Излом

— Цзян Чэн! — дверь открывается с рывка, и Вэй Ин почти вываливается из лаборатории. Он шальным взглядом окидывает опустевший к вечеру отдел и, как назло, лейтенанта нигде не находит. Его послеобеденные посиделки над материалами определённо не прошли даром: волнение от новых подробностей будоражит и азартом плещется в крови. И теперь Цзян Чэна необходимо кое о чём срочно уведомить. — Он только что вышел, — слышит Вэй Ин и, кинув «ага, спасибо», вылетает за порог. — Цзян Чэн, подожди! — нагнать того удаётся лишь через пару коридоров. — Мне надо тебе кое-что рассказать! — Ну что там у тебя? — лейтенант оборачивается. — Мне ещё в архив нужно, а потом к Яньли ехать. — Ох, прости, блин… — выдыхает запыхавшийся Вэй Ин. — Но дай мне минуту. Это важно. Я кое-что нашёл по делу. — Говори. — Мы всё думали: как наш убийца выбирает жертв? — воодушевлённо начинает Вэй Ин. — Между ними нет никакой связи, кроме того, что они из соседних районов и что это просто женатые мужики. Но в этом и есть их связь! — Ближе к делу, — поторапливает Цзян Чэн. — Они все изменяли жёнам. — Как ты узнал? — удивлённо переспрашивает он. — У некоторых я нашёл отдельные закрытые счета. А для чего обычно мужики заводят закрытые счета? Как правило, чтобы беспалевно тратиться на любовниц. И тогда я подумал: вдруг это неспроста? И решил аккуратно пораспрашивать убитых горем вдов… Пара звонков… — Так они тебе всё и выложили? — в голосе лейтенанта звучит недоверие. — На стандартных опросах большинство из них только горестно вздыхали и плакали. — Цзян Чэн, ну разумеется, на стандартных опросах они будут вести себя как примерные жены, лишившиеся мужей, — снисходительно поясняет Вэй Ин. — Но ты же знаешь, что если мне надо, я и мёртвого разговорю. На деле эти вдовы оказались не такими уж и убитыми горем. Стоило проявить немного понимания и природного обаяния, как от одной я даже услышал что-то вроде: «Эта похотливая свинья получила по заслугам». И они почти все так реагировали: кто-то был не уверен, но подозрения имелись. Понимаешь, Цзян Чэн? Кажется, он именно так жертв и выбирает. Другой связи реально нет. Может, его отец изменял матери, и ему теперь хочется наказать всех неверных? Или типа того… Он как-то их находит, где-то встречает… — Куда ты повезёшь любовницу, если не домой? — внезапно спрашивает Цзян Чэн, который всё это время внимательно слушал. — В мотель, — на автомате отвечает Вэй Ин. — Значит, он может быть работником мотеля или гостиницы. Но быстро найти его не удастся. Скажешь мне, почему..? — Потому что скорее всего это именно мотель. В таких местах с большей вероятностью сохраняют анонимность клиентов и обычно принимают только наличку, поэтому карты не отследить, — заканчивает он и улыбается. — Но ничего, мы найдём все эти клоповники и проверим каждый. Ну хоть немного с мёртвой точки сдвинулись, Цзян Чэн, — облегчённо выдыхает Вэй Ин, испытывая от всего происходящего распирающее чувство ликования. — Возможно, мы нашли убийцу. — Ты нашёл, — одобрительно уточняет лейтенант. — Но лучше продолжить с этим завтра. Мне действительно пора. — Я молодец, правда? — слишком сложно не ухмыльнуться и не напроситься на похвалу. — Правда. — Тогда… — а ещё очень хочется попросить чего-нибудь взамен, — раз я хорошо себя проявил… Может, мне положена награда? — И чего же ты хочешь? — Цзян Чэн с показательным любопытством наклоняет голову. — Ну-у-у… — изучая взглядом стену, тянет Вэй Ин. — Сегодня же всё-таки праздник… — Идиотский праздник, — не обходится без дополнения. — Возможно, — не собираясь спорить, соглашается он. — Но я хочу подарок. — Вроде бы от их недостатка ты не страдаешь… — Я хочу подарок, который и впрямь будет важен. Можно мне поцелуй? Это тебя ни к чему не обяжет, обещаю и… — Серьёзно? — чуть насмешливо перебивает Цзян Чэн. — Ага… — опасливо подтверждает Вэй Ин, прикидывая, каковы шансы получить сейчас под рёбра. — Ладно. — Что..?! «Что, господи боже?! Ты… Ты правда согласился?» Мысли в голове сталкиваются, как бильярдные шары, а руки холодеют. И сердце начинает колотиться, словно сумасшедшее. Каждый его удар отдаётся шумом крови в ушах. Если ещё и ноги подкосятся от переизбытка эмоций, в этом не будет ничего удивительного. Но лучше всё-таки устоять на месте… — Помнишь, я говорил, что ты похож на мою сестру? — лейтенант небрежно оглядывается по сторонам, кажется, убеждаясь, что лишних глаз в округе не наблюдается. — Ты это к чему? — Вэй Ин недоумённо хлопает ресницами. — Будет тебе поцелуй. Братишка. И не успевает он опомниться, как Цзян Чэн, обхватывает ладонями его лицо и оставляет быстрый короткий поцелуй на кончике носа, а затем тут же отпускает. Пока Вэй Ин, замерший каменным изваянием, пытается понять, что произошло, лейтенант разворачивается и бодро идёт в противоположном направлении. Но через секунду, когда до мозга доходит, какой грандиозный наёб сейчас произошёл, возмущение вскипает внутри жгучей красновато-чёрной пеной. — А ну стой! Ты издеваешься?! Ты не можешь со мной так поступить! — орёт Вэй Ин, не особо заботясь о громкости своего голоса. — Могу, — Цзян Чэн, не оборачиваясь, машет ему рукой. — Ты не уточнил, каким именно он должен быть. Хорошего вечера. — Ах ты говнюк… Да ты мне даже договорить не дал! — теперь крик переходит в злобное, но не менее грозное шипение. — Ты вообще понимаешь, что я только что испытал?! Да меня чуть инфаркт не хватанул! Я тебе игрушка, что ли, которую ты на прочность проверяешь? Ты за это ответишь… Вэй Ин, не особо контролируя свои действия, срывается вдогонку и понимает, что у него есть всего один шанс, чтобы хоть немного отвести душу. Потому что… Ему сейчас пиздец обидно. Он же по-человечески попросил — без всякого обмана и выкрутасов. В конце концов, лейтенант мог просто отказаться! Но вместо этого решил пойти путём насмешек и отмазок. Да ещё каких… «Братишка?!» Нет, спасибо, под таким соусом уже пробовали… Делая последний рывок и не позволяя Цзян Чэну скрыться за поворотом, Вэй Ин нагоняет его и решительно наскакивает сзади. Надо провернуть всё быстро, иначе ничего не выйдет. Одной рукой он цепляет лейтенанта за шею, почти обнимая со спины, а второй обхватывает спереди, удерживая чужую голову в крепком захвате. — Ты совсем уже? — не успевает толком возмутиться Цзян Чэн, пошатнувшийся на месте от таких посягательств. — У меня есть полное право на месть, — чеканит Вэй Ин, пока из его хватки не вырвались. — Раз братишка — значит будет инцест! Он с силой притягивает лейтенанта ближе, при этом умудряясь извернуться и смачно провести языком вдоль линии челюсти и выше — почти до самого виска. — Вконец спятил?! — орёт Цзян Чэн, по возможности отстраняясь и стараясь отпихнуть Вэй Ина куда подальше. Но тот сам расплетает свои псевдообъятия и в целях безопасности сразу отходит. — Решил пошутить, да? Так я тоже! — раздаётся с праведным возмущением. — Я похож на человека с железными нервами?! До тебя мне ещё далеко! Или ты полагаешь, что по моим чувствам так легко можно потоптаться? А мне ещё и весело должно быть?! Я ради тебя и так всех нахер послал! Но тебе и этого мало! Ох, психанул так психанул… Несильно, конечно, если уж на то пошло. Но гадское чувство Вэй Ина по-прежнему не оставляет. Смех смехом, а нервы у него и правда в последнее время начали сдавать. Страдаешь тут от безответной любви, так тебя ещё и всерьёз отказываются воспринимать. Переоценил он лейтенанта, когда подумал, что тот ведёт себя благоразумно… — Я тебя ни о чём подобном не просил, — сгорая от бессильной ярости цедит Цзян Чэн. — Если ты думаешь, что после этих слов я должен оскорбиться и пойти трахаться направо и налево, подтверждая твоё первоначальное мнение, то ты очень ошибаешься… — Бля, как жаль, что я не взял с собой попкорн, — звучит как из другой реальности знакомый голос. Вэй Ин резко оборачивается. Посреди коридора, в который собирался свернуть Цзян Чэн, стоит Сюэ Ян и перекатывает во рту чупа-чупс. Ну почему им всегда попадается именно он?! — Твою мать… — лейтенант едва ли не скрипит зубами от злости и, опомнившись, вытирает щёку рукавом. — Ни стыда ни совести у людей, — театрально прикладывая руку к груди, продолжает их невольный свидетель. — Хоть бы постеснялись. Средь бела дня! Вечера..? Не важно. Только я про инцест не понял. Но… Знаете, вы чем-то похожи на таких дебильных братьев, у которых запретные отношения… — Заткнись, — если бы слова могли убивать, Сюэ Ян был бы уже покойник, но каким-то образом он давно приобрёл иммунитет против любого уровня гнева Цзян Чэна. — Тихо, лейтенант. Не кипишуй. Как-то у меня со зрением последнее время не очень. Да и с памятью. Но если будешь меня доставать — вмиг всё вспомню, не сомневайся. А вообще вам повезло, что это оказался я, а не кто-то другой. Прикиньте, что было бы, прогуливайся тут капитан Не? Если тебя уволят за недостойное поведение, неизвестно кого ещё возьмут на замену. Вдруг мы не сойдемся характерами? Тогда плакали мои вечные посиделки у Яо. Вы, что ли, реально поскромнее будьте… Вэй Ин ловит на себе полный жгучего недовольства взгляд, принадлежащий явно не Сюэ Яну: тому, кажется, действительно плевать, что именно он лицезрел, и волнует его исключительно сохранность льготного положения в отделе, а вот Цзян Чэну, судя по всему, сейчас невероятно сложно не разораться или кого-нибудь не пристукнуть. Да, нехорошо, всё-таки получилось с очевидцами… — Если ты ещё раз что-то подобное выкинешь… — Стопорни-ка. Успеешь ещё поругаться, — перебивает Цзян Чэна Сюэ Ян, отмахиваясь, как от назойливой мухи, и поворачивается к Вэй Ину. — А ты, хвостатый, рисковый, конечно. И вдобавок суицидник… Но готов поспорить, его никогда никто так не облизывал. Думаю, в этом плане ты лишил его девственности. Скажи, он на вкус как бетонная стенка или всё же поприличней? — Знаете, что? — не выдерживает Вэй Ин. — Идите вы нахрен! Оба! — останься он здесь ещё хоть ненадолго, его точно прибьют. Поэтому сейчас лучше свалить. — И со вкусом там всё в порядке! — не реабилитировать Цзян Чэна нельзя, но уйти без финальной реплики тоже. — А ты, лейтенант… — и уже совсем не важно насколько она будет откровенной. — Если тебе показалось, что у меня встал… То тебе не показалось! И живи с этим, как хочешь! Вот теперь, гордо подняв голову, можно и валить — желательно без промедления. Очень велик соблазн увидеть лицо Цзян Чэна после этой фразы, но тогда весь эффект красивого бегства потеряется. Вэй Ин ощущает, как от быстрой ходьбы хвост мотается из стороны в сторону, скользя по лопаткам, и слышит за спиной: — Блять, надо было камеру включать — такие страсти… — Свали к чёртовой матери! Сейчас же! И не смей никому трепаться! — Ухожу-ухожу. Но ты вообще понимаешь..? Он же тебя до смерти затрахает, если ты позволишь… — Вали! — конец больше похож на злобное рычание, чем на слова, но впереди маячит дверь лестницы, отрезающая любые звуки. И воспользоваться лучше именно ей, чтобы избежать неприятных столкновений. Вэй Ин прикидывает, какие вещи остались в лаборатории, и решает, что возвращаться за ними нет смысла, а без куртки он как-нибудь дойдёт. Конец весны в этом году, конечно, чертовски холодный, но пережить можно. Поскорее бы домой… Прийти и завалиться в горячую ванну. Отвлечься и расслабиться хотя бы таким способом. Правда, большую часть пути его не прекращает донимать мысль, порождённая исключительно природной вредностью. И она о том, что может всё-таки стоит вспомнить пару номеров из открыток, а затем..? Глупостей понаделать, одним словом. Но разум довольно быстро побеждает, убедив, что подобное поведение приведёт лишь к сожалениям. Вэнь Цин ещё давно говорила, что если Вэй Ин получит от ворот поворот, то он сможет переключиться на кого-нибудь другого… Сейчас это утверждение кажется очень спорным. Переключиться-то, возможно, и получится, только обманывать себя и кого-то другого не слишком хочется. Признаться, одна небрежная попытка уже была предпринята, но при ближайшем рассмотрении, она поселила внутри скорее неприязнь, чем что-то положительное. За этими размышлениями Вэй Ин почти не замечает, как добирается до дома, а там и желанная ванна совсем близко. Уже к полуночи, включив себе какой-то сериал и опустошив несколько пачек острых чипсов, он, можно сказать, приходит в норму. Ну послали его ещё раз. Ну что поделаешь? Непонятно, правда, как они вообще с Цзян Чэном завтра общаться будут. Хотя, скорее всего, сделают вид, что ничего из ряда вон выходящего не произошло — с расследованием ведь ещё разбираться… Но теперь воодушевление от новых зацепок совсем не приносит радости. Его почти отключает под мерную болтовню из ноутбука, как под подушкой вибрирует телефон. С трудом разлепляя сонные глаза, Вэй Ин смотрит на экран и думает, что у него глюки. Приходится проморгаться и опять впериться в сообщение. Там всего одно слово. «Прости.» Он действительно это видит? Верится с трудом… Но ему почти сразу вспоминается, что после работы Цзян Чэн собирался к сестре… Вряд ли, конечно, ей было рассказано, что именно случилось, только вот лейтенант не из тех, кто с лёгкостью может скрыть своё не слишком радужное настроение. Яньли вполне могла успокоить брата и не вдаваясь в подробности. Рядом с ней его внутренние бури утихали, он становился мягче, покладистее. Чтобы понять это, Вэй Ину хватило и одного взгляда на них тем судьбоносным вечером, когда его занесло в гости. С улыбкой, непроизвольно расползающейся по губам, ничего не удаётся поделать, и пальцы, немного помедлив, набирают ответ: «Прощаю.» «И всё же интересно, сколько моральных сил ты приложил, чтобы написать это..? — мелькает мысль, а воображение тут же подкидывает ему образ снедаемого сомнениями Цзян Чэна, который, нахмурившись и плотно сжав губы, смотрит на экран смартфона и, основательно взвешивая все за и против, размышляет о необходимости извинений. А потом, хмурясь ещё больше, порывисто нажимает «отправить». — Я рад, что ты всё-таки решился. Но нельзя же оставить тебя совсем без наказания?» К переписке добавляется еще одна строчка: «Завтра ты платишь за обед.» На этом Вэй Ин — с чувством почти выполненного долга и почти не задетой самооценкой — пихает телефон обратно под подушку и проваливается в сон, кажется, так и не перестав улыбаться.