Сёстры

      — Н-да Кверкус, соглашусь. Место и впрямь не источает жизнерадостности…       Вот он, великий и ужасный: форт «Радость». Вечный мрак и сгусток негативной энергии заполняли каждый сантиметр, каждый камень в могучих, громоздких и до жути величественных (хоть и начавших рушиться) стенах древней и, видать, повидавшей не одну кровавую, никого не щадящую битву крепости.       Раскинулись на всё её внутреннее пространство деревянные пристройки да леса, заполонив собой любые пробелы, оставшиеся для незримого луча надежды. Хлипкие хибары, покосившиеся и уже совсем не похожие на изначальные. Палатки будто укрывали собою что-то, что так нуждалось в спасении, но так и не дождалось его.       Казалось, будто прошёлся по форту смертоносный ураган, уничтоживший всё, а на останках обосновались привезённые колдуны Истока. Трущобы и гетто в одном флаконе. Ничто не могло превзойти сей косящий под райский уголок посреди моря пейзаж в его столь тягостной, мрачной, до жути пустой и забытой всеми местности на большой земле.       Обломки крепости, подобно руинам самых великих и могучих горных хребтов, раскинуты по всей территории, освещённой подозрительно ярким для сего места солнцем. Земля, будто звёздное небо в самую ясную летнюю ночь, усеяна мусором и хламом, заполнявшим львиную долю пространства.       Толпы народа всех рас, возрастов и полов. И ещё больше — крыс, бегающих всюду, по следам разрухи, и даже дерущихся с некоторыми из колдунов за объедки. Антисанитария процветает, подобно самому пышному кусту сирени в первые дни лета.       Узники, смотрящие в никуда, снуют в ошейниках туда-сюда, подобно глупому скоту, ожидающего чего-то. Свободы? Исцеления? Надежды? Последнее особенно необходимо в таком месте, но и она же — первый шаг на пути к разочарованию или гибели…       Патрули магистров шлялись средь люда, смотря в небо и морщась, недовольно бормоча что-то, матерясь и сплёвывая время от времени на землю, надышавшись в очередной раз дрянью и гнилью, витающей в воздухе внутри крепости.       Бессмысленно болтающиеся и несносно скрипящие навесы от солнца, казалось, всё ещё висят здесь лишь в качестве декора. К чему заслонять что-то от светила, если, кроме него, им ничего не светит?        Железные клетки стоят, устрашая всех своим грозным, жутким видом. Видать, стоят они в ожидании провинившихся, кто заполнил бы собой простор и пустоту средь ледяных ржавых прутьев. Но все пустуют, так и не дождавшись того, кто мог бы добавить хоть какой-то новый оттенок в это избитое разнообразие чёрного и серого. Либо таковых в стенах форта нет, либо, как стало очевидно, у клеток нет дверок, через которые мог бы войти очередной каторжник и вновь испытать на себе всю тяжесть здешней гнетущей атмосферы, но уже по ту сторону решётки.       А впереди, почти в центре всего этого беспредела и разрухи, — статуя Люциана. Божественный… Одного лишь взора на сей монумент хватало, чтобы по полной восхититься и преисполниться всем величием и великолепием данной персоны. Выглядит он так же, как и звучит. Он — настоящий дар свыше в такой убогой обители не ахти каких вёртких колдунов, угодивших в лапы Ордена.       У него собралась небольшая группка молящихся, зажигающих новые свечи у алтаря и подносящих дары, надеясь на его милость. Мелкие огрызки чёрствого хлеба и подгнившие дольки фруктов с прочей мелочовкой и хламом дополняли друг друга в своей убогой, никчёмной, но такой преданной мольбе.       Некоторые особо сильно верующие даже рваные лежаки расстелили пред каменным изваянием мёртвого бога, в которого по-прежнему верили и на милосердие которого рассчитывали. Каждый хотел показать склонность и преданность по-своему, дабы уважить сего господина.       Глупцы ль они или всего лишь отчаявшиеся люди, ищущие спасения и хоть какой-то надежды? Оба определения — стороны одной медали…       И в таком месте, среди таких обывателей, сёстрам предстояло пробыть какое-то время. Вот бы не пустить тут корни…       — Ого. Сколько тут всего… — изумилась Кира. — Прямо глаза разбегаются всё рассмотреть и везде полазить!       — Даже встреченный нами мелкий на пути сюда, — припомнила Калиста, — предпочёл торчать вдали от стен форта. Думаю, неспроста ДАЖЕ до детских мозгов дошло не задерживаться на этой помойке.       — Тебе лишь бы во всём видеть исключительно плохое!       — А что ты видишь тут хорошего?!       — Ну… Люциан с нами! — оптимизм Киры давал сбои. Трещал по швам, но даже в самые плохие дни толика оптимизма в ней оставалась. Сейчас она это наглядно показала: — И вообще, выглядит как настоящий. Согласись, а? Мастер постарался на славу!       — Эх, ладно… скульптура недурна. Жаль, что остальное нельзя причислить к хорошему.       — Дай мне время, и всё будет!       — Эх…       — Вы куда? — взглянула Киллиса на спину удаляющегося ящера.       — Пойду осмотрюсь. Предпочитаю знать, с чем имею дело. Вы же можете заняться пока своими делами. Потом встретимся здесь же.       Никто не помешал принцу, и он ушёл. Троица (не считая кота, скелета кота и его наездника) вознамерились познакомиться с внутренностями форта самолично, но почти сразу им помешал магистр у входа. Необычно возбуждённая женщина.       — Видали? Видали, да? Вот это когти! Интересно, что у них под масками?.. Наверное, что-то неаппетитное.       — Красный колпак, ты про тех омерзительных тварей, ступающих следом за тем магистриком?       — «За тем магистриком!» — поразилась пренебрежению ящерицы женщина. — Да это был сам епископ Александар. Глава Божественного Ордена. И его правая рука, Даллис. Как того можно не знать?       — Как Александар встал во главе Ордена? — спросила Калиста с нейтральным лицом и тоном.       — Ты из-под какого камня вылезла? — вылупилась магистр. — Александар — единственный сын Божественного. Я горжусь тем, что служу ему.       — Мне плевать на твою гордость, а спрашивала про то, кто этого недоумка пустил на его нынешний пост. Или наши несчастья — очередная заслуга монархии? — но слуга Ордена не слушала. Поддалась воспоминаниям:       — Он освободил мой родной город от Чёрного Круга. Под защитой его батальона мы наконец-то зажили мирно, — она вернулась из славного прошлого в неопределённое настоящее. — Думаю, вам пора бы найти себе место и обустроиться. Когда у магистров дойдут до вас руки, за вами придут.       — Звучит как угроза… — шепнула сёстрам Кира. Одна кивнула. Другая закатила глаза.       — Но это может быть не скоро. Сейчас у нас грешников выше крыши. А теперь ступайте отсюда. Не хочу, чтобы меня разделали, как Атузу.       — Я хочу обратного для тебя, красный колпак.       — Брысь!       Отдаляясь от женщины-магистра, они прошли мимо пожилого члена Ордена, и Киллиса случайно задела того хвостом.       — Простите…       Покашляв, магистр пригрозил:       — Я за тобой слежу, чешуя. Не пытайся глупить с Истоком, пока я на страже, иначе я тебя разделаю, как Кувалда ту предательницу.       Две пары кулаков сжались от нахлынувшей злобы. Одни проделали это от неласковых слов в адрес сестры, другие — от напоминания об убиенной. Что странно…       Киллиса в ответ на это задела когтём свой ошейник, заявив:       — Ваши опасения понятны, но ошейник работает исправно.       — Помня случай на корабле, могу предположить, что она шутит по-чёрному, — шепнула Кира. Синяя сестра позабавлено хмыкнула.       — Верно, верно, — ответил старый. — С этим украшением на шее ты и отрыжку не наколдуешь. Ты словно кошка с вырванными когтями.       — Вы знаете, что это были за существа с Даллис?       — Гейсты, — прокашлявшись, ответил он. — Личные питомцы Даллис.       — Мне казалось, — напомнила о себе женщина-магистр, — что колдунам будет интересно на них поглядеть.       — С чего в твой смердящий фанатичностью мозг, — скрестила на груди руки Калиста, обернувшись к ней, — взбрела эта глупая, как и ты сама, мысль?       — Ха, — усмехнулась та — и, похоже, не от слов Калисты — и закончила подозрительно: — Да нет, ни с чего.       — Вы можете рассказать, — обернулась к пожилому Киллиса, — о епископе и его правой руке?       — Епископ — сын мёртвого Божественного. Не знаю, когда появится новый Божественный, но пока Александар хранит нас.       — Скорее уж ХОРОНИТ, — Кира с комментария усмехнулась, но потом проронила многозначительное «оу», поняв, что Калиста не юморила.       — Кувалда, — продолжал магистр, будто не услышавший «юмора», — шутить не любит! Она бездельников терпеть не может и не церемонится — не зря её так прозвали! Кхм-кхм, тьфу!       — Когда вы вступили в Орден?       — Да ещё при самом Люциане на службу пришёл. А кто отказался бы служить живому Богу-то?       Калиста приподняла, как бы невзначай, руку, вызвав новый приступ смеха у рогатой сестры. На её собственном лице родилась довольная ухмылка.       — Когда мы потеряли его… — погрустнел человек. — Что ж, теперь нам его волю исполнять завещано.       — Эй, старичок, — привлекла внимание Калиста. — Откуда знаешь о воле Люциана?       — Ниоткуда. Но я так думаю, что, если сам бог кладёт свою жизнь на то, чтобы защитить тебя, ты — кхм-кхм-кхм, тьфу! — от такого дара не отказываешься. Ты защищаешь его всеми силами. Мы так и делаем.       — Ещё скажи: Божественному Ордену небезразлична любая жизнь…       — Действительно ли, — задумалась Киллиса, — Божественному было бы угодно такое место, как форт «Радость»?       — Люциан жизнь свою великую положил, чтобы защитить Ривеллон. Если сейчас мы его исчадиям отдадим… то что, Божественный зря погиб, что ли? Да, — согласился пожилой, — форт «Радость» — это не отдых на природе. Кхм-кхм, тьфу! Никто такого и не обещал. Но мы делаем всё, что в наших силах, чтобы защитить страну.       — Благими намерениями вымощена дорога в ад. Известно ли об этом Ордену?       Кира на вопрос старшей пожала плечами, а Киллиса обратилась с новым вопросом, волнующим всю троицу:       — Когда нам позволят покинуть остров?       — Когда вы откажетесь от тьмы, затаившейся в вас, — смягчился магистр. — Не ваша вина, что она там поселилась, но тут ничего не поделать. Над лекарством вовсю работают — и я слышал, что успехи делают! Кхе-кхе-кхм… — подбодрил старик вздохнувшую ящерицу. — Кхе, Даллис справится. Это уж точно. А когда вы вылечитесь, ваша жизнь начнётся заново.       — Я бы предпочла продолжить старую, — фыркнула старшая, чуя неладное в его словах, о котором он и сам мог не подозревать.       Больше не о чем было болтать с магистром, и троица направилась вглубь форта, сперва предпочтя идти вдоль стен, дабы ничего не упустить. И почти сразу же им на пути встретился рыжий колдун, очень оживлённо сыплющий словами:       — Ты их видела, да? А вы? — обратился он к розовой, а затем к её спутницам. — Епископ Александар и сама Кувалда! Они… Они были так близко. Ещё немного, и можно было бы их потрогать.       — Чем ты болен? Фанатичным экстазом? — взяла слово Калиста. — Она, между прочим, убила нашу соплеменницу. Пусть и магистра…       — Соплеменницу, говоришь? — пренебрежение укоренилось в его словах. — Предателей не убивают, а казнят! Воздают им по заслугам! Тем более, если предатель — ящер. Ей и двух казней мало!       — Убийство — есть убийство, — покачала головой Киллиса. — Чьим бы знаменем потом не вытирали кровь…       — Легко так говорить во время мира, — хмыкнул рыжий. — Но оглянись вокруг. Мы на грани гибели. Исчадия Пустоты наступают, змеиный твой язык. И только Божественный Орден способен нас защитить.       — Диагноз подтвердился: фанатичный экстаз.       — Говорите что угодно о Божественном Ордене, о епископе и о Кувалде, но после смерти Божественного они одни о нас заботятся.       — Вот бы не знать такой заботы… — простонала Кира, слыша ругань десятка крыс, сцепившихся между собой в борьбе на смерть, за кусок гнили.       — Нет, Кверкус, нет! Ты уже не тот крысобой, что раньше! У тебя есть миссия поважнее! И что, что они нелестно отзываются о твоей матери? Таков уж он… удел спасителей мира. Если спасать, то всех. Какими бы грубыми некоторые ни были.

.

.

.

      — Она кричит уже полчаса, — подвела итог Кира.       — И почему такие люди не страдают от хрипоты… — пожаловалась Калиста.       Светловолосая женщина лет тридцати с небольшим, как подметила младшая, кричала на протяжении получаса, удерживая в руках кривую самодельную плюшевую игрушку.       Она всё звала какую-то Эрму. Если первые десять минут оставалась загадкой персона этой Эрмы, то после стало ясно.       — Эрма. Доченька. Девочка моя. Иди к маме. Я не буду ругаться.       Все эти крики расстроенной матери ударяли по сердцу мощнее молота по колоколу. Калиста не призналась бы, но даже ей стало жалко неудачливую мать, потерявшую из виду своё чадо.       — Надо постараться помочь, — предложила, к удивлению сестёр, старшая. И моментально добавила с привычным неулыбчивым лицом: — Хотя бы ради того, чтобы она уже заткнулась.       — Здравствуйте, — подошла троица к расстроенной матери. Та обернулась, прервавшись на полукрике, и… не обрадовалась окинутой взглядом тройке рептилий. — Вы потеряли дочь?       — Прошу вас… — с трудом дались той слова. — Извините, но вам следует уйти. Моя девочка боится ящеров… Может, она даже сейчас от вас прячется. Эрма! — поворочала мать головой: — Эрма, милая, ты здесь? Пожалуйста, доченька… Где же ты?       — А мы можем помочь вам с поисками? — учтиво спросила Киллиса.       — Нет, нет… извините, но она ужасно боится ящеров. Она ещё ребёнок, она не понимает, что к чему…       — Не понимает, что к чему? — про себя задумалась Калиста и неутешительно хмыкнула. — Видать, как и её мать… Жалко мне тебя. И твою дочь тоже. Жалко…       — Прошу вас, уходите, — взмолилась мать. — Хорошего вам дня. — Как только она отвернулась, новые крики сорвались с её уст: — Эрма! Где ты, моя хорошая? Мама ужасно волнуется!       — Вы уверены? — вышла вперёд Кира. — Я отлично владею поисковыми навыками. Я с сёстрами запросто могла бы найти её, будь у нас описание вашей дево…       — Нет… — стояла на своём мать. — Прошу вас! Она ужасно вас боится. Не знаю, почему. Но если она вас увидит, то ни за что не вернётся. Извините, но вам нужно уйти. Эрма! Эрма, милая, ты где?       — Надеюсь, ты встретишь совсем скоро свою девочку, — благосклонно промолвила Калиста, хоть и звучала не теплее могильной плиты.       — Спасибо тебе. Доброго дня. Эрма? Эрма! Мама здесь!       Больше раздосадованная мать не обращала внимания на ящериц, окончательно сконцентрировавшись на поиске дочери.       — Фарри… — устало и раздражённо проговорил мужчина, сидящий поблизости от неё. — Она не вернётся.       Тройка рептилий обернулась к нему и встала подле него.       — Здесь такой шум, что с мыслями собраться сложно. Она день и ночь голосит о своей дочке! Слышишь, Фарра?! — крикнул он огорчённой матери. — Да что с тобой творится?..       — Вы знакомы с той женщиной?       На вопрос Киллисы мужчина ответил необычайно тихо и грустно. Словно вопрос задел сердце.       — Я её всю жизнь знаю. И её дочку Эрму тоже знаю. Фарра была разумной женщиной, но сейчас она свихнулась, а голосит так, что коты завидуют.       — А? — удивился чёрный кот. — Чему это я должен завидовать?       — Мне она таковой не кажется, — пояснила средняя к мрачной усмешке старшей. — Просто очень расстроенной…       — «Расстроенной» — это немного слабо сказано, — раздражённо проронил мужчина. — Она всё время дочку зовёт — а бедняжку убили исчадия Пустоты! — Две пары змеиных глазок распахнулись. Глаза старшей за моноклем остались без изменений. — Её уже месяц назад как похоронили. Она в форте «Радость» вообще не была. И воплями её не вернуть! — прикрикнул он Фарре.       — Она… — старалась подобрать слова Киллиса. Некогда друг Фарры, не получив ответа от матери, потерявшей ребёнка, обернулся к чешуйчатым собеседницам:       — Она меня не слушает! Может быть, вам больше повезёт, чем мне? Если мне ещё хоть день придётся слушать её вопли об Эрме, я сам свихнусь и не знаю, что сделаю. И никто меня винить не сможет!       — Она… умерла… давно…       — Если вы это только сейчас поняли, получив прямой ответ, то у меня для вас плохие новости. Деградируете.       — Ты знала! — обернулись голубая с розовой к синей. — Ты с самого начала всё поняла! И не сказала! Знала… и не сказала…       — А какой на то был прок? — развела Калиста руки.       И правда. Какой? Им бы о себе позаботиться для начала, а уже потом о других…       — Давайте пойдём дальше, — повела сестёр старшая, надеясь, что случившийся инцидент скоро выветрится из их сознания. Но как? Если здесь всё напоминает о смерти в том или ином виде…       — А давайте… — отойдя от инцидента с матерью, предложила Кира. — Пройдём по крепостной стене? Я там вижу как магистров, так и колдунов. Думаю, по ней ходить не запрещается.       — Наперегонки? — Кира хотела ответить улыбкой и с азартом в голосе, но те умерли в зародыше, когда Киллиса отрастила за спиной белоснежные крылья и взмыла на стену, крикнув: — Догоняйте!       — АР-Р-Р-Р! — потопала ножкой младшая, к усмешке старшей. — Теперь только за второе место бороться! И найти бы ещё лестницу…       — За второе место бороться, Кверкус… За спасение Ривеллона надо бороться, а не за вот это вот! Нет, о призе разговора не шло! Эх…

.

.

.

      Много (или не очень) времени спустя сёстры воссоединились на стене. Обменявшись парой слов на тему жульничества, они прошли по стене, ощущая свежесть, отсутствующую внутри стен форта. Ветер дул сильнее и прохладнее на такой высоте. Вонь снизу почти не достигала чуткого обоняния. И в целом… на стенах казалось чище, чем внизу. Да и народа меньше. Одни плюсы… Хотя спать тут ночами будет явно попрохладнее, чем в стенах форта, относительно защищённых от ветра.       Но только стоило подметить о численности народа, как они в полном составе столкнулись с погрузившейся в глубокие раздумья магистром. Оправившись от удара и пропустив мимо ушей извинения от розовой, женщина тут же спросила требовательно:       — Эй, вы, ящерицы! Я ищу одного заключённого. Человек, невысокий, в толстых очках, любит бросаться… эксцентричными фразами. На шее носит большой бронзовый медальон с драконом. Он вам не попадался?       — С чего такая избирательность в поисках? — приподняла бровь Калиста.       — Тебя это не касается, заключённая, — указала магистр на неё пальцем. — Вы его не встречали?       — Простите. Нам никого с таким описанием не довелось повстречать…       — Бесполезно, — она звучала по-настоящему расстроенной. Словно… это что-то личное. Может… родственник? — Крайне важно, чтобы я отыскала этого Миго. Если что-то узнаете о нём, расскажите мне.       Женщина удалилась. Раздосадованная. На взводе. Как, впрочем, и сёстры. Но с меньшей нервозностью.       — Мне кажется, или форт «Радость» — на самом деле живой организм с садистскими наклонностями? — предположила Кира. — Он, похоже, так и норовит кого-нибудь с кем-то разлучить!        — Если бы только это… — вздохнула невесело розовая. Молча с ней согласилась синяя, хотя одна мысль о разлуке пугала её не на шутку…

.

.

.

      Пока они шли по стене, ноги привели их к небольшой площадке, обставленной типичными атрибутами с поверхности. Дырявые навесы от солнца и для сбора влаги, криво вбитые столбы с верёвками, на которых сушилась старая, на последнем издыхании, одежда. Куча мусора в каждом углу, спальные мешки неподалёку от них. Пара скамеек да костерок, готовый к ночному горению. Благодать.       — Если для адекватных существ это место является тюрьмой и помойкой в одном флаконе, то для Киры — естественной средой обитания и чуть ли не курортом…       — Эй!       — На правду не обижаются, Кира.       — Килли! И ты туда же! — недовольствовала голубая.       — Прости, но это так. Ты наименее чистоплотная из нашей компании.       — А могло ли быть иначе в случае нашей «лесной девочки»? Всю грязь из леса в дом тянуть! Вздор!       — Ну вы и гадины! — покачала Кира головой, хихикая с их объединения против неё.       — Эй!       Троица обернулась на окрик. На краю площадки виднелся продолговатый стол. За ним на кое-как скроенных скамейках и табуретках сидели, перекидываясь в карты, трое колдунов. Двое мужчин. Один в капюшоне, другой — лысый и с бородой. Третья — гномиха. А говорил с ними лысый. Говор у того был под стать уголовнику:       — Глядите, парни, что тут у нас! Новенькие! Мы любим новеньких, верно? Просто обожаем.       — Могу себе представить, в какое место вы их обожаете… — фыркнула ящерица, поправляя монокль и добавляя с ухмылкой: — Кире бы такое понравилось…       — Эй! Оу… хи-хи…       — Хотите сыграть с нами в карты? — потасовал лысый колоду. — Первый раз за наш счёт.       — О! Картишки!       — Кира, нет. Фу, я сказала!       — Злюка…       — А? — присмотрелся к Калисте парень в капюшоне. — Ты что тут делаешь?       — Уж точно не получаю удовольствие…       — Разве Грифф тебе гребень не отрезал?       — Хах. Мне бы хотелось посмотреть, как он это сделает, — обнажила Калиста угрожающе острые зубы.       — Хех, почему-то мне кажется, что это не займёт много времени. Что ж, береги рожу, пока цела. Блин… Ну точно, у тебя с нею было одно и то же лицо! Одно в одно! Точная копия! Только… без этой стекляшки…       — Ну так что? Сыграете? — помахал картами бородач.       — Мы, — взяла слово Киллиса, — предпочли бы отказаться.       — Ничего страшного, салаги, — на удивление добродушно отозвался тот, убирая карты. — Тогда наслаждайтесь приятным отдыхом. Но…       — Как это было ожидаемо… — отметила Калиста, закатив глаза с первых же слов лысого, едва услышав, как поменялся его тон.       — Но… сперва я должен получить плату за размещение, конечно, — для полного образа мудака ему не хватало потереть ладошки одна об другую с наглой ухмылкой.       — Мы передумали! Мы играем! — вырвалась вперёд Кира.       — Хах, — усмехнулся лысый, когда Кира приземлила пятую точку на свободную скамейку за столом. — Отлично, атаманша. Вот твои карты. Ходи первой.       — Так-так-так… — Калиста взглянула через плечо на карты сестры. Два фиолетовых монарха.       «Хм. А у дурёхи все шансы макнуть их в грязь».       Пока шла игра и все за нею следили, отошедшая в сторонку Киллиса услышала, как шёпотом её позвала гномиха. Насторожено ноги с когтистыми пальцами подобрались к ней, и та, как агент под прикрытием, тихо и быстро, опасаясь навострённых ушей рядом, прошептала:       — Пс-с-с. Ваши собираются в пещере на востоке. Топайте туда, если не хотите, чтобы морды в кровь разбили, — Киллиса, обдумав с секунду сказанное, кивнула и задала вопрос в стиле гномихи:       — Как вы очутились в человеческой банде?       — Все хотят выжить, верно? Я намерена продержаться в этой дыре столько, сколько смогу.       — Спасибо за ценные сведения, — ещё раз кивнула Киллиса. Гномиха кашлянула, чуть тронутая такой вежливостью:       — Как скажешь. И… передай привет от меня Руле, как туда доберёшься, лады?       — Я постараюсь.       — Отличная рука, салага, — отдал должное лысый, увидев на столе карты Киры, почти гарантирующие победу. — Но, к сожалению, два меньше пяти, а именно столько у меня фиолетовых. Похоже, я победил… Так что с платой?       — Охренеть! — нахмурила брови Кира. — Такого быть не может! Очевидный мухлёж на лицо!       — Хочешь во всех своих бедах только что встреченного парня обвинить, да? Прикуси язык, иначе я разозлюсь и твой долг вырастет ВДВОЕ.       — Смотри, как бы гарантированная тебе взбучка не выросла ВТРОЕ, — пригрозила Калиста, опасно возвышаясь над шулером.       — Да! — победно пропыхтела Кира.       Лысый оглядел троицу рептилий. Уже одной вполне хватило бы, чтобы ему накостылять. А целых трёх… Даже его соседи за столом не смогли бы им ничего противопоставить.       — Пф… — попытался свести счёт в свою пользу шулер. — Но платить за размещение всё равно придётся! Рано или поздно…       — А что входит в «размещение»? — спросила Киллиса. — На что будут потрачены средства?       — Как на что? На одежду, кров, тепло, еду, питьё, охрану…       — Вымогательство… — дополнила старшая, к презрительному фырканью шулера.       — Платите или же…       — У нас троих за душой ни монетки, — ответила вместо Калисты Киллиса. И она не совсем лгала. Кроме некоторых вещей, оружия и горсти монет, они ничего не имели. У среднестатистического колдуна в форте наверняка вещей и средств соберётся больше, чем у их троицы.       — Идите своей дорогой, — махнул раздражённо человек. — Обойдёмся без ваших жалких грошей. Только Гриффу не говорите, что я такой добрый.       — А это что за хрен? Не один ты его упомянул. — Калиста на самом деле сильно не нуждалась в ответе. Она уже сделала предположение, что так называемый Грифф — нечто вроде криминального авторитета.       — Он тоже заключённый, но по нему и не скажешь, — пояснил лысый. — Заправляет тут не хуже самой Даллис. Ты запросто найдёшь его на кухне, только вот вашу братию он недолюбливает.       «Братию» — видно, всех хвостатых подчистую… А может, и низкорослых с длинноухими»       Сёстры удалились. Синяя смерила взглядом бородача напоследок.       — Давайте оглядимся? — предложила Кира, указав на башню крепости, на которую легко взобраться, воспользовавшись поставленной к ней деревянной лестницей. — Только в этот раз, Килли, не надо твоих куриных… крыльев…       Та снова наколдовала пернатые отростки и одним прыжком оказалась на башне.       — Блин…       — Меньше болтай, больше работай руками, — велела Калиста, взбираясь по лестнице. За нею со вздохом полезла младшая, что сходу бросила пошлость:       — Но сейчас же не ночь…       — Кира, кончай!       — Ещё не начала даже!       — …

.

.

.

      — Ха! Снова первая! Ой, простите… Неудобно получилось…       — Ничего, — добродушно кивнул немолодой рыжий гном, приземлившейся к нему на башню розовой рептилии. — Приветствую, дитя. Далеко ты от дома, верно?       — О, вы даже не представляете… — почесала затылок розовая, погрустнев, вспомнив о сотнях километров, разделяющих её, Киру и Калисту от дома с матерью, Даэлой, Громом, Марти, семьёй…       — Я и сам когда-то бывал в Древней Империи — давно, целую жизнь назад. — Киллиса не стала поправлять его. Они с сёстрами родились вне Империи. Совсем рядом с её границами, но всё же в королевстве людей. — Свет Божественного сияет над вашим родом!       — Пф, — послышалось за спиной розовой. Это Калиста поднялась к ним. — Вернее сказать, сиял. Божественный мёртв, если ты не в курсе, гномик.       — Я… Я это хорошо понимаю, — еле слышно, почти отстранённо ответил он. — Я чувствую его отсутствие всем своим нутром. Молюсь, чтобы он вернулся. Всё время молюсь. И за вас всех молюсь. За благополучие каждого в мире.       — Это, — подошла к нему Киллиса, благодарно опустив руку на плечо, — самые добрые слова, что нам доводилось слышать за последние дни… от незнакомца.       — Горько это слышать, — прошептал рыжий гном. — С исчезновением Божественного наш мир стал тёмным, мрачным, как никогда. Когда он вернётся, с ним придёт и радостный мир. Ступайте же с миром, дети. Быть может, Божественный ещё вернётся к нам. Быть может, он успеет вовремя…       — Да нам, собственно, давно хотелось спуститься с башни на землю. Идём. — Ухватив за плечо Киллису, синяя поплелась к лестнице, на последних ступенях которой стояла Кира, слушавшая их разговор. — Спускайся сейчас же, и я не помогу тебе набрать скорость.       — Ладно-ладно! — взволновано протараторила младшая и спустилась, съехав по лестнице. Ещё в самом начале Калиста навострила уши и… услышала то, что так ожидала: — Блин! Занозу загнала!       — Некоторые не учатся на ошибках. Верно, Кира?       — Могла и не вкладывать столько яда в два предложения…       — Мне ничего не жалко для своей любимой сестрёнки!       — Хи-хи-хи, — усмехнулась Киллиса, забыв об мрачном настроении из-за разговора с гномом. — Вы обе стоите одна другой…       — Но я-то стою больше!       — Разве что по частям… За тебя целую километровая очередь бы не выстроилась…       — Кверкус, ты меня пугаешь! Как ты можешь находить столь примитивный юмор забавным? А… ну да… в твоём состоянии… Эх… Да, забавно. Доволен?

.

.

.

      Со стены чешуйчатые возвратились на землю, ступая средь палаток, навесов, хлипких хибар и столбов с натянутыми верёвками, на которых сушились вещи и рыба.        У негорящего костра, на скамейке, встретились они с гномом. Тот носил длинные ухоженные усы и напевал под нос. Что-то не очень весёлое, судя по лицу, подвижному столько же, сколько и любая каменная стена.       Пока ящерицы не подошли достаточно близко, он не отвлекался от напевов. Но, подняв глаза, спросил невзначай, тая крупицу надежды:       — Слушайте! Я вот не знаю ни одной песни из Древней Империи! Может, споёте мне что-нибудь весёлое, чтобы отвлечься?       — Мы тут не песен ради бродим, коротышка.       — Ну, тем же хуже для тебя, — развёл руки гном в ответ на грубость. — Знаешь, как говорят? Пропой о печалях, они и пройдут! — синяя закатила глаза на такую банальную, и нерабочую истину, а гном попытался напеть в сотый раз: — Кхм! Полсотни бутылок мёда… О! — покосился он на ящерицу с куда более радушным видом: — А ты? Может ты, а?       — Хм… Немного песен знаю из Древней империи.       — Ну, может, так какую-нить знаешь? — не терял веры гном.       Кира задумалась. Калиста тяжело вздохнула, догадываясь, к чему всё придёт.       — Кажется припомнила! Можешь такой мотивчик наиграть? Пау-пау-пау-пау-пау-пау-пау-пау-пау?       — Эх, да запросто! — гном заиграл схожий мотив на губной гармошке, а Кира, нахваливая его умение схватывать на лету, откашлялась:       — Кхм-кхм… Кхм.

«Однажды корабль по морю плыл,

И Билли о’Ти он имя носил.

Штормило море за кормой;

Вы пойте, ребята, со мной!

Веллеры нам за наш труд

И чай, и сахар, и ром пришлют!

Сделаем дело, а там

Раздолье будет нам.

И вот в один прекрасный миг

Корабль южный кит настиг.

Тогда поклялся капитан:

Поймает он кита.

Веллеры нам за наш труд

И чай, и сахар, и ром пришлют!

Сделаем дело, а там

Раздолье будет нам.

А южный кит, набравшись сил,

Своим хвостом корабль обвил.

Кита задели гарпуном,

И он нырнул на дно.

Веллеры нам за наш труд

И чай, и сахар, и ром пришлют!

Сделаем дело, а там

Раздолье будет нам.

А капитан кита-громаду

Хотел поймать не за награду —

Он китобоев кредо чтил

И на буксир китом взят был.

Веллеры нам за наш труд

И чай, и сахар, и ром пришлют!

Сделаем дело, а там

Раздолье будет нам.

За сорок или больше дней

Тащил корабль он всё сильней;

Уж лодки все на дне морском,

А киту всё нипочём.

Веллеры нам за наш труд

И чай, и сахар, и ром пришлют!

Сделаем дело, а там

Раздолье будет нам.

Я слышал, битва всё кипит,

Не порван трос, не отпущен кит!

От Веллеров сигнал дают:

Победы китобоев ждут!»

      Киллиса не могла сдержать хихиканье, видя всё то счастье на лице сестры и слыша каждое вложенные чувства в песню. Калиста тоже казалась… улыбчивее обычного.       Однозначно Кира смогла поднять настроение им и каждому зеваке, подошедшему послушать. Небольшая толпа, кидавшая одобрительные возгласы, и в центре внимания младшая сестрёнка с песней и плясками…       В такие моменты Киллиса восхищалась ею. Да и Калистой, когда та делала успехи в чём-то своём или тем более в чём-то для себя новом. Сердце каждый раз плясало в солнечном танце от гордости за них. Хотелось прижать обеих к груди. Обнимать и не отпускать, надеяться на то же самое от них и возможно на нечто боль…       — Эй, ты!       Розовая дёрнулась, выйдя из глубоких раздумий, почти забыв, на какой планете ей довелось родиться и застрять. Оглядевшись, она отыскала виновника, что так беспардонно вырвал из размышлений.       Мужчина с посохом за спиной. Относительно аккуратные волосы и борода светлого цвета. Нервное лицо, а ещё постоянно оглядывается. Словно угодил в розыск и торчал посреди многолюдной городской площади, по которой ежеминутно проходили десятки стражей порядка.       — Эм, да? Слушаю…       — Ты ведь только что прибыла, да? — аккуратно процедил он и подошёл ближе, насторожено кинув пару взглядов по сторонам. — Скажи… — прошептал он. — Ты одна?       Хотелось обернуться к поющей, пляшущей Кире и стоящей подле неё сестре с моноклем, но… ещё в утробе желание оказалось подавлено силой воли. Так же настороженно и шёпотом она поинтересовалась:       — На что вам знать?       — Просто… у меня есть предложение, — неохотно делился человек информацией. И очень нервно. — Предложение очень ценное. Но… это дело не для большой компании. Я расскажу только одному. Так… ты одна?       — Я… — Врать она не любила. Говорить полуправду тоже. Но тут… речь шла, возможно, о благополучии. Как собственном, так и ближайшей родни, оказавшейся в бедственном положении. — Я не одна. — Мужчина напрягся, но Киллиса его успокоила: — Но могу… могу от них избавиться, если дело того стоит. Оно того стоит?       — Ты не пожалеешь, — уверил маг, — стоит тебе только услышать, что я предлагаю. Но действовать надо быстро: никогда не узнаешь, в какой момент за тобой придут магистры.       — Вы слегка нервозный…       — Х-ха, — сорвался у колдуна нервный смешок. — Ты бы тоже нервничала, пробудь здесь с моё. По правде говоря, тебе стоит нервничать уже из-за одного того факта, что ты на этом острове. Я знаю, что они для нас приготовили. И это ни капли не весело.       — Что же вы планируете? — Он заинтриговал её. Хотелось утолить любопытство.       — Я тут долго сижу. Дольше, чем кто-либо другой.       — Вот это да. Вы могли бы тогда рассказать в таком случае…       — Не перебивай!       — Простите…       — Итак… иногда кого-то забирают — говорят, их, вроде как, лечат. Не знаю, верю ли я в это, но точно не хочу дожидаться, чтобы узнать наверняка. Я знаю, как отсюда выбраться.       Змеиные глазки расширились. Невольно длинный язык высунулся, возбуждённо лизнув воздух, и скрылся снова за острыми зубами.       — Да-да, такую реакцию... я приблизительно и ожидал. Предупреждаю: будет непросто, поэтому мне требуется напарник. Только один. Тебе интересно?       — Невероятно… Извините, что я слабо верю вам и считаю вас агентом магистров. Просто… такие предложения — словно божий дар… Атеисту…       — Верь во что хочешь, — махнул потенциальный беглец с острова в недалёком будущем. — Это может оказаться твоим единственным шансом выбраться с острова.       «Нашим… Нашим единственным шансом. Для меня, Киры и Калисты…»       — Я… слушаю вас.       — Умница! — непривычно громко издал маг. — Почему бы и нет? Наконец-то я встретил кого-то с мозгами. План простой и совершенно надёжный. Я знаю заклинание, которое может телепортировать тебя отсюда. Но вот на себе его применить я не могу.       — Ага… — догадывалась розовая голова, к чему тот клонит.       — А вот вдвоём мы сможем отсюда выбраться!       — Не хочу вас огорчать, но я не обладаю навыком телепортации. Ни себя, ни чего-либо…       — Я подхожу к этому, — заверил колдун. — Существует артефакт, с помощью которого ты можешь телепортировать меня отсюда, а я, в свою очередь, использую заклинание, чтобы освободить тебя… Однако этот предмет находится сейчас в очень… неудобном месте…       «(Голосом Калисты) А чего ты ещё ожидала? Что будет так просто, дурёха?»       — А? Погодите… За артефактом следует только… сходить?       — Ты что, думаешь, что я… ленюсь? — изумился маг. — Нет, просто я прагматичен. Я уже пытался достать эту штуку, но у меня, ммм… не оказалось требуемых умений.       — И каковы требуемые умения?       — Понимаешь, мне нужен кто-то, кто может за себя постоять. Эта штука лежит в крокодильем логове — на побережье неподалёку… Вот. — Он начертил схематичную карту на клочке бумаги. — Сориентируешься.       — Постойте-постойте! — запротестовала ящерица. — Крокодилы? И сколько их?       — Не настолько много, чтобы столь великая героиня, как ты, с ними не справилась!       Слабая попытка во всех смыслах. Киллиса не была подвержена чрезмерной гордости, и эго её не раздуто до вселенских масштабов. Плохо, колдун, очень плохо.       — Найди артефакт, и мы оба выберемся на свободу. Иди, устрой этим ящерам… Ой… — осёкся он. — Пардон… Взбучку!       Он отошёл. Киллиса некоторое время простояла с импровизированной картой, обдумывая поступившую информацию. Возможности, перспективы…       Из раздумий её выбила наступившая тишина. Что? Тишина? Ах… Кира не пела, а толпа не покрикивала.       От слов пропетой песни. От её звучания. От исполнения Киры и её заразительной улыбки с голосом, казавшимся не способным к печалям, усатый гном состроил на лице искреннюю улыбку, начав подпевать. Улыбка ширилась, его подпевание становилось громче. Печаль распрощалась с ним.       Он поднялся бодро со скамейки и пожал ладонь певице обеими руками, не прерывая напев. Покончив с рукопожатием, удалился восвояси, но, даже когда он скрылся с глаз, уши рептилий продолжали улавливать его напевы. Как и напевы ещё нескольких пришедших колдунов на внеплановый «концерт», устроенный Кирой.       Будь таких, как этот гном, Кира и гном с башни, больше, даже форт «Радость», заиграл бы новыми, яркими красками. Но тогда бы это был не форт «Радость», а может, форта бы и не было совсем…       — Докладывай, — обронила Калиста подошедшей Киллисе.       — А? Ты о чём?       — Не притворяйся, что не знаешь. Я видела, как ты болтала с тем придурком. Мне интересно узнать, о чём.       Средняя сестра оглянулась. Человек скрылся, но мог вернуться и увидеть её разговаривающей с посторонними… и тогда шанс на побег улетучился бы.       — Я расскажу, но нам следует отойти. Это очень важно.       — Хорошо, — кивнула Калиста, веря в серьёзность дела. — Идём, Кира. Давай за нами. Автографы раздашь после.       — Кверкус! А тебе то на что её закорючки?!

.

.

.

      — Ну и? — послышалось усталое от Киры. — Зачем нам было уходить? Я вокруг себя собрала фан-базу! В первый же день причём!       — Прости, Кира, — тихо ответила розовая. — Но это требовалось сделать.       — Начни уже объяснять, — потребовала старшая.       — Эх… Ко мне подошёл мужчина. И предложил план, по которому мы могли бы сбежать с острова.       — Ого! — поразилась Кира и подтолкнула сестру. — Кое-кто время зря не терял, а?       — Ага. В отличие от всяких там певиц…       — Кали, завидуй молча. — И высунула язык.       — Девочки… — сёстры, показывающие одна одной языки, сконцентрировались на Киллисе. — Человек предложил план, имеющий право на жизнь. Он умеет телепортировать. Но отнюдь не себя.       — А на кой хер он нам сдался? Пусть нас телепортирует, а сам сбегает как хочет…       — Калиста, так нельзя, — та осталась на своём, а Киллиса продолжила:       — Есть некий артефакт, умеющий телепортировать. Но он… в логове крокодилов. Где-то тут, — показала она схематичную карту, сделанную магом.       — Блеск! Просто блеск!       — Калиста. Прошу тебя. Кира же отлично ладит с животными. Она могла бы с ними…       — Килли… — почесала затылок младшая. — С крокодилами, акулами, саламандрами… бывает трудновато. А в таком месте… Думаю, ещё сложнее.       — И? — подняла бровь Калиста, требуя прямой ответ.       — Возможно, придётся отбирать эту штуку у их зубастой братии силой…       — Снова прибегать к насилию… — опустила средняя сестра голову. На плечо легла синяя ладонь.       — А ты что, думала, будет по-другому?       — Нет. Но надеялась… — Вспомнив ещё немаловажный факт, она дополнила с печалью: — Этот человек также попросил меня помочь ему без посторонней помощи. Прийти к нему одной…       — А как же мы?! — расширила глаза младшая.       — Меня больше интересует, как ты согласилась на такое?       — Пришлось слегка приврать… Так он мне больше бы поверил в любом случае. И…       — Хэй! — стукнула себя по лбу Кира. — Это же сущая мелочь!       — Да?       — А то, Килли! Ты будешь двойным агентом! Ты типа с ним, против нас, но на деле против него и за нас!       — Эм…       — Короче, ты с ним отправляешься устраивать сеанс взаимной… телепортации, а мы за вами будем скрытно следовать! Как план?       — На удивление дельный план слетел с твоих уст, сестра, — кивнула старшая. Младшая от похвалы Калисты заулыбалась во все зубы. Но синяя ящерица не была бы собою, не подпортив сладкую пилюлю, подаренную ею же: — С учётом сотен других твоих тупых и обречённых на провал планов!       — Кали… что так жёстко-то, а?!