Зеленая ласточка – 2. Желтый лебедь

      Пару секунд Кора смотрела наверх. Сондра не видела выражения ее лица, но у самой Сондры оно наверняка было ужасающим.       Но тут Кора вдохнула:       — Ант!..       Ее голос впервые прозвучал легко и взвился к потолку, как шарик с гелием. Ант убрал руки с ее плеч. Одна его ладонь, кажется, была с голову Коралины. Сондра бесшумно выдохнула.       — Я так испугалась! Я подумала, что это кто-то еще. У меня чуть сердце не остановилось!.., — выпускала гелий под потолок Кора. Даже ее речь стала живее. Не суетливой, а именно живой.       Ант отступил. Сондра прищурилась, но амулет Коры был слишком низко. Она видела только массивный торс и широченные плечи в темной одежде. Ант был шире Коры раза в два, а то и в три. Если бы он был тонким, как бумага, то мог бы завернуть ее в себя.       — Ночь.       Голос гиганта прогудел низко, но как будто незаметно. Сондра вспомнила, как под окнами их с Лекси квартиры повадились гонять мотоциклисты. Вот там — низко, но аж стекла дрожат! А тут — настолько низко, как будто звук через тебя проходит, словно это и не звук даже, а свет. Сондра почувствовала себя стеклянной. Не задрожала.       — Ты одна, — сказал гигант, наклонившись вперед.       Теперь Сондра могла бы разглядеть его лицо, если бы тут же не спряталась за стену. Свет не умеет огибать углы. Но голос продолжал проходить прямо через грудь, через легкие с сердцем. И что там еще, спинной мозг?       — Я-я тут просто в-вышла, — залепетала Кора. — Анни захотела пить, а в ближайшей кухне вода слишком холодная, просто я подумала, что…       — Ты одна? — повторил гигант, уже с более явной интонацией.       Сондра даже не дышала. Голос-свет пронзал ее насквозь. Не свет, а настоящее радиоактивное излучение!       — Я… д-да?..       — Я чувствую страх.       А Сондра чувствовала, что сейчас умрет на месте. Ни под какими камерами ей не было так жутко, как под этим не-взглядом. Бежать. Бежать, бежать, бежать, как можно дальше от этого человека! И черт с тем, что заблудится, что наткнется на кого-то в темноте, что ее прирежут — черт с ним, бежать, бежать!       Ноги закоченели.       — Эт-то же я! — нервно смеялась Кора. — Говорю, ты меня страшно напугал! Я совсем стала нервная, а еще и Анни, и…       — Я чувствую страх. Не испуг, — запустил новые лучи Ант.       Сондру затрясло. Перед глазами начало темнеть. Куда уж больше, и так темно! Она сталась дышать одновременно глубоко и тихо, но не получалось никак. Да что с ней такое?! Почему она пошевелиться не может? Бежать, бежать, бежать!       — Ты не одна, — загудело в ушах.       — Ант! Ох, ты… пожалуйста, если ты колдуешь, прекрати! Это… это просто… — Кора вздохнула. Для Сондры этот вздох продлился примерно половину времени с создания Вселенной. — Сондра. Выходите.       Выйти? Да она пальцем пошевелить не может! А даже если бы могла — выйти, туда? К нему?! К этому голосо-взгляду?! Сондра не хочет себе лучевую болезнь! Нет-нет, надо бежать, бе…       И вдруг все пропало. Сердце застучало громко в ушах, Сондра свободно вдохнула и дернула ногой. Коридор стал из тревожно-черного обратно просто черным, грудь наполнилась воздухом, а не звуками. Сондра шагнула. Нога скользнула по воздуху. Как будто сняли кандалы (Сондру никогда не заковывали, Дэнт не настолько отстал от технологий, но она представила что-то подобное).       — Выходите. Все в порядке, — снова позвала Кора.       Не то чтобы у Сондры были варианты. Если она останется тут, может вернуться все… вот это. А бежать в коридоры по-прежнему глупо. Сондра выглянула за угол — Кора спокойно стояла рядом с темной громадой, сложив брови домиком. Сондра подошла.       От громилы веяло прохладой, как от скалы. Вблизи он оказался не таким огромным, как показалось сначала, — не Эверест, а самая обыкновенная гора. Завернуть их двоих он бы не смог, в ширину вмещал себя не три, а всего две с половиной Коры, да и макушка не проламывала потолок, а даже на пару сантиметров до него не доставала. Вот уж точно, у страха глаза велики!       Ант снова наклонился, и Сондра разглядела его лицо. И пялилась явно дольше, чем стоит. У Анта оказалось очень светлое лицо. Белое, почти светящееся, со светло-серыми глазами под густыми бровями, худое, точеное, почти грубое. Лоб у него был высокий, и на него падала пара непослушных черных прядей. Остальные волосы были причесаны, но эти прядки, вьющиеся, очень мягкие на вид, разбивали вдребезги образ громилы своей нежностью. Сондра сразу решила, что Ант женат. Сама не поняла, почему.       За все время, что она пялилась, Ант ни капли не поменялся в лице. Он смотрел в ответ, так же неприлично долго, и напоминал животное в засаде. Сондре от этой аналогии стало не по себе.       — Здрасьте? — неловко улыбнулась она.       Ант ничего не ответил и разогнулся. Лицо снова спряталось в тени. Сондра посмотрела на Кору; та мялась и смотрела на пол.       — Эм, вот, это… Ант, — она подняла взгляд к Анту. — Это Сондра. Сейчас долго объяснять, но ей нужна моя помощь!       Ант не моргал, но Сондре показалось, что моргнул.       — Там просто… — Кора закусила губу, задрожала и разорвалась шепотом, — Ант, там Вирт! Живой! Понимаешь? Я должна ему помочь! Им обоим. Я не могу просто их оставить!       — Куда вы? — спросил он.       Вблизи голос не проникал насквозь, а звучал как обычный очень низкий мужской голос. Наверное, этому было физическое объяснение, но физику Сондра прогуливала.       — М-мы, мы в доки. К лодкам. Ему нужно к лекарям, понимаешь? Он без сознания. А в лазарет его нельзя, потому что… ну ты понимаешь, что будет. Никому не стоит знать.       «Ага, именно поэтому ты выболтала все первому встречному», — заметила про себя Сондра.       Ант перевел на нее светло-серые глаза, и Сондра икнула. Блин, тут же все маги! Вдруг он мысли читает? Надо поосторожнее думать. А лучше, не думать вовсе. Да, это у Сондры получается лучше всего.       — Не бойся, — сказал Ант. Это больше было похоже на приказ, чем на поддержку. Он повернулся обратно к Коре. — Я должен доложить.       — Нет! — Кора схватила его за руку. Обе ее ладони едва обхватывали его предплечье. — Ант, пожалуйста! Не говори Доминику, я тебя умоляю!       Сондру передернуло. Доминик! Вот, что еще она знала об Инсиве — его самовлюбленного, тупого, жестокого главнокомандующего. Этот человек, не моргнув глазом, поджег сектор с детьми. Страшно представить, что он сделает со взрослыми! Тем более, после случившегося с Реммой, он наверняка в ярости. Вот уж точно, последний человек, с которым Сондра хотела бы сейчас столкнуться. Ладно, предпоследний. Пальму первенства (или последненства?) держал Мор.       Ант изогнул брови. Со своими смешными прядками он стал похож на трехлетку. Ростом со шкаф.       — Коралина, — он произнес имя Коры так, будто услышал его впервые и пытался повторить. — Я не могу врать Доминику.       — Не нужно врать, — вклинилась Сондра. — Просто не говорите!       Ант снова посмотрел на нее и снова сдвинул брови. Но трехлеточность не пропала, просто теперь это был нахмуренный трехлетка.       — Возникнут вопросы.       — Ну, мы же быстро! Да, Кора?       — А? — Кора успела выпасть из разговора и теперь рассеяно оглядывала собеседников. — А, да-да, мы быстро, мы только Вирта отвезти, я сразу назад, я к утру вернусь. Пожалуйста, Ант! Ты же понимаешь. Там Вирт…       Ее голова повисла. Еще чуть-чуть, и она бы закрыла лицо руками. Ант долго смотрел на нее и не шевелился. Даже не шевелился он, как скала: каменно, твердо, без вдоха. Вдруг он двинулся — Сондра аж вздрогнула — и потянулся к груди. Рука отогнула ворот черной одежды, и за ней мигнул оранжевый амулет. У Сондры сердце ухнуло в пятки. Блин! Он их сейчас выдаст! Через амулеты же члены лагеря друг с другом болтают. Кажется. Сондра видела, как это делают ремма со своими красными камнями в левых ладонях, но, наверное, у инсивов схема та же.       Ант снова застыл, постоял так немного, с рукой на груди, и выпрямился. И отступил в сторону.       — В доках никого, — сказал он. Голос стал еще тише. — Идите через северо-восточный корпус. Там нет людей.       Кора вскинула голову и улыбнулась, глаза у нее блестели.       — Спасибо, спасибо! — запричитала она и снова взяла Анта за руку. — Спасибо!       Ант не шевелился и не смотрел на нее. Кора обернулась на Сондру, утерла подступившие слезы, и пошла по коридору. Сондра глянула на Анта:       — С-спасибо? До свидания.       Ант ничего не сказал, даже не кивнул. В другой ситуации Сондра бы обиделась, но она сегодня не обидчивая. Она поспешила за Корой.       — Коралина, — догнал их бас.       Кора вздрогнула (Сондра чуть в нее не врезалась) и обернулась. Лицо Анта светилось в полумраке, брови снова изогнулись.       — Я не совру, если он спросит.       Сондра услышала, как Кора сглотнула.       — Я… я понимаю. Все равно спасибо, Ант.       Больше Ант не говорил. Кора бы так и стояла, если бы Сондра осторожно не ткнула ее в плечо. Судя по тишине в коридоре, Ант так и остался стоять там, далеко за спиной. Сондра решилась спросить, только когда голос-взгляд Анта точно не смог бы ее достать (шагов через двести).       — А это кто был?       Кора пискнула и схватилась за грудь. Она что, забыла, что идет не одна? Черт, точно, Сондра же должна была дистанцию держать. Но по пути больше никого не встретилось, да и Ант сказал, что коридоры свободны. А Ант выглядел как человек, который не умеет врать.       — Ох, — Кора отдышалась и ответила бодрее, — о, это Ант! Он… он друг семьи, ему можно верить. Он очень мне помогает.       — Выглядит немного жутковато.       — Это из-за магии. Он просто напустил на вас страх, поэтому вы и испугались.       — Напустил страх?       — Да, он паникер.       — Правда? А выглядит таким спокойным.       Кора склонила голову и из-за этого споткнулась на лестнице. Сондра ее поддержала за локоть. Кора пролепетала благодарности, извинения и отдернула руку.       — Да, да, я забыла, вы не знаете… — бормотала она, потирая локоть. — Паникеры — это такой дар. Они влияют на чувства и эмоции других людей. Это очень полезно, в бою там, в переговорах… Ант авитар, кстати, я не говорила?       Сондру от этого слова перекосило. Знает она еще одного авитара…       — Это помощник главнокомандующего, — продолжила Кора. — Ну, мажортесты. Главного в лагере. На Инсиве, — Сондра поняла с первого раза, но не стала перебивать. Кора нервно улыбнулась. — Доминик Анту очень доверяет. Наверное, это единственный человек в мире, которому он доверяет.       — Потому что Ант ему не врет, — догадалась Сондра.       Кора кивнула и снова повесила голову:       — Да. Ант ему предан. Но все равно хорошо, что мы именно его встретили. Другие бы сразу выдали. Лекой, например, или… А Ант болтать не будет.       Да уж, у этого человека, похоже, количество слов в сутки строго ограничено. Сондра попыталась представить Анта рядом с Домиником, и пробило на смешок. Только такая глыба, как Ант, сможет вытерпеть этого самодовольного придурка!       С другой стороны, раз Ант — правая рука Доминика, значит, он знает обо всех его делах. И о захвате Реммы, и о похищениях, и о поджоге детей… Сондре стало жутко, но теперь — без магии.       — Мы почти пришли, — подняла голову Кора, и Сондра переключилась.       Они спустились вниз, прошли по длинному коридору и теперь приближались к высокой двери. Кора поддела кованую подпорку, с трудом ее подняла, и дверь с лязгом поехала наружу. Налетел влажный ветер. Сондру как будто снова в волну окунуло.       — Надо было взять плащ, я не подумала, глупая… — пробормотала Кора, обхватила себя руками и выскользнула за дверь.       Сондра выскользнула следом. Они оказались на улице. Плащ действительно стоило взять: над головой чернело небо, вокруг дрожал серый туман, а под ногами, на влажных камнях, хлюпало. Звезд не было видно — только дымка, припыленно-коричневая, как от зарева. В нее поднималась черная стена здания, из которого они вышли. Крыша терялась так далеко, что у Сондры закружилась голова. Кругом тоже видно было примерно ничерта: неровная каменная дорожка и только.       Катастрофа на Ремме произошла на рассвете. Получается, они с Виртом провалялись почти сутки. Ну, она провалялась, а Вирт еще валяется. И правда, крепко его приложило. Лучше добраться до лекарей поскорее. Сондра прислушалась, но прибоя не было. Где-то что-то стучало, выл ветер.       — Отсюда еще немного, — будто прочитала мысли Кора. Она беспомощно посмотрела на приоткрытую дверь, покачала ей (дверь отказывалась прислониться обратно) и вздохнула. — Никто же не должен заметить, да? Ант сказал, никого нет.       Они пошли по дорожке вниз. Шагов через двадцать Кора охнула и прикрыла рыжий камень рукой.       — На крышах дежурные, — шепнула она.       Сондра обернулась, но все так же не увидела ни крышу, ни уж тем более дежурных. Такой туман — они тоже их не увидят! Но Кора лишила их единственного источника света, и дальше пошли в темноте.       Сондра поняла только, что они сначала немного спускались, а потом поднимались. Долго. Очень долго. Нет, у Сондры сильные ноги, но даже это для нее чересчур! Кора пару раз останавливалась отдышаться, и Сондра безмолвно ее благодарила, потому что сама бы она не попросила и просто рухнула бы без сил. И скатилась бы вниз, прямо по скалам. И потом пришлось бы обратно подниматься… Ужас какой!       Наконец, дорога стала пологой, и Сондра услышала заветный звук. Прибой.       — Мы дошли, — выдохнула хрипящая Кора и опустила руку.       Рыжий свет выхватил из темноты черные скалы под ногами и такие же черные волны метрах в десяти впереди. Они набегали прямо на камни, блестящие, чернильные. Сондру аж зашатало. Она привыкла, что на Ремме вода была ниже уровня плотины, как в бассейне. Хотя, Ремма сейчас сама как бассейн… Не такой уж и страшный на Инсиве берег.       Сбоку стояло длинное строение. Размер — это все, что Сондра могла о нем сказать. Не видно ни зги, даже амулет не помогал. Просто какой-то барак, выдающийся в воду. Кора пошла к нему, а Сондра задержалась, чтобы отдышаться. И осмотреться. Насколько возможно.       Она повернулась и вгляделась в темноту. Вся эта темнота была разная, густая и полупрозрачная, вязкая и текучая, лежащая плотным мазком и распластанная кляксой. Холодный угольный мрак расходился от ног и спускался вниз, ниже и ниже, пока не врывался в акварельную темноту тумана. А за ним, на подложке, высились гуашевые нити высоких башен. Они взмывали к чернильному небу и растворялись в нем, а за ними, за башнями и туманом, заново поднимались угольные горы. Весь Инсив напоминал готическую корону, и цитадель в его центре тоже напоминала корону. Корона в короне, тычинки в хищном цветке, застывший гейзер в жерле вулкана. Инсив напоминал Ремму. Только черную и острую.       Сондра отвернулась и подошла к Коре.       — Вот, — Кора мялась у входа и дергала рукой. — Дверь. Вот, дверь, за ней лодки.       И она потянула за ручку. Рыжий свет опасливо скользнул вниз и коснулся дна перевернутой лодки. Одной из многих. Кора закрыла дверь и посмотрела на Сондру. Сондра посмотрела в ответ. Обе молчали.       — Здорово, что лодки, — заключила Сондра.       Кора кивнула.       — Да. Здорово. А вы переход откроете?       Точно! Сондра хлопнула себя по лбу (лоб напомнил, что по нему бить нельзя, приступом боли) и взялась за ручку. Она закрыла глаза. Давай, как на тренировках Агаты.       Перед слепым взором возник воображаемый холст. Сондра крепче стиснула ручку и показалось, что в пальцах древко кисти. Она неплохо рассмотрела комнату, где сейчас лежал Вирт. Кровать, стулья, свечка, дрожащие тени, блик света на потолке, желтый отсвет амулета Анни… Все это появлялось под рукой, оживало на холсте и превращалось в реальность. В реальность прямо за этой дверью.       Сондра потянула ручку. Пространство натянулось — странное такое чувство, как от сохнущей кожи. Или кожа Сондры реально сохнет? Она нехило вспотела, пока залезала сюда! А учитывая мокрую одежду, простуда ей обеспечена.       — Надо же! — Кора ахнула, а Сондра открыла глаза. Кора оказалась так близко, что отшатнулась сама. — Ой, простите.       — Да все в порядке, — улыбнулась Сондра, не сводя взгляда с комнаты за дверью барака.       Анни сидела на кровати Вирта (к счастью, не на самом Вирте, уже успех) и жевала что-то, болтая ногами. Когда дверь открылась, она отвлеклась, сунула остатки в рот и спрыгнула на пол. Она ни капли не удивилась. Как будто за дверью был обычный коридор, а не ночной причал.       — А, это вы, — с непонятной интонацией объявила она и проглотила то, что жевала. — А дядя Ант мне яблок дал! А ты не дала.       Последнее относилось к Коре. Та неуверенно шагнула в комнату и обернулась на Сондру, как будто боялась, что дверь сейчас закроется и придется заново топать весь путь.       — Вот как. Ант пришел. Давно он пришел, Анни?       — Он мне яблок дал, — повторила Анни и замахала руками на дверь. — Он и сейчас придет, он за водой пошел! Он сказал, мне надо много пить и спать. И что я болею. Кха-кха! — она покашляла так натурально, что Сондра даже поверила.       Кора поджала губы, и они изогнулись в почти-улыбку.       — Это хорошо. Да, это хорошо. Дядя Ант за тобой присмотрит, правда, Анни?       — Он сказал, что завтра я смогу поиграть с Грэгом, если сейчас засну, потому что если я не засну, то я завтра просплю весь день, а Грэг сейчас спит, и днем он не будет спать, и дядя Ант принесет воду, потому что вода полезная, а еще он потушил свечку, — Анни ткнула на тумбочку.       Сондра заметила, что единственным светом в комнате снова были амулеты. Черт! Стоило подумать. Учитывая возраст Анни — и ее любовь к спичкам, — кто знает, что могло случиться между ней и свечкой наедине. Сондра на всякий случай вгляделась, а на месте ли у Вирта волосы.       — Да, это хорошо, слушайся дядю Анта, ладно? — Кора шагнула к кровати, как к коробке со змеями. Хотя, к коробке со змеями она бы в жизни не шагнула. Как к коробке с резиновыми змеями. — А дядя Ант видел… ну…       — Я ему сказала про крысу! — Анни ткнула на Вирта. — Я сказала, они вдвоем вывалились, и много воды было, и ты все убрала, и еще ты испугалась, а я не испугалась, и потом крыса проснулась, а я ее держала, а потом она с мамой ушла, а я тут охраняю, а крыса не двигается, а потом придет папа и выпустит ему кишки, — Анни глотнула воздуха. — А потом дядя Ант дал мне яблок!       Интересно, сколько из этого рассказа Ант понял? Сондра была участником событий, а сама не поняла!       Кора покосилась на Сондру и протянула руки к Вирту. Она одна его не утащит. Намек понят.       Сондра перетащила тумбочку, чтобы подпереть дверь, и подошла к ногам Вирта. Кора смотрела на нее и хлопала ресницами. Анни смотрела абсолютно так же.       — Вы за руки, я за ноги? — предложила Сондра.       — Я? А, да, — Кора потянулась к краям простыни и выправила их из-под матраса.       Вообще, Сондра думала взять Вирта прямо за тело. Но в простыне и правда удобнее! Анни, кажется, была не против, что у нее забирают простыню. Она была против, что у нее забирают полуживого взрослого.       — Эй! Куда? Его нельзя!       — Можно, — пропыхтела Сондра. — Мы его это… на суд. Тащим. Кора, на счет три. Раз, два…       Они подняли Вирта, как в гамаке, и потянули к выходу. Зараза, что ж ты тяжелый такой! Кора задрожала всем телом от натуги. Не выронила бы. У нее голова, а Вирту уже достаточно по ней прилетело.       — На суд? — растерялась Анни. — К папе? А дядя Ант…       — К папе, к папе, — закивала ей Сондра. Она бы согласилась с тем, что они Вирта тащат прямиком к Сатане, только бы Анни не крутилась под ногами. — Скажешь дяде Анту, что мы унесли. Он в курсе.       Кора, спотыкаясь, потянула свою половину наружу. Анни поглядела немного, залезла на голую кровать и подперла голову кулачком.       — Я дяде Анту скажу, — заключала она, пока Сондра продвигалась к порогу. — А меня позовут, когда крысу резать будут? Я хочу посмотреть!       — Ага, ага.       — А тебя тоже резать будут?       — Меня? — Сондра так задумалась, что чуть не выронила Вирта. — Черт… Да, меня, наверное, тоже. Я уточню этот вопрос.       — Да, я тоже уто…уточню. Как уточка, — серьезно закивала Анни. — Я видела уточек, они ныряют и крякают.       Сондра отопнула тумбу, прошла через проем — на коже осталась липкая пленочка, как от подсохшей краски, — и дверь захлопнулась сама. Анни осталась на том конце Инсива, рассуждать об уточках и есть яблоки, а Сондра, Кора и Вирт оказались на холодном берегу.       Кора выпустила абсолютно весь воздух, каким когда-либо дышала, и опустила голову Вирта на камни. Сондре пришлось сделать то же самое. Вирт даже не дернулся. Кора уставилась на его лицо. Глаза у нее заблестели рыжим. Так, надо торопиться, пока она не вспомнила, как она в чем-то виновата и опять не впала в уныние!       — Какую лодку можно взять? — Сондра снова открыла дверь, но теперь — по-обычному.       — Какую угодно, — пробормотала Кора и, через пару секунд, подняла голову. — Ну, целую. Но они все целые. Кажется.       — Не поможете?       — Я?       — Ну, Вирт сейчас отдыхает, ему не до того.       Сондра хохотнула, но Кора только еще сильнее побелела. И все-таки подошла. Внутри барака был спуск на воду. Они нашли ближайшую к спуску лодку (и проверили, что она целая), перевернули и спихнули на волны. Проверили еще раз, что она целая, и потащили Вирта. С помощью пары длинных палок, веревки, богов и нецензурной брани, загрузили его в лодку, сели сами, Сондра оттолкнулась веслом от пирса — и они выплыли в открытый океан.       Лодка раскачивалась; от плеска воды так рядом снова замутило. Сондра заняла место у кормы, Кора взгромоздилась на самый нос. Из-за Вирта сесть нормально не выходило, но двигать явно травмированного человека в шаткой лодочке звучало вдвойне плохой идеей.       — Далеко до этого острова лекарей? — спросила Сондра, воюя с веслами. Они, чтоб их, оказались такими огромными!       — До утра должны успеть, — Кора повернулась и долго вглядывалась в горизонт. Что она там выглядывала, Сондра понятия не имела. Не видно ж дальше носа! — Да. Вон туда. Кажется.       Она указала направление. Сондра пропустила мимо ушей последнее слово. Не в их ситуации сомневаться в том, что кажется!       Сондра кое-как установила весла в ушки, изогнула спину так, как этой самой спине и в кошмарах не снилось, и на пробу крутанула ручки. Весла плеснули, волны подбили в корму, и лодка продвинулась вперед. Отлично. Теперь так же еще пару миллионов раз.       — Как погребем? Будем сменяться или каждая за свое весло возьмется?       Кора приоткрыла рот и поджала коленки выше.       — Погребем?       — Ну да. А что, есть мотор?       — Нет. Ну, то есть, роль мотора может выполнять подводник, это такой человек, но никто не должен знать, и…       — Поэтому и спрашиваю, как грести будем? Я могу начать. Потом вы. Идет? Вообще, Сондра бы предпочла, чтобы Кора дала ей передохнуть, но Коре, судя по виду, отдых был нужен не меньше.       — А… а я не умею, — сказала Кора.       Сондра усмехнулась. А она вообще на лодках не каталась никогда! Кто из них двоих в морской стране вырос?       — Я тоже. Так тут, вроде, несложно, — Сондра крутанула веслами. Снова плеск, и лодка продвинулась еще чуть-чуть. — Давайте, попробуйте.       Кора сползла ниже, стараясь не задевать Вирта, и дотянулась до весел. Ее тонюсенькие пальцы обхватили деревяшки, потянули на себя — и тут весла выскользнули из ее рук и поехали вниз, к воде. Сондра успела их перехватить. Кора виновато улыбнулась. Ну ладно, с кем не бывает, перенервничала! Кора взялась покрепче, снова потянула… и снова Сондра едва успела поймать выскользнувшие весла. Больше Кора руки не тянула.       — Извините, — она поджала их к груди, как обожженные, и забралась обратно на самый нос. — Я же сказала, я не умею. Ничего у меня не выходит, все из рук валится. Я такая неумеха, глупая и слабая…       Сондра только вздохнула. Стоило бы настоять, чтобы Кора прогребла хотя бы часть пути. Но как-то не хотелось потерять весла посреди открытого океана. Понятно, грести Сондре. Великолепная новость. У Сондры уже от этой мысли разболелись пальцы.       Но делать нечего, кроме нее Вирта к лекарям никто не доставит. Кора повернулась и уставилась в море, а Сондра налегла на весла.