Сёстры

      В горе, на которую взобрались путники по верёвочной лестнице, находилось огромное полое пространство. В нём с незапамятных времён существовало святилище богини всех магов — Амадии. А вокруг него да около раскинулись многочисленные деревянные пристройки из обломков кораблей, навесы, палатки, ящики, бочки и многое другое.       Лагерь находился на возвышенности, окружённый горами со всех сторон, кроме моря. Так любой входящий сюда мог наслаждаться видом моря, блестящего в свете падающего солнца, лучи которого плясали на волнах.       Посреди такого живописного вида и устроили свой лагерь искатели. Не очень многочисленная группа борцов с произволом магистров. Вот бы их хоть две дюжины набралось, а о большем числе даже заикаться не приходило на ум.       Выглядели они разношёрстно. Гномы, эльфы, люди, ящеры. Виднелись среди них бойцы в броне и с оружием, в руках которых оно выглядело как влитое, а были и те, кому броня была не по размеру или оружие смотрелось у них в руках чужеродно. Также не стоило забывать и о других, лишённых и защиты, и добротного меча, больше походящих на гражданских.       Очевидно, искатели не являлись самой надёжной опорой, ибо… с такими силами не то что форт занять, а как бы от банальных патрулей магистров отбиться, не говоря о местных неживых и Пустотных обитателях…       — Если они наша надежда на спасение, — изрекла невесело Калиста, — То тогда я больше доверяю Кире в этом вопросе.       — Хм!       — Хэх, — кое-как усмехнулся Зверь, — Доводилось мне видеть уже ребят вроде этих вот искателей. С виду они могут выглядеть убого и подрано, но дух у них… ух! Наверняка из каждого можно гвоздь сделать!       — Соглашусь, — кивнул бен Мезд. — Со всякими людьми мне доводилось иметь дело. Эти… могут ещё показать себя. Кто знает.       — Пусть они нам вроде как и помочь хотят, — заговорила Себилла, — Но я бы им сходу не верила, а предпочла бы осмотреться.       На том и порешили. Группа разделилась намереваясь заняться делом. Например, Кира с Киллисой подошли к греющейся у костра (несмотря на относительно приемлемую температуру) темнокожей молодой девице в голубой рясе. Её несчастный вид невольно располагал к желанию обнять и утешить.       Прозябала она у небольшой груды вещей, у синего знамени с изображённым месяцем. Нижняя половинка — голубая, а верхняя — фиолетовая, а по бокам от месяца — четыре звезды, сияющих ярко.       — Здравствуйте, — вскинулась девушка, будто потревоженная лань, стоило сёстрам приблизиться, — Простите, не могу предложить даже выпить за встречу. Тут такой ужас кругом… — руками с обкусанными под корень ногтями указала она в сторону мучающихся от ран людей в приюте под навесами, над которыми хлопотала светловолосая женщина средних лет.       — В лагере, по крайней мере, можно отдохнуть от ужасов здешних болот. — заговорила тихо Киллиса, — Хоть и… здесь об этом ничего не даёт забыть…       — Такого уговора не было… — прошептала чернокожая горестно.       — Эй! — попыталась утешить незнакомку младшая, — А выпить чего обжигающего недурная мысля, а?       — Может, я и соглашусь с вами, — кратко усмехнулась та, — Если мы когда-то доберёмся до безопасного места. Это же надо было так вляпаться! — тряхнула она головой, возвращаясь к прошлому, омрачённому состоянию. Розовая, преследуя ту же цель, что и Кира минутой ранее, попыталась перевести разговор в другое русло:       — Не могу не отметить форму вашего носа…       — А? — подивилась девушка, уже отвлёкшись от мрачного настроения, — С ним что-то не так? — темнокожие пальцы притронулись к носу в попытках выяснить наверняка.       — Нет, просто… вы часом не приходитесь родственницей Ярибу ЭстМейеру? Легендарному исследователю магии?       — Да! — широко растопырила она глаза, поражённая вопросом ящерицы, — Я — его правнучка.       — Охренеть! Килли, ну ты выдала!       — Читай чаще, и сама будешь всех удивлять.       — Я Дейдара. — представилась обладательница отличительной формы носа, — Мы с сёстрами пошли по его стопам: изготавливаем магические талисманы, странствуем по миру и их продаём. Я отправилась с Искателями безопасности ради. Но кто же мог знать, что всё станет настолько плохо. — загрустила Дейдара и развела руками, — А теперь мне и податься-то некуда. Почти все товары пропали, когда началась заваруха. Но кое-какие мистические мелочи я смогла спасти. Желаете взглянуть? — с надеждой вопросила торговка.       Кира выказала согласие и приступила к осмотру сохранившегося товара, а средняя спросила:       — А где сейчас остальные ваши сёстры?       — Демиру вы найдёте в Дрифтвуде, а Донну — в Арксе. Что до Дагмары... то затрудняюсь сказать, где она нынче обосновалась. — в глазах загорелась нотка тепла и надежды: — Может, в ваших странствиях вы их всех повстречаете! Если вы их увидите, конечно...       Нахмурив лоб, Дейдара окинула взглядом приют. Когда она вновь обернулась к собеседнице, её глаза опустели и лишились даже проблеска надежды.       — Просто скажите им, что со мной всё в порядке. Как бы там оно ни было на самом деле. Если… вы встретитесь.       — Если выдастся возможность, — аккуратно легла продавщице на плечо розовая ладонь. Состроив на губах едва уловимую улыбку, застрявшая на болотах торговка обернулась к голубой рептилии:       — А, вы, мисс? Уже выбрали что-то?       — Увы, тут и выбирать почти нечего, — опустила плечи Кира, видя скудность остатков товара, — Разве что ваши магические мелочи. О! У меня даже рекламка была!       — Кира… — смущённо прошептала Киллиса, припомнив, где та злополучная бумажка побывала, а возможно, находилась и теперь…       — Ла-а-адно, — уныло протянула голубая и попросила торговку рассказать о мистических мелочах.       — Мы с сёстрами, — с оттенком гордости начала Дейдара, — Много лет делаем безделушки — алхимические, магические, да и тёмной магией не брезгуем. В «Мистических мелочах» вам помогут сделать оружие более острым, доспехи — более прочными, а снаряжение — сверкающим. Лишь бы денег хватало! Во-о-т…       Неловким движением она протянула потенциальной покупательнице листок бумаги. Тот выскользнул из пальцев, но Кира успела подхватить его на лету.       — Держите, — робко молвит она, — Здесь расписано всё, что вам может показаться интересным.       — Да, тут есть интересные предложения… — невольно кончики когтистых пальцев, почесали макушку, — Но цены уж больно кусачие…       — Что правда, то правда — товары недешёвые, — развела руки продавщица, — Но при этом очень-очень необычные. А знаете что? У нас с сёстрами есть игра. Мы так развлекаемся, когда становится совсем тяжко.       — Игра? — загорелись змеиные глазки, — Играть я люблю. Особенно в игры…       — Давайте я загадаю загадку, а если вы угадаете — получите скидку. Идёт?       — Замётано!       — О! Слушайте очень внимательно! — подняла девушка палец к небу, — Поутру я во весь рост, а к обеду съёживаюсь… В полночь я исчезну, но скоро появлюсь снова. Что я такое?       — Курица!       — Курица? — переспросила темнокожая с розовой.       — Курица-исчадие-Пустоты?       — Кира… это уж вряд ли…       — А… да, глуповато-то звучит… — почесала макушку Кира и с робкой улыбкой выдавила: — Ну… тогда… моё чувство собственного достоинства…       — Скорее уж тень, Кира.       — О, да! — радостно воскликнула Дейдара, — Вы — первая покупательница, что смогла угадать правильно! Я серьёзно! Вам положена скидка!       — Пс-с-с… — обратилась к средней шёпотом младшая. — Килли, ты не могла бы со своей скидкой…       — Эх, да, Кира. Я куплю всё, что тебе приглянется.       — Ты лучшая!

.

.

.

      Калиста, оглядывая всё раскинувшееся вокруг «великолепие», намеревалась среди него отыскать (естественно, своими силами) оружейника или кого-то вроде него, надеясь обзавестись у того новыми орудиями смерти для своих так и просящих рук.       Поиски, однако, свелись к нулю, когда за спиной послышался женский всхлип. Когда Калиста обернулась, ей предстала картина, волей-неволей вызывающая тяжесть на сердце.       Темноволосая, заплаканная, молодая девица сидела на низенькой табуретке, проливая слёзы, пока светловолосый гном с бакенбардами утешал её то успокаивающими словами, то ласковыми прикосновениями. Оба они были облачены в защиту, девица — в лёгкую, а гном — в более основательную, металлическую.       — Дым и крики. Отзвуки смерти… — шептала девушка, испытывающая последствия ужасающих картин ранее виденных кошмаров, будь то война, старания магистров или здешние красоты. — Гарет… пожалуйста, вернись… — всхлипывала она, а гном, аккуратно положив руку на плечо сотрясающейся в всхлипах девушке, запел колыбельную, стараясь уложить в голос всю доступную ему нежность:       — Птички спят, луна на небе с тучками играет в прятки. Сладких снов тебе, малютка, доброй ночи, баю-бай. Зорко Семеро присмотрят, как ты спишь в своей кроватке. Закрывай скорее глазки и спокойно засыпай…       Будь Калиста в гневе, в неистовой ярости, то, пой гном эту колыбельной ей, смог бы если не потушить всё бушующее внутри неё пламя, то хотя бы поубавить его пыл и не обжечься. Но льющая слёзы не перестала ронять свои солёные капли взирая в пустоту невидящим взором, чем расстроила гнома, вызвав у того тяжёлый вздох, но он всё не прекращал попыток утешить подругу, что без устали шептала о страшных вещах:       — Кровь и кости. Огонь и дым. Смерть… и то, что хуже смерти.       — Тихо, тихо, Лея. — гладил он широкой ладонью по спине подрагивающей женщины шепча нежно. — Никто тебя больше не обидит, ты в безопасности. Гарет вернётся, и мы отправимся домой. Я уверен, всё будет хорошо.       Лея потирала шею. Ногтями царапала кожу и тихо поскуливала. По предположению синей, роняющая слёзы потирала свободную от ошейника, блокирующего Исток, шею. Но на основной вопрос, тревоживший Калисту, догадки ещё не возникло. А потому:       — Что её так гложет?       Заслышав голос рептилии, гном вздрогнул от неожиданности, будто запамятовал обо всём окружающем мире. Он схватил женщину за руку и расслабился:       — Новые лица, — с теплотой отмечает он, — Я Дугган, а это Лея. Надеюсь, хоть тебе не слишком от магистров досталось. Бедняжка на днях натерпелась. В самой гуще оказалась, когда магистры выпустили Вопящих.       — Псы скулят, люди воют, — будто подтверждая слова низкорослого друга, молвила она глядя в никуда: — Друзья кричат беззвучно, зашитыми ртами…       — Она… — он обнял подругу за плечи, когда у той проступил новый приступ всхлипываний, — С ней и в обычное-то время нелегко. Я Симону просил сварить что-нибудь, чтобы она успокоилась. Но по-настоящему она в себя приходит только с Гаретом. — будто в подтверждение слов гнома Лея особенно громко всхлипнула, отчего Дугган крепче прижал девушку к себе, — Если бы нам не была нужна её помощь, чтобы снять ошейник с Вердаса, она была бы в безопасности, далеко отсюда.       На словах «снять ошейник» интерес у ящерицы к этой плачущей особе вырос до верхушек самых высоких гор в округе.       — А теперь, — продолжал безутешно Дугган, — Спасательная операция сорвалась… и всё оказалось зря.       — По её озабоченности собственной шеей, — проговаривала старшая сестра, — сдаётся мне, на ней самой был ошейник. Верно?       — Насчёт этого… — почесал голову гном, — Она и правда вспоминает этот треклятый ошейник — такой же, как у тебя. Лея его тоже носила, — хватка женщины на руке Дуггана, на этих словах заметно возросла, — Нам повезло, что она умеет их снимать. Благодаря ей много колдунов обрели свободу.       — Удавки. — бросила мимолётный взгляд опечаленная душа на ошейник Калисты, — Они душат нас. Крадут наши голоса.       — Извиняюсь, — приподняла руку старшая, — Мой вопрос, может быть слегка неуместным. Но… не могла бы Лея и мой ошейник снять? Я уж не прошу помочь и остальным с их ошейниками.       Взгляд Леи устремился на собственные ноги, что намекало на отказ. Дугган подтвердил догадку:       — Сейчас её просить насчёт ошейника нет смысла. Бедняжка не в своём уме, когда Гарета нет рядом.       — А что в этом Гарете такого особенного?       — Он единственный, кто может привести её в чувство. Без него она… ну…       Гном похлопал по плечу подругу и сжал, когда у неё по лицу покатились новые слёзы. Вернув взгляд на ящерицу, гном вдался в объяснения:       — Мы шли с караваном в форт Радость — блестящие ошейники, всё такое. Гарет с искателями устроили на караван засаду и вызволили нас. Избавили от этого кошмара. Но теперь он ушёл искать оружие, которым можно одолеть Вопящих. — горестно вздохнул Дугган взяв малую паузу, — А мы тут просто сидим и думаем о пробуждённом, которого так и не сумели спасти.       — Что можешь поведать о «пробуждённом»?       — Из кусков — целое. — опередила Лея низкорослого друга, — Из их прошлого — наше будущее. Из их веры — наша надежда.       — Чё? — приподняла бровь старшая.       — Мелочи не важны, она в главном права, — заступился гном за слова подруги, — Пробуждённые — это наша надежда на то, что появится новый Божественный. Тот, кто заменит Люциана и даст отпор исчадиям. Тот, кто восстановит порядок и защитит Исток. Хочешь знать больше — поговори с Экстером.       — А это кто такой?       — Он заменяет Гарета, пока его нет. Вон там, — указал Дугган рукой, тут же вернув её на плечо девушки, снова оборонившей жуткую фразу:       — Лающие псы в волчьих шкурах…       — Я уже навиделась исчадий. На обе жизни хватит: эту и загробную.       — Зубы в море, — не унималась Лея. — Зубы в болоте. Зубы в воздухе…       — Да, их тут уйма, — горестно кивнул утешитель Леи, — Но тревожиться не о чём, Гарет скоро вернётся. И мы домой отправимся в два счета — ягнёнок хвостиком тряхнуть не успеет.       — Могу чем помочь? — слегка наклонилась к парочке рептилия с услужливым тоном.       — Было бы славно, подруга, — искренне улыбнулся Дугган собеседнице, — Но тут ты ничего поделать не сможешь, и я тоже. Гарет… пока он не вернётся… — он прижал Лею к себе с новой силой, — Надежды немного в лагере остаётся…       — Начинает темнеть, — заметила Калиста, — Сейчас уже поздно, но утром я могла бы поискать вашего друга.       — Ха, — шире улыбнулся гном, — Уж коли ты сумела выжить на болотах, я во что угодно поверю. Так что постарайся уж.       — Огонь и пламя. Боль и страдания…       — Тише, Лея, тише.       Дугган поднял взгляд от подруги:       — Ты и сама понимаешь, что это будет не увеселительная прогулка, зуб даю.       — Понимаю, не Кира же…       — А? — не понял, о ком речь, гном, и отчего усмехнулась синяя. — Ладно. Такова уж у нас доля, — отвлёкся на невесёлое бытие гном, — Искать пробуждённых — таких, как Вердас. И без оружия, могущего дать отпор Вопящим. Эх… Дюна, дай нам сил пережить всё это.       — Задачу вы себе выбрали не из лёгких, — признала синяя. — Но я склона верить в успех вами затеянного. Лея, — чутка наклонилась к ним Калиста, — Тебе повезло иметь таких друзей, как этот малый.       — Благодарю за доброту, подруга, — чутка смущённо усмехнулся гном. И только ящерица развернулась, собравшись уходить, как наткнулась на другого гнома, уже давно знакомого. Тот сказал:       — Наговорилась всласть, а?       — Не твоего ума дела, зверёк.       — Пф, — махнул былой революционер, — Ну раз так, то не будешь ли против уступить мне дорогу? У меня тут дело.       — А между ног пройти плечи не позволяют, низкорослик?       — Ты меня обижаешь, девочка! Не советую так делать впредь!       — Боюсь-боюсь… — с ухмылкой удалилась Калиста, но недалеко, не желая позволять Зверю хранить какой-нибудь секрет от неё и от группы.       — Дружище! — горячо поздоровался одноглазый, — Как жизнь?       — Чтоб мне лопнуть — Зверь Морской! — неверующе издал Дугган, — Да про одну твою бороду легенды ходят по всему Ривеллону. Неуютно небось на суше, а?       Гном расплылся в широчайшей улыбке. Его восхищение от встречи с прославленным борцом за свободу сдерживается только присутствием суетливой человеческой подруги.       — Ещё как, дружище! Ещё как! — хохотнул от души Зверь, хлопая по спине собеседника. Если бы Калиста не видела, как эта парочка знакомится, то сочла бы их старыми друзьями. Эффект усилился после предложения Зверя рассказать про свои похождения.       А собеседник того и жаждал. Промышлял услышать вдохновляющую историю! И Зверь не разочаровал. Поведал мятежный сородич, как, применив Исток, сберёг команду, но угодив попутно следом магистрам в лапы.       — Ты этим магистрам показал, ещё как показал. — кивал воодушевлённый Дугган, — Жалко, конечно, что загремел в Радость, но легендарный Зверь такой и есть — жертвует своей свободой ради товарищей. Правда ведь?       — А то… приятель?       — О, я забыл представиться! — ударил себя гном по лбу, — Ты не подумай, мама моя не пещерного тролля воспитала. — гномы посмеялись, — Дугган меня зовут. — рука потянулась к Зверю, и тот крепко её сжал, — А это вот Лея. Поздоровайся с другом. — та робко подняла ладонь в приветствии, тихо поздоровалась со Зверем и снова ушла в себя.       — Хм. Её брови сведены вместе, грозно, как штормовые облака.       — Ага. — признал не весело Дугган.       — Что привело её в такое расположение духа?       — Прости, но не скажу. Не хочу снова напоминать ей о нём. На сегодня хватит.       — Понимаю, дружище, понимаю. — в повисшей тишине, разбавляемой лишь тихими всхлипами Леи, и нежным шёпотом её гномьего друга, Зверь перешёл к интересующей его теме, набравшись решимости: — Не хочу встревать, у тебя ведь собственных проблем хватает, — намекнул капитан без судна на девушку, сидящую с Дугганом в обнимку.       Гном отмахнулся, попросив Зверя говорить смелее.       — Наткнулся я, значится, на прелюбопытные записи, когда обносил борт «Победы». Моя августейшая кузина задумала страшное… с этой её операцией «Крах».       — Операция «Крах», — повторили губы Дуггана и сорвалось с них цоканье, — Для них война — это театр какой-то. Королева устраивает представление, а народ стоит на костях соседей и аплодирует.       — Лучше и не скажешь, кореш. Слушай, ещё что. Ты, часом, не бывал в последнее время на Побережье Жнеца? Может, слышал о таком типе по имени... как там его... Лохар? Он там в записях фигурировал так-то.       — Лохар? — подивился светловолосый гном, — Да, знаю я его, ещё с тех пор, как искал работу по рыбацкой части в Дрифтвуде. Он… как бы это сказать… коммерсант, но на деле — обычный бандит. Каждую овечку в этом городке стрижёт, если ты меня понимаешь!       — Ха-ха! Похоже, что такому надо две кружки мёда ставить: одну пить, другой размахивать! — оба посмеялись.       — Эт да. Небось до сих пор там и живёт. В городе всем заправляет. Поди, и по сей день! Пройдоха и головорез тот ещё.       — Слушай, у меня для него кое-что есть. Я ему передам от тебя привет, дружище... ты не мог бы…       — Дугган. — улыбнулся гном забывчивости соплеменника, — Дугган меня зовут. А это вот Лея, если и её имя запамятовал.       — Имя такой очаровательной девицы я бы в жизнь не забыл! — пусть девушка не вышла из состояния, в котором пребывала, но по лёгкому румянцу очевидно стало, что слова Зверя до неё добрались. Как и до Калисты:       «Какой обаятельный льстец. Ну надо же».       Увидав намёк на улучшение самочувствия девушки, Дугган решился:       — Слушай, тебе, наверное, ошейник твой хуже горькой редьки надоел. Лея, не подсобишь ему? — но та не дала ответа, продолжая извергать из себя неторопливые слёзы и наводящие ужас фразы. От мимолётного румянца и следа не осталось, — Эх… Без обид.       — Понимаю, — поднял руки Зверь, — Тяжко ей.       — Поверить не могу, что встретил Зверя во плоти! — через минутное молчание заговорил Дугган, — Мы уж тебе поможем вернуться в море, сражаться за правое дело... Небось душа твоя тоскует по солёному воздуху, а?       Зверь хмыкнул и кивнул, хитро подмигнув. Прямо король обаяния, отметила про себя Калиста, закатывая глаза с толикой потехи, выступившей на губах.

.

.

.

      Очень скоро Киллиса с Кирой разделились. Младшей взбрело в голову пообщаться с рыжей подругой, которая удосужилась, сама того не ведая, угодить в поле зрения общительной ящерицы. Более скромная холоднокровная не возражала и удерживать сестру не стала.       Только голубая любительница поболтать о чём попало отдалилась, очутившись вне зоны слышимости, Киллиса уловила краем уха то, что привлекло её внимание. Стоны, крики, мольбы, сдавленное тяжёлое дыхание. Раненые. Мучавшиеся раненые, не иначе как пострадавшие от Ордена или от болот с его обитателями.       К тем, кто ожидал исцеления (или смерти) под наскоро сооружёнными навесами, потопала рептилия, надеясь облегчить муки несчастных лечащими зельями али силой целебной магии, готовая потратить и то, и другое без остатка на казавшееся ей благим дело.       Женщина, закусив губу, смотрела на мучившихся, лежащих вокруг, под навесами, почти на голой земле. Со вздохом тяжёлым, в очередной раз наклонилась она за тряпкой, чтобы вытереть кровь с ладоней и кистей. Но ткань и до контакта с окрашенной в алый цвет кожей прямо сочилась отдающей медью жидкостью. Будто губка впитавшая кровь.       — А? — издала женщина, заприметив вставшее неподалёку новое, вытянутое, змеиное лицо, — Если тебе нужно лечение, колдунья, — Киллиса повернула голову, — Боюсь, я мало чем могу помочь…       — Нет, мне помощь не нужна, спасибо. — приподняв слегка ладонь, ответила средняя, возвращая взгляд к мучавшимся искателям, издав без единой нотки веселья, — А вам, как погляжу, от работы не продохнуть…       — Магистры не славятся милосердием, — нервно тёрла женщина руки окровавленной тряпкой, — Многие из нас погибли… а этих… их, скорее всего, ждёт та же участь, только с задержкой…       Речь шла о светловолосом эльфе под одним из навесов, что, корчась, пытался сдерживать мучительно рвущиеся стоны. И держался он молодцом. С подобными травмами способным на такую сдержанность оказывался далеко не каждый.       Под другим навесом, развалился рыжебородый гном. Он мучался и кряхтел громче всех, привлекая к себе самое пристальное внимание. А чуть сбоку сидел под открытым, вечерним небом на хлипкой табуретке сероватый ящер. Сидел, сгорбившись до самой земли. Тяжело и часто дышал, но стоически выдерживал боль, вызываемую его глубочайшим ранением.       Чуть дальше от этого импровизированного госпиталя искатели сделали безрадостное напоминание к тому, к чему сейчас близка эта троица несчастных. Морг. Под тканью на земле в тени широкого дерева разместили в ряд несколько тел, сокрытых тканью, для которых пара живых искателей неспешно рыли могилы. Живых — относительно накрытых тканью, над которыми роились мухи...       Отбросив боль, вызванную видом новых мертвецов, Киллиса спросила у женщины, возившейся над кандидатами в сырую мать-землю:       — Как до этого дошло?       — Магистры потопили наш корабль… На берегу их оказалось ещё больше. У них были эти ужасные твари, Вопящие… Это… изуродованные создания… распятые… Они расправились с нами… едва ли одним ударом. Мы бежали… все, кто ещё мог…       — Вы через многое прошли, — с грустным пониманием и солидарностью промолвила Киллиса. Покосившись на раненых, она заметила: — Им ещё повезло, — особа с окровавленными руками покосилась на ящерицу, — У них есть шанс. Могу ли я внести свой вклад?       — Я сделала всё, что могла, — развела та руками, — Их раны слишком серьёзны. Я не могу им больше ничего предложить, кроме молитвы и воды.       — Пара рук, занятая делом, принесёт больше пользы, чем тысяча сложенных в молитве… — проговорила розовая и добавила твёрже: — Я постараюсь им помочь чем смогу.       — Если ты сумеешь, я… — сильно уставшая от ухода за ранеными женщина, попросту не находила слов, — Я буду бесконечно благодарна.       — У меня есть лечебные зелья. Их достаточно, чтобы поднять на ноги…       — Пару часов назад это ещё помогло бы. — перебила она рептилию, — Посмотри, какие они бледные.       — Да, вижу…       — Теперь их ничем, кроме магии, вернуть из-за грани… — даже не взирая на женщину, Киллиса могла почувствовать её слёзы.       — С магией у вас туго? — осторожно спросила средняя, на что получила резкое:       — Магия? У меня только и есть, что две руки и… и… — вяло руки указали на обустроенный наскоро лазарет. — Я даже не лекарь. Наш целитель погиб в бою. Я просто кухарка…       — Оу… — розовая подбадривающе уронила руку на плечо «лекарки» и так же подбадривающе прошептала. — К счастью для них, я не обделена магией.       — Делай что хочешь, только не умножай их страдания, — взмолилась женщина и приступила к обходу несчастной троицы в сотый раз за день.       Киллиса некоторое время наблюдала за ранеными со стороны, дабы решить, с кого стоит начать. Чья рана самая серьёзная и оставляет наименьшее количество времени на раздумья.       — Матис, — подошла к сгорбившемуся на табуретке ящеру кухарка, — Рана гноится. Надо сменить повязку.       — Я в порядке, честно, — пропыхтел с натугой чешуйчатый воин, — Позаботься об остальных…       Качая головой, «лекарка» подошла к развалившемуся эльфу, настоятельно-нежно сказав тому:       — Думай только о дыхании, Джулс… дыши медленно, глубоко. — видя, что с длинноухим пациентом пока всё нормально, она обернулась к гному: — Клауд, ты ещё с нами? — ответом стало громкое, жалобное:       — Умоляю… мне так больно…       — Не знаю, так ли серьёзна его рана, — задумалась хвостатая, — Но мучается он больше прочих, — к гному она и подошла, — Клауд, верно? Как вы себя чувствуете?       — О-о-ох… а-а…       — Очевидно, ваша агония не способствует содержательному ответу…       Бедняга даже слова членораздельного не смог из себя выдавить. Определённо самый подходящий пациент из представленных.       Развела руки Киллиса в стороны и резко воссоединила их в хлопке, и озарилось следом гномье тело кристально-чистым голубым свечением. Раны сошли на нет, да и муки, им сопутствующие, наконец-то отступили.       Пребывая в изумлении, еле слышно молвил рыжебородый, в конце произнося слова уже с нормальной громкостью:       — Ты… ты исцелила меня? Как ты… а, неважно. Плевать, как, — махнул он рукой могучей, но обессиленной. — Главное, что я ещё дышу.       — Мне было несложно, — присела подле него рептилия, не торопясь приступать к лечению остальных, пока не восстановит силы для нового заклинания. — Как вам так досталось?       — Я мало что помню… — качнул он головой, откашлявшись, — Едва успел сообразить, что происходит, как меня ранили… последнее, что я видел… Вопящих…       — Ненавижу себя за этот вопрос, — прошептала розовая, — Но… если быть беде, то сможете ли вы постоять за себя?       Клауд кивнул с мрачной решимостью:       — После того, как меня ранили, всё как в тумане. Но Вопящих… я не забыл и в худшем состоянии. Магистры заплатят кровью за всё, что они сделали с нами.       — Отдыхайте, — только ящерица собралась приступить к оказанию помощи другому раненому, как бывший пациент, ухватился за её ладонь, — А?       — Будь тут моя матушка, — молвил Клауд, — Она бы уши мне надрала за то, что я не могу тебя отблагодарить как следует. Впрочем, думаю, трёпка от алых сойдёт мне за наказание. Вот.        Из кармана он вытащил тёмный амулет с плоским изображением черепа. От него исходила магия, достаточная для спасения от какого-нибудь слабого заклинания.       — Возьми хоть это. Хоть что-то. — и перед тем, как уронить голову, он промолвил благодарственно: — Спасибо.       — Ох, Клауд! — кухарка заметила сошедшие с тела гнома раны и подбежала к нему, — Ты… как? Тебе полегчало?       — Силы возвращаются ко мне… — отвечал тот, — Я… скоро я снова смогу сражаться.       — Он обязан тебе жизнью, — обернулась женщина, отвесив благодарный кивок, — Благодарю!       — Рано ещё для благодарностей, мисс. — отмахнулась чешуйчатая с покрасневшим лицом, — Раненые ещё остались.       Только собралась Киллиса подойти к раненому эльфу, как заметила Фейна, сидящего неподалёку и вносящего новые заметки в блокнот. Рептилия решилась попытать счастье:       — Как насчёт помощи, Фейн?       — Нет, спасибо. Я не нуждаюсь в помощи. — не отвлекаясь от заметок, молвил скелет. Киллиса издала «эм», уточнив:       — Я немного не то имела в виду…       — Простите! — взорвался древний, — Но я тут, между прочим, важным делом занят! Кто, если не я, будет вносить новые заметки сюда? Может быть, ты? — пальцем указал он на розовую, отчего та настороженно заозиралась по сторонам. — Или одна из твоих сестёр? Сомневаюсь, что хоть одна из них держала в руках нечто легче ножа! А заниматься помощью тем, кто не очень долговечен, я не вижу никакого прока. В этом нет никакого прагматизма. А теперь извините, я должен работать!       — Какой же мудак… — прохрипел Клауд, на что кухарка отчитала его, мол, даже с такими людьми не стоит общаться подобным образом.       Не теряя больше времени, новое заклинание сотворено и целебные силы наполнили тело эльфа.       — Ох-х! Мои раны зажили за мгновение! — изумился Джулс, — Я не думал… я был уверен, что… — подняв голову, он поблагодарил спасительницу: — Спасибо.       — Мне это ничего не стоило. Что произошло?       — На флагмане магистров были баллисты — они разнесли наш корабль в щепки. — ударился в воспоминания присевший на своей лежанке эльф, — Кусок нашей мачты пробил мне бок. Мне повезло, что меня дотащили до сюда… особенно после того, как я увидел, что магистры делают с пленными…       От прошлого, промчавшегося перед глазами, Джулса ударило в дрожь:       — Они… они превращают пленников в Вопящих… Это изуродованные, распятые создания, уничтожающие всё на своём пути… и с ними ничего нельзя сделать.       Дослушала она рассказ пациента, и с губ, пребывающих в очень далёком состоянии от улыбки, слетело:       — Поправляйтесь.       — Хотел бы я как следует отблагодарить мою спасительницу, — мрачно заговорил Джулс, — Это всё, что я могу предложить… — подрагивающей ладонью протянул он небольшой свёрток, — Да, здесь немного, но, может быть, оно тебе пригодится. Спасибо, — в конце произнёс он, когда спасительница, казалось бы, протянула ладонь для принятия предложенной награды.       — Придержите у себя. А ещё это, — в ладонь Джулсу уронила рептилия гномий амулет, — Верните это Клауду. Я не беру платы за спасение чьей-то жизни.       До того, как эльф успел бы возразить, Киллиса удалилась, а тот, не в силах подняться, остался сидеть на лежанке, пока к нему не подошла бывшая «лекарка».       — Джулс… ну и слава богу! — женщина обернулась, глядя на идущую к последнему раненому ящеру, шепча: — Прошу тебя, сделай так, чтобы все они сегодня обманули смерть…       Соплеменник прижимал к боку тряпицу, пропитанную алым. Заслышав шаги, он поднял на Киллису удивительно спокойный взор.       — Как вы? — вопросила Киллиса, осматривая его раны в ожидании готовности к очередному повторению заклинания.       — Магистры… — тяжело дыша, проговорил ящер, — Они обнаружили наш старый лагерь у гавани и обрушились на нас всей мощью… Мне, можно сказать повезло… Стрела попала…       — Везением я бы это не назвала…       — О, поверь… мне очень повезло. — почти весело издал Матис, — У магистров есть… другое оружие… из живых, замученных людей… уж лучше пусть в меня воткнётся пять стрел и копьё, чем кто-то из этих дотянется… — он перевёл дыхание, затем продолжил: — Эта мощь, которую они на нас обрушили… мы были бессильны. Оставалось только бежать. Вопящие — так они их называли. До сих пор слышу эти крики… чешуя от них дыбом… Сир Гарет пытается придумать, как их одолеть. Будем надеяться, что он преуспеет.       Его глаза сомкнулись, а дыхание стало прерывистым и неглубоким. На шёпот соплеменницы он не реагировал. И тогда-то Киллиса и одарила его потоком магии, чувствуя, что примени она это заклинание ещё хоть раз, то мигом свалится с ног от усталости.       — Ты исцелила меня. — заозиравшись и узрев идущих на поправку товарищей, Матис понял: — Всех нас. Я… мы все перед тобой в долгу!       — Вы мне ничего не должны. Никто из вас.       — Я… — после минутного молчания заговорил ящер, — Уже видел подобное. Меня ждала медленная смерть, если бы не ты… может есть хоть какой-то способ тебя отбла…       — Лучше скажите, — прервала Матиса Киллиса, — Сможете ли вы постоять за себя?       Он неспешно, но довольно уверенно поднялся на ноги и дружественно похлопал спасительницу по спине:       — Не сомневайся! Этот старый боевой змей ещё может воевать. Особенно теперь, когда он исцелён от ран… — благодарно кивнув напоследок, присел ящер обратно, восстанавливая силы, а со спины послышалось:       — Ещё один?! Откуда в тебе столько силы?..       Киллиса обернулась к женщине, присевшей на табуретку. Ящерица хотела сказать, что сил у неё совсем не осталось, но видя, как лицо кухарки озарилось счастьем, а из глаза бежали слёзы, попросту промолчала.       С трудом «лекарка» проговарила:       — Они… они поправятся?       — Теперь да.       С дрожащих губ сорвался шёпот:       — Спасибо… спасибо.

.

.

.

      Мрачный, смуглокожий, лысый и бородатый мужчина перекапывал гору искорёженного оружия, откладывая то, что ещё поддавалось починке, остальное отбрасывал в сторонку. Подобрав же из кучи рапиру с треснутым, зазубренным клинком и погнутой рукоятью, он, и без того похоронно-мрачный, прибавил в удрученности.        — Это не простая рапира, да? — спросила рыжеволосая девица, к которой со спины подошла голубая рептилия.       — Это был клинок Халлорна. Первый и последний — поднёс мужчина к свету повреждённое оружие, — Халлорн не собирался здесь умирать, но так уж сложилось. — руки уронили рапиру на край стола, у которого мужчина стоял, — Он был обычным человеком с сердцем героя. И умер он за свою веру.       — А во что верил Халлорн? — спросила поравнявшаяся с Лоусе ящерица.       — Во что верил Халлорн? — подошёл к наковальне оружейник, — Он верил в истину. Верил в надежду. Верил в то, что Александар — убийца пробуждённых. Полагаю, хотя бы в последнем Халлорн был прав.       Он подобрал у наковальни не безнадёжно испорченный меч, приступив к его выправке ударами молота.       К столу со сломанным клинком подошла рыжая колдунья и аккуратно взяла оружие. Так же аккуратно из её рук вытянула клинок чешуйчатая, отметив:       — Он изогнут ближе к острию.       — Это… полезная информация? — покосилась на неё певица. Кира слабо улыбнулась.       — Для Кали — ещё какая. И кое-что из её уроков я запомнила.       Резко и с силой ударила она плашмя клинком по кромке стола. Кончик отломался, оставив зазубренную кромку. Оружие укоротилось, но приобрело смертоносности.       — А? — отвлёкся от кузнечного ремесла оружейник на звук удара.       — Вот, — протянула хвостатая рапиру. С некоторым скепсисом оглядел мужчина протянутое оружие, но в конце принял в ладонь, облачённую в тяжёлую перчатку.       — Кто вы?       Переглянувшись, девочки пришли к единому выводу: обе они всего лишь очередные, изломанные души, нуждающиеся в исцелении.       Оружейник к собственному удивлению обнаружил, что держит клинок наизготовку, как для боя. Улыбнувшись, он отложил оружие, вернувшись к работе. А работал он быстро, тщательно проверяя целостность каждого клинка пригодного к бою.       Он провел подушечкой пальца по лезвию меча, и выступила кровь. Он улыбнулся, пробубнив:       — Клинок жаждет крови.       — Я бы сказала, что нам пора завязывать с болтовнёй, но я нынче в трясине дел! Хе-хе-хе! Дошло?       — Да, очень остроумно, Хи-хи-хи. Мы ведь на болоте, типа…       Обе отдалялись от оружейника, пытаясь шутить да острить для поднятия настроения. Но окружающая их действительность тому не способствовала.       — Лоусе, — для себя нетипично серьёзно промолвила ящерица. — Что ты думаешь об текущем окружении?       — Ну-у-у…       Колдунья огляделась. Картина не из приятных представала её взору. Всюду искатели, выглядящие побитыми и почти сломленными. Откуда-то доносились крики раненных, да разговоры о беспросветно грустных перспективах на будущее и о прошлом, приведшем их к текущему состоянию.       Но даже очутившись тут, она словно груз со спины свалила. Лучше здесь проторчать вечность, чем хоть на минуту вернуться в подземелье, из которого на лодке их команда покинула форт. Однако факт того, что они по-прежнему заложники этого острова, слегка омрачал настроение:       — А что я могу сказать? Такое себе местечко, хоть и кажется побезопаснее болот и подземелья. Да и чем дальше мы от форта Радость, тем лучше.       — Да, я, собственно, то… — Кира невольно обратила внимание на глаза подруги. Беспокойство внутри заиграло. С уст сорвалось: — Твои глаза… выглядят хуже прежнего.       Лоусе, к удивлению хвостатой, кокетливо похлопала ресницами — то ещё зрелище, учитывая чёрные очи и серую кожу вокруг них. Впрочем, даже этого хватило, чтобы слегка вогнать в краску рептилию.       — Всё для тебя, подруга.

.

.

.

      — Вон, видишь того?       — Хлюпика? — указала Калиста на светловолосого парня во внушительного вида доспехах, суетящегося у стола с уймой бумаг и карт.       — Ага, — подтвердил Ифан. — Я навёл справки в лагере. Он вроде за главного. Пока главный отсутствует.       — Пошли поговорим.       — Идём, сестра.       На хмурой физиономии молодого человека в доспехах не по размеру читалось отчаянье. Он то и дело припадал к столу с картами, про себя бухтя:       — Все проходы перекрыты… п-проклятье, против этих тварей никакая стратегия не сработает!.. — он согнулся низко над столом, и тогда послышалось:       — Парень, только не начинай целоваться со столом, лады?       — А? — он поднял взгляд, когда до него дошло, что перед ним стоят двое, и эти двое ему незнакомы, — К-кто вы такие?       — Просто колдунья. — парировала синяя, — Большего тебе обо мне знать не следует.       — Эм, ладно. А ты?       — Зови меня Ифан. И я тоже колдун Истока. — кивнул тот, протянув ладонь.       — Приятно с вами познакомится. Я — Экстер, — он принял протянутую ладонь и пожал её. Предлагать рукопожатие ящерице с хмурой миной он не решился, — Вы колдуны… разумеется. Мне с-следовало догадаться… — почесала его длань в прочной перчатке макушку, — Никто без причины ошейник от Истока на себя не напялит…       — Пропустим это, — угрожающе прошипела Калиста.       — Да, ладно…       — Мы вроде как, — взял слово Одинокий Волк. — Встретились в форте Радость с одним из вас. Вердас его звали.       — Да, — кивнула рептилия, — Он упоминал вашу секту, так ревностно стремящуюся помочь колдунам.       — В-вы встретили Вердаса.. — поразился Экстер и поник, — Значит, он наверняка мёртв.       — Да, — безутешно сорвалось с губ синей, приложившей к этому руку и меч.       — Мы и есть та «секта», о которой он говорил. Мы должны были его освободить… но не успели.       — Он бредил. — фыркнула ящерица, будто так пыталась утешить парня, — Сравнивал нас с собой и всё такое.       — Вы — пробуждённые?.. — изумился Экстер, — Конечно, нет. Хотя, — он серьёзно задумался, — Если так сказал Вердас… Вы можете оказаться кем-то важными, но узнать наверняка мы сможем, лишь когда уберёмся с этого треклятого острова.       Острозубый мужчина, и такая же острозубая дамочка с моноклем переглянулись, потребовав от Экстера подробнее об их исключительной важности.       — Вердас... — вздохнул он, — Вердас был пробуждённым. Он был могущественным колдуном, почти как Люциан.       Пока Экстер продолжал, слушающие его колдуны переглянулись вновь, питая сомнения, что такой сильный колдун мог попасться магистрам.       — У него были все шансы стать новым Божественным, если бы он смог раскрыть свою силу... но теперь этого не произойдёт. — плечи под широкими наплечниками парня поникли со звоном железа. Но он поднял глаза на вновь пришедших в лагерь колдунов, — Если вы похожи на Вердаса, значит, нам нужно вытащить вас отсюда. Кто-то охотится на тех немногих пробуждённых, что ещё живы — наверное, эта собака Александар.       — Ах… — отчего-то тихо протянул бен Мезд, словно до него что-то дошло. Калиста отложила этот эпизод в памяти для расспросов попозже и вновь обратилась к Экстеру:       — А наш обожаемый епископ вообще пробуждённым является?       — Он тоже пробуждённый, — подтвердил парень, но, слегка помедлив, добавил: — Но вроде как несостоявшийся, как я понял... Само собой, он не хочет, чтобы кто-то другой получил то, что он считал своим по праву рождения...       — Давай перейдём к той части, в которой остров, полный магистров и мерзопакостного болота с полчищами исчадий, остаётся позади…       — Боюсь… — юноша присел у стола, нервно завозившись со своим луком. Видно, слова Калисты пришлись ему слишком близко к сердцу. — Это проще сказать, чем сделать. Г-гораздо проще. Магистры загнали нас в угол. У них есть... оружие. Вопящие. Если мы выйдем против них как есть, нам всем конец. Мы и так уже многих потеряли.       Глаза, полные печали, скользнули вбок. Туда, где искатели сообразили импровизированное кладбище с павшими товарищами. Только теми, кого они смогли забрать с собой, или кто умер уже после прибытия сюда.       — Вопящих наверняка можно одолеть, — выступил наёмник, — В конце концов, непобедимых врагов не бывает…       — Да, — кивнул Экстер, — Есть оружие — древние устройства, что могут обезвредить этих тварей. Наш лидер, сир Гарет, отправился на их поиски, чтобы мы смогли прорвать кольцо окружения и покинуть этот остров. Н-но он так и не вернулся. — поникла светловолосая голова, — Если сир Гарет не принесёт нам это оружие… что ж, тогда этот остров станет нашей могилой.       — Он ведь не один отправился, верно?       — Нас… — парень отвёл взгляд от выжидающего вида Ифана, — И так осталось совсем немного. Раздели мы силы, мы бы не смогли защитить наш текущий лагерь при обнаружении. И тогда бы…       — Расскажи о своём начальнике, — согнулась над столом Калиста, окидывая многочисленные карты местности.       — О, сир Гарет. Он лучший искатель из всех, кого я знаю! Я имею ч-честь служить его оруженосцем. Он бы никогда нас не подвёл... если только не случилось что-то ужасное...       — Откуда прознали об оружии? — присоединился Одинокий Волк в рассматривании карт.       — Жрица в маске, Гратиана, — юноша тайком оглянулся на святилище, маячащее на фоне воды неподалёку, затем наклонился к собеседникам, шепча: — Она дала нам здесь приют и рассказала сиру Гарету, как можно остановить Вопящих... но она меня нервирует. Поговорите с ней, если хотите. Возможно, она знает больше.       — Чёрт бы тебя… — Ифан, дружески похлопал ящерицу по плечу и обратился к Экстеру:       — Мы можем поискать Гарета и это оружие на рассвете, если вы поможете убраться с острова.       — В-вы… вы нам поможете? — изумился искатель.       — Ну разумеется… — оборонила горько Калиста. Бен Мезд кивнул.       Плечи парня расслабились, а доспехи на них осели вниз с явственным звоном:       — Спасибо… здесь с союзниками туго. Если вы нам поможете, я обещаю, что увезу вас как можно дальше от этого проклятого места.       — Ловлю на слове тебя, сопляк…       — До нападения, — поинтересовался наёмник, — Вас сюда привела нужда спасти товарища? Вердаса?       — Да, но сейчас… нам бы самим спастись…       — А эти… пробуждённые… много их вообще?       — Л-лишь немногие из колдунов обладают таким потенциалом… — вздохнул Экстер. — Без них истинному наследнику Люциана себя не проявить…       — Хм… — фыркнул наёмник про себя.       — Ты не вдупляешь, — Калиста отошла от уныния очередной обломавшейся возможности наскоро покинуть остров, — где сейчас торчит Гарет?       — Никто не вдупляет. Он отправился на поиски оружия Истока, и… с тех пор мы его не видели…       — Я хочу обмозговать самый-самый оптимистичный вариант развития событий, — взяв минуту на обдумывание такого варианта, ящерица продолжила, — Предположим, магистры сели в лужу, мы на коне… или, на худой конец, на хромой кобыле, не важно. Что последует дальше?       — Флагман магистров. — ответил юноша, — «Госпожа Месть» … она стоит на рейде у старой гавани. Как только путь туда будет свободен, мы захватим её и уплывём отсюда.       Распрощавшись со светловолосым парнем, колдуны отдалились. Калиста задала прямой вопрос:       — Что-то гложет тебя, Ипан?       Ифан встревожен, что очень, очень необычно для Одинокого Волка. Он подошёл к ящерице вплотную и взволнованно зашептал ей в ухо, когда та к нему наклонилась, а он сам настороженно огляделся:       — Я… я знаю, кто охотится на пробуждённых. Одинокие Волки.       — Что ж, — с каменой физиономией молвила рептилия, — Тогда нам нечего волноваться. Я права?       Его губы тронула мимолётная улыбка, затем он поджал их и повернулся к собеседнице с суровой миной:       — Такой контракт — не шутка, родная.       — Значит, — подняла бровь Калиста с вызывающей улыбкой, — Планируешь убить меня? Смелый волчонок. Безрассудно смелый. И смелее ты можешь стать, лишь вознамерившись поднять руку на парочку идиоток… МОИХ идиоток.       — Мы оба можем быть пробуждёнными, и не только мы, — наёмник окинул сверкающими очами лагерь.       — Не факт! — Калиста видела в таком статусе пока что лишь дополнительный шанс на становление мишенью, и этому она совсем не радовалась. — Надеюсь…       Ифан улыбнулся краем губ, хлопнул разок-другой ящерицу по плечу и сбросил улыбку, вернув серьёзность:       — Мы на одной стороне. Пробуждённые мы или нет.       — Значит, мы равнозначные мишени, так?       — Так, — Одинокий Волк огляделся, внимательно осматриваясь кругом, добавив тише. — Если всё же пробуждённые.       — Будто колдуньей Истока мало быть в наше время… Кто мог нас заказать?       — Я намерен это выяснить. Думаю, я смогу выследить свою старую стаю и задать пару вопросов. Вроде бы сейчас они стоят лагерем где-то близ Дрифтвуда.       — Я прикрою твою мохнатую спину, если ты прикроешь мои с сёстрами чешуйчатые задницы.       — По рукам, — усмехнулся Ифан и договор между ними был скреплён крепким рукопожатием, от которого у обоих захрустели кисти, — А пока что предлагаю сидеть ниже травы…       — С моими вечно встревающими в неприятности идиотками это отнюдь не тривиальная задачка…

.

.

.

      — Ой, это же Хан!       — Хан? — Лоусе завертела головой, пока не отыскала знакомое лицо, — Ах, наш маленький спаситель. Хи-хи. Пойдём поздороваемся?       — Килли! — розовая дёрнулась от внезапности, не заметив впереди сестру, покидая лазарет, — Давай с нами!       — Я… Ладно.       Рядом с Ханом стояла облачённая в доспехи соплеменница. Она расспрашивала мальчика:       — Откуда такая уверенность, что это Вердас?       — Он назвал своё имя. Его-то еле вспомнил, но…       — Ты сделал всё, что мог, Хан. — наклонилась рептилия к мелкому, — Я… я рада, что ты жив.       — Здесь ведь тоже опасно, да? — попытка утешить маленького друга, не задалась.       — Как только Гарет вернётся, мы…       — Ха! Вы живые! — прогремел мальчик, отчего его собеседница внезапно развернулась на идущих к ним двух рептилий и человеческую колдунью. — А я-то сомневался. Самадель, — обратился он к подруге, — Вот про кого я тебе рассказывал.       Взъерошенная ящерица смотрела на всю троицу с надеждой, хотя во взгляде её и сквозило недоверие.       — Хан сказал, вы помогли ему сбежать из форта Радость. За это я вам благодарна, — кратно поклонилась она подошедшим.       — Интересно, — вполголоса задумалась голубая ящерица, — Достаточно ли велика её благодарность для одаривания нас золотой монеткой…       — Кира! — одновременно шикнули Киллиса и Лоусе.       — Я же не серьёзно… — со смущённой улыбкой почесала младшая макушку, издав тихий смешок.       — По правде говоря, — обратилась розовая к Самадель, — Это Хан помог нам.       — Мы помогли друг другу, — твёрдо кивнул мальчишка, — Нам, колдунам, сейчас лучше держаться вместе.       — Прощу прощения… — выдохнула рептилия в доспехах, — Не встречался ли вам человек по имени Гарет по пути сюда?       — Он… он вернётся, Самадель. — утешающе прикоснулся Хан к возвышающейся знакомой. — Я знаю. Он должен.       — Да, он должен. — кивнула та в ответ, — Нам нужен наш лидер. И если он в скором времени не вернётся с подмогой… мы погибнем.       — А о какой помощи речь? — вклинялась рыжеволосая.       — Вы… вы слышали о Вопящих?       Хан вздрогнул и опустил взгляд. Самадель схватила его за руку. Её челюсти сжались:       — Это их оружие может… убивать визгом. Магистры изготавливают их из…       — Колдунов Истока… — шепнула Киллиса, — Мы видели процесс…       — О-о-о… — качнула головой Самадель, — Тогда вы должно быть в курсе, что против Вопящих мы бессильны. Мы не боимся сражаться. Но против них… Жрица этого святилища поведала Гарету о каких-то древних тайнах, о некоем оружии, что хранится в оружейной Бракка. Он туда и отправился, надеясь найти его… чем бы оно ни было.       — А мы можем помочь? — последовал одновременно от всей троицы вопрос, что вызвало усмешку у Хана и Самадель:       — Спасибо за предложение, но лучше поговорите с оруженосцем Гарета, Экстером — уж он-то сообразит, где вы принесёте больше пользы. Давай посмотрим, что у тебя с ногой. — обратилась она к мальчику.       Мелкий присел, закатав штанину на уровень колена. Самадель полностью сосредоточилась на обработке раны паренька.       — Килли, а ты можешь…       — Кира, прости, но я вымоталась.       — Когда ты успела?!       — Я ведь не без дела сидела…       — Это ты помогла раненым? — не отрываясь от перевязки, проронила облачённая в доспехи ящерица, — Благодарю. Как только поправятся все наши раненые, нам предстоит найти оружие, за которым отправился Гарет… но пока что…       Хан немигающим взглядом следил за грязной землёй, и лишь подрагивающие губы выдавали, что он изо всех сил старался не морщиться, когда Самадель наносила дурно пахнущую мазь на глубокую рану на его ноге.       — Рад, что хоть вы добрались сюда в целостности, — отвлёкся он от созерцания раны, что в будущем будет его «украшать». — Что вы будете делать дальше?       — После ВСЕГО… — подалась в прекрасные дали Лоусе, — Я бы с радостью завалилась в мягкую постель и провалялась в ней денька три.       — Я бы тоже не прочь отдохнуть. А ты, Килли?       — Мне бы мою магию восстановить поскорей… и, может, пару-тройку книг поинтереснее найти…       Мальчишка кивнул каждой колдунье.       — Только сильно не расслабляйтесь. Если вы умны, надолго тут не задержитесь. Всё, чего хотят местные — это оплакивать свою тяжёлую судьбу и ждать Гарета. Ничего, вот вылечусь — найду его сам. Кто-то же должен.       — Это. Было. Круто. — кивнула рыжая колдунья.       — Не по годам ты мудр и смел, Хан, — похвалила Киллиса. — У меня есть лечебное зелье.       — Если у вас найдётся такое для меня — буду признателен, — словно наотмашь ответил мелкий.       — Кира.       — Ах. Ясно… — надувшись, голубая покопалась в собственной сумке, выудив из той склянку с нужным зельем.       — Спасибо! — мальчишка принял зелье, жадно отпил и вытянув ногу, расплылся в широкой улыбке, видя, как рана сходит на нет. — Почти как новенький!       — Слышь, шкет, — открыла рот певица, — А кто тебя так подрал?       — Сраная нежить почти добралась до меня на пути сюда. Пришлось ей башку снести, чтобы вырваться. Ногой пробить череп и… ну…       — Это не то, чем следует заниматься детям… — прискорбно опустила голову розовая, пока спутницы её утешали хлопками по спине.       — Дети уже больше не дети, — сурово раздалось от Хана. — По крайней мере, здесь. Мы теперь все тут… уцелевшие.       — Да уж… — почесала рука рыжую макушку. — Лучше пусть череп нежити, чем твой собственный. Я и сама могла почесать себе башку, Кира, но спасибо.       — Всегда рада помочь!       — Кто бы сомневался. Впрочем, — горестно вздохнул мальчонка, — Я надеюсь, что в ближайшее время ничего такого мне больше делать не придётся.       — Эй, Хан… — когда детские глаза уставились на Киру, та изрекла, пытаясь разбавить ситуацию юмором: — На твоей обувке остался кусок мозгов…       Закатив глаза, мальчишка ответил с призрачной долей веселья:       — У вас в голове, наверное, мозгов ещё меньше, чем этот кусочек!       — Кто посмел дарить ей комплименты?! — раздалось одновременно со смешками Киллисы и Лоусе, — Ты? — объявилась синяя ящерица, указав угрожающе когтём на Хана, что еле заметно вздрогнул, — Откуда вы такие смелые берётесь в моём присутствии…       — «У вас в голове мозгов ещё меньше, чем этот кусочек» не тянет на комплимент! — парировала Кира.       — Фраза подразумевает, что у тебя в голове что-то есть! — объяснила старшая, — Предположение ошибочно! И льстит тебе сверх всякой меры!       Началась… перепалка между старшей и младшей сёстрами. Немного подустав от продолжительности оной, Лоусе спросила, заметив ничем не сковываемую шею мальчишки:       — Слыш, Хан. Мой ошейник туговат. Кто тебя избавил от собственного?       — Её зовут Лея. Она где-то в лагере. Только, это… — он замялся и, подавшись вперёд, кончил тише: — Имейте в виду, она немного чокнутая.       Калиста оторвалась от перепалки с младшей ради фырканья и:       — Мягко сказано…