В глубине волшебного леса

Вершина Олимпа. Облака серые, а мраморная плита тронного зала покрылась трещинами. Причина? Волшебный лес у подножья Олимпа находящийся под патронажем сатира по имени Арми, умирал. Листья бурели раньше срока, цветы не раскрывали бутоны, ручьи текли лениво и тихо. Божественный индикатор над картой леса мигал тревожным багровым: "Семяизвержение сатира: КРИТИЧЕСКИ НИЗКОЕ. Угроза экосистеме" Громовержец, сейчас больше похож на озабоченного управляющего недвижимостью. Постукивал пальцами по ручке трона, глядя на виновника. Артемида богиня охоты и лесов, сжала лук так, что тетива звенела. Ее леса – ее детище! Афродита Богиня любви и красоты, была приглашена как узкопрофильный специалист и перебирала розы в вазе, но цветы вяли у нее на глазах. Ее творения – двенадцать прекрасных нимф волшебного леса уже целый месяц не подвергались домогательствам этого наглого самодовольного полу-козла! Ее самолюбие уязвлено! Арми Сатир, вызванный "на ковер". Стоял, заложив руки за спину, с видом скучающего подростка. Его копыта лениво переминались на олимпийском мраморе. Его рога, обычно гордо закручены, были слегка понурены – не от стыда, а от тоски. Зевс громыхает: - Арми! Твой лес чахнет! Ручейки еле ползут, даже грибы не растут, животные голодают! Что происходит? Где твои... э-э-э...жизнеутверждающие подношения земле? Арми пожимает плечами: - Да что поделаешь, владыка. Скука. Тоска зеленая. Ничто не вдохновляет. Ни одна травинка, ни одна лужица, ни одна дриада не шевельнут во мне... энтузиазм. Каждый день одно и то же!Лес как лес. Обычный. Не знаю, может мне в отпуск надо? Поеду в Фивы или в Спарту… Артемида вскакивает, сверкая глазами: - Какой еще отпуск! Ты! Лентяй! Мой лес Обычный?! Это МОЙ священный лес Дихсипея! Подножье Олимпа! Он должен цвести и пахнуть! И пахнуть, в частности, твоим... усердием, сатир! Твоя лень губит его! Афродита отшвыривает увядшую розу: - Лень? Да он просто избалован! Я подарила ему не одну, а двенадцать нимф по его же капризам! Каждую – шедевр! И всем им он видеть или ОХЛАДЕЛ! Хотел нимфу-книгочея, чтобы "умные беседы возбуждали". Увлекся на неделю. Заказал "вихрь страсти". Получил. Устал от бури через месяц.Хотел "идеал". Я создала его. Надоел идеал. Пожелал "тайну". Разгадал тайну. Потерял интерес, - Афродита продолжает, обращаясь к Артемиде и Зевсу. - Ни у одного сатира во всей Элладе нет такого гарема! А он стоит недовольный! Видите? Может, проблема не в нимфах? Может, сатира поменять надо? Есть куда более... усердные кандидаты! Артемида хмурится и кивает. - Я уже думала об этом. Лес важнее капризного козла. Зевс Решительно стучит кулаком по подлокотнику, трона. - НЕТ! - Все вздрагивают. - Лес Дихстпея при Арми цвел как никогда! Помните те водопады? Розы размером с голову льва? Это был ЗОЛОТОЙ ВЕК орошения! Его... э-э-э... уникальный потенциал незаменим! - Зевс Понижает голос обращаясь только к Артемиде. - И потом, формальности... Увольнять патронального духа – морока бумажная. - Зевс вновь повысил голос. - Афродита, создай ему последнюю нимфу. Последнюю, Арми. Самую-самую. По твоим самым сладким снам. Но это В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ! У тебя их там уже двенадцать – это роскошь, а не необходимость! Больше ни одной! Арми просиял, как ребенок, которому пообещали новую игрушку: - Обещаю! Последняя! Самая последняя! Идеальная! Я опишу! Афродита: Фыркнула, скрестив руки. - Последняя? Ха! Слышала я это! Но ладно... - Бросает на Арми убийственный взгляд - Говори, неблагодарный козел. Какая нимфа тебе приснилась? Опять женщина, высокая, белая кожа и большая грудь? Или что-то новенькое? - Эм... нет. Пусть будет юноша, - немного смутился Арми. Афродита неверяще подняла бровь. Зевс благосклонно ухмыльнулся. Боги Олимпа всегда были толерантны в этом плане. - Но не крепкий как муж, а тонкий и хрупкий как неоформленная девица. - Ясно, тощий юнец, - коротко заключила Афродита, взявшись волшебную кисть и начиная делать набросок в воздухе. - Легкий. Как первый луч сквозь листву. Хрупкий, но не ломкий. С большими-большими глазами, цвета лесного озера в ясный день – чтобы в них было много доверия и любопытства! Афродита скептически перевела взгляд с наброска на Арми. - Кожа белоснежная, ножки длинные стройные как в новорожденного олененка, - Арми присмотрелся к наброску и добавил. - Попка маленькая но не плоская! Как сладкий персик! Артемида наблюдающая за этим полетом фантазии сморщилась. - Кудри... мягкие, цвета молодого бука, вьющиеся, как ручьи. Кожа – чтобы словно светилась изнутри. - Это уже было про кожу, - раздраженно отметила Афродита. - И что обязательно было сбивать, - раздраженно выдохнул Арми, продолжая. - И улыбка... такая невинная, что хочется... ну, вы поняли. - Поняли, - усмехнулся Зевс, посмотре на получающееся изображение. - Подбородок сделайте как ножку чашечки и скулы поострее, у носа пусть будет маааленькая едва заметная горбинка. Арми закусил губу не очень довольный божественным вмешательством. - Простите громовержец позвольте я… - Я бы добавила веснушек, - обратилась к отцу Афродита. - Несмотренно, - согласился Зевс, а Арми как заказчик был жестоко позабыт. - И пусть будут родинки. Афродита тут же рассвпала по телу на наброске щедрое количество родинок. - Так? - Больше, - настоял Зевс. - Сделай как будто он обсыпан шоколадной крошкой! Арми недовольно забил копытом. В этот момент Зевс бросил на Арми вопросительный взгляд: - Член разумеется маленький? - Разумеется, - сверкнул довольной улыбкой Арми и увидев набросок попросил. - Еще меньше! И яица поменьше! - Хочешь еще женскую щель добавим? - предложил Зевс, Арми растянул губы в довольной улыбке, на что Афродита возмутилась: - Нет! Все он изначально сказал что хочет юнца, я не буду весь набросок переделывать. Арми чуть расстроился, но после решил «Аааа, ладно» на наброске получалось что-то очень хорошенькое. Совершенное. Как первый подснежник. - Соски не забудьте, - напомнил Арми видя плоскую грудь на которой так и не обозначились кнопочки, которые так любил тискать Арми. - Карамельные подалуйста! И чтоб чувствительные были! Чтобы он весь чувствительный был! И отзывчивый! Афродита выдохнула дорисовывая последние штрихи. - Большие глаза... кудри... перламутр... невинность... - Ворчит - Звучит как стандартный набор для начинающего скульптора. Где изюминка? Где страсть? Где тайна? Арми Нетерпеливо пританцовывая - В том, что ее нет! Он чистый! Доверчивый! Как... как лист, на котором еще не написали глупых стишков! Он должен быть... добрым и наивным. До боли. И игривым! И беззлобным, необидчивым! Афродита закатывает глаза: - Наивным? В лесу? С тобой? Зевс, ты слышишь? Зевс отмахнулся: - Создавай! Лишь бы лес цвел. Рисуй, Афродита. Наивного. Афродита, ворча, что "искусство гибнет под диктатом потребителя", стала творить. Кисть выписывала линии: хрупкие плечи, изящная шея, те самые огромные, доверчивые глаза, пухлые губы, трогательные в своей незащищенности, и кудри – множество мягких, каштановых кудрей. Тело – гибкое, юное, дышащее невинностью. На холсте возник образ совершенной, трогательной наивности. Афродита подает воздушный холст Арми, едва скрывая досаду: - Ну? Удовлетворен, Ваше Капризное Величество? Ваше "невинное создание". Арми Замер, уставившись на изображение. Его глаза загорелись тем самым, давно утраченным огнем – огнем азарта, вдохновения и... предвкушения. - Да... Он прекрасен, – прошептал он, и в голосе зазвучали ноты благоговения. – Это ОН. Точь-в-точь. Как во сне. Артемида уставшая от этого угождения менеджеру среднего олимпийского звена Встает, указывая на лестницу вниз с Олимпа. - Он? Отлично! Назови его и – марш в лес! Чтоб к следующему полнолунию индикатор горел зеленым, а не этим позорным багрянцем! И да помогут ему боги... бедняге. Арми все еще не отрывая глаз от холста, машинально почесал бороду. - Назовите его... ммм...Эээ…Ну…Ааа… Артемида Перебивает: - Тимоти, - буркнула она от балды. - Теперь ИСЧЕЗНИ! Арми наконец оторвался от холста, озорно подмигнул Зевсу. - Ладно, ладно, иду! - Сатир Подходит к Зевсу, протягивает руку для дружеского рукопожатия, что вызывает шок у Афродиты. - Держи ухо востро, владыка. Скоро твой Олимп покажется серым на фоне моего леса! - он Шепчет на ухо Зевсу, кивая на богинь. - Твои дамочки... такие нервные. Агрессивные. Им бы... расслабиться. Могу посоветовать пару знакомых сатиров... – Не дожидаясь ответа, Арми развернулся и, насвистывая, направился к выходу, в глазах – планы на будущее и образ нового, невинного нимфа по имени Тимоти. Когда Арми спустился в лес, в воздухе уже витало ожидание. Увядшие цветы чуть приподняли головы, ручей зажурчал чуть громче. На поляне, освещенная лунным светом, стояла фигурка, точно сошедшая с холста Афродиты. Тимоти. Он озирался большими глазами, трогал кору дерева с наивным изумлением, еще не зная, что его создали как "последнее средство" для спасения леса... и что его главная задача – вдохновить капризного сатира на великие "орошения". А на Олимпе Афродита стирала следы копыт Арми с мрамора, ворча, что "наивность – не вечна, особенно рядом с этим козлом", а Зевс с надеждой поглядывал на карту, где багровый индикатор леса Дихсипея едва заметно дрогнул, намекая на возможное улучшение. Последняя нимфа вступила в игру. Лес затаил дыхание.