Богиня милосердия слышит ваши молитвы

Фэн Сюань медленно открыл глаза, голова была словно в тумане, и мысли путались. Это было похоже на похмелье, он лежал и смотрел на солнце, просвечивающее через кроны деревьев, и думал, почему он спит в лесу. Впрочем, это не в первый раз, он словно перенесся на семь лет назад, но тот период своей жизни он не хотел вспоминать. Медленно он повернул голову и увидел сидящего у дерева человека. Кажется, он его уже где-то видел. Фэн Сюань нахмурился и, приподнявшись, сел. — Проснулся? — с усмешкой спросил человек. Фэн Сюань окинул его мрачным взглядом и вдруг заметил на шее синяк, а ниже, прямо над ключицей следы от зубов. Хаотичные образы пронеслись в его голове, он растерянно посмотрел на свою одежду и увидел, что хоть она и завязана, но узлы сильно отличались от тех, что он завязывал сам. Неужели это случилось на самом деле? Он снова посмотрел на мастера Ань Юя и поймал убийственный взгляд. Ему внезапно захотелось приложиться обо что-нибудь головой посильнее. Что он натворил! — Если ты в порядке, то пойдем поищем твоих друзей. Эта поляна хоть и живописная, но мне порядком надоело тут сидеть. К тому же я проголодался, — поднялся мастер Ань. Фэн Сюань встал следом, все его тело было вялым и расслабленным. Он предпочел не думать почему. Возможно, это все ему просто приснилось. Хоть бы это был всего лишь сон. Только не так в первый раз. Не с тем, кого он совсем не знал. Не с мужчиной. Который сопротивлялся и пытался его остановить. Это было насилие. Что он должен теперь сделать? Принести извинения? Сказать, что возьмет ответственность? Но Ань Юй же не обесчещенная девушка! Фэн Сюань был готов провалиться сквозь землю от стыда. Мог ли он упасть еще ниже? Он шел позади мастера Аня и его взгляд невольно все время цеплялся за синяк на шее. Но в его обрывочных воспоминаниях тот сопротивлялся лишь вначале, а потом даже взял инициативу в свои руки. И, судя по всему, он был очень опытным в таких делах. Его поцелуи, его прикосновения, это было просто потрясающе приятно. Наверно, все дело в отравленных цветах, которые сделали тело невероятно чувствительным. Он все еще был девственником, ему не с чем было сравнивать. Но они оба мужчины, это было неправильно. Тем более что он уже давно любил другого человека и, хоть этот человек покинул его, он был готов хранить ей верность до конца своих дней. — То, что произошло... — неловко начал Фэн Сюань. — Мы никогда не будем об этом говорить, — не поворачиваясь отрезал Ши Цинхуа. Фэн Сюань облегченно вздохнул, у них одинаковые мысли по поводу случившегося, они просто забудут об этом, вот и все. На опушке леса их уже ждали старейшина Янь и Ли Минши. — Почему вы так долго? — спросил Ли Минши, а потом его взгляд упал на синяк на шее. — Это... — Мы не будем это обсуждать, — прервал его Ши Цинхуа. — Никогда. И, замотав лицо тканью, оставив только глаза, пошел вперед к холму, на котором высился Пурпурный дворец. На этот раз Янь Цзэтянь сам поставил барьеры вокруг своих учеников, и они пошли следом. Старейшина Янь хмурился и поджимал губы, смутно догадываясь о том, что произошло. Не стоило оставлять их одних. Ли Минши понимал, почему учитель злится — тот терпеть не мог порочных людей, готовых предаваться похоти безо всяких условностей. На самом деле он и сам был удивлен, он и подумать не мог, что Фэн Сюаню нравятся мужчины. Тем более, в этом мастере Ане не было ничего примечательного. Ли Минши вообще был уверен, что Фэн Сюань из тех людей, что влюбляются лишь раз и потом хранят эту любовь в сердце всю оставшуюся жизнь. Поэтому подобное рандеву с незнакомцем было совсем на него не похоже. Видимо, эта пыльца и правда обладала очень сильным эффектом. Ли Минши шел позади всех, поэтому незаметно сорвал несколько цветков и спрятал в пространственную сумку, он отдаст их на изучение Сун Линьи, а взамен выпросит пару кувшинов его фирменного вина. Наконец, миновав цветочное поле, они вышли к Пурпурному дворцу. Ши Цинхуа снял ткань с лица и вдохнул полной грудью, самое сложное позади, теперь осталось пойти и выбрать артефакт из сокровищницы. Двухъярусный дворец был выстроен из камня, выкрашенного в алый. Разумеется, название «Пурпурный» относилось не к цвету, а было отсылкой к обиталищу Небесного императора. Подойдя к массивным резным дверям, Ши Цинхуа толкнул одну из них, и она легко открылась. Внутри была большая богато украшенная зала. Когда все четверо вошли внутрь, дверь захлопнулась сама по себе, а в центре залы из белесого тумана стала собираться фигура, пока не превратилась в почтенного старца, похожего на призрака, потому что нижняя часть его была размыта в воздухе. У Ши Цинхуа были ассоциации то ли с джинами из арабских сказок, то ли с привидениями, которых показывали в мультиках для детей. — Добрый день, старший, — вежливо поклонился старику Ши Цинхуа. — Мы много слышали об этом прекрасном месте, и пришли посмотреть вживую. Надеюсь, вы не прогневаетесь на нас за вторжение. — Что за наглая ложь, вы пришли за сокровищами, как и все остальные, — ворчливо ответил старик. — Я не покладая рук трудился, создавая этот прекрасный дворец, но разбойникам и ворам, вроде вас, нужно лишь разграбить его. — Вы ошибаетесь, почтенный, мы оценили и изящество дворца, и вашу любовь к красоте. Особенно нас впечатлило цветочное поле по дороге сюда. Старик довольно ухмыльнулся. Видимо, при жизни он любил веселиться. — Так вы не хотите попасть в сокровищницу? — Хотим. Но я бы хотел еще кое-что у вас спросить, старший. Вы построили этот сложный массив и этот прекрасный дворец, но после смерти остались в нем, словно призрак. Неужели вы настолько привязались к этому месту, что не захотели его покинуть и после смерти? Старик покачал головой: — При жизни я собрал много сокровищ, но у меня не было наследников, а мои ученики были жадные и глупые, поэтому я спрятал свои сокровища здесь, чтобы они достались лишь самым достойным. Тот, кого вы видите перед собой всего лишь крошечный осколок души великого мастера, когда сокровищница опустеет, массив закроется и я покину это место, став снова частью его души. — Это очень благородно с вашей стороны старший, но как вы решаете, кто достоин? — Довольно вопросов! — проворчал старик. — Я привык к покою и тишине. Либо идите дальше, либо возвращайтесь назад. Нечего тратить мое время! Ши Цинхуа мысленно закатил глаза, можно подумать, у этого призрака тут есть дела поважнее. — Прошу прощения, старший, что разозлил вас, — опять поклонился Ши Цинхуа. — Так как нам попасть в сокровищницу? — Это совсем легко. Просто отгадайте мою загадку. Ну, разумеется, автор этой книжонки не придумал ничего нового, видимо, он в детстве не наигрался в отгадывание загадок. Или любил сканворды. — Какое слово самое сладкое для человеческого слуха? Трое адептов Тяньсин задумались, у Ли Минши сразу появилась куча идей. Ши Цинхуа бы с удовольствием их послушал, но после случившегося в лесу ему не терпелось поскорее покинуть это место. — Имя, — ответил он. — Имя человека самое приятное для его слуха. — Верно, — кивнул старик. — Но я не согласен, — продолжил Ши Цинхуа. — Ведь если человек влюблен, то самым сладким для него становится звук имени его любимого, которое он готов повторять и днем, и ночью. Старик нахмурился. — Впрочем, это просто мои мысли, — быстро исправился Ши Цинхуа, еще не хватало разозлить этого ворчливого призрака. — Что ж, в чем-то ты прав, но любовь — всего лишь иллюзия, порожденная желаниями тела. — Это не так, — внезапно сказал Янь Цзэтянь. — Если любовь лишь порождение желаний, то это похоть. Истинная любовь идет из глубины души и не требует прикосновений. Оба его ученика с удивлением посмотрели на него. Старейшина Янь никогда не говорил о любви с кем-либо. — Старейшина Янь, у вас и правда очень невинная душа и чистые помыслы, — улыбнулся Ши Цинхуа. Вот за это он ему и нравился — сохранить такую чистоту в подобном мире надо ухитриться. Они были полной противоположностью друг друга. Ши Цинхуа спокойно относился к случайным связям и никогда не увлекался никем всерьез. Янь Цзэтянь же, напротив, готов был любить лишь одного человека, и желания тела были для него на последнем месте. Одного присутствия рядом для него было достаточно. Ши Цинхуа всегда восхищался его праведностью, возможно, именно поэтому он был так возмущен, когда в книге Ли Минши покусился на его невинность. — Что ж, это интересная мысль, — кивнул призрачный старик. — Вы можете пройти дальше. И дверь позади него открылась. А за ней была еще одна большая зала, вся забитая ценными артефактами. Они почтительно поблагодарили старика и вошли в сокровищницу, дверь за ними закрылась. Внутри были длинные стеллажи, заваленные всякими пузырьками, духовными травами и драгоценными камнями. На высоком постаменте стояли древние доспехи. Впрочем, за все эти годы самое ценное отсюда уже вынесли, из всех вещей тут оставалась лишь одна, достойная внимания. Они разделились и Ши Цинхуа пошел вдоль стеллажей, пытаясь ее найти. Ему самому было здесь ничего не нужно. Потом он просто прихватит какое-нибудь духовное растение и продаст его на аукционе. Он бы хотел заполучить новый меч взамен своего ржавого, но мечей тут уже не осталось. Наконец, на одной из полок он увидел узкий деревянный футляр, покрытый черным лаком. Вот она! Он развернулся и пошел искать Ли Минши. Вначале он хотел найти что-то интересное для Фэн Сюаня, но после событий в лесу, дарить тому хоть что-то расхотелось. Он предпочитал не вспоминать о случившемся. В конце концов, у него были довольно свободные нравы, и он решил воспринять эту ситуацию, как расширение личных границ. Он переспал с большим количеством женщин и это просто был новый опыт. Очередная ничего не значащая связь, вот и все. После того как они покинут это место, их пути разойдутся — Фэн Сюань вернется к себе на гору, а Ши Цинхуа останется и дальше работать в службе быстрой доставки на Потерянных островах. Или отправится путешествовать. Например, в другую страну.