Куда уходит время

У Кирилла Гречкина был свой собственный секрет. Нестрашный и небольшой. Но признаваться он не стал бы даже Диме. Особенно – Диме.       Кириллу очень хотелось, чтоб Дима чего-нибудь боялся, например, грозы. Потому, что ему очень хотелось обнимать Димку, шептать ему на ухо всякие милые нежности, наверняка, очень глупые. Хотелось заварить ему успокоительный чай, укутать в плед и прижать к себе. И сказать:  - Не бойся, я с тобой.       Но так уж «исторически сложилось», что это Дим утешал и успокаивал Кирюшку, обычно перед какими-то крупными сделками, когда Киря от стресса не мог даже есть. Так что это Дима укутывал его в плед, заваривал чай и шептал на ухо:  - Не бойся, все получится.       Однажды у Кирилла наметилась конференция в Москве, на четыре дня. И Дима взял полагающиеся ему три дня отгулов, потому что последний месяц работал вообще без выходных. Поскольку Кир сам решал, как и с кем ему ехать, то они поселились в отеле в башне Neva Towers и он счел это очень символичным. Кроме офисного пространства с залом там был фитнесс центр, и даже бассейн. Но главное – это шикарный вид на первопрестольную, открывающийся с высоты шестидесяти восьми этажей. «Может, Дима боится высоты» - с надеждой думал Кирилл. Дима высоты не боялся, его завораживал вид из окна. Он пытался рассмотреть сверху те места, куда ходил днем, пока Кирюша был занят работой. Вечера же были в их личном распоряжении. Они гуляли по паркам, невольно сравнивая их с питерскими и европейскими. Побывали на выставке, и нафоткались в Японском Саду. Прокатились на катере и единодушно решили, что прогулка «По рекам и каналам» родного города не в пример интереснее. А в последний вечер погода стремительно испортилась. Еще днем светило солнце, предвещая прекрасный вечер. А потом наползли черные тучи, стало темнеть, и где-то глухо зарокотал гром. Было решено никуда не идти, остаться в номере. Тем более, у Кирилла  слегка побаливала голова. З      а окнами разворачивалось нечто невероятное. Ослепительные молнии сверкали на черном небе, хотя было не так уж поздно. Вчера в это время еще не стемнело. Панорамные окна на высоте птичьего полета позволяли смотреть этот фильм, намного лучше, чем на любом экране. И сценаристом была сама природа. Буквально за несколько минут Дима с Кириллом увидели такое буйство стихии, что если бы это был фильм, оба решили бы, что режиссер перестарался. Молнии били в деревья, где-то заряд ушел в землю, почти не причинив вреда, а через пару минут одно дерево рухнуло. Благо, не на машины или людей. Прохожих вообще почти не было в поле зрения. Все попрятались от стихии. Дождь, хлынувший, словно из ведра, поливал изо всех сил. Гром рокотал то раскатисто и глухо, то гремел над ухом. Кирилл невзначай вспомнил про свой» небольшой секрет» и понял, что не он сейчас будет успокаивать Димку, а, как обычно, Дима – его. Потому что стало неуютно. То ли мигрень давала о себе знать, то ли просто было жутко. И одна мысль о том, что кто-то сейчас на улице, заставляла невольно поежиться. Кир потер виски, и сел на кровати, глядя, как Дима снимает на телефон буйство стихии. Он так увлекся, что забыл обо всем.  - Ты только подумай, такая гроза, как мне кажется, в Питере такого не бывает. Во всяком случае, увидеть это с высоты – просто прекрасно! Киря, потом смонтируешь нормальное видео? А то у тебя это лучше получается! Или Юльку попросим? Уже стемнело полностью, а в черноте порой сверкали молнии. Но уже не так сильно и не так ярко. Гроза отошла. Гром рокотал все глуше и глуше, и лишь дождь лил с той же силой. Дима убрал телефон.  - Кирюшка, ты чего?  - Да все нормально, Дим. Голова побаливает немного. Но уже проходит, таблетка подействовала.  - Бедный ты мой. Давай примем душик и ляжем спать. Сон лучшее лекарство от мигрени. Воду сделали погорячее, потому что в комнате стало после дождя прохладно и даже холодно. И Димка мылил отросшие волнистые волосы Кирюшки, напевая про «моем-моем трубочиста, чисто-чисто, чисто-чисто». И смывал, чтоб намазать маской. Благо, все в отеле было, даже не пришлось везти из дома. А потом они бродили по номеру в одинаковых бежевых халатах. И смотрели за окно, где светились огни сквозь пелену дождя. Но уже не было сверкающих электрических разрядов. Спать не хотелось совершенно.  - Дим, хорошо, что мы взяли билеты на завтра. А то бы ехали сейчас на вокзал непонятно как.  - Верно. А так, - Дима нежно обнял Кирилла, - у нас еще целая ночь впереди.  - М-м-м, - муркнул Кир, нежась в объятиях любимого, - а у меня голова прошла совсем.  - Это прекрасно, - шепнул ему на ухо Дима, лаская Кирилла губами и руками. Дождь все шел, только уже не грозовой, а просто обычный летний дождь. Завтра вечером они будут дома, в своей квартире, по которой оба успели соскучиться. Все-таки дом есть дом.  - Димка-а,- выдохнул счастливо Кирилл, когда они уже лениво обнимались, переводя дыхание после бурного секса, - а ты вообще чего-нибудь боишься?  - Про бронежилет не забываю, - хохотнул тот.  - Нет, не в смысле, пули бандитские или что-то серьезное. А вот грозы, или темноты или высоты… Чего-нибудь такого? Иррациональные страхи, так называют.  - Вряд ли, - серьезно ответил Дима, - профессия, понимаешь ли, не дает такой возможности. Змей, разве что.  - А я вот змей не боюсь! - радостно ответил Кирилл, и в голосе звучало превосходство, как у ребенка, который считает себя смелее взрослого.  - Помню, - кивнул Дима, приподнимаясь на локте, - твое фото с питоном на полке так и стоит. Прям змееносец. Я б ни за что змею в руки не взял бы.  - Он же безобидный. Тем более, там, на выставке.  - Ты ж сам сказал – иррациональные страхи. Необъяснимые. Хотя змеи чаще всего опасны.  - Я вот самолетов боюсь, - признался Кирилл.  - И кому ты это говоришь? Я ж тебя всегда в полете за руку держу, - ответил Дима. Киря уткнулся ему в плечо. Дима растрепал ему волосы.  - Спи, а то завтра опоздаем на сапсан. Хорошо, что можно доехать поездом до Питера. Засыпая, Кирилл думал, что когда Дима рядом, все страхи отступают куда-то. Рациональные, иррациональные и прочие, какие там есть. Теряются, уходят, становятся совсем не страшными. Потому что с Димой рядом хорошо и спокойно. И чего бояться, когда твой парень – старший лейтенант полиции? Это страхи пускай его боятся.