возможно психически больной, они же возможные первые жертвы. Ещë, библиотекарша говорит, будто монстр, которого ты убил, по описанию походит на какое-то чудовище из древних мифов. Эти данные пока не точные, но связь просматривается, хотя разгадать еë полностью пока нельзя. - Страшнее всего другое, Шикамару… - О чëм ты? - Четыре дня. Либо всë было готово заранее, и оставалось просто активировать технику, либо… Хм… если они смогли подготовить их за четыре дня, тогда всë очень плохо. Если же они начали готовиться за три недели, то есть когда Наруто только-только уехал, то время у нас есть. Но в любом случае ситуация выглядит откровенно скверно, Шикамару. - Да уж, - тот почесал затылок. - А как твоя миссия? - Выполнена. Они ещë не успели ничего выудить из тела, о передаче или сохранении в скрытом месте информации речи и не идëт, проверил лично. Все данные уничтожены вместе с лабораторией и телом. Вещи забрал, вот они, - Саске отвязал чужой пояс с сумкой и положил на стол перед собой. - Однако, несмотря на успешное завершение именно этой миссии, я всë-таки настоятельно рекомендую усилить Анбу. - Саске, я всë понимаю, - перебил глава клана Нара. - А по-моему нихера вы с Наруто не понимаете. Когда мы стали так массово использовать клетки Хаширамы для создание новых искусственных конечностей, мы начали вести опасную игру. Того, что это привилегия только шиноби, недостаточно, шиноби гибнут на миссиях, их и их тела банально крадут ради клеток. Эти чëртовы клетки - желанная технология любой деревни, организации или простых бандитов. И неважно, кому она достаëтся - в любых руках клетки опасны. К тому же они обеспечивают превосходство и доминацию Конохи над другими деревнями да и вообще. А это создаëт напряжение в мировой политике. - И что ты предлагаешь, отказаться от них, закопать, сжечь, сбросить в море? - Уже поздно, это игла силы, с которой нам больше не слезть, к тому же риски при этом всë равно велики, надо было бы доверить эту работу кому-то вроде меня или Наруто, так как желающих унести заветный плод будет много, а работники на местах способны на всякое. К тому же, что делать с теми, кто уже обладает новыми конечностями? Клетки Хаширамы уже распространились по всему их телу, в их крови, в их коже, в их плоти. Выхода из этого теперь нет. А значит надо позаботиться об их защите и сохранности. Количество учеников школы ниндзя только падает, хотя их число необходимо неустанно увеличивать. Желательно вообще построить ещë одну академию. Анбу слабы, как никогда, надо расширять их штат, совершенствовать доступные им технологии, вкладываться в новые поколения шиноби. Это всë нам жизненно необходимо, а вы с Наруто занимаетесь тем, что развиваете культурную программу и возможности самореализации граждан. Коноха - это деревня ниндзя, щит и меч страны, а не еë культурный центр. Без нас государство Огня не будет существовать. Теперь ты понял? - Какая чëртова морока… Но я тебя понял, Саске. Пока я могу только поговорить с Саем, который уже приступил к разбору всего этого хаоса. Когда вернëтся Наруто, мы обсудим всë это вместе с даймë, а пока надо заняться расследованием, ты ведь поможешь? - Надеюсь, это был риторический вопрос. / / / настоящее время / / / Солнце ярко светило, грея теплом людей, несмотря на всё произошедшее. Единственная отдушина после страшного теракта. На веранде маленького кафе, сводящего концы с концами, сидел их постоянный клиент и выпивал очередную кружечку чая, не спеша, расслабленно, тоже наслаждаясь прекрасной погодой. Взор его был устремлён ввысь, он любовался многообразием форм облаков, их громовой мощью, поражающей воображение. Ничто не сравнится с их гордым плаванием. Они бороздят мир, не обращая внимания на мелочи вроде людей. Ничто не в силах поколебать их покой, и это вызывало чувство нескончаемого восхищения у человека за столиком. Он уже допил свой чай и подозвал официантку. - Можете, пожалуйста, повторить, если вам не трудно. - К-конечно, конечно, сейчас всё будет! Милая девушка была в восторге от джентльменского, немного стеснительного тона гостя. Он всегда обращался с ней очень уважительно, добродушно, часто улыбался. К тому же был всегда опрятно одет и хорош собой, а последнее время всё их скромное заведение держалось на выручке с его заказов. Незнакомец был два метра ростом, с длинным узким лицом, среднего телосложение и в хорошей форме. Чёрные блестящие волосы были коротко стрижены, очень ровно и профессионально, сбриты по бокам и немного сзади. Кустистые бурые брови придавали ещë больше благородства его виду. Главными преимуществами этого человека лет 35 были его прелестные голубые глаза и вечная простодушная, чистая улыбка. Ходил он всегда в пальто, из под которого выглядывала бежевая кофта, и чёрных брюках. Пока официантка отошла за новой порцией чая, мужчина снова взглянул на облака. “Хорошо, просто прекрасно. Идеальное время, наилучшая возможность. Чтож, совершенно очевидно, что судьба благоволит мне. Однако же мой рок в моих руках, главное не опростоволоситься, или, как сейчас принято говорить, не наложать. Чудно, чудно, пришла пора повышать ставки. Ох, скоро это мирное местечко утонит в крови. Жалкие ничтожества не в силах защитить своих добрых невинных граждан. Это будет лишь расплатой, наказанием за беспрецедентную халатность и глупость. Что посеешь, то и пожнёшь - без исполнения этого принципа люди превращаются в чванливых ленивых животных, деградируют. Посему должно прийти наказание, неизбежно должно, ибо это учение всему роду человеческому. Урок всегда обязан быть жесток,” - незнакомец расплылся в своей искренней улыбке, и подходящая официантка вместе с ним.