Месть бывает... горячей

Джаспер и Хорас вышли из тюрьмы, Джаспер и Хорас узнали весь ужас правды от Эстеллы. Хорас всегда был добряком и шутником, душой компании, но тут в нём что-то щёлкнуло, и горячая злость полилась по венам. Что себе возомнила эта старая стерва? Убить человека только потому, что он перешёл тебе дорогу? Сегодня лёг спать Хорас душка, Хорас пышка, Хорас шутник, Хорас балагур, а проснулся тот, кто страшно жаждет мстить за свою названную сестрёнку, за Эстеллу. За, чёрт побери, эту маленькую израненную девчонку. Сидя в тюрьме, думая, что она погибла, он много чего переосмыслил. Может Эстелла его и подбешивала, а её последние выходки и вовсе доводили до края, но заблокировать машину баронессы пожарным гидрантом — это одно, а заживо сжигать человека в его доме — совсем другое. Пришёл черёд остервелиться и Хорасу.

***

Баронесса ничего не понимала. Шумело в голове, а руки страшно ныли от неудобства позы. К её лицу кто-то настойчиво прижимал нашатырь. — Баронесса, баронесса, подъём, подъём. Чья-то рука, пухлая и округлая, похлопала её по щекам. Хеллман открыла глаза и поняла сразу, что сбылось самое плохое из того, что она могла предположить — её похитили. Она по возможности вытянула шею, чтобы рассмотреть своего похитителя. Перед ней стоял тот самый толстый дружок Круэллы, тот самый, который привёз жуков, тот самый, по которому она вычислила место обитания всей весёлой компании. Но что он делает здесь? Что здесь делает она, связанная по рукам и ногам, прикованная к стулу в какой-то дыре? — Что так и будешь пялиться? Развяжи меня немедленно, болван! Хорас не производил собой никакого страшного или угрожающего впечатления, и можно было подумать, что сейчас он извинится за случившееся и тотчас развяжет пленницу. — Нет, — вдруг тихо вымолвил он, глядя глазами бусинками, в которых застыло какое-то печальное выражение. — Нет, баронесса, нет. Посмотрите вокруг, пусть до вас дойдёт простая мысль. Вы в заложниках и никто, ни одна сволочь не сможет вас тут найти. — Заложниках? — бровь баронессы саркастически взмыла вверх. — Ты что совсем придурок? Веришь, что сможешь получить за меня выкуп и уйти? — Так, так, так, — Хорас всплеснул руками. — Давайте-ка сразу выясним суть да дело. Никто вас, баронесса, отпускать и выменивать на что-то не собирается. Мне ваши деньги не нужны. Я похитил вас, чтобы отомстить за Эстеллу. Вы залог её спокойной жизни. И я буду держать вас здесь и сгною вас здесь. Вы не поняли? Нельзя безнаказанно убивать, нельзя доводить людей. Кто бы подумал на безобидного толстячка? Кто бы подумал, что у него есть чувства, и он может взбунтоваться? Что именно он сможет то, чего именно от него и не ждали? Даже ваша охрана сочла меня неопасным. А тем не менее вы здесь, и вы отсюда никуда теперь не уйдёте. На миг баронесса поразилась таким словам. Ей стало по-настоящему тоскливо и неуютно, и, памятуя, что лучшая защита нападение, она контраргументировала: — Вас найдут. Меня сейчас уже ищет вся полиция Англии. Захват заложника — весомая статья. На пожизненное тянет. А в тюрьме любят таких… пухлых. Мерзкая улыбка из белоснежно-острых зубов и вопиюще красной помады. То ли она довела Хораса, то ли ещё что, но видеть хамство этой надменной стервы он уже больше не мог. — Пока найдут, пока вычисляют, но ты, сволочь, даже если и выйдешь отсюда, я тебе обещаю, ты никогда не забудешь того, что здесь с тобой прямо сейчас произойдет.