Мелодия рифов

По приезде встал вопрос, как ехать до квартиры. Миша предложил вызвать две таксишки, но я отказался, решив поехать на метро. К моему удивлению, Макс поддержал инициативу, мотивируя фразой: "Надо прочувствовать колорит в полной мере". С последнего визита Ховрино никак не изменилось. Всё ровно также как и год назад — сырость и старые вагоны без включенных кондиционеров в жару. Воздух спёртый, воняет потом и перегаром. Народу — как сельди в бочке. Мы с Максом еле втиснулись в переполненный вагон, вписываясь лицами в двери с другой стороны. — Год прошёл, число сменилось! Нихуя не изменилось, — крикнул я ему поверх объявления следующей станции. — Что в студенчестве, что сейчас — адская дрочильня. Макс молча кивнул, отмахиваясь от впереди стоящей компании с рюкзаками на спине. Весь путь до центра мы простояли под скрежет колёс и спор трёх индусов, что стояли рядом. Круглые глаза Макса особенно забавляли, когда вагон издавал звуки, будто вот-вот развалится. Арбатская выплюнула нас, перед этим хорошенько так прожевав. Макс отряхнул потную футболку и выдохнул: — Колорит я прочувствовал. Больше не хочу. Должен отдать должное Мишане. Квартира находилась в пяти минутах от метро, в непримечательной семиэтажке с облупленной плиткой на полу, скромность которой закончилась ровно в момент, когда мы переступили порог квартиры. Светлая трёшка плюс гостиная, но основным критерием выбора Миши были потолки и дверные проёмы. С его ростом в 190см, потолки были точно под два с половиной метра. А самое главное — кондиционеры в каждой комнате (разве что кроме туалета и ванной). После душной подземки, квартира казалась оазисом в пустыне. — Ебуться мишки… — протянул Макс, задирая голову к люстре в гостиной. — Это на какие шиши такой дворец то он снял? — А ты рот не разевай сильно, — Миша вышел из соседней комнаты в новом наряде: черные брюки и базовая бежевая футболка. — Короче, это твой дубликат, — он кинул ключи в мою сторону. — Правила простые: стеклянный стол не разбивать, лоджию бычками не закидывать, шлюх не приводить. По возможности. Я поехал по делам, буду вечером. Дверь закрылась, и квартира погрузилась в небольшой хаос. Пацаны делили комнаты, разбирали вещи и исследовали хату. Макс молча ткнул меня локтем в бок и мотнул головой в сторону балкона. — Пойдем покурим, — он уже доставал пачку из кармана. Мы вышли на лоджию. Я открыл окно пошире, слушая мерный гул улицы. — Слушай, Стёп, — Макс внезапно нарушил тишину непривычно серьезным тоном. — Ты же в курсе, что можешь мне доверять? — Да, в курсе, — плечи инстинктивно напряглись. — Короче, ты не обижайся, но в последние месяцы ты будто сам не свой. Ничего не рассказываешь, когда пишу — отвечаешь через сутки односложными предложениями. Что происходит? Макс пристально смотрел на меня в ожидании. В глазах застыло любопытство, смешанное с тревогой. Не знаю, как ему это удается, но он всегда замечает малейшие колебания моего переменчивого состояния. Я вздохнул, отводя глаза. — Была одна ситуация недавно, но я пока не готов рассказать. Из-за неё периодами накатывает в общем. Макс молча кивнул, давая договорить мысль. — А на счет общения… Я в музыку ударился с головой, дописывал новый альбом и епишку… — я помедлил, обдумывая говорить или нет. Черт с ним. — Меня пригласили выступить на небольшом фесте тут, в конце недели. Лицо Макса медленно расплылось в ухмылке, обнажая ямочку с левой стороны. Он слабо ткнул в мое плечо кулаком. — Бля, Стёп! Я уже на очко сел, что ты в депру скатываешься, а ты вот как — на всю Москву засветишься! — Макс искренне рассмеялся. — На всю Москву вряд ли. Там площадка не больше тысячи человек вмещает. — Ладно, прощаю твое мямленье. Но с условием, что нам всем проходку дадут, договор? — Макс вытянул мизинец. — Договор. Я облегченно выдохнул. Настроение наконец сдвинулось с мертвой точки. Мы вернулись в гостиную. Турбо уже раскидал свои вещи по дивану в поисках поясной сумки, Энди удивлялся джакузи в ванной, а Дэнчик сидел в телефоне, развалившись в кресле под кондиционером. — Ну чё, бандиты? Все дружно топаем на улицу! — объявил Макс, хлопая в ладоши. — Надо отметить повышение нашей звезды. Парни застонали, понимая, что придется выйти из прохладной квартиры на жару. — Что с ебальниками? Вы в Москву приехали, чтобы дома сидеть? — Макс потрепал мимо проходящего Энди по голове. — Встаем, встаем на выход. Арбат в любое время суток встречает толкучкой, туристами и назойливыми людьми в костюмах, за фотку с которыми ты заплатишь отнюдь не копеечку. Я хватанул ребят, чтобы показать самую главную достопримечательность — стену Цоя. Путь до неё был близок, но Турбо и Макс останавливались у сувенирных лавок, разглядывая оверпрайс-матрешки. Денис и Андрей тупили около уличных музыкантов, подпевая каждой знакомой песне. Я себя чувствовал матерью, что вывела деток погулять. За каждым смотри, никого не проеби, ведь карты и навигатор не работают, а связь, дай бог, через раз ловит. — Цой жив! — послышался над ухом голос Жеки. — Смотрите, какие граффити, — он тыкал пальцем в стену, размахивая телефоном. — Стёп, ты его песни знаешь? — Самые популярные, да, — крикнул я, стараясь пересчитать головы ребят. Макс уже спорил с продавцом о цене брелка. Денис и Андрей все ещё стояли с уличными музыкантами, явно найдя общий язык. — Пацаны, не разбегайтесь только, — в этот момент у меня включился «родительский» нервоз. — Расслабься, нянька, — фыркнул Макс, подходя ко мне. Брелка в его руке не оказалось. Продавец 1 - очко, Макс - 0. — Дай людям культурно обогатиться. — Обогатишься тут, ага, — ответил я, поубавив свой пыл. Они и правда напоминали мне гиперактивных школьников — глаза горят, на всё отвлекаются. Мы простояли у стены минут десять, сделав кучу фотографий. Даже попросили какого-то иностранца сфоткать нас всех вместе. Теперь хоть фотка на память останется. Жаль, что Мишаня — человек деловой, ему не до гулянок сейчас. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая московские крыши в рыжий цвет. Понемногу наступала долгожданная вечерняя прохлада. На и без того узкую улицу повылезало ещё больше людей. — Ладно, — наконец объявил я. — Тут ничего интересного. Погнали на ВДНХ, там как раз до Ботанического сада близко. Есть места, где красиво и людей мало. Это предложение встретили единодушным одобрением. — Давно пора. А то я уже думал, мы ограничимся экскурсией по малой улице, — отозвался Денис. Через двадцать минут мы уже сидели на ВДНХ у фонтана «Дружба народов». Макс успел облить каждого холодной водой, на что немедленно был облит в ответ. Я вел ребят по малолюдным маршрутам, через которые ходил сам с Алиной, когда она приезжала. У павильона Беларусь мы танцевали под «Сплин», и у него же в последний раз поссорились. Поводом стало сообщение одногруппницы, которое Алина расценила как измену. Моментами становилось грустно от количества нахлынувших воспоминаний, но ребята быстро давали понять, что ударяться в рефлексию и самокопание у меня не получится. Ближе к набережной Макс и Жека спиздили утку. Шли так метров триста, пока крякающее существо не подало признаки жизни. На мой вопрос: «Нахуя козе баян?» — они улыбнулись и ответили: — Это наш новый друг, — сказал Жека. — Вместо Мишани, — закончил Макс. Пришлось заставить отпустить бедное животное в пруд. Птица, отплыв на приличное расстояние, крякнула (это мы расценили как оскорбление) и принялась чистить перья. Петляли мы до вечера, пока приложение в телефоне не показало рекордные сто тысяч шагов. Ноги гудели от приятной усталости. Сумерки начали понемногу сгущаться, по парку один за другим зажглись фонари. В общий чат прилетело уведомление: Мишаня: Скоро освобожусь, жду всех дома. Есть пару новостей. Ехать обратно на метро ни у кого не было ни сил, ни желания. Единогласно вызвали такси. Турбо усадили на переднее пассажирское, я, Макс и Дэнчик — на заднее, а Андрей… его хотели засунуть изначально в багажник, но не стали. Если бы стопнули ГАИ у сотрудников было бы больше вопросов, чем ответов. Так что от идеи мы сразу открестились. В силу невысокого роста, Энди занял козырное место: лежа на ногах в горизонтали, как кот. Такси резко дернулось с места, впечатывая нас в сиденья. Я прислонился головой к прохладному стеклу, закрывая глаза. Макс что-то громко рассказывал водителю, размахивая руками и задевая меня локтем. Таксист возмущался вместе с ним на ломаном русском, что-то бурча про навигатор и пробки. Через какое-то время машина, подпрыгнув на лежачем полицейском, резко затормозила у знакомого подъезда. Мы вывалились из машины как мешки с картошкой, потягиваясь и кряхтя. — По-моему, я умер, — застонал Энди, разминая шею. — От чего? Ты как царь лежал всю дорогу. Тебе только пальмового листа не хватало для обдува, — ответил Макс, разминая плечи. — Я бы посмотрел на тебя, после того как на третьем лежачем коленка Степыча тебе печень отбила. Уже на этаже из квартиры доносился лучший запах на планете — еды. Мы с ребятами переглянулись. Усталость как рукой сняло. На кухне нас уже ждал Миша, на нем красовался утренний прикид, поверх которого был фартук с надписью: «Шеф-повар от бога». Он помешивал что-то в кастрюле, откуда и шел божественный запах. — О, вы вовремя, — обернулся Миша, снимая фартук. — Вы пока ехали, я в магазе закупился на остальные дни, — он кивнул на полуразобранные пакеты продуктов на столе. — И есть чем отметить хорошие новости. — Что за новость? — поинтересовался Денчик, заглядывая в пакет. — Юбилей у кого? Свадьба? Похороны? За последнее слово Турбо наградил друга подзатыльником. — Ай… я ж просто пошутил. — Хуевая шутка, Дэн, — согласился Макс. Миша усмехнулся, доставая бутылку из холодильника. — Новость явно будет лучше похорон. Подписал сегодня документы на помещение, — он выдержал паузу. — С завтрашнего дня начнется ремонт! Все пару секунд втыкали, обрабатывая информацию. — Это получается… Да ну! У нас будет своя точка в Москве? — Макс хлопнул Мишаню по спине, тот кивнул. — Надеюсь, ты нас позвал не для того, чтобы сделать прорабами на стройке? — я вопросительно выгнул бровь. — Да похуй, Стёп. Я хоть завтра готов стены шпаклевать, лишь бы Мишаня поскорее открылся, — ответил Макс, махнув на меня рукой. Миша фыркнул, разливая содержимое бутылки по стаканам: — Расслабьтесь. У меня уже есть бригада, они сделают все как надо, — он кинул на наш квинтет оценивающий взгляд. — Вы бы в первый день кого-нибудь по приколу в бетон замешали. Не-е, спасибо. Лучше помогите выбрать дизайн помещения. Остаток вечера мы провели за выбором диванов, столов и стульев. Без споров не обошлось: Турбо говорил, что черно-красный — это стиль блядушницы, а Энди и Макс уверяли, что это стиль. Денчик предложил на входе повесить чучело рыбы, на что все спорящие одарили его осуждающим взглядом и ответом Мишани: «У меня что, рыбный ресторан, по-твоему?». Я хихикнул, но выбрали тактику: «Промолчи — целее будешь». Дизайнер из меня все равно так себе.