Богиня милосердия слышит ваши молитвы

Две красивые молодые девушки сидели на втором этаже шумной таверны Ланьлина и пили вино. Ши Цинхуа уже начал задумываться, нет ли у него проблем с алкоголем, потому что они пили вместе уже целую неделю, но поспешно отбросил эти мысли. После того как его запасы, привезенные из провинции Чжэнь, закончились, они принялись за дегустацию местных вин. В любом случае спиться он не успеет, потому что его финансы подходили к концу. Но прямо сейчас ему не хотелось об этом думать, ему вообще не хотелось ни о чем думать, только пить вкусное вино и слушать шумные голоса, доносившиеся с первого этажа. Они сидели в небольшой комнате, отгороженной ширмой от основного зала, поэтому не привлекали к себе внимание. После первых двух дней обмена новостями и событиями, что произошли с их последней встречи, они перешли на обсуждение сплетен из мира заклинателей, потом из мира людей, а затем и демонического Царства. Впрочем, насчет последнего Ши Цинхуа нечего было добавить, он никогда не был в гостях у демонов и слышал об их мире только от Хуэй Линвэй. Сейчас Лин Лин рассказывала про государственный переворот в империи Ду, где брат правителя захватил трон и вырезал всю семью. Ши Цинхуа слушал вполуха, потому что знал об этих событиях из книги. Их первая встреча с Хуэй Линвэй была случайной, и он точно не ожидал, чем все обернется. Он просто шел по лесу, возвращаясь с охоты, когда почувствовал чье-то присутствие. Оно было таким слабым, что он мог бы и не заметить, но все же, пройдя немного, он разглядел в кустах маленького лисенка. Зверек свернулся калачиком и тяжело дышал, его серебристо-черная шерсть была грязной от запекшейся крови, на шее была глубокая рана. Ши Цинхуа подошел ближе и наклонился — дыхание жизни было совсем слабым, зверек умирал. Внезапно в нем проснулись жалость и сострадание. Он уже убил немало зверей, но для этого всегда была причина, либо это были демонические твари, угрожающие простым людям, либо это была еда. Лисенок не относился ни к тем ни к другим, к тому же у него было три хвоста. Демонический зверь, маленький и смертельно раненый. Ши Цинхуа знал, что некоторые заклинатели заводят себе демонических питомцев в качестве духовных зверей, они вместе совершенствовались и вместе сражались. Тогда он подумал, как здорово было бы завести себе питомца, тогда ему будет не так одиноко. А перед тем как покинуть мир, он его куда-нибудь пристроит. Ши Цинхуа подошел ближе и наклонился, зверек открыл глаза, они были мутными, но стоило протянуть руку, как лисенок обнажил зубы и зарычал. Ши Цинхуа поспешно убрал руки. Очевидно, ему не рады. В детстве у него была собака, и он ее очень любил, лисы и собаки это ведь почти то же самое, верно? Он понятия не имел, как лечить демонических зверей, но если он оставит лисенка одного, тот просто умрет. А если удастся его выходить, то, возможно, зверек привяжется к нему и станет его питомцем. Если Маленький Принц смог приручить своего лисенка, то почему он не может. Недолго думая, Ши Цинхуа снял свой серебристый плащ и накрыл лисенка с головой. Несмотря на то что ткань была тонкой, она была на удивление прочной, вряд ли ослабленный зверек сможет ее порвать. Замотав лисенка в свой плащ, Ши Цинхуа поднял этот кулек на руки и отправился в ближайший город. Следующий две недели он носился по округе в поисках лекарств и снадобий, обошел все лавки алхимиков в трех соседних городах и убил несколько демонических зверей, чтобы добыть их духовные ядра. Духовные ядра зверей очень ценились в этом мире, чем выше ранг зверя, тем больше энергии в ядре и дороже оно стоит, высокоранговые ядра можно было купить только на аукционе за бешеные деньги. Их использовали заклинатели для своего совершенствования и алхимики для создания пилюль. Ши Цинхуа никогда их не забирал после убийства очередной твари, и на это были две причины. Во-первых, ядра зверей располагались в их телах самым случайным образом. Разумеется, опытные заклинатели знали, в какой части какого зверя находится его ядро, но Ши Цинхуа понятия этого не имел, а копаться во внутренностях какой-нибудь гигантской твари в поисках крошечного камушка, ему не хотелось. Вторая причина была в том, что он не знал, как их сохранить — они очень быстро рассыпались, высвобождая энергию и даже его пространственная сумка не решала эту проблему. Насколько он понял, заклинатели создавали особый барьер вокруг демонического ядра, тем самым сохраняя его, но Ши Цинхуа понятия не имел, как это сделать. В итоге он смирился, что этот источник заработка ему недоступен. Но прямо сейчас в гостинице завернутый в одеяло лежал маленький лисенок и его силы истощались, поэтому Ши Цинхуа решил, что если скормить ему демоническое ядро другого зверя, это может помочь. Он старался не задумываться, было ли это каннибализмом своего рода или нет, в любом случае других лис ради этого он убивать не собирался. И наконец ему повезло — он вернулся в гостиницу с маленьким огненным ядром среднего ранга. Ранг можно было определить по цвету — чем ярче ядро сияло, тем выше был его ранг и больше энергии можно было из него получить. И тем сильнее был зверь, что его носил. Насколько Ши Цинхуа помнил, лисы обычно обладали огненной природой, но он был не уверен, в любом случае других вариантов у него не было. Разжав лисенку рот, он засунул ядро прямо тому в горло, надеясь, что тот не подавится, потом лег на кровать и принялся ждать. Проснулся Ши Цинхуа в кровати с красивой обнаженной женщиной. Очень недовольной. Едва открыв глаза, он получил шлепок по голове и услышал возмущенное: — Как ты посмела скормить мне ядро волка? Ши Цинхуа лежал в растерянности, не понимая, что происходит и кто эта женщина. И только потом увидел, что из-под одеяла торчат три лисьих хвоста. Маленький лисенок оказался трехсотлетней лисицей-оборотнем, которая из-за смертельной раны была вынуждена принять детскую форму животного, чтобы сберечь энергию. И эта хвостатая женщина абсолютно не выглядела благодарной за свое спасение. Как только ей стало чуть лучше, она потребовала красивую одежду, вкусную еду и хорошее вино. Ши Цинхуа уже начал смутно догадываться, почему кому-то пришло в голову ее убить. Она вела себя капризно и избаловано, совсем не как кто-то, только что побывавший на пороге смерти. Ши Цинхуа оставил затею завести себе домашнего питомца и решил расстаться с этой невозможной женщиной как можно быстрее. Серьезно, она относилась к нему, как к личной служанке. Он помогал ей мыться, одеваться и расчесывать волосы. Хоть с ложечки не приходилось кормить и на том спасибо, к концу недели Ши Цинхуа уже терял терпение. Он потратил все свои средства, чтобы спасти эту лису, и ему надо было опять отправляться на поиски заработка. Хуэй Линвэй сидела напротив зеркала, а он уже в который раз пытался собрать ее длинные волосы в высокую прическу, но как бы ни старался, ничего не выходило. Стоило собрать их с одной стороны, как они рассыпались с другой. Сам он заплетал волосы в две косы, так они не путались и не мешались. Идею коротко подстричься он давно отбросил, со странной для этого мира прической он бы привлекал слишком много внимания. В который раз потерпев положение на стезе стилиста, он сдался. А потом увидел, что Хуэй Линвэй смотрит в зеркало не на свое отражение, а прямо на него. Она наклонила голову и сладко улыбнулась: — А ты ведь не женщина, верно? Ши Цинхуа замер. — Это слишком очевидно, ни одна женщина не станет вести себя так, как ты. И дело не в том, что ты одет, как попрошайка, и не умеешь заплетать волосы. Это в мелочах, даже в твоей походке. Видишь ли, у женщин другое строение таза и ниже центр тяжести, а ты ходишь так, будто всю жизнь носил мужское тело. Ши Цинхуа прикрыл глаза, он старался ничем себя не выдавать, даже наблюдал за женщинами и пытался им подражать, у него и в мыслях не было, что он как-то неправильно ходит. — Ну так, не расскажешь, как ты оказался в женском теле? Ши Цинхуа усмехнулся: — А ты расскажешь, за что тебя пытались убить? Лиса прищурилась. — Ты прав, у каждого свои секреты. Но, думаю, мы поладим. И это оказалось правдой, после того разговора их общение изменилось. Хуэй Линвэй перестала вести себя, как избалованная молодая госпожа, а Ши Цинхуа больше не приходилось притворяться юной девицей. Со временем они стали близкими друзьями. Каждый раз встречая друг друга то в одном, то в другом конце страны, они проводили вместе неделю-другую болтая и развлекаясь, а потом расходились. Хуэй Линвэй, как и Ши Цинхуа не оставалась надолго на одном месте, поэтому им всегда было что рассказать друг другу. Хуэй Линвэй хлопнула его по руке, чем вырвала из далеких мыслей. — Сейчас будут петь, послушай, тебе это должно понравиться. Ши Цинхуа прислушался и услышал, что шум на первом этаже затих, а затем раздались звуки гуциня. Красивый голос пел про девушку, чья кожа была белее нефрита, а губы алые, как цветки магнолии. И юношу, с которым они чем-то занимались на корнях персикового дерева. Ши Цинхуа не очень разбирался в древней поэзии, но подозревал, что фраза «он хотел сорвать ее персиковый цветок» относилась вовсе не к сбору гербария, а когда дошло до вытаскивания бамбукового стебля, то понял, что думал он в верном направлении. Но голос был красивый, а музыка мелодичная и, хоть содержание немного неприличным, Ши Цинхуа не видел ничего плохого в том, что парень с девушкой решили заниматься чем-то таким под деревом. В конце концов, он был из современного мира и его мораль сильно отличалась от местных принципов праведности. — Мне нравится, — кивнул Ши Цинхуа. — Ну еще бы, про тебя же поют, — ответила Лин Лин и звонко рассмеялась. Ши Цинхуа не понял и внимательнее вслушался в слова, песня о богине и заклинателе, которые тра... кхем... занимались любовью под персиковым деревом. Он-то здесь при чем? Он с сомнением посмотрел на Лин Лин. — Хочешь сказать, что я тот заклинатель из песни? — Нет, конечно. Ты та девушка. И кожа ее была бела, как нефрит, и губы алые, словно цветки магнолии, — пропела она и снова рассмеялась. А потом, увидев непонимание на лице Ши Цинхуа, принялась ему объяснять, откуда взялась легенда о богине и заклинателе. Закончив повествование и увидев выражение его лица, она расхохоталась так, что чуть не упала со стула. Ши Цинхуа был в шоке. Фальшивый бог обещал ему, что он станет героем, о котором люди будут слагать легенды и петь песни. Но не таким героем он хотел стать! Какого черта?! Какое, нахрен, персиковое дерево?! Он вскочил и схватил со стола недопитый кувшин вина. — Эй, ты чего? — Хочу пойти прогуляться, воздухом подышать. Ши Цинхуа быстро пошел к выходу из таверны, Лин Лин поспешила за ним. Тем временем на первом этаже сидели два старейшины ордена Тяньсин и пили вино. Вокруг было слишком шумно, и у Янь Цзэтяня уже начинала болеть голова от этих бесчисленных голосов, поэтому он был рад, когда шум стих и девушка начала петь. Он не вслушивался в слова песни, но голос был приятным, поэтому он наслаждался почти тишиной и медленно пил вино из чаши. Из этого умиротворенного состояния его вырвал раздавшийся со второго этажа звонкий смех, и он невольно услышал, о чем пела девушка. И осознав про что песня, поперхнулся вином. Восстановив дыхание, он с яростью посмотрел на сидевшего напротив Сун Линьи, который еле сдерживался, чтобы не засмеяться, на его глазах даже выступили слезы. Так вот зачем тот его сюда привел! Янь Цзэтянь резко встал из-за стола и в этот момент со второго этажа донесся разнузданный хохот. Ему казалось, что это смеются над ним, он больше не мог этого выносить и бросился к выходу. Он был так зол, что не замечал ничего вокруг и на выходе столкнулся с другим человеком, и хоть столкновение было не сильным, но у того человека был в руке кувшин вина, который выплеснулся на его мантию. Глядя, как по его одежде расползается пятно, он поднял яростный взгляд и увидел удивленную девушку. К ней тут же подбежала другая девушка и со словами «Ох, простите господин» схватила первую за руку и вытянула из таверны. С улицы опять раздался громкий смех. Тот самый, что он слышал со второго этажа. Наверняка они смеются над ним. Быстрыми шагами он пошел в сторону горы, хватит с него! А следом бежал задыхающийся от смеха Сун Линьи: — Эй, ну ты куда, ты же не дослушал концовку, там самое интересное! Нет у него больше никакого брата Суна!