Когда Земля завертится в обратном направлении

      Повествование от лица Ренесми       Двести восемьдесят два. Именно столько темно-красных паркетных досок на полу кухни-гостиной в доме Блэка. Когда моешь полы тряпкой, сидя на коленках, невольно начинаешь чем-то занимать голову. И, чтобы избежать мучительного роя мыслей - я предпочитала считать.        В комнате Джейка, отныне ставшей моей, их семьдесят шесть. В спальне Билли шестьдесят два. В ванной лежало двадцать восемь светло-голубых плиток. В саду подросли два яблоневых деревца и плодоносили девять кустов дикой земляники. Возле крыльца я посадила шесть папоротников, яму на подъездной дороге мы с Сетом засыпали тремя ведрами с гравием. В гараже Джейка я разложила все инструменты, и они заняли целых десять ящиков.       Каждое утро начиналось с уборки и подсчета. Затем я готовила завтрак для Билли, собирала обед и ужин на работу для меня, Сета или Сэма. Домой я возвращалась глубоко за полночь, снова готовила для Билли на следующий день, садилась за учебу, и ложилась спать ближе к рассвету. И так день сменялся ночью, лето осенью, год летел за годом.       Теперь в моей жизни повсюду был контроль. Я научилась контролировать эмоции, мысли, реакции, научилась казаться «живой».        Из учебников по психологии я вычитала, что со мной происходит. «Навязчивый невроз», которому была посвящена целая глава книги про расстройства психики. Все кругом должно было отныне находится под контролем. Только в таком случае можно быть уверенной, что могильная яма больше не начнет тянуть меня вниз.        Впрочем, в какой-то степени, невроз спасал меня от более тягостных мыслей, и избавляться от него я не планировала. Бесконечная уборка, готовка, работа, учеба и подсчет помогали отвлекаться от незаживающей раны в моей груди. Для отдыха в моей жизни не было ни минуты.       Благо, папа больше не мог контролировать меня ежесекундно, и не знал, что нужно бить тревогу. Для них - я чудом вернулась к жизни, и они радовались этому, даже несмотря на то, что виделись мы теперь всего раз в неделю.        Сегодня шел две тысячи девятьсот девятый день жизни у Билли, и столько же прошло со дня, когда я в последний раз была дома, и видела Алека. Если перевести способ подсчета времени, позаимствованный у Чака Нолана из «Изгоя» (который зарубцевывал прожитые на острове дни на коре кокосовой пальмы), на привычный человеческий язык, то пролетели целых восемь лет. А со дня похорон Джейка уже шел четырнадцатый год. Время летело неумолимо быстро, но толку от этого было мало. Приходилось все брать в свои руки.       Встретив меня на пороге в тот судьбоносный день, когда я сделала первые шаги к своему собственному спасению, отчаянно выбравшись из болотной трясины, Билли протянул мне запасные ключи от дома и попросил не уезжать.        Диабет, который в молодости приковал Билли к инвалидной коляске, прогрессировал. Резко постаревший Блэк, буквально гас на глазах, когда я впервые увидела его за пять лет моего заточения. Инсулин он отказывался колоть, и обманывал Рейчел, что не пропускает лечение. Когда я это поняла, то начала ставить инъекции Билли самостоятельно и тщательно следила за его диетой.  — Пчёлка, пол уже чище не станет, — усмехнулся он, собирая длинные седые волосы в низкий хвост.        «Пчёлка» - придуманное Блэком прозвище, данное мне в первые раз, когда я вылизала весь дом. По имени Билли называл меня редко, а «Несси» - вообще никогда не произносил вслух. Прозвище Джейка, не то, чтобы до сих пор рвало сердце на части, но Билли лишний раз старался меня не провоцировать. Хотя, учитывая, что Квилеты продолжали называть меня «Несси», я уже давно привыкла, что больше не услышу его из уст Джейкоба.  — Заканчиваю. Проверь, как поживает индейка в духовке.        Билли откатился от зеркала и проехал на кухню. Спицы в колесах издали противных скрежет.  — Я смажу, — прокомментировала я. — Сам справлюсь. Руки у меня еще не отсохли, — фыркнул он и приоткрыл дверцу духовки, — Румяная и ожидает, пока ее поставят на стол.       Ужинали мы с Билли впервые за долгое время только вдвоем: за привычным просмотром бейсбола, с холодными банками пива в руках, и редкими комментариями. Такие вечера казались мне более спокойными и уютными. Обычно, на ужин к нам приезжали Пол и Рейчел, Клируотеры или Своны. Каллены навещали нас раз в неделю, и только с мамой я виделась чаще. Она все еще сильно переживала нашу разлуку и приезжала в магазин автозапчастей Джейка, которым вот уже семь лет управляла я, чтобы помочь с продажей.        Завтра был важный день - я сдала выпускные экзамены в школе Форкса, и закончила домашнее обучение, оставленное на долгие шесть лет, проведенные в забвении, пока Билли не заставил меня продолжать учиться.       Строгость Билли играла мне на руку. Он единственный кто сумел взять меня за плечи и хорошенько встряхнуть.  — Во сколько ты уезжаешь? - спросил он, выбрасывая пустые жестяные банки в мусорку, наблюдая за тем, как тщательно я протираю влажные тарелки.  — Отсыпайся. Я оставлю тебе завтрак и уеду на рассвете.  — Элис звонила. Просила помочь ей подготовить сюрприз для тебя. Не каждый же день ты заканчиваешь школу.       Ну, конечно. Куда ж без этого.  — Я надеюсь, ты ее отговорил?  — Может стоит отметить?        Черные глаза просверливали дыру в моем лице. Я тяжело вздохнула. — Я работаю, - процедила я, - Заказов много, буду поздно. Можешь ей так и передать.  — Не упрямься. Уходи завтра вовремя.        Билли развернулся и проехал к спальне, пока я безуспешно подбирала отговорки.  — Билли… — Не обсуждается. Спокойной ночи, Пчёлка.        Билли закрыл дверь в спальню не дожидаясь ответа. Я плавно закипала. 

***

      В третьем часу ночи, после четыре часов безуспешных попыток уснуть, я поняла, что в эту ночь мне выспаться не светит. Снова не светит.        Неделю назад ко мне вернулась моя старая подруга - бессонница, которая пришла неожиданно и отступать даже не планировала. Бороться с ней можно было единственным верным способом - приехать в магазин, начать работать, и уснуть за пару часов до открытия на старом диване в мастерской. А Блэку сказать, что уехала на работу на рассвете.        Свесив ноги с кровати, я стянула с себя пижамную футболку Джейка, и наскоро оделась, стараясь не издавать лишнего шума и не разбудить чутко спящего Билли. Благо, конец мая выдался непривычно жарким для всего штата, и нащупанных на полке шкафа шорт и майки было достаточно.       На носочках я прошмыгнула в прихожую, обходя половицы, которые могли предательски заскрипеть. В такие моменты я чувствовала себя подростком, который дожидается пока уснет отец, чтобы вырваться на свободу и нарушить комендантский час. Попасться Билли означало поставить крест на его спокойствии, и в придачу выслушивать тонну ежедневных нотаций.        Выйдя на крыльцо, я так же бесшумно закрыла дверь и принялась откатывать байк подальше от дома, чтобы его рев не выдал меня с потрохами.        По дороге в магазин, я позволяла себе отпустить контроль над мыслями, и думала, каким чудом из рухляди Джейк смог сотворить этот бессмертный байк. Действительно неубиваемый. Ему на целых три года больше, чем мне, а бегал он как только что купленный в салоне.        У Джейка были золотые руки.        Я перевела взгляд с дороги на свои пальцы, крепко сжимающие руль. Теперь мои ладони обросли такими же мозолями, которые привычно украшали ладони Джейка, и большую часть времени оставались перепачканы маслом и мазутом. К игре на рояле и гитаре я ни разу не вернулась. Прошлой «меня» давно уже не было на этом свете.       Я продолжала изо всех сил оставлять Джейка в живых. Носила его футболки, рубашки, куртки, копалась в гараже, управляла магазином, занималась хозяйством, будто хотела встать на его место и вести его незаконченные дела. Два года назад Билли представил меня молодым оборотням, как свою невестку, дочь, и вдову вожака Блэка, и наградил честью занимать место старейшины у костра.       Вокруг прочно создавалась иллюзия, что жизнь постепенно приобретает смысл.        По легендам Квилетов души умерших оборотней остаются покровительствовать на Земле, присматривая за близкими, оберегая их, помогая в защите племени. Это предание было первым, которое Квилеты позволили мне рассказать у костра новичкам. И я в него свято верила.        Я ощущала его повсюду. И знала, что поступила правильно, когда покинула дом и переехала в резервацию. И не позволяла себе ни о чем жалеть.        Особенно о том самом разговоре с Алеком.        Рефлексировать на счет дня нашей последний встречи я отказывалась, боясь, что причинила ему боль и была слишком жестока. Мне казалось, что я не вынесу чувства вины перед Алеком, и упорно избегала всяких разговоров о нем. В тот момент - разорвать с ним какую-либо связь - был единственный способ заставить его подумать в первую очередь о самом себе.        Алеку пришлось пережить ничуть не меньше меня, но он был сильнее, раз смог приехать, чтобы снова меня спасать. Во мне же давно перегорела лампочка, отвечающая за поддержку. Оставляя Алека рядом с собой, я бы окончательно разрушила его жизнь.        Я его совсем недостойна.        Как только я подъехала к магазину и припарковала байк, на меня сорвались несколько громадных холодных капель, а когда поднялась на крыльцо, ливень разошелся уже не на шутку.        Едва я юркнула за порог, смахнула капли с лица, закрыв следом замок, и не успела щелкнуть выключателем, как раздались несколько настойчивых стуков в стеклянную дверь. Еще не обернувшись, я знала, кого принесет черт в три часа ночи.       Сет был промокшим до нитки: хлопковая серая футболка прилипла к телу, очерчивая мышцы пресса и широкую грудь. Он изо всех сил старался состроить правдоподобную жалобную гримасу, кивая на ключ, торчащий с внутренней стороны двери, прося, чтобы я его впустила.        Сдержав мучительный вздох, я подошла к двери вплотную и указала на табличку «Закрыто!». Сет обиженно надул губы, а уголки стремительно опустились вниз, изгибая рот в смешной дуге.  — Вы видели время, молодой человек? - крикнула я через дверь, — Мы работаем с девяти. Приходите утром.       Сет усмехнулся, потянулся к карману промокших джинсовых шорт и самодовольно покрутил связку запасных ключей от магазина на указательном пальце. Я закатила глаза, мысленно выругалась, и все же открыла ему дверь.  — Ты что, собиралась оставить меня мокнуть под холодным ливнем, бессердечная девчонка? — обиженно спросил он. В голосе едва заметно пробивались смешинки, но взгляд выдавал его тревогу.  — Не сахарный - не растаял бы, — буркнула я, — Тебе что не спится в три часа ночи? — Как и тебе, — напомнил он, окинув меня широким жестом, — Работа приоритетнее сна?        Я снова закатила глаза, наконец включила свет и прошла к ведру со шваброй. — Билли прислал тебя? — А ты чертовски прямолинейна. — Не люблю ходить вокруг да около. Выкладывай заранее подготовленную нравоучительную речь, и поезжай домой.        Спиной я ощущала его тяжелый взгляд. Когда молчаливая пауза начала нагнетать обстановку, я все же повернулась к нему и едва сдержалась, чтобы не отвести глаза. Сет серьезно изучал мое лицо, проходясь по каждому его сантиметру, будто подбирая слова. — Ну так что? — не выдержала я.  — Ты ведь знаешь, если тебе нужна помощь, я ведь всегда ря… — Если бы мне нужна была помощь - я бы попросила.        Сет нервно расправил мокрую футболку и многозначительно качнул головой.  — Не попросила бы, — шепнул он, — Ты совсем не спишь, Несс. Подрываешься посреди ночи и пашешь как проклятая сутками. Приезжаешь сюда за шесть часов до начала рабочего дня. Билли за тебя волнуется. Как и я…       Черт…       Билли все слышал. И ни разу не сказал мне об этом за всю неделю.       Интересно, доложил ли он об этом родителям? Впрочем, Билли был достаточно разумным человеком, зная, что и кому можно рассказывать. Сет стал доверенным лицом по той причине, что мог сорваться посреди ночи, чтобы проконтролировать меня без нравоучений с его стороны. Он меня понимал, всегда был рядом, даже в те дни, когда я не хотела никого видеть. Сет научился молчаливой поддержке, которую мне, признаться честно, не хватало.  — Нервные клетки не восстанавливаются. Не тратьте их напрасно, — съязвила я, — Как ты догадался, что я здесь?       Сет равнодушно пожал плечами.  — Волчья интуиция. Где тебе еще быть?       Решив не отвечать, я наклонилась к ведру, намочила тряпку и стала усиленно протирать полы. Сет с места не сдвинулся. — Там заказов полно, — смягчив тон, я указала на дверь в мастерскую, — Поможешь?       Сет коротко кивнул, снял мокрую футболку и прошел на рабочее место.        До самого рассвета мы пробыли в тишине, за исключением гудящего аппарата и звяканья готовых железных деталей. Вылизав весь магазин, расфасовав заказы по коробкам, и сдавшись во власть сна в пять утра, я все-таки прошла в мастерскую и задремала на диване, не обращая внимания на шум.  — Проспишь аттестат, — шепнул Сет, похлопав меня по плечу, — Будет обидно в двадцать три остаться на второй год в школе, старуха. Директор и так считает, что ты тот самый ребенок в роду Калленов, испортивший всю безупречную репутацию доктора Карлайла, — прыснул он, — Я тебе говорил, меняй фамилию на «Блэк» - меньше будут с тебя требовать. Блэки как раз и могут завалиться в школу в старых шортах, и забрать аттестат, прогуляв официальную церемонию.        Подушка была кинута мной с такой силой, что, прилетев прямо в довольное лицо Сета, отрекошетела в стол с готовыми деталями, и те рассыпались по всей мастерской.  — Еще и крушит все подряд! — взвизгнул он. — Да замолкни ты уже! — буркнула я, — И скажи, который час?        Я резко села на край дивана и помассировала затекшее запястье, затем скинула плед, которым меня укрыл мой заботливый друг. По ощущениям я закрыла глаза минут на пять.  — Восемь. У тебя есть час на дорогу. Возьми мою машину, прошу тебя, не добивай всех своим приездом на байке. — Я отличница. Мне все можно.        Я коротко окинула свой вид в отражении зеркала, решив, что все-таки надо одеться поприличнее, прошла к шкафу и достала запасные джинсы с майкой, лежащие как раз на такие непредвиденные случаи.        Быстро переодевшись в подсобке я направилась к выходу, причесывая на ходу растрепанные волосы.  — Ты тут справишься без меня? — Буду очень страдать в одиночестве, но постараюсь это пережить, — усмехнулся он. — С меня пицца за страдания. Куплю на обратном пути, заодно отпразднуем.  — Ключи от машины возьми… — Отвянь, Сет.       Под его басистый смех я выбежала на парковку, оценивая затянутое тучами небо и надеясь, что дождь не застанет меня в пути. 

***

— Уверены, что хотите получить аттестат сейчас? — из вежливости спросила секретарь, — Не пойдете на церемонию?  — Я завтра улетаю к родителям, — соврала я, — Нет возможности. — Передавайте привет отцу, — улыбнулась она, протягивая мне заветный документ, — Такого доктора как он - никогда никем не заменить. Он спас столько жизней…       Я терпеливо выслушала долгий монолог, наполненный восхищением к моему «папе». Разница в возрасте между мной и Карлайлом, позволяла легенде о том, что они с Эсми - мои родные родители, быть правдоподобной. Для людей, мне едва исполнилось семнадцать. Хотя потухший взгляд в зеркале, который я лицезрела ежедневно, твердил, что эта жизнь для меня давно уже не играет теми красками, какими все еще играет для моих сверстников. Впрочем, люди были достаточно невнимательные, чтобы этого не замечать.        Этой осенью, мне биологически исполнится двадцать четыре, но чувствовала я себя уже на все сорок. И поделать с этим ничего уже было нельзя.        По дороге обратно, я, как и обещала Сету, заехала за пиццей, но отчетливо понимала, что вечером не избежать сюрприза от родных. Они хотели дождаться моего окончания школы, прежде чем покинуть дом и переехать в Теннесси. В Форксе они оставаться больше не могли. И играли с огнем, оставаясь здесь на десять с лишним лет, с тех пор, как сообщили знакомым о переезде.        Дедушке и бабушке давно уже было за пятьдесят, по меркам местных жителей, маме и папе, дядям и тетям - сорок три. Спихнуть застывшую молодость на лице на «просто хорошо сохранился» - уже было нельзя.        Их переезд обозначал новый этап в нашей семье - они больше не боялись оставлять меня одну. На уговоры уехать с ними я придумывала тысячу отговорок, а в последний раз сказала, что мое место рядом с Билли. Больше они меня не трогали, но продолжали смотреть с надеждой.        Когда я вернулась обратно, мы с Сетом быстро перекусили пиццей и принялись за работу. В пять часов, за час до закрытия, к магазину подъехала знакомая Рено «Дастер» темно-синего цвета, откуда выбежали две девочки - четырнадцатилетняя Иви, и десятилетняя Мэй, а за ними вышел заметно постаревший Сэм, загадочно улыбаясь.  — Несси!       Первой ко мне подлетела Иви и впечаталсь в мою спину, зажимая в цепких объятиях. Мэй обняла меня спереди.        Обе девочки были достаточно рослыми, крепкими, Иви и вовсе не доросла до меня буквально на пару сантиметров, и мне едва хватило сил, чтобы устоять на ногах. Я снова удивилась, как быстро летит время, ведь буквально вчера я держала крошку Иви на руках, и учила строить песочное замки на пляже Ла-Пуш пятилетнюю Мэй.       Жаль, что Джейк этого не застал… — Папа сюрприз для тебя подготовил, но просил не говорить! — наперебой хихикнули они. — Если вы не ослабите хватку, то до сюрприза она не доживет, — усмехнулся Сэм. — И ты туда же… — Ну… этот тебе понравится.        Зайдя, Сэм перевернул табличку на двери на «Закрыто!». — Сворачивайтесь, — скомандовал он. — Не выйдет, — ответила я, — Еще час. За заказам должен приехать Колберт. Старик ждет детали уже неделю. — Я с ним договорился, — подмигнул Сет. — Зану-уда, — протянула Иви и принялась выталкивать меня к выходу.        Под напором я сдалась, а петляя следом за машинами Сэма и Сета мысленно настраивала себя, что смогу выдержать сегодняшний спектакль Элис.       Сегодня был не только мой праздник. Завтра моя семья собираются покинуть Форкс на невообразимо долгое время, до тех пор пока все кого они знают, не уйдут на тот свет. В бессмертии была одна раздражающая деталь - вечное бегство и исчезновение. Когда-то мне тоже это предстоит.

*** 

      К моему счастью, Элис ограничилась посиделками на заднем дворе дома Блэка.  Минимум украшений, только несколько ламп и придвинутые вплотную другу к друг столы.        Когда мы прошли к месту празднования, я увидела, что в сборе была вся стая, моя семья, и дедушка со Сью, разговаривающие друг с другом наперебой. Чудна’я картина. Таким составом мы собирались невообразимо давно.        Я снова укололась мыслью, что здесь не хватает самого главного человека в моей жизни, и тут же сбавила шаг, чувствуя накатывающую тревогу. Именно по этой причине я ненавидела наши общие празднования.        Каждый Новый год, я оставалась только с Блэком, и отказывалась от всяческих вечеринок Элис. На Рождество ездила одна тайком к Чарли. Свой день рождения я не отмечала вовсе. В праздники я теряла контроль и выбивалась из привычной безопасной рутины, поэтому «красные дни календаря» для меня превращались в двадцать четыре часа мучений.        Я ненавидела притворяться, что все хорошо, и что праздники доставляют мне удовольствие. Каждая значимая дата говорила об одном - прошел еще один год с момента, как его не стало.        Рядом идущий Сет коротко окинул меня понимающим взглядом и приобнял за плечи. Я выдавила из себя улыбку.        Обняв родителей, я прошла к заранее подготовленному для меня месту. Элис внимательно посмотрела на меня, но вместо наставлений касательного моего совсем не праздничного вида, расплылась в улыбке.        Гардероб я так же менять не любила. А если точнее, то ни разу не купила себе что-то новое. Джинсы были старые, самые любимые темно-синие бойфренды, купленные, когда я перешла в подростковую стадию. Футболка была по-новее, обыкновенная, ничем не примечательная белая. Сплошная смертельная скука для моей тетушки.  — Во сколько у вас самолет? — спросила я сидящую рядом маму. — В девять утра, — шепнула она и подняла на меня взгляд. В глазах мамы бурлила печаль, и это было настолько заметно, что казалось, что вот-вот она заплачет настоящими слезами, — Поехали с нами, доченька. Прошу…       Я чудом сдержала вздох и вместо этого накрыла ее ладонь своей. — Не могу…       Мама устало прикрыла глаза, затем укутала мои пальцы своими, будто старалась их согреть, если бы только могла.  — В любой момент я тебя заберу. Если ты вдруг передумаешь… Я не хочу тебя заставлять. — Спасибо.  — Ты ведь в порядке?        Мама задала вопрос с едва заметной подозрительной интонацией. Я тут же нашла взглядом глаза папы, сидящим рядом с нами.       «Раз проболтался - теперь помогай», - мысленно сказала я с усмешкой. Губы папы едва заметно дрогнули в кривой улыбке.  — Белла, наша дочь - твоя маленькая копия. Чем больше ты на нее давишь - тем сильнее она сопротивляется. К тому же, здесь Сет и Билли, которые своей опекой достанут ее и она переедет к нам.  — Очень самонадеянно, — фыркнула я.        На вопрос мамы я могла честно сказать, что действительно в порядке. Если сравнивать с тем, что со мной происходило. Сейчас я цеплялась за свой комфорт и покой сильнее, чем когда-либо и страшно боялась снова уйти в депрессию. — Здесь мне хорошо, — шепотом продолжила я, — Я тут дома, мам.        Мама коротко кивнула и в этот момент Сэм хлопнул в ладоши, привлекая внимание к себе и поднимая бокал. Все взгляды тут же обратились к нему. — Я не умею говорить красивые речи, а Несси терпеть не может внимание к себе, но все мы знаем, зачем мы здесь собрались, — начал он, — Во-первых, мне бы хотелось еще раз поблагодарить Карлайла за семью, что он создал. За то, что рядом с ними мы всегда были в безопасности и чувствовали надежное плечо. За его прекрасных детей, которые умеют любить и жертвовать, и лишены всяческого эгоизма. За помощь стае и за мою семью…       Сэм окинул взглядом счастливую Эмили и двух дочерей, напоминая всем о том моменте, когда мой отец подарил ему шанс на будущее, заставив уехать с поля боя и выбрать семью.  — Мне не хватит лет, чтобы отблагодарить их, потому что я наконец могу ощутить, какого это - встретить старость с самой лучшей женщиной в мире, но пока мое сердце бьется, я всегда буду помнить, кому я обязан. Наши двери всегда будут открыты для вас, и мы будем ждать вашего возвращения, — Сэм повернулся к моей семье и расплылся в широкой улыбке, — Я благодарен вам за вашу дочь, за то, каким человеком вы ее воспитали. И мы клянемся оберегать ее столько, сколько потребуется. Пчёлка, — тут я почувствовала, что мои щеки начинают полыхать, — Мы обещали, что не будем дарить никаких подарков и уговорили твою семью к тебе прислушаться, но я обещание не сдержал… Хоть это и слишком предсказуемо…       Иви и Мэй встали из-за стола и подошли ко мне сзади, протягивая маленькую коробку. — Что обычно дарят детям за отличное окончание школы? — иронично спросил он. — Пинок во взрослую жизнь? — усмехнулась я.       Сэм многозначительно пожал плечами, и кивнул на коробку. Я принялась ее открывать.        Сверху лежали ключи от нового «Фольксвагена», а со дна коробки выглядывали поддельные права. — Сдурел? — шепотом спросила я. — Ты давно о ней мечтаешь, но отказывалась принимать помощь от семьи или от нас. Теперь, выбора у тебя не остается, — улыбнулась Эмили.        Охренеть.        О покупке машины я и правда грезила уже давно, но не решалась ее покупать, как и получать права. Я боялась прощаться с байком, но Билли ругал меня, что я продолжаю не слезать с него, даже когда за окном кружила метель. Он каждый раз говорил, что я уже давно стала обычным человеком, который может не справиться с управлением на гололедице, но я упрямо продолжала ездить, и мечтать о большем.        Я сдержалась, останавливая себя от того, чтобы отказаться от такого дорогого подарка и, вместо этого, прошла к Сэму, крепко обняв его. Только в этот момент я заметила, что черный «Фольксваген» все это время стоял возле дома Блэка.

***

      Когда вечер начал приближаться к ночи, изрядно выпившие гости постепенно стали расходиться. Проводив Чарли и Сью, мы с папой остались стоять возле моей новой машины. — Не хочешь прокатиться? — спросил он, подмигнув мне. — Спрашиваешь! — усмехнулась я.       В салоне пахло новизной, и я не могла поверить, что машина действительно принадлежит мне. И все ломала голову, как я на это согласилась. — Притормози вот здесь, — сказал папа, указывая на съезд к лесу. — Пап, я с вами не поеду… — Я не об этом, — нахмурился он, — Как твой отец, я всегда буду на это надеяться, и мне больно отпускать тебя в самостоятельную жизнь. Но тут тебе правда хорошо…       Я остановилась и внимательно посмотрела на него. — Тогда, что произошло? — тревожным шепотом спросила я.       Папа помялся несколько секунд, прежде чем заговорить снова.  — Думаю, тебе нужно об этом знать, — начал он, — Алек приезжал в прошлые выходные.        Меня будто окатили ледяной водой. Его имя я не слышала ни разу за последние восемь лет и от его звучания не смогла сдержать свои эмоции. По телу раскатисто прокатилась волна дрожи, и я, усилием воли, все-таки взяла себя в руки.  — Зачем?…       Горло будто сдавили две гигантские железные руки. — Он не может тебя отпустить…