Богиня милосердия слышит ваши молитвы

Найдя Ли Минши, слоняющегося вдоль стеллажей, он подошел с улыбкой. — Мастер Ли уже выбрал что-нибудь интересное? — Честно говоря, я просто смотрю. На самом деле мне ничего не нужно, оружие у меня есть, а талисманы и пилюли предоставляет мне орден. — Если мастеру Ли ничего не нужно, тогда он может найти что-то стоящее и подарить кому-то другому, — подал ему идею Ши Цинхуа. Ли Минши задумался: — И правда. Вот только я не знаю, кому я могу сделать такой подарок. — Неужели у такого красивого мужчины нет никого на сердце? Ли Минши с удивлением посмотрел на него. Мастер Ань что, заигрывает с ним? — Нет, никого особенного у меня нет. — О, я понимаю, я всего лишь незнакомец. Разумеется, вы не станете посвящать меня в свои сердечные дела. — Нет, нет, дело не в том, что я что-то скрываю. У меня и правда нет никакого особенного человека, — абсолютно искренне признался Ли Минши. Ши Цинхуа застыл: — Правда? Но почему? Ли Минши замялся: — Дело в том, что много лет назад я решил, что любовные отношения не для меня. Они будут отвлекать меня от тренировок. Все, чего я хочу, это стать сильным, чтобы защищать других. Если у меня будут жена и дети, я не смогу так просто рисковать своей жизнью, поэтому я решил отказаться от семьи, чтобы стать сильным заклинателем. Как легендарная заклинательница Ши Цинхуа. Конечно, мне никогда не стать таким, как она, но даже если я наполовину смогу быть похожим на нее, этого будет достаточно. Ши Цинхуа был в шоке. Какого хрена происходит?! Почему за эти семь лет любовная линия не продвинулась ни на шаг?! — Тогда в таком случае ты можешь выбрать подарок для кого-то важного для тебя. Например, того, кого ты уважаешь и кем восхищаешься, — попытался исправить ситуацию Ши Цинхуа. — Тот, кем я восхищаюсь... Но этот человек умер семь лет назад. Да что б тебя, главный герой! А потом Ши Цинхуа внезапно вспомнил один из последних разговоров с ним. «На самом деле я хочу однажды стать таким, как ты». «Ты станешь, не сомневайся. Но молодая жена будет отвлекать тебя от тренировок». «Я буду много тренироваться и стану сильным! Просто подожди и увидишь, насколько сильным я стану!» Это что, он виноват, что любовная линия развалилась, даже не начавшись? Это из-за него Янь Цзэтянь проведет свою жизнь в одиночестве, вздыхая о своем ученике? Ши Цинхуа хотелось выбежать в ближайший лес и хорошенько проораться. Как он мог напортачить еще и с этим? Да все его действия разрушили сюжет, который и до него был сомнительным. Учитель и ученик не будут вместе, а Фэн Сюань по-прежнему ходит с лицом мрачнее тучи. Ши Цинхуа ухитрился разрушить судьбу всех главных героев сразу! Что ему теперь делать? — Тогда ты можешь выбрать какой-нибудь подарок для своего учителя, — не оставлял он попыток. — Но мы с Учителем не особо близки. Вряд ли он оценит такой жест, — покачал головой Ли Минши. — Чем вы здесь занимаетесь? — внезапно раздался позади холодный голос. Янь Цзэтянь с сомнением относился к этому человеку, который сначала соблазнил одного его ученика, а теперь шепчется в углу с другим. С этим человеком было что-то не так, но он не мог понять, что именно. Словно не хватало несколько кусочков мозаики, чтобы увидеть картину целиком. Но этот незнакомец вызывал в нем очень противоречивые чувства. С одной стороны, он был распутным и нарушал нормы приличий, а с другой, он без колебаний шел вперед и закрыл Фэн Сюаня своим телом, когда тому угрожала опасность. К тому же он знал намного больше, чем должен был и, очевидно, у этого мастера Аня было много секретов. Янь Цзэтянь понимал, что Сун Линьи не зря их свел, тот никогда не просил его собирать духовные растения. Но зачем брат Сун хотел их познакомить? Подобные противоречивые чувства Янь Цзэтянь уже испытывал раньше, в самом начале своего знакомства с Ши Цинхуа он испытывал те же хаотичные эмоции. До нее никто не мог так легко выбить его из колеи. И это мастер Ань был таким же, к тому же они были невероятно похожи, словно росли в одной семье. Были ли они родственниками? Первое, что собирался сделать старейшина Янь, покинув массив, это написать брату Суну письмо с требованием разъяснений. Он смотрел на мастера Ань Юя, на котором была его мантия, она была слишком длинная для него и практически касалась земли. С внутренней стороны мантии были вышиты защитные заклинания, поэтому старейшина Янь отдал ее этому человеку после того, как тот был ранен, защищая Фэн Сюаня. Хоть у мастера Аня и было золотое ядро, он был слабым заклинателем, а на его меч нельзя было смотреть без слез. Старейшина Янь должен был защищать его, пока они находятся в массиве. — Учитель, мы просто обсуждали, что здесь есть ценного, — ответил Ли Минши. Ши Цинхуа кивнул, а затем пошел обратно. Дойдя до нужного стеллажа, он взял узкий футляр и спрятал в сумку. Позже он решит, что делать с этой вещью. А затем он пошел вдоль стены, пока за одним из стеллажей не нашел то, что искал и, удовлетворенно кивнув, вернулся к остальным. Фэн Сюань бродил по зале, но мысли его были заняты не сокровищами. Он не мог выкинуть из головы то, что произошло. Это было ощущение, словно он изменил ей, хоть они и не были по-настоящему вместе. Он поднял руку и дотронулся до медальона, что висел у него на груди под одеждой. Как же он скучал. Каждый день, каждую минуту. В конце концов, он взял с полки флакон с Пилюлями восстановления — такие всегда пригодятся, если человек ранен или заболел. Меч ему выковали, как только он смог сформировать золотое ядро, поэтому ничего особо ценного он и не рассчитывал здесь найти. Ли Минши выбрал редкий духовный корень тысячелетнего женьшеня — за него он сможет выменять у Сун Линьи не один кувшин вина. Старейшина Янь не стал ничего брать, с самого начала ему был интересен сам массив, а поиски сокровищ он решил оставить молодому поколению. Когда они закончили, то вернулись обратно к двери, но та оказалась закрыта. В этом помещении не было ни окон, ни других дверей. — И как нам теперь выйти? — нахмурился Ли Минши. Внезапно отовсюду раздался голос старика: — Выйти можно так же, как и зайти. Сначала я хотел загадать вам еще одну загадку, но вы заставили меня вспомнить, какого это быть молодым. Поэтому я задам вам другой вопрос. Назовите мне самое сладкое для вас слово — имя того, кто у вас на сердце, и я открою вам дверь. — А если не станем называть? — возмутился Ли Минши. — Тогда останемся здесь навсегда, — пояснил Ши Цинхуа. — Массив же должен откуда-то черпать энергию. Ли Минши нахмурился — этот старик пытался их обмануть. Ему хотелось пробить эту дверь насквозь. — Даже не пытайтесь выйти отсюда, использовав силу, — старик словно читал его мысли. — Разве вы не заметили, что большая часть вашей духовной энергии была заблокирована, как только вы переступили порог Пурпурного дворца? Ли Минши прогнал по меридианам духовную энергию и с ужасом обнаружил, что может использовать в лучшем случае лишь десятую часть. — Просто назовите мне имена своих возлюбленных, и вы сможете спокойно уйти. И учтите, я сразу замечу, если вы попытаетесь меня обмануть. — Но у меня нет такого человека, — растерянно сказал Ли Минши. — Как жаль. А что насчет остальных? — Присоединяюсь к ответу, у меня тоже нет никого такого, — пожал плечами Ши Цинхуа. Старейшина Янь и Фэн Сюань переглянулись. — Ши Цинхуа, — тихо сказал Фэн Сюань. Ши Цинхуа по привычке повернулся к нему, а потом до него дошло, что тот звал не его. Он назвал имя того, кто у него на сердце. — Как прекрасно быть молодым и влюбленным, — вздохнул старик. — А что насчет последнего из вас? Старейшина Янь молчал, опустив глаза. Ши Цинхуа понимал, что тот не может вот так вот назвать имя своего ученика. Хорошо, что он заранее нашел запасной выход. В книге главного героя тоже не выпустили из сокровищницы, и тот потратил кучу времени, чтобы найти спрятанную дверь. — Если последний из вас не назовет имя своего возлюбленного человека, то вы все останетесь здесь навсегда, — напомнил старик. Но Янь Цзэтянь продолжал молчать. — Учитель? — вопросительно посмотрел на него Ли Минши, но старейшина Янь не ответил на взгляд. Ли Минши был абсолютно уверен, что его холодный суровый учитель вообще не способен кого-то полюбить. Но потом внезапно его осенило. Он даже подумать не мог, что учитель хранил эту тайну даже спустя столько лет. — Как-то это неправильно заставлять людей вот так раскрывать секреты своего сердца, — недовольно сказал Ши Цинхуа. — Не все люди могут спокойно говорить о таких вещах. Не мог бы старший дать нам другое задание или загадать еще одну загадку? — Я уже сказал — или все вы назовете имя, что храните в сердце, или станете кормом для моего массива. — Учитель, вы можете сказать, все нормально, — опять обратился к нему Ли Минши, но Янь Цзэтянь лишь сильнее опустил голову и поджал губы. Он сам не понимал, почему не мог произнести это имя вслух, этот человек все равно уже никогда не узнает о его чувствах. Но, возможно, именно поэтому. Использовать свою любовь как ключ для двери, он не мог так осквернить ее память. Должен быть другой способ. — Нет, — вмешался Ши Цинхуа. — Если человек не хочет говорить, он и не должен. Это слишком личное. Мы найдем другой выход. — А здесь есть другой выход? — Помни, мастер Ли, даже если тебя съели, всегда есть другой выход. Все трое посмотрели на Ши Цинхуа, а потом до них дошло. Ши Цинхуа развернулся и пошел к одному из стеллажей: — Ну-ка, помогите мне его сдвинуть. За полками на стене оказался маленький символ с изображением собачьей головы, вырезанный прямо на камне. Если не искать специально, то никогда его не заметишь. Заклинатели внимательно его изучали. — Как вы его нашли? — спросил Ли Минши. — Да просто случайно заметил. Трое заклинателей с сомнением посмотрели на него, очевидно, что ни один из них ему не поверил. Тогда Ши Цинхуа положил на символ руку и влил немного духовной энергии. — Может, не... — начал Ли Минши, но успел закончить фразу, потому что пол под их ногами провалился, и они полетели вниз.