Кисик

      У хищников есть особое терпение — настойчивое, неутомимое. Упорное, как сама жизнь. ❞

      © Джек Лондон, «Зов предков»

                                  Утро понедельника выдалось прохладным и дождливым. Влад зябко кутался в толстовку Яра и дул на замёрзшие ладони. Тот завел машину и приложил его запястье к своим губам.              — Сейчас согреешься, котенок.              Влад прикрыл глаза и замер, наслаждаясь ощущением тепла его полных горячих губ. Он не выспался, и голова теперь пульсировала легкой неприятной болью. Вчера ночью Ярослав превзошел самого себя: Влад кричал так, что сорвал себе голос, а крепкие резиновые жгуты, которыми его привязали к кровати — Яр обожал доминирование и обездвиживание своих партнёров — оказались порваны. После секса он растекся по кровати бесчувственной медузой, а Ярослав заботливо отпаивал его молочком и извинялся, обещая, что больше не будет затрахивать малыша до такого состояния. Оба знали — он бессовестно врал.              Владу порвали членом губу и бессовестно кончили в глаз, но сон неумолимо затягивал его в свои липкие объятия. Ярослав ушел в душ, а он тщетно пытался отдышаться. Уведомление телефона вырвало из сладостного полузабвения, когда он уже готов был уснуть, замотавшись в пышное прохладное одеяло.              Ему пришло новое сообщение. Об утверждённом на близящийся турнир новом рефери Златозаре Лазареве.              И все. Сон исчез, а вместе с ним и тот блаженный покой на сердце после двух сильнейших оргазмов и долгих, чувственных поцелуев с Ярославом.              У Влада был выбор — пропустить турнир, к которому Яр готовил его с сентября, или…              Или сойтись лицом к лицу со своим ночным кошмаром. С тем, кто вырвал сердце и уничтожил душу юного Влада. Кто в порыве ревности не раз избивал его друзей. Кто единственный во всем мире знал его настоящего. Знал ту правду о нем, которую Влад предпочёл бы навсегда сохранить в постыдном секрете.              Кто владел им как игрушкой, с позорной радостью выполнявшей приказы обожаемого хозяина.              Влад ненавидел эту правду о себе. Настолько, что предпочел бы скрыться, уехать из города — только бы не позволить Яру прочитать эту страницу его истории.              Ярослав посмотрел на него странным взглядом. С котёнком сегодня творилось что-то не то.              Они выехали со двора. Мать Яра жила в одном из престижных фешенебельных районов города в огромном пятикомнатном пентхаусе. Она являлась совладелицей крупного фамильного бизнеса и инвестором прибыльного проекта — продукта из сферы банковского кредитования. Ярослав неоднократно вежливо отклонял предложения матери жить вместе и сдавать его собственную квартиру. Ему ли было не знать, почему у нее так легко получалось наладить хорошие отношения с самыми несговорчивыми партнерами.              Конечно, в квартире было пять комнат, но он сомневался, что качественная звукоизоляция помогла бы ему не краснеть по ночам.              На перекрёстке они встали на светофоре. Яр бросил мимолетный взгляд на мрачного как ночь Влада.              — Что-то случилось, солнце мое?              — Да нет. Просто голова болит, — вымученно улыбнулся тот. Это было правдой. Почти правдой.              Ярослав знал его слишком хорошо.              — Я же вижу что что-то не так, — мягко произнёс он. — Котёнок, в бардачке есть нурофен.              Влад отвел взгляд. Его наигранная улыбка медленно исчезла.              — Извини, — тихо произнёс он. — Не могу забыть. Ненавижу его.              Они встали надолго. По лобовому стеклу струились потоки дождя. Сквозь мутную влажную дымку размазанными красно-оранжевыми пятнами виднелись фары других машин.              Ярослав притянул котенка к себе и крепко его обнял.              — Когда-нибудь ты расскажешь мне про него, — тихо сказал он и поцеловал волосы Влада. — И тогда, клянусь, я разберусь с ним. Обещаю, котеночек. Он перед тобой на коленях прощения будет просить.              Влад вскинул голову.              — Не надо, Яр. Я очень боюсь за тебя.              Тот удивленно фыркнул.              — За меня? Моя мать владеет половиной косметологических клиник в нашем районе. Не хочу хвастаться, но я… — он мягко улыбнулся Владу и ласково коснулся его щеки. Светофор отсчитывал последние секунды. — Я чемпион региона в полутяжах. Что он может мне сделать, Влад?              Тот зажмурился. Сердце билось так, что было больно. В висках шумело. Боль в голове усилилась и теперь отдавалась в истерзанном сердце. При одной мысли о том, что Ярослав и Златозар сойдутся между собой один на один, к горлу подкатывал ком.              — Котенок… — тихо окликнул его Яр. — Кем бы он ни был — я смогу тебя защитить.              «Ты угрожаешь мне своим отцом? Наивный идиот. Ты правда думаешь, что он сможет что-то сделать мне?»              «Я с нетерпением жду возможности встретиться с твоими друзьями. Это ведь они писали на моих страницах в соцсетях? Я встречусь с ними одновременно, Влад. Только обещай не ныть. Я за их здоровье не отвечаю».              Влада передёрнуло.              Загорелся зелёный. Машина тронулась.              «Я не могу рисковать Ярославом. Только не им. Никогда. Нет».              — Я расскажу тебе про него. Только… соберусь с мыслями.              Яр серьёзно кивнул.              — Конечно, котенок.              «Я обязательно расскажу тебе про него. Когда Злат уедет из города, и у тебя не будет возможности встретиться с ним лично».              — Есть в твоей жизни что-то, о чем ты очень сильно жалеешь? — неожиданно для самого себя спросил Влад. — Извини, если это личный вопрос, — тут же одернул себя он.              Ярослав покачал головой.              — Нормальный вопрос. Дай подумаю.              Они ехали по оживлённому проспекту в плотном потоке машин. Яр вел так небрежно, не напрягаясь, словно на улице была ясная солнечная погода и пустая просторная магистраль. Влад всегда восхищался его способностью водить машину. Так, как это делал он, не делал никто. Влад спокойно спал в пургу, гололед, ураганный ветер и проливной дождь, когда они летели на двухстах километрах в час и когда стояли в десятибалльной пробке. Ярослав сел за руль в шестнадцать, а в тридцать он умел водить мопеды, мотоциклы, легковушки, грузовики, прицепы, КАМАЗы, катера и вообще все, что имело колеса и могло двигаться. Влад не удивился бы, узнай он, что его любимый поднял в воздух самолёт. И механика, и автоматика вели себя, ведомые его твёрдой рукой, так аккуратно и плавно, что восхитился даже придирчивый отец Влада. Техника любила Яра и беспрекословно ему подчинялась.              В отличие от самого Влада.              — Знаешь… — задумчиво начал наконец Ярослав. — У меня было много ошибок в жизни. Но за одну из них я не могу себя простить.              Влад развернулся к нему всем телом, готовый внимательно слушать.              — Давно, когда мне было столько же, сколько и тебе, я поступил некрасиво с одним человеком, который дал мне очень много. Он был моим тренером, он поставил мне ударную технику и базу вольной борьбы. Такую ставят только в Дагестане. Даже в Америке нет такой борьбы. Это идеальная, универсальная база для любых единоборств. Он взял меня без денег, без титулов и довёл до всего. Я долго жил в его доме за его счет. Он давал много и много требовал, а я был безмозглым ребенком, который этого не ценил. Мы сильно поссорились с ним однажды, и я ушел из его дома.              Голос Яра стал тихим и тусклым. Томные светлые глаза затуманились пеленой тяжёлых воспоминаний.              — Я не знаю, кто был виноват в нашей ссоре. Наверное, мы оба, но больше я. Он ударил меня — несильно, просто чтобы привести в чувство. Сейчас я понимаю, что заслужил это, но тогда я был в бешенстве. Мы подрались. Он был сильнее, но он никогда не бил меня всерьёз. Тем же вечером ему надо было уехать. А я…              Они снова встали на светофоре. Ярослав прикрыл ладонью лицо. Влад впервые видел своего улыбчивого любовника таким — подавленным, расстроенным, разбитым. Словно накатившие воспоминания о случившемся снова сломали его — так же, как и тогда.              — Я украл у него крупную сумму денег. Она лежала в шкафу, я видел, как он брал оттуда для оплаты горничным и поварам. Я единственный это знал, — голос Яра снова дрогнул. — Я украл их и сбежал. Переехал в другой город. Не знаю, искал ли он меня. Наверное, искал. Всё бы сейчас сделал, чтобы найти его и извиниться. Но не могу. Не знаю… Просто не могу.              Ярослав тяжело вздохнул. Дождь усилился.              — Я идиот, — тихо сказал он. — Бессовестный, безнадёжный идиот.              — Извини, что поднял эту тему, — быстро произнёс Влад. Мать всегда говорила, что его проклятое любопытство не доведёт сына до добра. — И ты не идиот, — твердо добавил он. — Ты был совсем юным. И он первым поднял на тебя руку. А денег у него и так было много, раз он жил в доме с горничными и поварами. И он ведь наверняка получал процент с твоих боев.              Ярослав усилием воли стряхнул овладевшее им мрачное оцепенение и снова улыбнулся той яркой, праздничной улыбкой, которую Влад так сильно любил.              — Честное слово, это бесценно, котёнок — иметь человека, который поддержит тебя всегда и во всем. Спасибо тебе. Но я действительно виноват.              Он криво усмехнулся.              — Если бы этот человек предложил тебе помириться и заниматься у него дальше, ты бы согласился? — прямо спросил Влад.              Пальцы Ярослава, сжимающие руль, нервно дрогнули. Машина чуть дёрнулась сначала вправо, потом влево. Он как-то странно улыбнулся и неосознанно нажал на педаль газа. Сзади им кто-то посигналил, переднее колесо задело строительные конусы на разметке, Яр бросил машину обратно на полосу. В багажнике что-то с грохотом упало и разбилось.              Он резко выдохнул и сбросил скорость.              — Я бы очень и очень хотел с ним помириться, — наконец ответил Ярослав, до крови кусая губы. — Но я боюсь. После всего, что сделал. Боюсь попадаться ему на глаза.              — Я уверен, он простил тебя, — произнёс Влад, касаясь его напряжённого бицепса.              Яр молча покачал головой.              — Я очень его любил. И сейчас люблю. Нет. Поверь мне, котенок… Он меня не простил.       

***

             На приеме у матери Ярослава было торжественно, шумно и многолюдно. Темно-серый мраморный пол был натерт до блеска и отражал сияние сотен искусственных свечей на огромных хрустальных люстрах. Вдоль стен были расставлены чёрные кожаные диваны, в центре гостиной стоял круглый белый стол из мореного дуба с фруктовыми тарелками, сырными нарезками, дорогими бутылками вина, натуральной икрой, бутербродами, рыбой, запечённым мясом и прочей снедью. Гости ели, обсуждали последние новости, слушали живую музыку, спорили, смеялись и ждали появления хозяйки дома — а вместе с ней и начала банкета.              Ярослав бросил на Влада короткий взгляд. Его малыш, как всегда, выглядел идеально.              Черная шёлковая рубашка и прямые широкие брюки подчеркивали его спортивную худобу и красиво выделяли рельеф тренированных мышц. Золотая запонка на воротнике шла к ровному персиковому загару и привлекала внимание к идеальной формы ключицам. Темно-каштановые волосы Влада были пострижены и уложены в стильную неброскую прическу. Из-за недосыпа его и без того большие, почти черные глаза казались ещё бездоннее. Искусанные губы распухли и покраснели.              Ярослав незаметно погладил его по спине. Гости кидали на Влада недоуменно-восхищенные взгляды, не понимая, кто этот привлекательный незнакомец рядом с сыном владелицы пентхауса и почему тот неотрывно находится рядом с ним. У него самого рукав белоснежной рубашки был испачкан свежей кровью. По дороге в багажнике упали и разбились банки. Ярослав хотел убрать осколки, но тут позвонила мать и с рычанием поинтересовалась, где носит ее непутевого сына.              Он ободряюще улыбнулся котенку. Тот нервно кусал нижнюю губу и исподтишка кидал внимательные взгляды на гостей.              Цокот каблуков матери Яр услышал задолго до её появления. Он с улыбкой обернулся к двери. Влад задержался, увидев за окном роскошный Мазерати, паркующийся у подъездных колонн.              — Дамы и господа, я рада познакомить вас со своим новым бизнес-партнером, — раздался громкий, бархатистый голос владелицы пентхауса. — Он будет владеть тридцатью тремя процентами в нашей доле и входить в состав совета директоров.              «Тридцать три?», — удивлённо подумал про себя Ярослав. «Много. Очень много».              Обычно мама не давала посторонним инвесторам и пяти-шести. Привлеченные спонсоры получали три-четыре и скромно довольствовались этим. По всей видимости, новый член совета директоров был игроком другого класса и имел слишком большое влияние на его мать.              «Плохо. Очень плохо».              Раньше такого не было.              — А тебе, мой дорогой, — продолжила она, и эта фамильярность неприятно резанула слух Ярослава. — Я рада представить своего сына и его… хорошего друга, Владислава.              От чуткого слуха Влада не укрылась заминка, которую мать Яра сделала при попытке объяснить, кто он такой.              Мазерати припарковался рядом с огромным гелендвагеном, явно прошедшим через кузницы Брабуса. На фоне этого красавца даже итальянский шедевр терялся и выглядел не таким выразительным. Влад невольно залюбовался хищным черным зверем, гадая, кому из гостей он мог принадлежать.              В высоких дверях гостиной появились две крупные, колоритные фигуры.              — Ну надо же, какая встреча, — раздался низкий, ленивый голос.              Зал умолк.              Прекрасные глаза Влада потрясенно расширились.              Он медленно повернул голову, уже зная, кого увидит перед собой. Сознание еще отказывалось признавать очевидное, но сердце понимало, кому принадлежал этот раскатистый, слегка хриплый, насмешливый баритон.              Оно не могло ошибаться.              В груди что-то очень резко и болезненно закололо.              В глазах потемнело.              «Это он. Это. Он.»              «Он снова здесь. Снова видит меня».              Влад поднял оцепеневший взгляд на вошедшего.              Две секунды ему понадобилось на то, чтобы увидеть и осознать образ человека, два года являвшегося к нему в ночных кошмарах. Тот был одет в простой вязаный свитер и обычные джинсы, но даже эта одежда не скрывала очертаний его огромной фигуры, перевитой бугрящимися мышцами. Черты лица остались теми же — грубыми, словно вылепленными из остывшей глины. Волосы немного поседели, но были такими же густыми, коротко стриженными на армейский манер.              — Я так долго искал тебя, мой ненаглядный, — ласково улыбнулся Златозар Лазарев, неподвижно стоя в дверях и сложив полные рельефные руки на груди.              Дыхание Влада перехватило.              «Ты искал меня?»              «Но зачем?»              Злату не нужны были сломанные игрушки. Из всех игрушек на свете он отчаянно хотел найти только одну.              Свою любимую. В одном-единственном экземпляре. Ту самую, которую ему так и не удалось сохранить.              Своего ненаглядного Кисика.              Влад с трудом справился с дыханием. Он во все глаза смотрел на гостя, но не сразу понял, что Златозар смотрит не на него. Тот вообще его не заметил. Всё внимание этого человека было сосредоточено на другом. Мужчине, которого он сразу, с первых же секунд увидел в переполненном людьми зале.              Пристальный тяжёлый взгляд Злата был устремлен на замершего с бокалом в руке Ярослава.                     – Ну привет, Кисик.