Blown

— Офицер Тимоти Брэдфорд. Сорок два года, полиция Лос-Анджелеса, участок Холленбек, патрульный. До 17-го года работал патрульным на нашем участке. Бывший морпех. Впервые использован в работе под прикрытием два года назад, выдавал себя за снайпера. Три с половиной месяца назад внедрен в банду Антуана Феррето в качестве телохранителя. Имя — Джон Тауэр. Люси, внимательно слушающая все, что говорит ей лежащая на полу сзади Харпер, одними губами повторяет имя за ней, запоминая. Джон. Они несутся по шоссе на юг, к окраине района Инглвуд, и до Санта-Розы остается не больше четырех минут. — Зачем я телохранителю? Нова — химик. — Две недели назад Тауэр заложил полиции операцию по передаче партии наркотиков, — предполагает Харпер, профессионально не называя офицера под прикрытием настоящим именем, чтобы не заложить его в память Чен. — Перехватить партию не удалось, но сама передача тоже не состоялась. После этого Тауэр на связь не выходил. Возможно, чувствует, что от него хотят избавиться, но не может выйти из игры сам, боится подставить кого-то из близких информантов. — Ну да, зачем бояться подставить меня, — бормочет Люси под нос и, пользуясь небольшим затором на съезде с шоссе, начинает рыться в бардачке. Помаду удается нашарить за несколько секунд, и затора как раз хватает на то, чтобы привычным движением накрасить губы, смотрясь в центральное зеркало заднего вида. На секунду взгляд падает на свои руки с коротко стриженными ногтями. Они совсем не похожи на руки девушки, собравшейся на свидание. Выруливая на узкую улицу, Люси вытаскивает спрятанную под одеждой цепочку наружу, подворачивает футболку так, чтобы она в скудном освещении сошла за топ, и протягивает руку назад: — Харпер, одолжи свой кардиган. На заднем сидении плед валяется, укройся им, чтобы не замерзнуть. — Это собачий плед! — Найла, пожалуйста. Харпер, ворча, возится сзади, видимо, стаскивая с себя кардиган, и мягкая шерсть ложится в протянутую ладонь Люси, придавленная ее же телефоном. Та спешно тянет кардиган на себя, перекладывая его вперед, плавным жестом отстегивает с пояса кобуру и полицейский жетон, чтобы бросить их поглубже под сидение, засовывает пистолет за ремень брюк сзади, за спину, а после паркуется у Санта-Розы. — Приехали, — шепчет она, наклонив голову, чтобы случайные наблюдатели не увидели шевеление губ и не поняли, что в машине есть кто-то еще. Учитывая темноту — напрасная предосторожность. — Сколько Грей дал времени до подмоги? — Пятнадцать минут, сейчас пересменка. Они припаркуются и будут наблюдать. — То есть действовать по ситуации, — напряженно констатирует Люси, сердце которой внезапно принимается бешено колотиться. Она до сих пор не может привыкнуть к таким срочным вызовам, когда ты осознанно прыгаешь в огонь и надеешься выскочить целой. С другой стороны, после таких вызовов нет никаких проблем со сном. — Оружие с собой? — шепотом спрашивает Харпер, которой не видно шевеления Чен. Люси утвердительно мычит, надевает кардиган и поправляет его так, чтобы заткнутый за ремень пистолет был надежно скрыт складками ткани. Возясь с кардиганом дольше, чем нужно, Люси затем наклоняет центральное зеркало так, чтобы была видна парковка сзади и слева, в слепом пятне бокового зеркала, и делает вид, что проверяет макияж. Никого не видно. На секунду она открывает телефон, заходит в изображения и смотрит на фото светловолосого мужчины с серо-голубыми усталыми глазами. Он кажется ей неожиданно знакомым — наверное, они пересекались в ходе операций. Чувствуя что-то непонятное, Люси рассматривает лицо мужчины несколько долгих секунд, потом удаляет фото, блокирует телефон и позволяет себе отпустить в темноте короткий нервный комментарий: — Симпатичный. Харпер одобрительно хмыкает и шепчет «не облажайся». Люси не отвечает. Вместо этого она возвращает зеркало на место, глушит машину и выходит из нее, не закрывая дверей на замок. Нова — это совсем другой человек. Она умнее, спокойнее, не так дружелюбна. Она знает себе цену, гордится своими знаниями и навыками и, мысленно добавляет в список Люси, не позволяет своему парню требовать выбирать платье побыстрее. Дверца автомобиля громко захлопывается за спиной, но Люси не оборачивается на звук. Она вздергивает подбородок, рассеянно улыбается уголком губ и подставляет лицо крупным каплям — морось перешла в ливень. Люси и в голову не приходит бежать под навес. Она размашисто шагает через центр парковки ко входу в Санта-Розу, буквы названия которой светят сквозь дождь фиолетовым неоном, зачесывает рукой волосы назад и задумчиво задерживается пальцами на холодном металле сережки. Нарочито неспешно огибает серый шевроле, припаркованный поперек линий разметки. Пусть Нову все видят, ей не от кого скрываться. У входа в Санта-Розу курят и тихо переговариваются трое мужчин. При приближении Люси они замолкают, исподлобья оценивающе смотрят на нее, но сигарет не тушат. У одного из них кожаная куртка дилетантски топорщится — под ней явно пистолет. Люси скользит по ним безразличным взглядом и делает то, что никогда не позволила бы себе-не-Нове — поворачивается к ним спиной и крутит головой. Нервы у нее напряжены до предела. Тимоти-Джона нигде не видно. Это плохой знак. Все еще стоя к мужчинам спиной, Люси опускает взгляд и проверяет, нет ли на асфальте пятен крови. Их нет, это немного улучшает ситуацию, и она продолжает играть свою роль — громко цокает языком, вздергивает левую бровь и заходит внутрь, всем своим видом показывая, что раздражена. В Санта-Розе группа забитых темнокожих подростков играет джаз. Столики расставлены вдоль окон, из которых просматривается парковка, столешницы накрыты желтоватыми скатертями, которые наверняка когда-то были белыми. Кафе свиданий для людей, которым не хватает денег на настоящий ресторан. — Мисс, вам помочь? — подскакивает к ней девочка-блондинка с пирсингом в кривом носу. Люси замечает, как наглый взгляд задерживается на ее влажных темных волосах, укрывающих спину, и хмыкает, возвращая официантку в реальность. — Я ищу одного мужчину. Высокий, светловолосый, светлоглазый. Выглядит, как будто бы выходит из качалки только по особым случаям. Девочке не нужно даже секунды на раздумья. — А, этот, — выдает она с явным разочарованием, как будто бы появление Люси мешает ей осуществить исполненные романтикой планы. — Только что вошел. Вон там, — и она машет рукой вглубь зала. В кончики пальцев снова начинает поступать кровь, когда Люси видит сидящего в углу рядом со сценой Тимоти. Он смотрит на нее через весь зал, перед ним стоит едва начатая бутылка пива, и его вид расслабленный и вальяжный. Улыбка слегка натянутая. Жив, не похищен, без явных следов борьбы. Люси подавляет желание выдохнуть. Она направляется к нему, не смотря по сторонам и только боковым зрением позволяя себе посчитать человек. В кафе людно, четыре парочки, три столика заняты нарочито расслабленными мужчинами. Один из этих столиков слишком пьян для активных действий, еще за одним мужчины слишком молодые и хилые, чтобы представлять реальную угрозу. Мужчины за третьим столиком настолько поглощены пением джаз-солистки, что Люси понимает — именно их стоит опасаться. Их — и мужчин, курящих у входа. Всего — шестеро. Становится понятно, зачем Брэдфорду понадобилась помощь. — Я решила, что не надену платья в принципе, — заявляет она, приблизившись к столику и заглядывая в глаза Тимоти. — Ты выбирала, что надеть, целую вечность. — Только козлы критикуют девушку за желание выглядеть красиво. — Ну, судя по твоему виду, последний час ты занималась явно не тем, что приводила себя в порядок. Люси наклоняется к мужчине всего на секунду, сокращая расстояние так, как делают только храбрые, пьяные или состоящие в давних отношениях девушки, и следит за тем, чтобы мужчины за поглощенным джазом столиком прекрасно видели ее профиль. Брэдфорд принимает игру и не отстраняется, на его лице появляется довольная ухмылка. — Ублюдок, — выдает Люси ему прямо в лицо. Ухмылка становится шире. С чувством глубокого удовлетворения девушка опускается на стул по другую сторону столика и подтягивает к себе меню. Наудачу пролистывает его, останавливается на развороте с сэндвичами и коктейлями и закусывает губу. Шестеренки в голове бешено крутятся. — Сколько у нас времени до момента, пока тебя не выдернет твой босс? — осведомляется Люси-Нова с широкой вызывающей улыбкой достаточно тихо для того, чтобы джаз заглушил слова. — Не выдернет, — самодовольно заявляет Тимоти-Джон. Это плохой знак. Шестеренки обрабатывают информацию, и девушка понимает, что Феррето уволил Джона Тауэра и у последнего статистически отсутствуют шансы остаться в живых. В памяти всплывает протокол: чувствуя, что все летит к черту, приди в безопасное место и вызови подмогу. Люси делает вид, что вспоминает о своих волосах, и поднимает руки, чтобы убрать их в хвост — согнутый локоть удачно загораживает движения губ. На лице остается выражение веселья, в то время как тихие слова серьезны: — Подмога будет здесь через четверть часа. Напарница ждет меня в машине. У входа курит трое мужчин. Пытаемся поужинать и спокойно уйти? В глазах Брэдфорда на мгновение проскальзывает облегчение. Он смеется и утвердительно машет головой, как будто бы его собеседница сказала что-то невероятно смешное, и Люси громко смеется в ответ, кое-как убирая волосы в неопрятный хвост и запрокидывая голову. Потому что Нова всегда чувствует себя неуязвимой. Она снова мельком просматривает меню, останавливается на том же развороте и подзывает официантку. Подходит уже знакомая блондинка. — Что вы можете посоветовать? — осведомляется Люси, намереваясь тянуть время за разговорами с посторонними как можно дольше, снижая шансы на стычку с мужчинами — вряд ли они пойдут на контакт, пока их цель наполовину загорожена официанткой. Девочка реагирует удивленно — кажется, никто и никогда раньше не задавал ей таких вопросов. Сначала она протягивает невразумительное «э-э-э», потом начинает мямлить что-то про пасту. Люси это не устраивает. Она спрашивает про тако, интересуется вегетарианским меню, потом отпускает пару едких комментариев по поводу разнообразия кухни. Перед блондинкой стыдно, но делать нечего. Спустя пять минут она останавливает свой выбор на сэндвиче (потому что ими сложнее всего отравиться) и молочном коктейле (потому что их подают в высоких стеклянных стаканах, которые удобно использовать в качестве подручного оружия). Брэдфорд, явно использующий разговор Люси с официанткой как время перевести дух, машет рукой и просит принести ему точно такой же сэндвич. — Это было жестоко, — комментирует он, стоит блондинке отвернуться от их столика и сделать пару шагов. — Возможно, — поводит плечом Люси. — Но зато теперь мы знаем все о меню в этом прекрасном месте. Расскажи, как прошел твой день. Она тянется вперед, намереваясь взять его за руку и продолжить играть пару в отношениях, но тут положенный рядом на стол телефон вибрирует. Они оба одновременно смотрят на экран, и девушка внутренне холодеет, когда видит, что звонит Харпер. — Уф, — Люси изображает гримасу деланного недовольства и берет трубку. — Зай, я сейчас немного занята. Через динамик пробивается напряженный шепот: — Кто-то только что пробил номера твоей машины. Они знают, что вы копы. Уходите. Карие глаза Люси встречаются с глазами Тимоти, пока она щебечет что-то маловразумительное в ответ и кладет трубку. — Они знают, кто мы, — просто роняет девушка, пока все другие посетители кафе хлопают окончанию песни. — Пожалуйста, скажи, что отсюда есть второй выход. Брэдфорд становится похожим на морпеха — то есть, видимо, на самого себя — за долю секунды. Он подбирается, наклоняется вперед и сам берет Люси за руку. Улыбается, как ему самому наверняка кажется, обворожительно: — Пошли. Люди все еще хлопают ошарашенной таким откликом группе, пока Люси позволяет Тимоти утянуть себя из-за столика. Вход в коридор с туалетами совсем рядом. В нем они окончательно перестают играть, роли уже ничего не значат — их раскрытие ставит крест на дальнейшей работе под прикрытием и для Джона, и для Новы. Люси внутренне в смятении, но времени переживать нет. — Куда? — выдыхает она, признавая старшинство офицера. Тот распахивает дверь в кабинку и показывает на окно над унитазом. Не задавая вопросов, Люси заскакивает внутрь, с грохотом опускает крышку унитаза и забирается на нее с ногами — теперь Брэдфорд может войти следом. Дверь за собой он закрывает на задвижку. В первую секунду Люси спрашивает себя, зачем нужно было все это представление, если Тимоти все это время мог вылезти через окно самостоятельно, но потом проглатывает вопрос — окно слишком узкое. Она сможет пролезть в него без проблем, но не Брэдфорд. — Оно слишком маленькое, — непонимающе озвучивает Люси сомнения. — Я пролезу, если ты поможешь мне снаружи. Давай, это наш единственный шанс, у нас самое большое несколько минут. В его голосе теперь явно звучит нервное напряжение. Люси кивает и открывает окно. В недосыпе есть одно преимущество — он снижает аппетит. Мать Люси, встречаясь с дочерью раз в полгода, обязательно критикует приобретенную нездоровую худощавость, и Люси говорит, что тоже ее недолюбливает, но врет. На самом деле она радуется своей поджарости — ей кажется, что, будь она менее мягкотелой во время похищения, у нее получилось бы справиться с Калебом и не оказаться в чертовой бочке. Девушка так боится того, что Брэдфорду придется выпихивать ее в окно, что пролезает в него сама с первой попытки, не задерживаясь в проеме ни на секунду. Легко и быстро, как ласка, почти не задевая краев. На улице дождь стал совсем тропическим — вода собирается на земле, заставляя ботинки на тонкой подошве мгновенно промокнуть, и волосы тоже сразу намокают. Резинка соскользнула где-то ранее, и теперь мокрые пряди липнут к смуглому лицу как пленка. Шерстяной кардиган висит лишним весом, зато закрывает от струй воды пистолет. Люси не выпрямляется, чтобы не привлекать лишнего внимания. Заведя руку за спину, она отступает в сторону и крутится вокруг себя, всматриваясь в темноту. Задний двор здания зарос, кусты надежно закрывают окна полуподвальных туалета и кухни от лишнего внимания, и в воздухе пахнет мокрой листвой и незнакомыми цветами. Из окна туалета показывается голова Брэдфорда. Его плечи слишком широкие, и он раздраженно хмурится, медленно протискиваясь через узкую раму. Люси тоже хмурится и опускается рядом на колени, чтобы изо всех сил дернуть откидывающуюся часть окна наверх и окончательно сорвать ее с пружин — так у Тимоти появляется пара дополнительных дюймов. При этом она сдирает нежную кожу с костяшек. Это больно и досадно, но, в целом, теряется на фоне всех других неудобств вроде того, что шестеро вооруженных мужчин могут в любой момент понять, что Тимоти-Джон и Люси-Нова не собираются возвращаться из туалета. Это происходит, когда Тимоти уже почти вылез наружу. Изнутри раздается грохот, — кто-то пытается выбить дверь кабинки, — и почти сразу с другой стороны здания слышатся неясные крики. Люси хватается за пистолет, вытаскивает его из-за пояса и ногой вколачивает сорванную оконную панель назад, как только Брэдфорд оказывается снаружи. Изнутри слышатся приглушенные закрытым окном голоса. — Пошли! — велит мужчина, тоже сжимая оружие — Люси не успевает заметить, как и откуда он его достал. Пригнувшись, они бегут вдоль здания, и Люси, бегущая второй, то и дело оборачивается, чтобы проверить, нет ли никого сзади. Левой рукой она нашаривает в заднем кармане брюк телефон и, глядя на экран мельком, набирает Харпер. Та сразу берет трубку. — Мы бежим к парковке, — выдыхает Люси ровно в то мгновение, когда раздается первый выстрел. В динамике он отдается неприятным далеким эхом, и Харпер глухо матерится в ответ. — Я постараюсь подъехать к выезду с парковки, — говорит она, и сразу за этим следуют гудки. Едва ли Люси может потом восстановить хронологию событий. Они встречают членов банды Феррето, тех самых, что курили у входа, лицом к лицу, завязывается драка. Мокрые волосы и кардиган мешают, мешает дождь, мешает даже пистолет. Ноги скользят в грязи, дыхание непрофессионально сбивается, и у нее выходит отправить в нокаут одного из мужчин только после того, как он сильно заезжает ей кулаком в живот. Мир после этого звенит и плывет, но адреналин делает свое дело. Она кашляет, согнувшись, и Тимоти приходится подталкивать ее вперед. По пути она спотыкается о вытянутую руку лежащего на земле человека. Они огибают здание и бегут через парковку к выезду на улицу, не пытаясь скрыться. Машина с Харпер за рулем уже ждет в назначенном месте, одна из ее задних дверей открыта, и Люси на секунду даже вырывается вперед, стремясь оказаться в знакомом салоне. В этот же момент снова раздаются выстрелы — мужчины, сидевшие за столиком, наконец тоже показываются из дверей кафе. Люси не сразу понимает, что ее подстрелили. Такое случается, когда в крови много адреналина, она читала об этом в книгах и видела на примере других людей. Не понимая, что случилось, она открывает ответный огонь, целясь, как ее учили, в центр тяжести, но промазывает — и вместо этого попадает одной из фигур в ногу пониже колена. Фигура кренится в бок, падает, и одновременно с ней начинается крениться сама Люси. Тимоти тоже стреляет. Его выстрелы заставляют двух целых членов банды Феррето укрыться за кирпичными колоннами, поддерживающими навес, и краткого перерыва хватает на то, чтобы он успел подхватить оседающую Чен. Бок Люси жжет, как будто бы по нему расползается настоящий огонь. Реальность отступает на второй план. Она помнит, что нельзя потерять оружие, и поэтому сжимает его из последних сил, пока Брэдфорд затаскивает ее в машину. Слышится удивленный и злой возглас Харпер, автомобиль газует. Люси безумно хочется спать.