Девушка-судьба. Новый виток

На следующее утро Алёна в своей квартире в доме номер 7 на Лиговском проспекте расслабилась в ванне под плейлист винтажных песен. Играла группа Christie, тёплый, чуть хриплый голос вокалиста проникал в каждый уголок небольшой ванной комнаты. Алёна намыливалась и мечтала о чём-то светлом, пытаясь вытеснить из памяти образы «аккредитаторов». Вспомнился Игорь, его тёплые объятия, его слова поддержки. На мгновение она закрыла глаза и представила, как он её обнимает. Чувство безопасности, которое он подарил ей, было самым дорогим подарком за последнее время. Когда она отмылась и переоделась, у неё что-то словно щёлкнуло в голове, и она, открыв чат с Игорем, тут же записала ему голосовое сообщение: — Игорёк, доброе утро. Спасибо за вчерашнее. И за пряник. Он такой красивый. Я сейчас его буду есть с чаем. Ты… ты очень мне помог. Она отправила сообщение и, поставив чайник, достала тульский пряник, который Игорь оставил для неё. Он лежал на столе как напоминание о его заботе и словах «Кого люблю, тому дарю». Алёна улыбнулась, разворачивая обёртку. Игорь, проснувшись и проверяя сообщения, тут же увидел голосовое от Алёны. Услышав её спокойный голос, он почувствовал облегчение. — Доброе, Алёныч. Всегда пожалуйста. Рад, что смог помочь. Я для того и приехал в Питер, чтобы: а) спасти тебя и б) вдохновиться, — ответил он в голосовом сообщении. — Так что ты теперь моя муза, считай. — Твоё «моего Алёныча» перед моим уходом звучало так мило, — записала Алёна новое голосовое сообщение. — Почему ты так сказал? Игорь усмехнулся, записывая ответ: — А как еще? Увидел тебя вчера… такую разбитую, заплаканную… после этих ублюдков. Ну, инстинкт сработал, наверное. Защитить захотелось. «Моего Алёныча» – значит, того, кого я в обиду не дам. Друга. Боевую подругу по несчастью с новосибирскими «гастролерами». Он отправил ей скриншот одной из своих партитур с подписью: «Внёс несколько правок в номер 18 — Highway to Love. Пока не сводил, но получается слушабельно. Это тема к сцене, где Карина идёт по Пушкинской и мечтает, а потом ей на небе мерещится их фото с Серым в сердечке. Добавил немного магии». Тут же Игорь позвонил Алёне по видео. — Я эту тему оформил так, что будет звучать суперкрасиво, — начал он, включив демонстрацию экрана. — В том куске, что я тебе заскринил, идут эти триольные арпеджио на рояле восьмыми, под них подыгрывает виолончель в среднем регистре, всё это в соль миноре. Тот такт, что я тебе красным выделил, содержит прокофьевскую доминанту, после него репетиционная отметка 2, и там уже врываются валторны внизу. Первая и вторая тонику и секунду, третья и четвёртая в терцию вламывают. Через десять тактов гитара с переборчиком. Тема такая почти камерная в целом. Алёна внимательно слушала, глядя на экран, где мелькали символы нотной записи, но слова Игоря рисовали в её воображении картину. — Вау, Игорёк… Ты так это описываешь, словно я вижу эту музыку, — сказала она, явно впечатлённая. — И я представляю эту сцену… Карина идёт и мечтает о Серёже… И тут этот аккорд, когда она видит фото… Это словно… удар молнии. — Это ми бемоль целотон, — Игорь обвёл аккорд в 37 такте, о котором сказала Алёна, курсором. — Как раз с арпеджио. И его ещё подчёркивают китайские колокольчики с тремоло. Тут лига на целый такт. Он внезапно пропел какую-то короткую мелодию и тут же записал её в партию трубы. — Вот тут должна быть визгливая труба! Это когда Карина понимает, что её глючит, — засмеялся Игорь, поставив под первой нотой партии отметку динамики ff (фортиссимо). — Легато тут было бы неуместно. Я этой трубой подчёркиваю внезапность понимания Кариной того, что фотка ей просто мерещится. И эта вся тема переходит уже в номер 19, который ты, я думаю, слышала в черновом монтаже фильма в сцене, где Карина ходит по квартире и думает, как вернуть Сергея и наконец почувствовать себя счастливой. Там суперактивный джаз, называется Internal Struggle. После конца номера 18 сразу бонги из начала Internal Struggle, по задумке, идут. У меня свой «композиторский сценарий» есть, я всё делаю по нему. Завершив работу с партитурой, он начал экспортировать партии в отдельные треки. — А что ты дальше сделаешь с этой темой? — спросила Алёна. — Сведу и Максу отправлю, они с Дашкой монтировать будут, — ответил Игорь. — Ты как, вечером в «Неоне» будешь? Я приду. — Да, буду, конечно, — улыбнулась Алёна. — Отлично. Тогда до вечера, Алёныч. Не грусти.

***

Уже в зале клуба вечером Игорь был в немного другом виде. Он надел синюю толстовку с капюшоном, под которой была чёрная длинная футболка. Музыка грохотала, басы пульсировали, люди танцевали, но взгляд Игоря был сосредоточен на барной стойке. Вики за стойкой не было. Её сменил парень по имени Влад Дудин. — Привет. А где Вика Мартынова? — поинтересовался Игорь, пожав Владу руку. — Вике кто-то позвонил на телефон, она с ними поматерилась, поорала, её до слёз довели. Она сегодня, видимо, не сможет, — ответил Дудин. Слова Влада ударили Игоря под дых. Это не могло быть совпадением. Ублюдки из НГУ не оставили попыток достать Алёну и её окружение. Теперь они взялись за её коллег, пытаясь давить через них. — Кто звонил? Знаешь? — голос Игоря стал твёрдым, его глаза сузились. — Нет, не знаю. Номер был незнакомый. Вика была очень расстроена, говорила что-то про какие-то угрозы и про… про то, что это были Алёнины аккредитаторы. — Вот уроды, блядь! — Игорь с силой шлёпнул по барной стойке ладонью, не сдерживая ярости. Он был в шоке от бесчеловечности этих людей. — Какой был голос у того, кто Вике звонил? Описывала она его? — Такой ехидный голос, с какой-то твёрдостью. Представился как Андрей Матвеевич Тихонов. Игорь медленно повернул голову, его взгляд застыл, когда он увидел Алёну в дверях комнаты для переодевания. На её лице снова была печать страха, а глаза, едва успевшие высохнуть, снова наполнились слезами. — Алён! — позвал Игорь. — Вике Тихонов звонил, Влад говорит. Хули хотел? — Он ей угрожал… — тихо сказала Алёна, и её глаза снова наполнились слезами. — Он говорил, что изнасилует её, если она продолжит меня покрывать и общаться со мной… Она послала его и заблокировала! Глаза Игоря сверкнули от ярости. Ублюдки перешли черту. Они не только доставали Алёну и Катю, но теперь и угрожали другим людям, которые просто работают рядом с Алёной. Гнев закипал в Игоре, как расплавленный металл. Он представил, как те же слова, которыми мучили Алёну, сыпались на Вику. Вика, протирая стаканы, услышала звонок телефона и ответила. Голос на том конце провода был ехидный, спокойный, будто Тихонов говорил о погоде. — Мартынова Виктория Игоревна? Это Андрей Матвеевич Тихонов. Я звоню по поводу вашей коллеги, Алёны Дмитриевны Романенко. Мы знаем, что вы её покрываете. Советую вам прекратить. Иначе… — тон Тихонова стал вкрадчивым, а слова, которые он произнёс, заставили Вику похолодеть. — Я приеду и изнасилую вас, если вы будете дальше общаться с ней. — Да пошёл ты на хер, ублюдок! — крикнула Вика в трубку, не сдерживаясь. Она сбросила звонок и тут же заблокировала номер. Её руки тряслись, и она позвонила парню, Диме Онегину, и попросила её забрать. — Понятно, сука... — голос Игоря стал ледяным. — Они нарываются, блядь. Серьёзно нарываются на очень большие проблемы. И они получат по заслугам. За Вику, за тебя, за Катю. За всё. Игорь тут же кое-что вспомнил. — Владос, напиши Викиному парню, как его, Дима вроде, пусть бережёт бедную. Предупреди его, что этот Тихонов может быть опасен, — тоном опытного полководца произнёс Радаев. — Я думаю, Любу, Лизу, Настю эти гниды не тронут. Алёну только по телефону и в переписках задеть пытаются, раз живьём, видимо, не вышло. В случае дальнейшей эскалации ситуации я позвоню бывшим одногруппникам Толяна, друга моего, в Новосиб, они сюда приедут и, если вдруг четверо выблядков из НГУ тут будут, мы их отмудачим так, что они в реанимацию попадут. — Хорошо. Я напишу Диме, — кивнул Влад, впечатлённый решимостью Игоря. — Любань! — подозвал Игорь администраторшу. — Артёму, ну, охраннику вашему, скажи, чтоб никаких преподов не впускал. Ни из СПбГУ, ни из НГУ, если последние тут появиться надумают. Пусть никого из них не пускает в клуб, если узнает. С завтрашнего дня клуб превратится в полигон подготовки к новой фазе боевых действий. — Хорошо, Игорь. Я всё передам Артёму, — кивнула Люба, понимая серьёзность ситуации. — Алёныч, а ты не ссы. Если какая хуйня, я сразу к тебе. На Лиговский, по-моему, или где ты там живёшь, — заглянул Алёне в глаза Игорь. — Да, Лиговский проспект, 7. — кивнула Алёна. — Спасибо, Игорёк. — Хуйня вопрос, — Игорь мягко коснулся плеча Алёны. — Ты — мой Алёныч, и хер я кому дам тебя обижать, помни это. Он отошел к бару, заказал себе сок и принялся наблюдать за залом. Внешне он был спокоен, а внутри его сжималась пружина, готовая разжаться. Враги перешли черту. И теперь игра пойдет по его правилам. Война была объявлена. И он будет драться до конца. Не только за справедливость, но и за своего Алёныча.