Излом

Хочу быть искрами в твоём голосе, Пристёгнутой к бедру кобурой. Наручниками на форменном поясе, Умирать, любуясь тобой. Ходить босиком да по лезвию, Смотреть на допрос сквозь стекло. Хочу. Но жить, рискуя, полезно ли? Неважно! На уме лишь одно: Змея из чернил, что вьётся По телу. И я по нему — скольжу. А сердце заполошно так бьётся По тебе, Лишь тебе одному. Автор AnnaRosarium

На ответное приветствие Вэй Ин, разумеется, не надеется. Он лишь предусмотрительно делает пару шагов назад и старается сохранять спокойствие, мельком думая, что зря не надел майку перед выходом из ванны. Но теперь уже ничего не попишешь, и, чем бы дальнейшая ситуация ни обернулась, скандала необходимо по возможности избежать. А в том, что намерения матери Цзян Чэна далеко не миролюбивые, сомневаться не приходится… Само собой не понять, кто именно почтил их своим присутствием, невозможно. У госпожи Юй очень схожие с сыном черты, да и на семейные фотографии в доме Яньли Вэй Ин не раз обращал внимание, но это ни в какое сравнение не идёт с впечатлением, которое она производит вживую. Как только закрывается входная дверь, Вэй Ина будто обдаёт холодом чужой подавляющей ауры. Женщина, стоящая напротив и сложившая руки на груди, оглядывает его с ощутимой неприязнью и пренебрежением. Строгое выражение на красивом точёном лице, скорее всего, редко сменяется улыбкой, а весь образ целиком, начиная от дорогого брючного костюма и заканчивая сдвинутыми идеальными чёрными бровями, вызывает невольное желание вытянуться по стойке смирно. Но есть в этом даже нечто родное и ностальгическое, навевающее давние воспоминания о первых неделях работы с лейтенантом… И кем бы Вэй Ин был, позволив на себя так легко повлиять? Чересчур впечатлительной натурой он никогда не отличался, а за время нахождения рядом с Цзян Чэном, иммунитет к подобным методам ментального воздействия у него давно выработался. Неловкое напряженное молчание в коридоре уж слишком затягивается и в голове проносится мысль, что нужно как-то разрядить обстановку: хотя бы максимально по-идиотски предложить кофе или чай… Но от неосмотрительных фраз, за которые можно огрести, Вэй Ина спасает Цзян Чэн. И хорошо, что хотя бы он догадался надеть футболку и не светит тёмными засосами по всему телу в отличие от некоторых… — Кого там ещё нелёгкая принесла? И где чёртовы суши? — недовольно ворчит лейтенант, показывающийся из ванны и затягивающий тесьму на домашних спортивках. А вот когда он поднимает голову и видит, кто именно оказался на пороге, то в момент меняется, сразу становясь холодным и собранным. — Здравствуй, мама. Какими судьбами? — Я не могу навестить сына? — так же холодно вторят ему. Госпожа Юй вопросительно вздёргивает бровь, и Вэй Ин ловит своего рода некоторое восхищение от того, насколько они сейчас похожи, стоящие уже в паре шагов друг от друга и пересекающиеся почти идентичными отстранённо-непробиваемыми взглядами. — Твоего короткого визита в больницу было вполне достаточно, чтобы справиться о моём здоровье, а просто заходить в гости ты перестала давным-давно. С каких пор тебе есть дело до моей жизни? Услышав начало фразы, Вэй Ин начинает лихорадочно соображать, пытаясь прикинуть, когда именно мать навещала Цзян Чэна в больнице. Он-то грешным делом думал, что она там и не появлялась по случаю отъезда, а выходит, что её визит просто-напросто пришёлся на его отсутствие. Но это даже к лучшему… Хотя сегодняшнее утро показало, что неминуемой встречи им в любом случае не избежать. — С тех самых, как я узнаю, что ты живёшь с парнем… — Юй Цзыюань презрительно косится в сторону Вэй Ина, не считая нужным удостаивать его бо́льшим вниманием и, видимо, отводя роль исключительно бесполезной мебели. — Живу, — небрежно пожимает плечами Цзян Чэн. — И что с того? Это Вэй Ин, мама, познакомься… — Незачем сообщать мне ненужную информацию, — перебив, отмахиваются от него. — И если ты хотел оставить её при себе, не стоило обсуждать что-то настолько личное по телефону. Даже твой разговор с сестрой может быть кем-то услышан. — Ну что ты, мама, — Цзян Чэн едко улыбается. Он похож сейчас на опасного дикого зверя, готового в любой момент обороняться. — Как можно пытаться от тебя что-то скрыть? Ты же вездесущая и ничто не ускользнёт от твоего внимания. И раз ты утолила своё любопытство, то вполне можешь избавить нас от своего присутствия, — Цзян Чэн произносит это с такой сталью в голосе, что Вэй Ина пробирает лёгким благоговейным восторгом. Только вот… Госпожа Юй к таким речам остаётся совершенно равнодушна, безразлично бросая в ответ: — Обязательно оставлю. Правда не «вас», а «тебя», потому что твой… — с её губ предположительно чуть не скрывается оскорбление, но она сдерживается. — Кем бы он ни был — идёт собирать вещи. Вэй Ин очень хочет возмутиться, но у него как ком в горле застревает. Он вообще не знает, что сейчас можно говорить, а что — нельзя, чтобы не ухудшить ситуацию. Понятно, что, по мнению Юй Цзыюань, у него тут изначально нет права голоса и это их с сыном личное противостояние. Но не защитить то, чего он так долго и упорно добивался — а именно возможность быть рядом с Цзян Чэном, — тоже кажется чем-то неправильным… — Правда? — переспрашивает лейтенант, в ответном жесте складывая руки на груди. — Не думаю, что это тебе решать, мама. Извини, но мне уже не восемнадцать, чтобы жить выдуманной тобой правильной… — это слово звучит с особой издёвкой, — жизнью. У меня она уже давно своя собственная, и, кажется, тебе в ней совсем не место. — Неужели? Ну раз так, то, наверное, ты не слишком огорчишься, если завтрашнее назначение не состоится? — Что? — невольно вырывается у ошарашенного Вэй Ина. — Нет, вы не можете… — Молчать, — воздух вспарывает, словно ножом, и его обдаёт такой волной осязаемой ненависти, что впору как минимум поёжиться. Но он лишь стойко выдерживает направленный в упор резкий взгляд. — Я могу всё что угодно, — госпожа Юй поворачивается к Цзян Чэну. — Ну, почти всё. Думаешь, я оставлю это просто так? По своей глупости я оформила квартиру полностью на тебя, но должность, благодаря мне, ты потерять всё ещё можешь. Хотя почему только должность? Хочешь жить своей жизнью? Пожалуйста, живи на здоровье. Но без работы в полиции. Правда, жаль было бы терять её: ты ведь так много сил приложил, чтобы достичь хоть чего-то… — каждое слово — будто гвоздь, вбивающийся в крышку гроба. — Ничего, мама. Дело твоё, — на удивление спокойно отвечает Цзян Чэн, пока Вэй Ин пребывает в немом шоке. — Помешать я тебе не смогу, а работы в городе предостаточно — голодным не останусь, — неужели он с самого начала предвидел подобный расклад..? И самое страшное то, что его мать, кажется, действительно способна воплотить свои угрозы в жизнь… — Остановитесь, что за бред… — каким-то обрывочным хрипом выдавливает из себя Вэй Ин. — И ты готов отказаться от всего, к чему стремился, ради… Этого? — рот Юй Цзыюань презрительно кривится, и вполне понятно, кого она имеет в виду. — Готов, — согласно кивает лейтенант. — Для тебя это так удивительно? Что быть с дорогим человеком важнее любимой работы? Или такие приоритеты тебе недоступны? — Цзян Чэн, да что ты такое несёшь?! — не выдерживает Вэй Ин, с ужасом глядя на разворачивающуюся перед ним катастрофу. — Ты не можешь отказаться от работы, потому что она и есть ты! — Угомонись, оно того не стоит… — начинает Цзян Чэн, но закончить ему не дают. — А вы?! — Вэй Ин яростно поворачивается к Юй Цзыюань, и его глаза, наверное, теперь тоже могут прожечь в чем-нибудь дырку. — Что вы вообще за мать такая, которая подобные условия ставит? Неужели вам настолько хочется всё контролировать, что совершенно наплевать на сына? — Мне не наплевать на сына. Именно поэтому я здесь, — госпожа Юй тоже поворачивается к тому, кто так своевольно вздумал ей перечить. — И мне не наплевать на то, что он по глупости портит себе жизнь. Портит её тобой. Видишь, что ты делаешь? — она неприязненно улыбается. — Сейчас он останется без хорошей работы и привычного образа жизни. И всё это ради тебя. Как думаешь, хорошо ему будет? Ваньинь никогда тебе не признается, но это уничтожит его. А ты никогда не избавишься от чувства вины, потому что лишил его всего. Вы ведь ко всему прочему ещё и коллеги… Каково тебе будет приходить в отдел каждый день и понимать, что капитана Цзян там нет из-за тебя? Как ты после этого ему дома в глаза смотреть собираешься? Нравится? Хочешь так жить? Если нет, то чтобы к вечеру тебя здесь не было. «Вы настоящая сумасшедшая, — хочет сказать Вэй Ин, холодея. — Кто вам дал право так играть с людскими судьбами?» Но судя по всему, госпожа Юй всю свою жизнь именно этим и занимается… Пролетающие в голове перспективы заставляют сердце колотиться где-то в горле и рождают внутри чувство липкого страха, потому что выхода из положения он, хоть убей, не видит. Либо они с Цзян Чэном расходятся, либо обрекают себя на существование, с которым оба вряд ли справятся. Но Вэй Ин не хочет выбирать! Он просто не может этого сделать! Ни один нормальный человек на такое не способен! Ему едва удаётся справиться с кипучим внутри гневом и проглотить возмущение. Нужно собрать мысли во что-то более здравое… Если Вэй Ин окончательно разорётся, будет только хуже… Хотя хуже уже некуда! Его почти разрывает на части от безвыходности ситуации и накатывающего всё сильнее нервного мандража, но он всё же размыкает пересохшие губы и произносит: — Знаете, вот когда я действительно пойму, что Цзян Чэну со мной плохо и я отравляю ему жизнь, то лучшим выходом и правда будет уйти. Тогда я не задумываясь соберу вещи и освобожу его от бремени в лице себя. Но сейчас, чёрт побери, не я стараюсь отнять у него всё! Не я ставлю перед выбором: любовь или карьера! И при этом вы знаете, что любое решение разобьёт его ещё больше, чем вы уже успели с ним сотворить! Вам так нравится ломать людей? Вы от этого какое-то извращённое удовольствие получаете? — Всё сказал? — А-Ин, оставь… — Нет, ещё не всё! — как бы Вэй Ин ни старался, его уже неконтролируемо несёт. — Я просто не понимаю, как у вас совести хватает так поступать? Вам знакомы хоть какие-то понятия морали и семейных ценностей? Или только желание подчинять всех своим правилам?! — Замолчи уже… — Юй Цзыюань раздосадованно морщится и, утомлённо вздохнув, достаёт из кармана пиджака телефон. — А вот и не замолчу! К чёрту меня! Плевать! Дело даже не в том, кто будет на моём месте! Вы и потом найдёте способ подгрести всё под себя… Каким же монстром нужно быть, чтобы проделывать такое с собственным ребёнком? — Я сказала хватит. Этого вполне достаточно. Вэй Ин лишь тяжело дышит, в запале готовый наговорить ещё очень много всего и использующий эту возможность высказаться только для того, чтобы не скатиться в окончательную панику. Но госпожа Юй как ни в чём ни бывало отвлекается чем-то на экране, а затем поднимает взгляд на Цзян Чэна. — Накорми его успокоительными и вечером жду обоих на ужин. Отмечаем твоё повышение и будущее пополнение семейства. Скоро у тебя появится племянник. Лейтенант пару секунд смотрит ей в глаза, а следом с его губ срывается с львиной долей возмущения и облегчения: — Мама, ну неужели нельзя было по-людски! — Нельзя. Иначе бы я не поверила. Ты догадался? — Нет, не догадался! Я уже не могу понять, где ты притворяешься, а где — нет! — Он прав, — госпожа Юй кивает на Вэй Ина, который застыл на месте после своей бурной речи, а теперь, кажется, даже дышать перестал. — Твоя мать — настоящее чудовище, — её взгляд наполняет какое-то разъедающее сожаление… Возможно, направленное внутрь себя. — Мне нужно было самолично убедиться, что тебе не попался какой-нибудь трусливый и слабовольный идиот. — Но ты поставила нас в безвыходное положение! Правильного ответа на твою проверку не существует! — раздражённо шипит Цзян Чэн. — Твой Вэй Ин хоть и перетрухнул прилично, но он испугался не меня, не за себя, а за тебя. Это единственный правильный ответ. Собираешься жить с ним, принимая для себя такие радикальные решения, — дело твоё, мешать не стану. Где будет возможность — прикрою, но за все последствия отвечаешь сам… — Мать вашу, — наконец-то обретает голос Вэй Ин, полноценно вникая в произошедшее. — Да вы издеваетесь?! У вас с Вэнь Цин клуб по интересам, что ли? Мне после ваших проверок такими темпами психиатр понадобится! Причём семейный! Потому что ходить к нему мы будем вместе с Цзян Чэном! — Пришлёшь мне счет, — кивает Юй Цзыюань. — А он ничего такой, быстро перестраивается, — бросает она сыну. Тот едва заметно улыбается. — Да, он ничего. — Если что-то будет нужно, сообщишь. Мне пора, внизу ждёт машина. Ужин в семь, не опаздывать. Госпожа Юй разворачивается на каблуках и шагает к выходу. — До вечера, мама. А когда дверь закрывается, Вэй Ин позволяет себе шумно выдохнуть через нос и опереться на плечо Цзян Чэна, пытаясь утихомирить нешуточно разыгравшийся стресс. — Срочно налей мне выпить. Клянусь, за свои в очередной раз подпорченные нервы я теперь буду называть её только «мама». — Она тебя убьёт, — лейтенант обнимает его за талию и не спеша уводит на кухню. — Это было очень стрёмно, А-Чэн, — сообщает уже пришедший в себя, но испытывающий потребность пожаловаться Вэй Ин. — Меня чуть инфаркт не хватил с такого прессинга. — Знаю. Я до самого конца не мог понять, серьёзно она или нет. — Вот это-то и пугает, — получив успокаивающий поцелуй в висок, он отходит к кофемашине, намереваясь сделать им кофе. Покрепче. С ромом. Признаться, внутри его до сих пор немного потряхивает. — Твоя мама реально способна на что угодно. Это сейчас нам, считай, повезло, а если ей опять что-нибудь в голову взбредёт? Достань Бакарди с верхней полки… — Выбирать не приходится, А-Ин, — философски рассуждает Цзян Чэн и, выполнив просьбу, усаживается за стол. — Но я думаю, теперь всё станет проще. Мама очень упряма и никогда не изменяет себе, а раз уж она пошла на уступки, то вряд ли передумает. — Кого-то мне это напоминает, — хмыкает Вэй Ин, слушая, как перемалываются зёрна. — Вероятнее всего, она разговаривала с сестрой, а ты сам знаешь, какое та может оказывать влияние. И разумеется, ещё сказалось скорое появление внука… — задумчиво продолжает лейтенант. — Точно, А-Чэн! Ты же скоро станешь дядей! — Вэй Ин, чуть ли не хлопая в ладоши, плюхается к нему на колени. — Не терпится поздравить Яньли! — Вот вечером и поздравишь. — А-Чэн, — сокровенно шепчет он Цзян Чэну в губы. — Неужели это правда самый настоящий семейный ужин? Где я буду присутствовать не только… как твой друг? — Да, это именно он. Не переживай, если уж мама дала добро, про всех остальных и говорить нечего. — Немного не верится… — Ну давай мы ей позвоним и ты ещё раз уточнишь? — иронично предлагает лейтенант. — Пожалуй, я всё-таки поверю тебе на слово, — быстро соглашается Вэй Ин и с некоторым сомнением хмурится. — Знаешь, меня до сих пор не отпускает очень странное противоречивое чувство… Я понимаю, почему ты говорил то, что говорил. И с одной стороны меня адски напугало, что ты был готов так легко отказаться от очень значимой для тебя работы. Люди не должны идти на такие жертвы ради кого-то. Это слишком много… — Конечно, нелегко, А-Ин, но… — Подожди, я не закончил, — мягко останавливает лейтенанта Вэй Ин, ласково проводя большим пальцем по его щеке. — А с другой стороны, мне хотелось заорать от счастья, поняв, что я тебе настолько важен. Стараниями твоей мамы мне теперь навсегда это запомнится. И я тоже сделаю для тебя что угодно, А-Чэн, — ты уже как часть меня, от которой не отказаться, — на волне захлестнувшей романтики заканчивает он. — Что ж, тогда поздравляю нас с тем, что мы оба неизлечимо друг в друга вляпались и ещё долго будем выяснять, кто ради кого чем может жертвовать и кто в принципе вправе или не вправе творить такое, — подводит витиеватый итог Цзян Чэн. — М-да… Полный идиот тот, кто считает, что любовь — это просто, — звучит сокрушённое. — Но если брать всю ситуацию в целом, у меня сложилось впечатление, будто мы только что победили самого большого и страшного босса в компьютерной игре. Вэй Ин, смеясь, чмокает лейтенанта-уже-почти-капитана в нос и слышит трель дверного звонка. А когда он вновь выходит в коридор, на пороге ждёт всего лишь долгожданная доставка суши. И никаких судьбоносных встрясок.

───── ◉ ─────

Некоторое время спустя. — Товарищ трудоголик, ты сегодня домой собираешься? На звук приятного женского голоса Вэй Ин отрывает взгляд от монитора, где просматривает отчёт по одному из текущих дел, и одаривает Вэнь Цин приветливой улыбкой. Время почти подошло к концу смены, но несмотря на это, в убойном пока никто не разошёлся. Хотя большинство сотрудников уже на низком старте, и Вэй Ин один из немногих, кто до сих пор с головой погружён в работу. Фронт его задач и обязанностей с недавних пор настолько расширился, что ему даже выделили персональный стол в зоне основного отдела, где он сейчас и восседал. За лабораторией теперь со всей ответственностью приглядывал Вэнь Нин, и со стороны капитана Цзян было очень любезно и дальновидно подтянуть Вэй Ина к себе поближе, чему тот не уставал радоваться, сидя с Цзян Чэном практически через стенку и с удовольствием копаясь в материалах расследований, неиссякаемо снабжающих его пищей для ума. — Собираюсь. Но ты ведь не сильно обидишься, моя богиня, если я задержусь? У нас с капитаном как раз наметился прорыв в одном двойном убийстве… И видимо, мне придётся остаться перепроверять улики, — он с невероятной долей сожаления качает головой. — Мне стоит высказать капитану своё возмущение на тему того, что он слишком тебя нагружает? — строго спрашивает Вэнь Цин. — Нет, ну что ты! — Вэй Ин выставляет вперёд ладони. — Капитан, наоборот, очень лоялен, но статус друга не позволяет мне бросить его со стопками бумаг в одиночестве. Вдвоём мы быстрее управимся, а потом, если захочешь, можем все вместе сходить на двойное свидание? Полагаю, Мянь-Мянь тоже будет рада, если я освобожу её благоверного пораньше. А пока посидите в баре, подождите нас немного… — Не нужно никого ждать. Сегодня уходим вовремя, — раздаётся за спиной такой родной и привычный голос. — Капитан? — Вэй Ин, крутанувшись на кресле, поворачивается к подошедшему сзади Цзян Чэну и вздёргивает брови. — А как же куча неразобранного материала? Я думал, понадобится моя помощь… — Я закончил с некоторыми документами быстрее, чем планировал, так что вручаю тебя твоей девушке без задержек. — Очень мило с вашей стороны, капитан, — благодарно наклоняет голову Вэнь Цин. — Я слышала что-то про двойное свидание? — Мянь-Мянь, перекидывающая через плечо ремень сумочки, в мгновение ока оказывается рядом и подхватывает Цзян Чэна под руку. — Давайте сходим в ресторан? Я могу прямо сейчас забронировать столик, — в её руках появляется телефон. — Если хочешь и все действующие лица согласны, то, конечно, сходим, — она удостаивается невероятно тёплого взгляда от капитана. Вэй Ин уже почти привык к этому, хотя поначалу ему было сложно избавиться от глупой ревности даже при понимании, что всё это лишь показуха. — Ничего не имею против, — принимает предложение Вэнь Цин. — Вэй Ин? — Да-да, конечно, — покорно кивает тот, выключая компьютер, а затем вставая и сдёргивая со спинки кресла куртку. — Ресторан так ресторан… Наблюдать за тем, какими умилительными, восхищёнными и немного завистливыми взглядами их четвёрку провожают сотрудники отдела, Вэй Ину, наверное, никогда не надоест. — Мы что, правда собираемся в ресторан? — интересуется Цзян Чэн, когда они, разбившись по парам, идут друг за другом по пока пустующим коридорам участка. Вот минут через десять они наполнятся гомоном людей, покидающих свои рабочие места, а сейчас говорить не слишком шифруясь можно вполне спокойно. — Давайте всё-таки не сегодня? — задумчиво тянет Мянь-Мянь. — Мне больше по душе провести остаток дня на диване кое с кем очень красивым под боком, а также в компании сериала и бутылки Каберне, но я хотела попросить тебя нас подбросить. У меня машина в обед заглохла… — она печально вздыхает. — Пришлось отогнать в сервис. — Так почему не поехать на твоей? — шагающий впереди Вэй Ин обращается к Вэнь Цин, которая тоже послушно взяла его под руку, согласно стандартному прикрытию. — А-Нин попросил машину на вечер: у него сегодня свидание с той девчонкой, которую ты недавно приводил в гости. И неужели нельзя было выбрать кого-то другого? От того, что вы называете ее А-Цин, мне становится слишком не по себе… — Прости, это случайно вышло, — Вэй Ин едва сдерживает смех, пропуская её первой в лифт. — Поэтому, можно сказать, — продолжает Вэнь Цин, — что это из-за тебя мы остались без колес. — Какая потрясающая логика, — поражается он, нажимая кнопку первого этажа, когда за всей компанией задвигаются хромированные створки. — Но пусть брат развлечётся, я не против… Так что, капитан, подвезёшь? Меня тоже больше привлекает перспектива дивана и прочего… Чертовски длинный и скучный был день. — Конечно, подвезу, — слышится сзади, а Вэй Ин сочувственно гладит свою прекрасную спутницу по плечу. — Дорогая, ну если тебе станет совсем скучно, ты всегда можешь прийти в убойный и устроить мне грандиозный скандал. Знаешь, в стиле мексиканских страстей? С крикам, что я изменник, пощёчинами и всем прилагающимся… — А ты изменник? — Конечно же! Но я не могу сказать тебе, с кем сплю, потому что это слишком страшная тайна. — Нахал. В поле зрения показывается вестибюль. — Вот и отомстишь мне, душу отведёшь, сотрудников развлечёшь… Устроим побольше драматизма и добавим отношениям реалистичности. Можем даже расстаться на какое-то время, чтобы все за нас переживали и делали ставки, сойдёмся обратно или нет… — Вэй Ин на всякий случай понижает голос, когда они проходят мимо пропускного пункта, охранник из которого очень браво прощается с Цзян Чэном. — Ага, и чтобы потом капитан Цзян как верный друг лечил твоё разбитое сердце ежевечерними походами в бар, — тихо и насмешливо фыркает Вэнь Цин, стоит им переступить порог участка. — Ну разумеется! — Да, капитан, ты будешь просто обязан его поддержать! — подхватывает Мянь-Мянь. — Я как-нибудь справлюсь с временно пониженным вниманием и постараюсь вправить подруге мозги. — Так мило, что ты переживаешь за нас, — Вэй Ин смахивает несуществующую слезу, оборачиваясь к ней. — А что касается вас? Не хотите добавить трагичности своему союзу? — он вдыхает вечерний воздух полной грудью, и после духоты отдела тот кажется невероятно свежим и приятным. — Вэй Ин, — наставительно начинает Мянь-Мянь, когда мимо мелькают ряды машин на парковке. — Мы с капитаном, в отличие от вас, разгильдяев, взрослые люди, и у нас серьёзные, стабильные, а главное — долгосрочные отношения. Правда, дорогой? — Само собой, — важно подтверждает Цзян Чэн. — Но ты ведь простишь меня, если мы не поженимся? — Зачем мне свадьба, если у меня уже есть ты? Это лишь условности, кому они нужны? — Мянь-Мянь патетично взмахивает рукой. — Не переживай, у тебя очень понимающая девушка… — Да, мне действительно повезло, — резюмирует Цзян Чэн, снимая автомобиль с сигналки. — Занимайте места, — Вэй Ин без промедления запрыгивает на переднее сиденье, а дамы негромко посмеиваясь устраиваются позади. — Ну что, по домам? — По домам, капитан, — отвечает за всех Мянь-Мянь, устало укладывая голову Вэнь Цин на плечо. — Только давайте заедем в продуктовый? — вставляет та. — Кажется, каберне закончилось… — Да, точно, и у меня запасы халапеньо почти на исходе… Цзян Чэн, услышав такое заявление, только хмыкает и заводит двигатель. И если бы кто-то взглянул на эту сцену со стороны, у него не возникло бы ни малейшего сомнения в совместной идиллии, возникшей между этими так прекрасно сочетающимися друг с другом людьми.