КАЛЕРИ. Somebody's Me (Часть 1)

Чикаго, октябрь 2004

ДЖЕЙН: Записку с временем и местом я прикрепила к стене комнаты над своим рабочим столом, рядом с фотографиями девочек и расписанием занятий. Любой, кто узнал бы, что значат цифры и слова на ней, посмеялся бы над моей романтичной натурой. Уверена и Саммер, и Карэн будут посмеиваться надо мной, когда заметят твою записку. Но мне было плевать, я хотела просыпаться и видеть ее по утрам. Как напоминание о том, что это был не сон. Что ты действительно, в реальности ходил со мной в кино, держал меня за руку, господибоже, поцеловал мою руку на лестнице общежития, не смотря на поздний час. Эйфория вчерашнего вечера блуждала по моим венам до поздней ночи. Я не могла уснуть до самой полуночи, даже книги не помогали отвлечься – мысли то и дело уводили меня в воспоминания, а слова и предложения смазывались в единое месиво из черных букв на белых листах. Я представляла, как бы закончился вечер если бы мне не нужно было рано вставать в воскресное утро и спасать подругу. Мне было интересно, как никогда раньше. Саммер корпела над планом задания, текст которого ей предстояло уже завтра подготовить к сдаче в понедельник. И поскольку я долго ворочалась в постели, подруга приняла это на свой счет и поспешила лечь спать, выключая настольную лампу – единственный источник света в такое позднее время. Утром я на какое-то время смогла отвлечься на сборы на работу к Саммер, но уже выходя из комнаты в наушниках с музыкой, я поняла, что мои глаза поневоле ищут тебя. Я понимала, что в такую рань ты вряд ли ошиваешься в столовой или во дворе кампуса, да и к тому же ты не знал, когда я буду идти утром на работу. Я спускалась по лестнице, оглядываясь на коридоры, ведущие в комнаты парней, а также трижды обернулась в большом холле у самого выхода из общежития, а в ушах звучала музыка, которую ты совсем недавно давал мне послушать. Помню, я умело выцепила слова песен и в тот же вечер нашла исполнителя и скачала весь альбом на свой плеер, который служил мне исключительно источником вдохновения во время написания истории, которую я начала еще до знакомства с тобой. Но уже тогда, слушая голос Адама Левина вперемешку с другими песнями, уже давно закрепившимися в моем творческом плейлисте, я понимала, насколько объемным становится сюжет и персонажи выдуманной мной истории. Я связала эти песни с тобой, делая тебя героем своего романа. По пути в книжный магазин, где работала Саммер, я купила американо и пару булочек на перекусы, посчитав что этого более чем достаточно, с учетом того, что завтрак я пропустила намеренно. И хоть я была больше поклонником латте, но сегодня мне нужно было проснуться после бессонной ночи мыслей, поскольку мне предстояло поработать в первой половине дня. В выходной день в «Книги за углом», находившемся в двух остановках на автобусе от университетского городка, ожидалось много посетителей. Меня в этом магазинчике знали давно – поначалу как покупателя, затем как подругу ихСаммер, а в дальнейшем и как временного сотрудника. В прошлом году, когда Саммер заболела, я согласилась подменить ее и около недели проводила вечера в компании книг и их любителей. Это было превосходное время. Я с особым удовольствием помогала сотрудникам, а еще больше мне нравилось разговаривать с клиентами, чувствуя себя эдаким книжным доктором, выписывающим рецепт на ту или иную книгу, основываясь на потребностях покупателя. После этого Хелен, владелица книжного, и вовсе предложила мне работу, если вдруг освободится вакантное место, настолько ей понравилось как я обслуживала покупателей, но я уверила ее, что мне находиться с книгами долго нельзя, поскольку тогда я потрачу все свои сбережения на заполнение библиотеки в родительском доме, а это в мои долгосрочные планы на будущее не входило. Этим же утром Хелен поручила мне расставить по авторам и жанрам книги из новой поставки, пока Кевин – улыбчивый голубоглазый парнишка с торчащими соломенными волосами – принимал следующую партию книг в подсобном помещении. Клара, стройная и очень красивая женщина с темно-каштановыми волосами, неизменно обслуживала покупателей на кассе. Еще двое новых сотрудников, Лорелай и Джастин, которых я не видела прежде, разбрелись по углам, знакомясь с витриной и выкладкой книг в основном зале. День обещал пройти легко, быстро и беззаботно, насколько это было возможно в воскресный день после пятидневной учебной недели. И хотя еще утром я порой ловила себя на мысли, что жалею о том, что согласилась выручить Саммер и тем самым оборвала наше такое долгожданное для меня свидание, но уже к полудню я вошла в ритм и увлеклась перестановкой книг. – Только не начинай, я тебя прошу! – послышалось мне из книжного ряда с классической литературой, что был слева от меня, когда я стала невольным свидетелем завязавшегося спора между двумя мужчинами. Я слышала только их голоса и обсуждали они «Великого Гэтсби» Фитцджеральда уже добрых пять минут, когда я наконец решилась взглянуть на них. Все еще сидя на невысоком деревянном стульчике, который сотрудники магазина использовали и как ступеньку, когда было нужно добраться до верхних полок у стены, я потянулась назад, балансируя на двух ножках, и краем глаза заглянула в соседний ряд. Один голос, тот, что постарше, принадлежал невысокому светловолосому мужчине средних лет. Он держал в руках скрученный сверток бумаг, а из кармана его жилета цвета хаки торчала рация. Этот мужчина, насколько мне стало понятно, отстаивал позицию Джея Гэтсби и пытался доказать своему другу, что Джей гораздо лучше, чем тому кажется. Его же собеседник, по голосу более молодой, рьяно отстаивающий свое мнение, что муж Дейзи – Том Бьюкенен – был гораздо более интересным персонажем, стоял спиной ко мне и я могла лишь разглядеть его одутловатую куртку и черные волосы под серой кепкой. В какой-то момент баланс между моим собственным весом и стопкой книг у меня на коленях был нарушен, и я чуть было не завалилась на спину с табуретки, но успела вовремя схватиться за полки книжного ряда. Я густо покраснела, затаив дыхание, поскольку мужчины замолчали, а я боялась, что могла спугнуть их своим подглядыванием, если бы они заметили, что я на них смотрю. Мои пальцы, держащиеся за боковые стенки книжного ряда, нельзя было не заметить. Но когда их разговор продолжился, опять-таки с инициативы мужчины постарше, я наконец выдохнула и, решив, что подслушивать нехорошо, даже мнение о тех или иных книгах, принялась перебирать стопку книг, которую пару минут назад достала из коробки. Стивен Кинг, Николас Спаркс, Джейн Остен, Фитцджеральд… Судьба явно хотела сыграть со мной злую шутку – на моих коленях лежали две книги из раздела классики, которые я должна была поставить в тот самый ряд, где все еще находились спорящие. Решив, что для начала я заброшу Кинга в раздел ужасов, а Спаркса в современную литературу, а затем не спеша проследую в ряд с классикой, и к тому времени их там уже не будет, но как же сильно я ошибалась. Я завернула в ряд с классикой с противоположной стороны, когда столкнулась практически лицом к лицу с парнем в кепке, все еще ведущим спор со своим другом. На меня смотрели кристально-голубые глаза в обрамлении иссиня-черных волос, торчащих из-под серой безымянной кепки с потертым козырьком, немного дольше, чем позволяют приличия, а затем он снова переключился на собеседника. Я была вынуждена пройти мимо двух мужчин, извиняясьи проклиная высшие силы за то, что именно сейчас, именно здесь и именно роман о Гэтсби, мне нужно было водрузить на полку с книгами, у которой зависли спорящие. – Я тебя уверяю, Джей Гэтсби не такой плохой, чтобы ты мог так его ненавидеть! – Я не ненавижу его, Чарли, как ты не понимаешь? – молодой парень снова перехватил мой взгляд, когда я прошла мимо них, нацелившись на полку Джейн Остен и прижимая к груди книгу Фитцджеральда. – Я просто не считаю его достойным целого романа! Его образ… он… слишком романтизирован что ли! Я не могла не согласиться с услышанным мнением голубоглазого брюнета в кепке. Джея Гэтсби даже я считала слабым героем, которого из поколения в поколение воспевали понапрасну. Однако, такой была литература тех лет, в особенности книги американского писателя «эпохи джаза», а романтичным натурам нравится образ страдающего от любви мечтателя Гэтсби. Набравшись смелости и неловко улыбаясь, я протиснулась к полке с Фитцджеральдом, вновь обращая на себя нежелательное внимание мужчин, засовывая злосчастный томик «Великого Гэтсби» в свободное пространство между полочкой и книгами. Я старалась быть практически невидимой, настолько мне было неловко от сложившейся ситуации, но стоило мне только развернуться и зашагать прочь из ряда с классикой, как меня окликнули: – Простите, мисс? Сильно зажмурив глаза и поджав на мгновение губы, я проклинала небеса, но повернулась к мужчинам с самой милой улыбкой, на которую была способна в тот момент. – Я могу Вам чем-то помочь? – спросила я, стараясь не задерживать взгляд на голубоглазом парне, теперь смотревшем прямо на меня. – Вы здесь работаете? Я смущенно кивнула – на мне была ярко-розовая футболка Саммер, которая служила отличительной формой одежды для сотрудников магазина. – Прошу прощения, у Вас есть минутка? – Да, конечно. – Вы читали «Великий Гэтсби», позвольте спросить? – парень очень осторожно и в уважительной форме задавал мне вопросы, хотя я понимала, куда поведет разговор. – Да, – я то и дело переводила взгляд с брюнета то на его собеседника, то на книги. – Отлично! Тогда что Вы думаете о Джее Гэтсби? – Что я думаю? – переспросила я, больше обращаясь к мужчине постарше, поскольку была удивлена, что меня решили подключить к затянувшемуся спору. Молодой человек кивнул, не сводя с меня своего проницательного взгляда серо-голубых глаз в обрамлении густых совиных бровей. Он выглядел серьезным и сосредоточенным, словно ему важно было доказать мужчине в жилете, что Джей недостоин быть главным героем романа. – Ну, Джей Гэтсби мечтатель. Это романтичный образ, который Фитцджеральд использовал в своем романе, чтобы показать контраст общества тех лет. Джею было непросто выбиться в ряды тех, к кому принадлежала обожаемая им Дейзи. Он был влюблен в нее и потому для него было важно стать кем-то больше, чем был ее муж. Полагаю, его положительный образ слегка притянут за уши. – Именно! – согласился со мной парень в кепке, поворачиваясь к своему другу, стоявшему чуть поодаль с опущенным взглядом. – Бывший любовник, вскруживший голову девчонке, преследующий ее несколько лет, пытавшийся разрушить семью, по его словам, любимой женщины, просто потому что их отношения не закончились должным образом. – Пять лет, – неожиданно для самой себя выдала я, вновь привлекая на себя внимание серо-голубых глаз. – Гэтсби пять лет мечтал о Дейзи и их воссоединении, постоянно подпитываясь мыслями о прошлом. Парень в кепке неожиданно улыбнулся. – Я на стороне Тома. На этих его словах мужчина постарше снова тяжело вздохнул, почесав за шеей и обреченно глядя то на меня, то на своего молодого друга. Мне вдруг захотелось поддержать и его. – Ну, Том Бьюкенен не святоша. Он собственник. Иначе его бы не задела измена Дейзи с бывшим возлюбленным. К тому же, у Тома были многочисленные любовницы. Он не скрывал этого, – произнесла я, поправляя и без того идеально стоящие книги на ближайшей ко мне полке, дабы просто чем-то занять руки. – Я не понимаю, почему ты… – начал было мужчина, но его перебил молодой парень, обращаясь уже непосредственно ко мне. – Дейзи и не скрывала, что влюблена в Джея Гэтсби. И если Вы помните, она целовала его, когда Том уходил за напитками, она признавалась ему в любви. Взглядом и словами. Для Тома это был удар, когда он все понял. – Да, но она была точно также влюблена в своего будущего мужа, пока он одаривал ее подарками, вниманием. Том был из знатного рода, а Джей на тот момент пропал из поля ее зрения. И вот, когда Гэтсби появился, она не могла не срезонировать на него, даже просто услышав его имя в компании друзей. Я сцепила руки за спиной, когда закончила говорить. Оба мужчин во все глаза смотрели на меня. Тот, что постарше, поджав губы, задумчиво сузил глаза, а молодой парень продолжал очаровательно улыбаться. Его лицо показалось мне смутно знакомым, но я не придала этому особого значения. – Он был ее первой любовью, – продолжила я, мысленно уговаривая себя остановиться. – А первая любовь самая яркая и незабываемая. Парень в кепке кивнул, опустив глаза, и только теперь я заметила, что он крутит в руках тот самый экземпляр Фитцджеральда, что я так старательно запихивала прямо у них на глазах. – И все же, Дейзи в финале выбирает Тома, – заявляет он, раскрыв книгу и пролистывая пару страниц наобум. Мне почему-то показалось, что его друг стал больше фоном нашего непродолжительного разговора, он как-то стушевался, наиграно деловито разглядывая корешки книг на ближайших к нему книжных полках, не участвуя уже в нашем диалоге. – Разве первая любовь не должна была бы выиграть в этой битве? – В случае с Дейзи Бьюкенен это единственный финал. Она нарцисс. И эгоцентрична. Вся вот эта мишура и внешняя атрибутика, которую давал ей Том, столь важна для нее, что она никогда и ни за что не отказалась бы от нарядных платьев, украшений, статуса в обществе, да и в целом от самого желания производить впечатление на людей, ее окружающих. – Согласен. – Гэтсби тоже такой. Они никогда не смогли бы быть вместе. По крайней мере, долго. Она беспечна, и это ее спонтанное, щекочущее желание сбежать с Джеем лишь подтверждает ее внутреннюю незрелость. Том – ее рост. Джей – ее подобие. Любой инфантильный человек будет тянуться к тем, кто выше по статусу, старше, интереснее. – Любопытно. Вы так много знаете о романе… и о психологии. – Ох, ну… я… учусь этому. – Психологии? – Литературе. – Кажется, здесь вы на своем месте… – парень замялся, блуждая взглядом по моей одежде, словно высматривал бейдж с моим именем, который Хелен пообещала мне выдать, но, по всей вероятности, забыла в связи с новой поставкой, которой они с Кевином были заняты. Я робко улыбнулась. – Я могу Вам еще чем-то помочь? Молодой человек покачал головой, все еще задумчиво и с полуулыбкой смотря на меня. Было в этом продолжительном взгляде что-то такое, от чего я смущалась и старалась не покраснеть до кончиков ушей, если учесть, что волосы мои были собраны в хвост (так было комфортнее работать с книгами). – Спасибо, – произнес он. Я вернулась к неразобранной коробке с книгами, когда услышала, как мужчина заговорил после продолжительного молчания. Не особо концентрируясь на его словах, я лишь услышала, как молодой человек ответил ему: – Чарли, я готов сыграть хоть стул в доме, но не Джея Гэтсби. Прости. Тогда я подумала, что речь шла о постановке спектакля. Через какое-то время я заметила их расплачивающимися на кассе. Клара улыбалась им так, словно перед ней стоял сам Бред Питт. У нее всегда была слабость к голубоглазым высоким красавчикам. Я лишь посмеялась над этим и, посмотрев на наручные часы с большим циферблатом, которые мне подарила мама после окончания старшей школы, направилась в комнату для персонала. Моя смена подошла к концу, пора было собираться домой. Выудив телефон из шкафчика, я первым делом просмотрела пропущенные звонки от Айрис и Бернара. Вероятно, это мама заставила его позвонить, когда не смогла дозвониться до меня с третьего раза. Я не говорила им, что не приеду домой на выходные, как-то вылетело из головы все из-за вчерашнего похода в кино. Саммер отправила мне сообщение, интересуясь как проходит моя смена и все ли в порядке, а затем сердце пустилось галопом, когда я увидела сообщение от неизвестного номера: «А Джейн была совсем другая… Просто с ней было хорошо. Удивительно хорошо. (с)»[1]