КАЛЕРИ. Somebody's Me (Часть 1)

Чикаго, 31.11.2004

ДЖЕЙН: За всей этой влюбленностью в тебя я забыла о том, что ты уже принадлежал Астрид. Так или иначе, но вы встречались. Это не первый раз, когда я видела вас вместе, видела ваши поцелуи, слышала о них и о ваших совместных походах на вечеринки. Быть может не было серьезных чувств между вами, но у вас определенно был секс, а секс – это форма отношений, если он периодически повторяется. Такой формат не для меня. Я не могла представить себя на месте Астрид. Даже если бы я призналась самой себе в том, что хотела быть с тобой. Моя влюбленность разогрела мне сердце, но тем самым ослепила меня. А когда я смотрела на то, как девушка, с которой ты спишь, бесцеремонно целует тебя на глазах у всех без толики стеснения, помечая свою территорию, – мое порхающее от твоего внимания сердце дало трещину. Не разбилось, нет. Еще нечему было разбиваться тогда. Но даже для хрупкой фарфоровой вазы достаточно трещины, чтобы однажды не выдержать и расколоться на части. Я сидела перед тобой и твоей не-девушкой в кругу абсолютно незнакомых мне людей, за исключением Томаса и Кэрол. Я держалась до последнего, не идя на поводу у желания сорваться и сбежать из этого дома, с этой вечеринки, где абсолютно не важно, кто ты и какие ты чувства испытываешь. Крутанув бутылку, я без интереса смотрела на то, как горлышко проскальзывает от тебя на пару дюймов и останавливается перед Томом. Спасительный выход – я ни за что не поцеловала бы парня своей подруги, а потом мы практически одновременно с Томасом потянулись за рюмками и опрокинули их в себя. Три – было более чем достаточно для меня. Я не особо дружила с алкоголем, а потому почувствовала легкое головокружение практически сразу. Не зря ты предупреждал меня быть осторожной. Я привлекла внимание Кита и при помощи рук подала знак, что для меня достаточно, ну или мне так казалось, что я ясно дала понять ведущему, что я выхожу из игры. Неловко встав, я шепнула Кэрол, что пойду во двор, пока они доиграют. Ты все это время следил за мной, пока Астрид висела у тебя на спине, засунув руку в разрез твоей рубашки на груди. Такой глупой и опустошенной я себя еще никогда не ощущала. Пробираясь через толпу пьяных студентов к входным дверям, я почувствовала, что мне не хватает воздуха, а оказавшись на пустом крыльце я сделала глубокий громкий вдох-выдох. Корсет туго сдавливал ребра, мне было непривычно в этом платье, и я легко могла подхватить паническую атаку от смеси алкоголя в крови и отсутствия возможности вдохнуть полной грудью. Спускаясь с крыльца на дорожку, ведущую к дому, я слышала шорох и шепот в темном углу за кустом, но мне было все равно даже если это был маньяк, поджидающий такую отчаявшуюся девушку как я, но затем раздались стоны и стало понятно, что это просто кто-то занимается сексом прямо на крыльце во время вечеринки. Хотелось сбежать, но я не могла просто вызвать такси и уехать, не сообщив друзьям, не выдержав на треклятой тематической вечеринке и часа. Голова кружилась, в груди тяжело саднило от слез обиды, которые я подавляла в себе, не давая им вырваться на волю. Не сейчас, не здесь. Безветренный осенний вечер приятно холодил кожу, в то время как в этом платье можно было свариться, находясь в том доме. Услышав, как хлопнула входная дверь, я обернулась и увидела тебя, идущим в мою сторону. – Калери, ты в порядке? – заботливо спросил ты, поравнявшись со мной. – Я говорил тебе не налегать на алкоголь в той игре, я... – Все в порядке, Шон. Правда. Мне просто жутко непривычно и хочется снять это корсетное платье. Несколько мгновений ты смотрел с тревогой на меня, а потом без предупреждения приблизился на пару шагов и коснулся губами моего лба. – Господи, Калери, ты горишь! – Все в порядке. Просто... не могу вдохнуть нормально из-за корсета, – а еще из-за твоей близости, твоей девушки, ваших поцелуев и всех этих непоняток, в круговороте которых я оказалась по собственной воле. Но этого, конечно же, я тебе не промямлила. – Я отвезу тебя домой. – Нет, Шон, нет. Ты возвращайся, я сейчас найду ребят, и они вызовут мне такси. Все это было глупой затеей. Я такая глупая, что приехала сюда. И это платье, это все не мое, не для меня, я... И я разревелась, стоя прямо перед тобой. Предательские слезы просто хлынули из глаз. Всему виной алкоголь, звон в ушах от головокружения и подступающей паники, и, конечно же, ваш поцелуй с Астрид. Ты рывком обнял меня, прижав к своей груди. – Калери, не плачь, посмотри на меня, – едва касаясь ты поднял мой подбородок, заставляя посмотреть в твои встревоженные глаза. Я отвернулась и утерла слезы, не заботясь о том, что могу размазать макияж, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха. Не могла до конца поверить, что позволила себе плакать на глазах у парня, который мне нравится, но который никогда не будет моим. – Я в порядке, Шон. – Калери, я отвезу тебя домой и точка. Ты взял меня за руку и потянул обратно в дом. Вечеринка продолжалась словно и не было всех этих событий до того, как я оказалась во дворе. Я следовала за тобой, пробираясь сквозь гостей и оглядевшись, я поняла, что на нас смотрят. Люди явно заметили, что ты ведешь меня за руку. Некоторые равнодушно провожали нас взглядами. Несколько парней отреагировали удивленно, а еще несколько – в основном девушки – наморщили носы или отвернулись с раздосадованным видом. Целовался при всех с Астрид, а за руку водит другую не прошло и часа. Никто не станет разбираться, что мы можем быть просто друзьями, которые помогают друг другу. Ведь так будет проще? Да. Тогда я решила, что будет проще считать тебя своим другом. Мои неуверенные попытки высвободить свою руку из твоей ладони потерпели неудачу. Ты только крепче сжимал ее и тянул за собой, будто наперед зная, куда нужно идти. В переполненной кухне мы нашли Тома и Кэрол. Подруга в недоумении смотрела на то, что ты держишь меня за руку, а я при этом не свечусь от счастья как новая лампочка в светильнике. Ты сообщил ей, что мне стало плохо и ты отвезешь меня домой. Томас просто молча смотрел на нас поочередно, выслушав, и хлопнул тебя по плечу в знак одобрения. – Ты пришла в пальто или куртке? – Нет. Просто в платье. Ты кивнул, и мы прошли обратно к выходу под не менее пристальными взглядами. Астрид в своем сексуальном костюмчике зайки из Playboy уже провожала нас на лестнице, облокотившись на перила. Должна признаться, выглядела она чертовски сексуально даже по оценкам девушек. Ты посмотрел на нее, но вы не обмолвились и словом, после чего мы вновь оказались на крыльце, в тишине ночной прохлады ожидая такси. На заднем сидении желтого авто с шашечкой было невероятно жарко. Ты обнимал меня за талию, прижимая к себе, пока водитель вез нас обратно в колледж. Я боролась со сном, накатывающим на меня от пережитых эмоций, а алкоголь наконец дал возможность расслабиться, но жар от соприкосновения моего тела с твоим никуда не делся. Было страшно неудобно сидеть в такой позе, но я старалась дышать ровно, не выдавая своего громко стучащего сердца. Я видела, как ты сбросил несколько звонков от Астрид, как отправил Томасу сообщение, но все это время ты нежно прижимал меня к своей груди. Ночной Чикаго провожал нас скользящими за окном огнями и вывесками. Тихо играла музыка по радио, которое слушал водитель. А оказавшись на подъездной дорожке возле кампуса мы вышли в ночь, освещенную лишь фонарями на столбах у ворот колледжа. Слегка озябнув от резкого контраста жара и холода, я обняла себя за плечи, пока ты расплачивался с таксистом. Ты вынул из кармана бридж пачку сигарет и чиркнул зажигалкой. – Прости. Мне нужно покурить. Я кивнула и отошла на пару шагов от тебя, не желая, чтобы одолженное платье из реквизита провоняло сигаретным дымом. Пару минут мы простояли на том месте, где нас высадил таксист. Было невероятно тихо, не смотря на праздник. Пуская дым, ты смотрел то на дорогу, то в темноту парковой рощи, то себе под ноги, переминая гравий сапогами-ботфортами. Я же переживала, что тебе холодно в одной фактурной пиратской рубашке, все-таки мое платье состояло из нескольких слоев ткани, что придавало тепла. Наконец, ты потушил сигарету и выбросил окурок в урну, а затем протянул мне свою ладонь. – Пойдем. Мы шли через темный парк по территории кампуса, держась за руки. Все также молча мы вошли в здание общежития и поднимались по лестнице, когда на втором этаже, ведущем в комнаты парней, ты вдруг остановился и посмотрел на меня, взяв за плечи. – Я знаю, что напортачил в воскресенье. Прости меня. Если бы я знал, что ты появишься на вечеринке сегодня, я бы никогда не пришел туда с Астрид. Я сопровождал бы тебя. Мое молчание заставило тебя продолжить. – Я знаю, ты устала, но тебе нужно поесть, прежде чем я провожу тебя. Потому я хочу предложить тебе заглянуть ко мне в комнату. У нас есть холодильник, а в нем, конечно, есть еда. Не гарантирую высокую кухню, но бутерброд с арахисовой пастой точно сделаю. Томас держит запасы пасты, а я знаю места его заначек. Я рассмеялась после твоих слов, вызывая улыбку на твоих губах. Ты выглядел уставшим, задумчивым и серьезным. – Смотри, это ни к чему не обязывающее предложение. Я просто знаю, что на утро тебе будет лучше, если ты выпьешь аспирин и немного поешь. Я согласно кивнула. Ты кивнул мне в ответ, несколько секунд смотря мне прямо в глаза. Я хотела провалиться сквозь землю от своих желаний в эту минуту, то и дело заставляя себя не смотреть на твои губы. Ты снова взял меня за руку и повел по коридору, украшенному густой паутиной под потолком и бумажными фонариками в форме тыквы, в самом конце которого находилась ваша с Томом комната. Проведя электронным ключом, ты распахнул передо мной дверь, приглашая внутрь. Едва та за нами захлопнулась, мы на несколько мгновений оказались в кромешной темноте, пока ты не зажег настольную лампу на тумбочке возле кровати справа от меня. Несмотря на то, что это мой первый в жизни опыт нахождения в комнате мальчиков, мои ожидания не оправдались – в комнате царил относительный порядок, если не считать скинутые впопыхах на кровати слева джинсы. – Чувствуй себя как дома, – с легким смущением произнес ты, наблюдая за мной из другого конца комнаты. Я все еще неуверенно переминалась у двери. – Давай мы первым делом избавим тебя от корсета. Ты уверенным шагом направился к шкафу все в той же правой части комнаты, из чего я сделала вывод, что левая сторона «с джинсами» принадлежала Томасу. В целом, комната не была поделена на две противоположные друг другу части, как мы привыкли видеть это в фильмах о студентах, которых селят с эмо, панк-рокерами, вуду, мормонами и прочими весьма странными соседями, желая позабавить зрителя. Это была ваша общая комната и вы не были такими уж разными на контрастах. Постеры кинофильмов на стенах могли о многом рассказать про владельцев, но даже в их выборе и размещении ощущался танец. Исключением был только беспорядок на столе и покинутые джинсы на кровати в левой части комнаты. – Ты так со всеми девушками? Едва они оказываются у тебя на пороге, как ты стремишься вытянуть их из платья? Ты на мгновение замер, рассмеялся и продолжил перебирать вещи в шкафу. – Вот значит какого ты обо мне мнения? – Я слышала разные слухи. – Сплетни обо мне – просто сплетни, Калери. Не в моих правилах следить за тем, кто и что судачит у меня за спиной. Давай помогу. Ты повернулся ко мне лицом и протянул футболку и спортивки. Я приняла их и отвернулась, предоставляя тебе обзор на завязки задней части злосчастного платья, не дающего мне нормально дышать все это время. По крайне мере я убеждала себя в том, что всему виной моему сбивчивому дыханию был тугой корсет, а вовсе не мое присутствие в твоей комнате практически в полночь. Я думала, что растаю от одного только твоего прикосновения к моим волосам, когда ты заботливо откинул их мне на плечо, открывая себе доступ к шнуровке. А легкие касания твоих прохладных пальцев кожи на моей шее, плечах и медленно обнажающейся спине были даже интимнее любой близости. – К тому же, ты первая девушка в корсете в этой комнате. – Приятно слышать, – ответила я, боясь дышать от ощущения твоего дыхания на коже. Ты держался на определенном расстоянии, будучи заботливым настолько, насколько и сдержанным. – Ванная прямо за той дверью. Если захочешь воспользоваться душем, в шкафчике под раковиной есть чистые полотенца. Господи, сколько потребовалось времени, чтобы завязать все эти узелки? Я усмехнулась, вспоминая как Кэрол туго затягивала на мне корсет перед вечеринкой, проклиная своего парня на чем свет стоит за то, что он достал это платье. Она хотела, чтобы я повеселилась на вечеринке и не чувствовала себя серым чулком. И если со вторым у нее получилось, то провал с первым был полностью на мне. Высвободившись из тяжелого бархатного платья в ванной комнате, я наконец смогла вдохнуть полной грудью. Хотя признаюсь, теперь я боялась дышать уже совершено по другой причине. Отказавшись от душа, переодевшись в твою одежду, я осмотрела себя в зеркале. Тушь размазалась под глазами от слез, не сильно, но я раздосадовано принялась приводить макияж в порядок, насколько это было возможно в условиях мужской ванной комнаты, где я находилась. Твоя футболка кофейного цвета вполне могла сойти мне за платье, если бы на мне были нормальные шорты, либо она прекрасно подошла бы мне для сна. И почему в женском отделе пижам не продают такие приятные на ощупь футболки? В них было бы гораздо приятнее и удобнее спать. Штаны твои были мне просто огромны, учитывая нашу разницу в росте (мои глаза всегда были на уровне твоего подбородка), отчего я потуже завязала шнурки на поясе, а из закатанных штанин внизу на меня смотрели мои же удобные кожаные ботинки, которые удачно скрывало длинное платье до этого момента. В таком вот нелепом виде, приведя себя в порядок насколько это было возможным, я вернулась в комнату, застав тебя сидящим на подоконнике. Ты курил в распахнутое окно, увлеченно рассматривая ночное небо. Прямо перед окнами вашей с Томасом комнаты раскинулся многолетний широкий дуб. – Если бы не это дерево, я бы чаще мог любоваться таким вот звездным небом как сегодня ночью, – ты замолчал и сделал еще затяжку, прежде чем посмотреть на меня и спросить: – А ты знаешь, Калери, что мы всего лишь пылинка в Млечном Пути нашей Галактики? Я не знала, что ответить, а потому положила аккуратно сложенное платье на край твоей застеленной темно-синим покрывалом кровати. – Спасибо за вещи. Я верну их сразу после стирки. Пока ты выдыхал дым в окно, теплый шоколад твоего небрежного, но задумчивого взгляда окутал меня с головы до пят. – Тебе чертовски идет моя футболка. И даже не думай оставить ее себе! Я буду знать, что она у тебя и меня будут посещать ненужные фантазии о том, как ты спишь в ней вместо пижамы до пят. – Я не сплю в пижаме до пят. – После твоего сегодняшнего появления в корсетном средневековом платье, я не могу быть уверен. – Это была спонтанная идея Томаса. Кэрол хотела, чтобы я развеялась. Я не собиралась идти на вечеринку, но они хотели меня поддержать и поднять мне настроение, а нормальные костюмы в ближайшем магазине уже разобрали. Я не хотела наряжаться зефирной феей, медсестрой или вампиршей. – Медсестрой-вампиршей? – Ну уж нет! – Томасу завтра предстоит две вещи: первая – незаметно вернуть твое платье в костюмерную, и второе – объясниться какого черта он привел тебя на ту вечеринку, не сказав мне об этом. – Будто бы это что-то изменило, – я наконец осмелилась сесть на край твоей кровати напротив тебя у окна. – Я бы пригласил тебя, если бы знал, что ты пойдешь. – Ты мог бы пригласить, не зная этого. Хотя бы попробовать. – Все сложно, Калери. А когда же будет просто? Знать бы только, когда между нами все будет несколько проще, чем переглядывания, недомолвки и это покалывающее на коже ощущение притяжения к друг другу. Напоследок бросив взгляд на звездное небо, ты затушил окурок и спрыгнул с подоконника, направляясь к холодильнику. Недолго рассматривая содержимое, ты неуверенно почесал затылок, взъерошив волосы, а затем спросил: – Бутерброды с сыром или... сыр с бутербродами? Я улыбнулась. – Звучит аппетитно. И как в подтверждение моих слов желудок мой предательски заурчал на всю комнату. Мы рассмеялись, обстановка мгновенно разрядилась, и ты выложил на стол у окна найденные в холодильнике продукты и столовые приборы. Пока я нарезала хлеб и сыр, ты быстро принял душ и переоделся, сменив недо-пиратский образ на более привычную мне одежду Шона Кейна – футболку и штаны, а когда вернулся в комнату был рад что я не ушла, хоть и признался, что подобные мысли закрадывались тебе в голову недолгие десять минут отсутствия. Мы перекусили сэндвичами с сыром, болтая о фильмах, постеры которых висели на стенах в вашей комнате. Ты протянул мне таблетку аспирина и бутылку воды, как раз когда я увидела на твоем столе свою книгу Сэлинджера. – Ты дочитал? – вкрадчиво спросила я, заметив закладку на середине книги, когда взяла ее в руки. – По правде говоря, нет. Но можешь забрать. Я не могу держать ее в заложниках так долго. Это не честно по отношению к другим книгам. – Тогда пусть пока побудет у тебя. – Ладно, – тихо согласился ты, наблюдая за тем, как я положила книгу на ее прежнее место. – Я верну, как только дочитаю. Вскоре ты снова курил в распахнутое окно, сидя на подоконнике, а я умостилась на твоей кровати, кутаясь в теплый флисовый плед, что ты дал мне, едва заметив, что мне холодно. Спать не хотелось совсем. Уходить тоже. И тогда ты предложил посмотреть какой-то фильм на своем ноутбуке, считая, что завершить вечер Хэллоуина фильмом Тима Бёртона было бы отличной идеей. И мы еще долго выбирали, что пересмотреть – «Сонную лощину» или «Эдвард руки-ножницы», поскольку эти фильмы были для нас обоих не в новинку. Мы лежали на одной кровати, под одним пледом и смотрели как юный и робкий герой Джонни Деппа отчаянно пытается завоевать расположение жителей маленького городка, хочет быть полезным, не смотря на свою особенность, хочет любви. Грустная сказка для взрослых. – Вечер закончился не так, как ты планировала, верно? – О чем ты? – полусонно ответила я, отвлекаясь от экрана монитора и переводя взгляд на тебя. Моя голова уютно покоилась на подушке, в то время как ты все это время подпирал свою рукой, лежа чуть ниже на боку. – Я просто вспомнил твои слова на вечеринке. Про познакомиться и заняться сексом. – Уточняю: я ушла с вечеринки не одна, но с парнем, и хоть мы не занимаемся бурным... – Ты сказала развратным, – хлестко бросил ты, прерывая меня и забавно сморщив нос. – Я такого не говорила. – Ты определенно сказала развратным сексом, Калери.Я был там. – Господи, Шон! – уже не сдерживая смех из-за всей этой комичности в твоем голосе, я продолжила: – И хоть мы не занимаемся развратным сексом, но мы лежим в одной кровати, под одним пледом и смотрим кино. План выполнен. – Я думал подобное произойдет со мной годам к шестидесяти. – А до этого, полагаю, ты планировал вести активную сексуальную жизнь? – Почему бы и нет? – А если встретишь свою Элизабет Суонн?[1] – Тогда мы будем заниматься развратным сексом днем и ночью. – О господи боже, Шон, ты неисправим! – еще один повод для моего смеха, вырвавшегося на волю в стенах твоей комнаты. – Ты можешь попробовать, – все еще не отрывая взгляд от экрана, будничным тоном произнес ты, словно мы обсуждали новости из утренней газеты. – Исправить тебя? – Или заняться со мной развратным сексом. – Прекрати! Я уже краснею как помидор! – Самый очаровательный рыжеволосый помидор в моей постели. Ты наконец посмотрел на меня, слегка приподняв голову. Наши лица оказались на одном уровне. И несмотря на то, что сон уже практически сморил нас обоих, было что-то в тех искрах твоего взгляда, что заставило мое сердце биться чаще. Я закусила нижнюю губу, едва скользнув глазами по твоей озорной улыбке, когда заметила твой такой долгий взгляд, задержавшийся на моих губах. И как-то оно так само собой сложилось, что голова опустилась на твое плечо, а твои пальцы крепко, с заботой сжали мое предплечье, прижимая к себе весь оставшийся хронометраж фильма. И принятое мною в тот вечер решение запретить себе чувствовать к тебе что-то большее, чем просто крепкую дружбу, в очередной раз полетело ко всем чертям.