Излом

— Быть не может… — заторможенно произносит Вэй Ин. — Почему это не может? — Вэнь Цин окидывает его взглядом, достойным неразумного младшего брата. — Твой Цзян Чэн уже давно не мальчик, и попытка завести семью для него вполне нормальна. Или твое высочество полагало, что он всю жизнь только сидел и ждал такого оголтелого, как ты? Надо же было додуматься предложить ему себя прямо в коридоре… — она едва ли не прикладывает ладонь ко лбу. Подробности этого момента были обсуждены чуть раньше. — Но, что уж там, тебя понять можно… — Мои мозги тогда переклинило. Не важно. У Цзян Чэна была невеста? — выдыхает по-прежнему поражённый Вэй Ин. — Да, Вэй Ин, у Цзян Чэна была невеста. Невеста… Невеста… Невеста… Само это слово вызывает в нём такой болезненный отклик, будто разбитую бутылку между ребер просунули и осколки теперь впиваются в легкие. И сразу вспоминается момент, как давным-давно Вэй Ин по ошибке подумал, что Яньли невеста Цзян Чэна. Сейчас кажется, что это было миллион лет назад, но тогда подобное предположение проявилось не настолько ощутимой реакцией. Тогда чувства к лейтенанту начинали только зарождаться, ещё не приобретя своей разрушительной мощи. А теперь они поглотили всё его существо настолько сильно, что мысль о ком-то, кого Цзян Чэн мог любить, режет по живому без ножа. Но лицо необходимо держать… — Почему я никогда ничего об этом не слышал? Ни в отделе, ни вообще..? — Ты в порядке? А то так резко побледнел, что даже в темноте заметно. — В порядке, — сказать, что Вэй Ин удивлён, ничего не сказать. Конечно, глупо было бы предполагать, что Цзян Чэн вёл совсем монашеский образ жизни после разрыва с ранее упомянутым парнем, но эта новость, сказанная так неожиданно, выбивает из колеи и не позволяет нормально думать. Его малодушное сердце волнует сейчас только одно: Цзян Чэн любил кого-то. Настолько сильно, чтобы сделать предложение. А что если до сих пор любит? Ситуация Вэй Ину пока совершенно неясна, но эти острые реакции и жгучая ревность пробиваются наружу против его воли. — В отделе эта тема — вроде как — под запретом, — терпеливо разъясняет Вэнь Цин, подпирая голову рукой. — Произошедшее тогда прилично подкосило лейтенанта, поэтому никто не распространяется, проявляя уважение. Как бы народ ни любил сплетни и каким бы вредным Цзян Чэн иногда ни был, сотрудники его очень ценят и здесь они единодушно сошлись во мнении, что этот момент чужой личной жизни при посторонних лучше не упоминать. — Ох… — Вот тебе и ох. Добавить немного подробностей? — Расскажи всё, что знаешь, — просит Вэй Ин, прикладываясь к пиву и опустошая полбокала за раз — как бы оно от нервов обратно не пошло, но у него совсем в горле пересохло. И как бы неприятно ни было, он готов слушать этот подробный, похожий на лекцию, рассказ очень внимательно. — Повторите вино, — бросает Вэнь Цин бармену. — Хотя нет, давайте сразу бутылку… И пару пива в стекле… Раз хочешь обсуждений, то нам тут ещё сидеть и сидеть, — обращается она уже к Вэй Ину, а затем в её тон добавляется строгости: — Стой, а тебе пить-то можно? Ты не на антибиотиках? — Нет, меня вчера стандартным коктейлем накачали, а сегодня я ничего не принимал, — Вэй Ин на автомате тянет за высокий ворот водолазки, скрывающий живописно разукрашенную синяками шею, замотанную сверху ещё и лёгким шарфом. — Ладно, — снисходительно вздыхает Вэнь Цин и в раздумьях постукивает пальцами по столу. — Рассказываю дальше, по мере того, как сама вникала в подробности… Честно сказать, в первый раз мне было не слишком интересно. Ну увёл кузен у кого-то невесту, мне-то что? Но тем не менее, имена всех действующих лиц запомнились… А потом я пришла работать в наш убойный на твоё место и познакомилась с сержантом Цзян и капитаном Юй. Признаться, их отношения со стороны выглядели тогда ужасно, — звучит уже более эмоционально и с долей сочувствия. — Видимо, из-за несостоявшейся свадьбы они совсем рассорились. И вроде в то время Юй как раз официально подавала документы на развод… — Разве она не должна была наоборот поддержать… Ну или хотя бы не портить Цзян Чэну жизнь ещё больше? — озадачивается Вэй Ин. — Он же всё-таки её сын… — Не о том человеке ты говоришь, — Вэнь Цин только хмыкает. — Для Юй Цзыюань это скорее повод разочароваться в сыне, который не смог удержать при себе девушку. Но там имелись и личные мотивы, так что такой исход её явно не устроил. Но обо всём по порядку… В общем, я сразу поняла, с кем теперь имею честь работать. Цзян Чэн скорее всего тоже был в курсе, что я родственница Вэнь Сюя, но мы сделали вид, что ничего друг о друге не знаем, и общались всегда по минимуму. — Так вот почему вы по большей части такие холодно-отстранённые друг с другом? Я думал, вы поругались когда-то или у вас просто взаимная неприязнь… Мне казалось это немного странным. — Нет, мы никогда не ругались, — опровергает его предположения Вэнь Цин. — Всего лишь придерживались нейтрального общения. Так проще. — Ясно… — В любом случае пусть и не с подачи матери, но чуть позже Цзян Чэн стал лейтенантом. Как я поняла, на тот период он с головой ушёл в работу, очевидно, используя это как способ отвлечься. А там и капитан Не появился, позволив ему вздохнуть свободнее. А потом… — Что потом? — с опаской вставляет Вэй Ин. — Потом нарисовался ты со своей безответной любовью. И, наблюдая за тем, как лейтенант отшивает тебя, но при этом окончательно от себя не отпускает, мне подумалось, что он делает это не из-за того, что ты ему не интересен, а потому что ему не хочется совершать те же ошибки… Тогда я захотела узнать, что же это конкретно были за ошибки. — Ты решила спросить у своего кузена? — несмотря на шокирующие новости, мозги у Вэй Ина все ещё соображают. — Именно. Простое женское любопытство. Могут же родственники встретиться и пообщаться, правда? Кстати, когда Вэнь Сюй узнал, что я работаю с Цзян Чэном, по нему сразу стало видно, что он сожалеет о случившемся, и, возможно, даже хочет помириться. Но ему просто яиц не хватает это сделать. Он, знаешь, неплохой в целом парень, но не слишком умный и в придачу трусоват, хотя тоже работает в полиции… — Как вообще можно помириться, раз Сюй теперь с бывшей Цзян Чэна? — от недоумения Вэй Ин чуть не давится пивом. Ревность ревностью, а за лейтенанта всё равно обидно. Но Вэнь Цин тут же вносит ясность, подливая себе вина: — Нет, кузен с ней уже разошёлся. Девица испортила жизнь двум мужикам и была такова… У Сюя тоже накипело, и он много про неё рассказал. Дело ещё и в том, что они с Цзян Чэном учились вместе и вроде бы даже дружили. И всё бы ничего, но в какой-то момент, кажется, после того, как Юй узнала, что её мальчик не чистый гетеро… — О, я про это знаю, — делится Вэй Ин. — Цзян Чэн рассказывал, что встречался с парнем, а когда мать узнала, то чуть не выгнала его из дома. — Вот как? Ну, видимо, такой расклад ей не понравился настолько, что она решила взять ситуацию в свои руки и познакомила сына с будущей невестой. Вот её имя из головы совсем вылетело, так что обойдёмся условностями, если позволишь? — Вэй Ин лишь безразлично пожимает плечами, слушая продолжение: — По словам Сюя, она не была такой уж сукой, иначе Цзян Чэн бы на неё не позарился, но в дальнейшем поступила очень… Мягко говоря, некрасиво. Всё-таки по-сучьи на самом деле. — Чёрт, что может быть хреновее, чем уйти к относительному другу..? — Вэй Ин слишком резко открывает новую бутылку. Эту девушку он уже заочно ненавидит. Во-первых, за то, что она приблизилась к Цзян Чэну настолько, чтобы стать его невестой, а во-вторых, за то, что разбила ему сердце. У Вэй Ина просто в голове не укладывается, как вообще можно отказаться от лейтенанта… — Перед тем, как уйти, даму совсем переклинило… Поначалу-то у них с Цзян Чэном всё хорошо складывалось. Даже несмотря на причастность матери, девушка ему понравилась, да и у неё были вполне искренние чувства. Они быстро сошлись, а потом решили съехаться. Юй по такому поводу сразу взяла Цзян Чэну квартиру, очевидно, надеясь на скорых внуков. Но всё оказалось не так просто… Стоило новоиспеченной — уже официальной — девушке столкнуться с первыми трудностями в отношениях, как она предпочла их не решать, а копить в себе, и большую часть времени претензий не высказывала. Но долго в таком режиме не продержишься, поэтому возникшее потом желание уйти — вполне закономерно. И по неудачному стечению обстоятельств первой, кто узнал об этом, стала Юй — тогда-то и пошло давление. — Очень хреново звучит… — Точно не известно, что именно там было, может, лишь уговоры со стороны Юй не бросать её сына, который влюблён, а может, и что-то большее, например: новая должность, повышение на работе или связи. Это, конечно, то ещё по-матерински извращённое понимание заботы, но отношения удалось сохранить. А потом Юй оперативно подбила Цзян Чэна на предложение. — Твою-то мать… Но Вэнь Цин, Цзян Чэн не идиот, и раз у них с девушкой были проблемы, он бы понял, что что-то не так… — Не недооценивай женщин, Вэй Ин. Если нужно, мы скроем всё необходимое и никто никогда не узнает, что у нас на уме. И не скажу, что Цзян Чэн хорошо разбирается в людях. То, что касается работы, — да, но не когда дело доходит до личных эмоций и чувств. Со стороны у них всё было нормально, сложностей никаких не озвучивалось, поэтому сомневаться в возлюбленной у него и мысли не возникло. — Он привязался к ней, да? Верил? — Вэй Ин печально вздыхает. Его ревность всё ещё никуда не делась, но грусть за такой расклад ощущается намного сильнее. — Ты ведь не жил ни с кем? Ну, что-то больше, чем «я перекантуюсь у своего нового хахаля пару недель, а то мне общага осточертела»? — уточняет Вэнь Цин и получает мотание головой из стороны в сторону. — Это я о том, что, когда живёшь с кем-то, конечно же, привыкаешь, Вэй Ин. К человеку и к тому, что он постоянно рядом. И не всегда удаётся уловить тот момент, когда чувства уходят, а остаётся только привычка. — А почему это чувства обязательно должны уходить? — праведно возмущается Вэй Ин, перенося ситуацию на себя. — Вовсе не обязательно, — покладисто соглашается Вэнь Цин. — Но и такое случается. Думаю, что эта девушка изначально не была готова работать над отношениями и прикладывать усилия с обеих сторон. Запоминай, это тебе на будущее, — мимоходом бросает она поучительно. — Поэтому так всё и сложилось. — Бедный Цзян Чэн… — Надеюсь, ты никогда ему этого не скажешь, а то шутки про собирания твоих частей тела в морге окажутся не шутками, — звучит насмешливое предупреждение. — Рассказывать окончание? Там самое неприятное. — Само собой, рассказывать. — Уговорам Юй будущая невеста поддалась, но, кажется, у неё в какой-то момент просто сдали нервы. И она закрутила роман с Сюем, который в тот период тёрся рядом. А идиот Сюй поддался на женское очарование и по глупости влюбился. Слава богу, до запланированной свадьбы так и не дошло… У девицы всё же взыграла совесть, но очень специфически: прямо накануне она призналась во всём Цзян Чэну. И, по словам Сюя, сцена вышла просто безобразная да ещё и при свидетелях. Когда лейтенант спросил у неё «почему?», она вывалила на него всё, что накипело, и в довольно грубой форме. Что он не уделял ей достаточно внимания и для него всегда существовала только работа. Что он равнодушный, чёрствый, а порой слишком вспыльчивый. Может легко обидеть и сам этого не заметить. Что совершенно не чувствует людей и не старается их понять, поэтому не замечал, что между ними давно исчезла искра. Что с ним невозможно жить, и на такое не пойдёт ни один здравомыслящий человек, так как Цзян Чэн не в состоянии никого по-человечески полюбить. И в конце она добавила, что очень сочувствует тому, кто в следующий раз окажется на её месте. — Сука-а-а… — стонет Вэй Ин, роняя голову на барную стойку. — Но ведь половина из этого точно за уши притянута… — Ты понимаешь это, потому что лучше чувствуешь Цзян Чэна и пытаешься ловить его волну, даже если не всегда получается. А разозлённые женщины и не такое способны наговорить. Она равнодушно прошлась по всему и сразу, растоптав его настолько, что я удивляюсь, как он вообще себя в кучу собрал, — понимающе вздыхает Вэнь Цин. — Разумеется, они сразу разошлись. Юй была в бешенстве. Несостоявшаяся жена ушла к Сюю, но и с ним долго не пробыла. С её стороны это был скорее способ сбежать от проблемы… Теперь тебе понятно, почему у Цзян Чэна нет никакого желания ввязываться во что-то серьёзное? — спрашивает она многозначительно. — Понятно… — Он просто не видит в этом смысла, раз всё так легко может перевернуться и разрушиться. Раз кто-то может быть рядом, улыбаться в лицо, говорить о любви, а за спиной действовать совсем по-другому. — Я даже не знаю, что сказать, кроме того, как это отвратительно и ужасно, — у Вэй Ина аж сердце ныть начинает. — И вдобавок почти сразу после этого родители Цзян Чэна развелись. Ещё один повод уверовать в то, что истинных чувств не существует, а клятвы верности и много лет совместной жизни ничего не решают. Не могу, конечно, говорить за него, но, возможно, он винил в этом себя, потому что разрыв помолвки стал решающим фактором в решении Юй уйти из семьи. Это по большому секрету мне рассказали уже в отделе. — Полагаешь, Цзян Чэн думал, что если женится и заведет детей, это спасёт брак его родителей? Но это ведь не… — Вэй Ин, конечно, это не так. Рано или поздно это всё равно бы произошло. Но, к сожалению, мы не можем залезть в головы друг к другу и навязать свои мысли. — Это дерьмово. Это очень дерьмово, — резюмирует Вэй Ин. — Но… Мне… Мне-то теперь, как быть? Как сделать так, чтобы он мне поверил? — Боже, ты такой эгоист, — хмыкает Вэнь Цин, допивая вино. — Всё «я», «мне»… Не могу понять, узнав о том, в какой хреновой ситуации побывал лейтенант, что тебя больше волнует? Твоя несчастная влюбленность, которую не удается реализовать? Или что ты действительно можешь дать ему всё то, чего он лишился? — Я… — Вэй Ин сначала запинается, но быстро собирается с мыслями, и отвечает: — Я готов дать ему всё это. — А ты сможешь? Одно дело говорить, а другое — выполнить. — Я хочу быть только с ним. И ни с кем больше, — сейчас он в себе совершенно не сомневается. — Я постараюсь. Всеми силами. — А что будет, к примеру, если Цзян Чэн всё-таки достанется тебе, но ты передумаешь? — продолжает давить Вэнь Цин. — Господи, женщина! — не выдерживает Вэй Ин, эмоционально взмахивая рукой. — Знаешь, вы с ним очень похожи, между прочим! Да откуда я знаю, что будет? Я просто чувствую, что охренеть как люблю его! Правда люблю. Что я хочу отдать ему всего себя и жизнь в придачу! — Ладно-ладно, не бушуй, герой-любовник, — она примирительно пихает его в плечо. — Что будешь делать? — Не знаю пока… — Только не смей разбалтывать Цзян Чэну, что ты в курсе. Под страхом смерти. Иначе я тебя сама закопаю. — Не буду, конечно, — Вэй Ин как-то совсем сникает, осознавая, что, возможно, его истории любви никогда не видать счастливого конца. — Отпустишь меня? Мне пора на свидание. — У тебя свидание? Кто он? Или она..? Что-то стоящее? — не слишком заинтересованно спрашивает он. — Она. Но я тебе потом расскажу, а то ещё немного — и опоздаю. — Хорошо провести время, — Вэй Ин всё-таки улыбается. Не порадоваться за подругу и её личную жизнь как-то уж совсем нехорошо. — А ты долго не сиди и постарайся не грустить. Хотя, скажу честно, страдающим ты выглядишь очень привлекательно. — Ах ты извращенка, — он с притворным ужасом прикладывает ладонь ко рту. — Но не думаю, что Цзян Чэн оценит, если я пойду и расплачусь прямо перед ним. — Это точно. Страдать тоже надо уметь красиво. Но знай, у тебя есть задатки. — Как-нибудь обязательно потренируюсь перед зеркалом. Беги давай. — Пока, — Вэнь Цин чмокает его в щёку на прощание, оставляя за барной стойкой в одиночестве. Долго сидеть Вэй Ин и правда не собирается: только пиво допьёт и поедет домой спать. Ему хочется завернуться в одеяло и провести в таком положении несколько дней. Просто немного отдохнуть от всего и подумать, как сделать так, чтобы сердце, которое сейчас будто истекает кровью, наконец-то перестало болеть… И чтобы сердце Цзян Чэна тоже перестало болеть.