Неконтролируемая игра

      Тони покосилась на Скотта и Киру, которые, как самая сладкая парочка, зализывали друг другу раны. Затем мысли Тони вернулись к бледному лицу Стайлза, которого уложили в кабинете Дитона. Он всё ещё не просыпался. Друид сидел подле него, всё время замеряя пульс. Опасался, что мох мог отравить не только духа.       Тони потупила глаза в железный стол и зубами открыла бутылёк с перекисью. Левой руке снова досталось. После взрыва некогда было вытаскивать осколки, поэтому теперь они надёжно въелись в кожу. Выглядело ужасно. Стоило бы обратиться в больницу. Но Стилински стало настолько всё равно, что она методично раскладывала рядом с собой пинцет, вату и бинты, рассчитывая разобраться с проблемой как можно скорее.       В какой-то момент боль перестала ощущаться. Только глаза пекло от непрошенных слёз, которые были защитной реакцией. Зато перестали дрожать руки. Один за другим Тони вытаскивала осколки, стараясь вытолкнуть из головы все мрачные мысли.       — Давай помогу.       Стилински так резко отшатнулась от Скотта, что звякнула металическая тарелочка, в которую она скидывала осколки.       — Я сама. — Ответила жёстче, чем стоило. По лицу МакКола прошла болезненная рябь, так что Тони решила убедительно соврать. — Мне не больно.       Ладонь, которую протянул к ней Скотт, сжалась в кулак. И МакКол отошёл, виновато поджав губы.       — Прости.       — Ничего. — Натянуто улыбнулась Тони.       Ей не хотелось говорить. И получать чью-то жалость. Ей в принципе хотелось слиться со стеной после того, как она отравила демона, сидящего в Стайлзе. И ведь рука не дрогнула. Она бы сделала это снова.       Больно всё-таки было, поэтому Тони зажмурилась, накладывая повязку. В таких темпах она скоро останется без руки, если жизнь не перестанет её ломать. Скотт стоял рядом и напряжённо молчал, будто чего-то ждал. Ему только дай повод причинить помощь. Кажется, он готов отдать всего себя этому миру.       У Тони не такое большое сердце       Забирая боль, оборотень оставляет взамен какую-то часть себя. Так объяснял когда-то Дитон. Но есть ещё нечто важное, что забирает оборотень — эмоции. Поэтому Ногицунэ выбрал жертвой Скотта. Этот подлец питался всеми негативными эмоциями людей, будто кровососущее насекомое. А у Тони этих эмоций было хоть отбавляй.       Но доверить их она могла только одному человеку. Стало горько. Тони затянула зубами узелок из бинтов, всячески уговаривая себя не падать в месиво из страха и тревоги.       Стайлз без сознания. Айзек в реанимации. Половина полицейского участка разорвало бомбой. Все близкие Тони люди страдали, а она ничего не могла с этим сделать.       — Ты с самого начала знала, что это был не Стайлз? — Решился разорвать тишину Скотт.       Тони кивнула, разглядывая свежую повязку. Хорошо, что на ней всё заживало, как на собаке.       — Но как?       Она обернулась на Скотта. Друг казался раздавленным. И, пожалуй, Тони могла понять его. Чувствовать себя обманутым — ужасно. А получать в живот мечом от друга вообще паршиво.       — Он слишком много раз назвал меня по имени.       Наверное, у Скотта оставалось много вопросов. Про всё. Тони чувствовала себя тихушницей, которая резко исчезла из поля зрения и теперь вела свою игру. Впрочем, так и было. И посвящать Скотта в детали её сотрудничества с Хейлами она не собиралась. Ногицунэ слишком легко обманывал его. Не надёжно.       Тони одёрнула себя от этих холодных расчетливых мыслей. В кого она превращалась? Неважно. Сейчас ей нужно поговорить с другим человеком в комнате.       Она обошла Скотта и стремительно направилась к Кире, которая сидела на кресле Дитона. Юкимура вжалась в спинку, когда Тони остановилась напротив неё и наклонилась, положив руки на подлокотники. Чтобы не сбежала.              — Что ты знаешь про свою мать, Кира? Почему она охотится на Ногицунэ?       Во взгляде Тони не осталось ничего весёлого. Никакого озорства. И тем более дружелюбия. Кира смотрела, как испуганный оленёнок, и было даже слегка стыдно. Потом. Тони подумает об этом потом.       — Я не знаю. Я даже не знала, что она кицунэ!       — Кира, ты должна что-то знать. — Надавила Стилински. — Почему вы переехали в Бейкон Хилс? Как она управляет Óни? Что её связывает с Ногицунэ?       — Тони… — Попытался влезть Скотт.       — Помолчи.       Тони продолжала неотрывно смотреть на Киру. Должно было быть хоть что-то, что объясняло появление демонов и Ногицунэ. От этого зависит жизнь Стайлза. Значит, Тони плевать, какими способами достать информацию, чтобы ему помочь.       — Я не знаю! — Кира злилась. И выглядела потерянной. Она качала головой и кусала губы. — Я не знаю, почему они решили переехать. Мама уехала в незапланированную командировку, а потом сказала, что это нам нужно уехать по делам семьи. Я прихожу домой, а все мои вещи уже собраны!       — Когда это произошло? Две недели назад? Три?       Тогда они убили Дженнифер.       — Нет, два месяца назад.       Тони выдохнула, а вместе с ней выдохнула и Кира. Стилински сжала переносицу, отойдя в сторону. Два месяца назад. Начало учебного года. Тогда начались первые жертвоприношения, но не было ещё ритуала с Неметоном. Но он ведь уже стал просыпаться? Когда Дженнифер приносила жертвы.       — Тони, — окликнул её Скотт, но Стилински отгородилась. Закрыла голову руками, закрыла глаза, отрезала себя от всего остального мира.       Дженнифер пролила кровь на Неметон. Мать Киры уехала в командировку. А потом спонтанно переехала из Нью-Йорка в Бейкон Хилс. Но Неметон ещё был закрыт. Или она знала, что он откроется? Что она знала? Зачем ей Они?       Кицунэ кочевники. Так говорил Питер. У Ногицунэ нет телесной оболочки, в отличие от кицунэ. Но были другие случаи одержимости Ногицунэ. Так говорил Арджент. Этот случай был двадцать лет назад. Это тот же Ногицунэ, что и сейчас? Или это были последователи тёмного духа? Как их отличать?       — Тони. — Снова окликнул её Скотт.       — Подождите!       Стилински подняла очки, надавила на глазные яблоки, пытаясь заставить мозг думать. Что она читала о демонах? А мухи? Они должны быть как-то связаны с демонами. И как остановить Они?       Тони не могла распутать этот клубок. Но она должна была. Ей нужно остановить череду несчастий. Ей нужно спасти Стайлза.       — Тони, ты что-то знаешь? — Тихо спросила Кира, сделав несколько нерешительных шагов к ней.       Тони покачала головой и села на корточки. Хрустнули не только колени, но и всё тело. Слишком много информации в голове, которая никак не могла разложиться по полочкам. Тони нужен чёткий план. Точка А, точка Б. Слишком много дыр. Нужно больше информации. Нужен порядок. Она не в порядке.       — Вы переехали до того, как мы полностью открыли Неметон. Неметон привлёк Ногицунэ. Твоя мать знала, что это произойдёт? Но как она могла это знать, если Ногицунэ просто сюда притянуло? — Тони чуть покачивалась, переваривая информацию. Покачала головой. — Отпадает вариант. Значит, она знала, что это произойдёт. Значит, у них есть связь. Значит, Ногицунэ был заперт в Неметоне. Но как он там оказался, если двадцать лет назад Арджент сталкивался с таким же демоном. Это разные демоны? Или кто-то из них последователь?       — Что значит «последователь»? — Не поняла Кира, присаживаясь рядом.       Тони тяжело выдохнула. Последователи. Охотница Митико Исаи. Кицунэ-кочевники. Ещё сотни непереведённых глав на ноутбуке. И как с этим всем связана Тони? Почему она пришла к Неметону?       В какой-то момент стало тяжело дышать от всех мыслей. Хотелось вынырнуть обратно на поверхность. Схватиться за протянутую руку. Перестать тонуть. Сердце лихорадочно билось, и Тони ударила себя по груди, пытаясь его зактнуть.       Ей нужно успокоиться. Ей нужно дышать. Ей нужно перестать во всём разбираться одной.       Господи, как же ей сейчас нужен Айзек.       — Пустой лис. Лис шутник. Ногицунэ. Это всё один демон. По легендам, он сверг богиню Инари со Святых земель и разрушил единый мир кицунэ. — Тони выдала заученные строчки из книг и сжалась так сильно, что ещё немного усилий и она бы превратилась в крошечную точку. — У него есть последователи. Другие кицунэ. Те, кто отказывается от своих сил в пользу темноты. Но они только последователи, понимаете? Либо мы столкнулись с одним из них…       — Либо он — тот самый Ногицунэ.       Все трое подняли головы на уставший голос. Тони вцепилась в ворот футболки, увидев в дверях Стайлза. Он затравленно смотрел в стену, одной рукой держась за дверной косяк.       Тони подскочила на ноги так быстро, что даже не хватило времени на сомнения. Скотт не был так опрометчив и ещё смотрел. Следил. Тони же не думала. Она налетела на Стайлза, прижимая к себе так крепко и отчаянно, что не получилось вздохнуть.       Стайлз молчал. И это было честнее любых слов. Он неуверенно положил одну руку ей на лопатки и выдохнул. Холодный, как ледышка. Тони провела ладонями по его плечам, по шее, обхватила лицо брата и прислонилась лбом к его лбу. Очки беспощадно слетели с волос и повисли в одном шаге от падения на пол. Без разницы.       — Я придумаю, Стайлз. — Весь мир схлопнулся до его дыхания. Сорванного, уставшего, но живого дыхания. Пальцы брата сжали ткань её футболки. — Я придумаю, как тебя вытащить, слышишь?       Стайлз был здесь. Эта мысль перекрыла весь потоп, в котором тонула Тони. Она почти заплакала, когда Стайлз сжал её плечи. Не потому, что больно. Потому, что спустя несколько дней побегов, больниц, убийств и обмана они наконец были тут, живые и в сознании.       — Ты что-нибудь помнишь? — Она впитывала каждую эмоцию, которая мелькала на лице Стайлза. Почувствовала его холодные пальцы на своей щеке. — Конечно, ты помнишь… Не смей себя винить. Мы его остановим. Мы ведь это сделаем, верно?       Стайлз устало покачал головой. Его лицо стало таким бледным, будто близнеца окунули в ящик побелки. Синева вен растеклась по шее. И красные пятна. Тони заметила их, тут же вспомнив мох, который они разводили с Дитоном. Работает. Эта штука сработала!       — Ужасно выглядишь, Железяка. — Совсем невпопад ответил Стайлз.       Тони нервно рассмеялась.       — Ты тоже.       — Не надо.       — Что?       — Не подпускай меня к себе.       Тони словно ударили по голове. Стайлз смотрел на неё. Такой разбитый и тусклый. И серьёзный в своих словах.       — Иначе он убьёт тебя. — Стайлз тяжело сглотнул, поправив её спутанные волосы. Он поднял взгляд на Скотта и Киру, которые стояли чуть позади. Его глаза блестели от заставших слёз. — Он хочет убить всех вас.

***

      Это всё было неправильно. Так не должно было быть. Что угодно, но не Дом Эха. Не это ужасное место.       — Всё нормально. Так всем будет лучше. — Стайлз бессовестно читал её насквозь. И похлопал по плечу так, будто просто уходил на тренировку, а не ложился в дурку. — И безопаснее.       — Это неправильно. — Повторила свои мысли Тони.       Пальцы уцепились за олимпийку брата и сжали со всей силы. Она не могла отпустить его одного. У них ведь получилось усыпить Ногицунэ. Почему они не могут сделать это снова? Зачем идти на такие меры.       — Тебе не нужно ложиться туда. Это плохо закончится. — Тони вглядывалась в потухшие глаза Стайлза, пытаясь увидеть хоть что-то, похожее на согласие. Ему так сложно хотя бы один раз согласиться с ней? — Пап, скажи ему!       Отец стоял рядом, такой же разбитый, как в день смерти матери. Шериф поджал губы и долго, очень долго играл в гляделки со Стайлзом. Тони хотелось накричать на них. Чтобы перестали. Чтобы сели в машину. И уехали домой.       — Если это защитит вас, я готов пролежать в психушке хоть год, — криво улыбнулся Стайлз, нелепо заведя руку за голову. Он пытался пошутить, но сделал только хуже.       Год?       Тони ведь только вытащила его!       — Пожалуйста, не делай этого, — умоляла Тони, но брат только отдалялся, чтобы она не смогла его остановить.              — Я помню, как погибли те люди. — Голос Стайлза стал совсем безжизненным, да и он сам походил больше на ходячий труп. — Я помню всё, что делал Он. Это я причинил всем столько боли. И я знаю, что Он не остановится.       Ногицунэ убивал его изнутри. Чужие воспоминания травили сознание, заставляя сомневаться в реальности происходящего. Единственное, в чём был уверен Стилински — он опасен. Стайлз потерял контроль. И больше не мог ничего сделать. Пожалуй, ему самое место в доме Эха.       Тони почувствовала, как её плечо крепко сжали. Это Скотт. Он молчал, не решаясь влезть в семейную драму. Рука МакКола будто пригвоздила её к месту, не позволяя шагнуть вслед за братом. Только вчера вечером она вернула его в реальность, а сегодня снова прощалась. Тони не верила в дом Эха. — Скотт, — Стайлз тяжело сглотнул и вцепился в замок кофты. — Пообещай, что не дашь мне выйти, если я снова стану опасным для окружающих.       И обещание Скотта прозвучало, как приговор. Тони чувствовала, как уходила земля из-под ног, когда Стайлз зашёл за ворота дома Эха. Даже сердце не билось. Стало так тихо. И только дрожали колени.       Тони так и простояла, не шелохнувшись, пока не вернулся отец. Он был один. Шериф виновато посмотрел на неё.       — Поехали домой, ребёнок. — Отец приобнял её за плечи, и Тони вся сжалась.       В дом? В тот пустой и мрачный дом, пропитанный страхом от ночных кошмаров?       Отец заметил смятение на её лице. Наверное, он тоже чувствовал это. Отчаяние. Тони всерьёз стала бояться, что ситуация со Стайлзом может сломать отца. Он ведь уже потерял маму, что будет, если…       Не будет. Нельзя об этом думать.       Тони сморгнула слёзы и заломила пальцы.       — Хорошо, — еле выдавила она.       Тишина в доме буквально звенела пустыми кружками. Тони даже не потрудилась включить свет, идя в потёмках к лестнице. Отцу нужно было вернуться в участок, поэтому он долго наставлял её, что нужно обязательно позвонить, если хоть что-то в доме покажется ей странным.       — Я поговорю с Дитоном, чтобы он сделал нам эту… как это у вас называется? — Замялся отец, разводя руками.       — Защиту из рябины? — Устало отозвалась Тони.       — Да. Ты уверена, что мне нужно ехать?       Тони остановилась на второй ступеньке и повернулась к отцу. Снова стало больно, стоило увидеть его несчастное выражение лица. Она знала, что он не хотел её оставлять. Ровно как и Стайлза.       Улыбка вышла такой натянутой, что губы трескались.       — Я в порядке. — Заверила его Тони. — Тебе нужно в участок, я знаю. И я уже написала Эллисон.       Ноэ Стилински долго стоял в коридоре, взвешивая все «за» и «против». Обычная жизнь шерифа треснула по швам, стоило появится в ней оборотням. И теперь обязательства разрывали мужчину по швам. В участке до сих пор разгребали последствия взрыва и уже возбудили дело. Как не дать им выйти на след сына? И как спасти Стайлза от самого себя?       — Всё правда будет хорошо.       Они стояли в пустом, почти безжизненном доме, и оба убеждали себя, что справятся. Стилински справятся. Всё получится. В конце концов, что у них ещё оставалось кроме надежды?

***

      Арджент не спала. Голова шла кругом от происходящего, а руки зудели от желания сделать хоть что-то, чтобы устранить угрозу. Она вновь вернулась в больницу, чтобы забрать отца с перевязочной: Мелисса МакКол, когда узнала о взрыве, настояла на том, чтобы Арджент пришёл к ней обработать раны. Отец был до убийственного молчалив. Это никогда не было хорошим знаком.       Сидя ночью на кровати, Эллисон думала, что ей делать дальше. Под подушкой был целый арсенал их холодного и огнестрельного, а на тумбочке лежал зачищенный до блеска арбалет. И что? Она выстрелит, если на неё нападёт Они? Хорошо. А если это будет Стайлз?       Губы сжались в тонкую полоску, и Эллисон уронила голову на сцепленные руки. Она охотница. Нет другого выбора, верно? Именно об этом молчит отец. Ардженты десятилетиями защищали жизнь обычных людей от сверхъестественного. Эллисон должна. Но на языке скопилась горечь, и почему-то в душе стало очень больно.       Телефон отвлёк от размышлений, и Арджент подорвалась с места. Ей хватило пары секунд, чтобы прочесть короткое сообщение, и полминуты, чтобы схватить вещи и выскочить в коридор. В кабинете отца горел свет. Эллисон не стала останавливаться и просить разрешения, скрип двери догнал её на пороге.       — Уже поздно. — Констатировал отец. Он не звучал осуждающе или рассерженно. Скорее устало.       Эллисон поправила пояс, на котором болтался шокер и нож.       — Да, я знаю.       — Едешь к Скотту?       Кожаные перчатки скрипнули, когда Эллисон сжала пальцы. Вместе с ними на долю секунды сжалось и сердце. На лицо вылезла непрошенная ухмылка. Кажется, ещё недавно отец бы запер её дома, лишь бы она не виделась с новообращённым оборотнем. Сейчас в его голосе звучало только беспокойство.       — К Тони. — Ответила Эллисон, обернувшись. — Она не хочет оставаться одна после того, как Стайлз ушёл в Дом Эха.       Крис кивнул. Они все знали о выборе Стайлза и готовились к последствиям.       — Будь с ней осторожна.       Эллисон скептично вскинула бровь, не ожидая камня в огород Стилински. Это было странное напутствие. И в коридоре снова повисла тишина, в которой скрывалось слишком многое.       — Она просто напугана.       — Она дважды взломала защиту на нашей квартире, пропала в лесу, а потом сбежала из твоей комнаты через окно. И обворовала мой сейф.       — Я уже вернула тот пистолет. — Закатила глаза Эллисон, жалея, что затормозила. Нужно было выйти поскорее, чтобы вот так по-глупому не оправдываться перед отцом. — Все мои друзья странные, пап.       — Да. — Согласился Крис. — Именно поэтому я прошу тебя быть осторожной.       Эллисон ехала в полнейшей тишине. Даже радио молчало. Арджент неотрывно смотрела на дорогу, кусая губы, и надеялась, что труп тёти Кейт снова не выскочит на проезжую часть. Это было бы очень не вовремя. И нет ни Лидии, ни Айзека, чтобы остановить её от идиотских поступков снова.       При воспоминании о друзьях Эллисон крепче сжала руль. Ногицунэ угрожал им. Она приходила в отделение интенсивной терапии, чтобы проведать Айзека, и, если бы не Мелисса, Эллисон бы так и не попала внутрь. Вход только для членов семьи. Смешно. Смешно говорить такое про подростка, чья семья мертва.       На дорогах было пусто. Время шло к одиннадцати ночи. Но в окне Стилински горел свет. Арджент тихо припарковалась во дворе, инстинктивно осмотрев территорию. Спокойно. Холодный воздух пробирался под кожанку, вызывая мурашки.       Внутри царил старый беспорядок. Все вещи словно замерли на своих местах. Ничего не изменилось с дня пропажи Тони и Стайлза, Эллисон уверена. Только лестница скрипела, пока Арджент кралась наверх. Пальцы сжали ремешок арбалета.       Она нашла Тони в комнате Стайлза. Горела настольная лампа, которая светила на стену, как прожектор. Тони сидела в компьютерном кресле с ногами, взгляд застрял на стене, которая превратилась в коллаж из фотографий и нитей.       — Это оставил Стайлз?       Тони вздрогнула от звука её голоса и едва не пролила на себя кружку с кофе. Ещё две стояли на столе. Вероятно, пустые.       — А? Ага. Когда он пропал. Привет, кстати.       Глаза Стилински рассеянно бегали по комнате, периодически возвращаясь к Эллисон. Лампа оставляла отблески на её очках, делая похожей на учёную. Эллисон села на край кровати, рассматривая стену. Определённо странно.       — Зачем Ногицунэ сделал всё это? — Задалась очевидным вопросом Эллисон, не в силах понять всё переплетение красных нитей.       Скрипнуло кресло, Тони покрутилась туда-сюда и потёрла переносицу.       — Это не делал Ногицунэ. Я так думаю. Знаешь, у меня есть теория. Ну, про то, когда в Стайлзе включается именно Стайлз, а не тот мудак. — Стилински отхлебнула кофе, явно рассчитывая добить свою нервную систему. — Вот это всё, — она махнула на стену, — это метод Стайлза. Он пытался разобраться в том, что с ним происходило.       Эллисон прищурилась и ради интереса дёрнула одну из красных нитей. Привязана крепко.       — Я думаю, он может бороться с ним. Ногицунэ пользуется его воспоминаниями, но не может в точности подделать Стайлза. Он не гуль, а просто хитрый придурок.       — Гуль?       Вместо ответа Эллисон поймала стопку бумаг, которые упали ей на колени. Печать чуть побледнела и иногда шла полосами, будто в принтере заканчивалась краска. Вероятно, так и было. Арджент мельком взглянула на принтер, из которого торчали ещё бумаги.             — «Гули (упырь, вурдалак) — могут принимать внешность последнего съеденного ими человека, при этом не имеет значения, был ли он жив или давно умер.» — прочитала Эллисон, удивлённо подняв брови. — Жуть какая. Откуда это?       — Я закончила перевод бестиария.       — Ты сделала что?..       Тони рассеянно кивнула, будто не заметила удивления в голосе Эллисон. Вместо этого Стилински ткнула ручкой в сторону нескольких листков с подписями.       — Он не самый полный, хотя ваша семья определённо потрудилась на славу. Но я не нашла ничего толкового про Ногицунэ. Только сухую выжимку о том, что это тёмная кицунэ. Но, — Тони отпила ещё кофе и чуть приподнялась со своего насеста. — Откуда он здесь? Зачем он здесь?       — Разве его привлёк не Неметон?       Тони повернулась к Эллисон, и только теперь можно было рассмотреть её уставшее осунувшееся лицо. Кожа Тони совсем побледнела, а капиляры в глазах полопались.       — Я думаю… Уверена, что он был заточён в Неметоне.       Эллисон замолчала, обдумывая слова Тони. Стилински продолжила пялиться на стену, провалившись в свои мысли. Вокруг лежали бумаги. Сотни бумаг. Она все их прочла?       — С кем тогда встретился мой отец двадцать лет назад? — Арджент вспомнила историю про демонов Они.       — С последователем. — Без сомнений ответила Тони. — Тебя вчера не было, да? Когда я сорвалась на Киру со Скоттом.       Стилински крутилась на кресле, как моторчик, и постепенно набирала скорость. В какой-то момент Эллисон пришлось положить подруге ладонь на колено, чтобы замедлить мельтешение.       — Ногицунэ — это не совсем лиса. Это целый культ кицунэ, которые отошли от «истинного» пути и стали поддерживать путь Тёмного лиса. В Японии очень сложное устройство сверхъестественных существ, знаешь… — Тони зевнула и поправила очки. Задумалась на секунду. — В общем, не так это и важно.       — Расскажи. — Прервала её Эллисон и положила арбалет на кровать.       Если знания, которые вкачала себе в голову Стилински, могли помочь защитить стаю, Эллисон готова слушать всю ночь.       Тони почесала щёку и нерешительно вздохнула.       — Всё злое у Японцев питается от Подземного мира. Как я поняла, это та же концепция Ада, и вся тьма стекается туда. Противоположность — боги на небесах. Типа Инари. Это богиня плодородия, которой поклонялись кицунэ. И все они питались от силы природы и неба, но… — Стилински усмехнулась и откинулась на спинку кресла. — Но Ногицунэ первый взял силу из боли и тьмы. Поэтому он считается Тёмным лисом. Судя по легендам, он свергнул Инари, а та под его натиском покинула земной мир и скрылась на небесах. После этого кицунэ потеряли свой дом. И некоторые из них примкнули к темноте.       — Он стал новым божеством?       — Вряд ли. Я не нашла этому подтверждения. Но ему молились последователи, как бы вознося дань уважения и прося помочь.       — А что было нужно Ногицунэ? По легендам.       Тони пожала плечами.       — Процветание зла? Не знаю. Всё, что я нашла, — меч «Урагиримоно ноха». Язык сломаешь, пока говоришь.       Эллисон нервно улыбнулась, продолжая следить за Тони и слушать её рассуждения.       — Что с этим мечом?       — Если переводить дословно, то это лезвие предателя. Он считается исчезнувшим. Не факт, что он вообще существовал. Но его ищут все последователи Ногицунэ, когда остаётся время после наведения хаоса и жести. Помнишь, твой отец говорил, что ногицунэ, которого он встречал, попался на сделке с оружием?       — Думаешь, он тоже искал меч?       — Вероятно. Это что-то типа обязательного паломничества у тёмных лисиц. Все должны искать меч.       Эллисон склонила голову на бок. На глаза им попадалось только одно «лезвие».       — Меч Киры?       Стилински пожала плечами, и её взгляд вновь стал рассредоточенным. В такие моменты Эллисон жалела, что не могла читать мысли. Было бы проще. Не пришлось бы угадывать, что скрывает отец, или что думает Скотт о всём происходящем. К счастью или сожалению, у Эллисон не было никаких сверхспособностей. Арбалет, аконитовые пули и воспитание её матери — всё, что имелось у Арджент.       — Вряд ли. И вообще, не в мече дело. — Тони оставила кружку на компьютерном столе брата. — Мне кажется, мы вообще все копаем не в ту сторону. Мы пытаемся угадать поступки Ногицунэ. Но что ему нужно? И почему Скотт игнорирует факт, что мать Киры управляет Они? Или он мне не верит?       При воспоминании о демонах с мечами Эллисон поёжилась. Они появились из тьмы и били бездушно. Ни эмоций, ни криков, только холодное острие катаны и чёрная маска. Их не удерживал даже пепел. Как минимум, не надолго. Представить, что ими управляла миссис Юкимура       — А это не может быть кто-то из тех, кого мы знаем? Кто-нибудь из учителей?       Это был закон подлости. Школа итак выматывала и превращала жизнь в маленький уютный Ад, так ещё там появлялись убийцы, сбежавшие маньяки, охотники и друиды. Эллисон бы не удивилась, окажись их медсестра ведьмой, а Пирожок — ворчливым вампиром.       — Или Питер Хейл? — Арджент кивнула на левый угол стены, где висела фотография зомби-дяди и несколько стикеров.       Тони нахмурилась.       — Думаю, мимо. — Она вновь потёрла глаза, которые уже горели от перенапряжения. Даже в очках всё дальше вытянутой руки размывалось до безобразных пятен. — Если только он сам тебе не признался в жутких планах.       Эллисон поджала губы и наградила Тони долгим взглядом. Вспомнила, что та не была в курсе дела. О семейном секретике Питера знала только Лидия и электрошокер, которым оборонялась Арджент. Кстати, действенная штука. Эллисон теперь везде её носит. Кроме школы, очевидно.       — На самом деле — да.       Тони крутанулась на кресле и подняла подбородок, будто ожидая увлекательной истории. Эллисон фыркнула. Завтра несколько тестов и контрольная по экономике, а они сидят и обсуждают демонов, убийства и жуткого Хейла.       — Когда ты лежала в больнице, мы с Лидией немного… повздорили с Питером. — Эллисон пропустила сквозь пальцы волосы и только сейчас заметила, как покраснели руки. Кожаные перчатки натирали. А может, это она так часто царапала себя и дёргала, чтобы отвлечься. — Он хотел, чтобы Лидия узнала то, что скрыла от него Талия. Мать Дерека.       — Я в курсе.       — И оказалось, что у него есть дочь. У Питера Хейла.       — Я в курсе. — Тихо повторила Тони.       — И помнишь ту историю с мистером Тейтом? Так вот… Что? — Эллисон подозрительно прищурилась, но Стилински не выдавала своё замешательство или нервозность. — Откуда?       — Я проверила всех подозрительных личностей через полицейские сводки и архивы. — Бесцветно ответила Тони, уткнувшись взглядом в колени. — Малия Тейт, кстати, сейчас в Доме Эха. На этом настояли органы по защите детей, прикинь.       — Когда ты успела её проверить?       — Сегодня. Точнее вчера днём. Ну, после всей неразберихи с Ногицунэ.       — Кого ещё ты проверила?       Эллисон нужно было прикусить язык, но рефлексы охотника шли впереди неё. Есть зацепка, значит нужно копать. Следы быстро стираются, а слова теряют свою ценность. Поэтому Эллисон вся напряглась и поддалась вперёд.       Тони устало убрала очки на голову. У неё не было сил сопротивляться допросу.       — Всю школу. Хейлов. Семью Киры. Твоего отца. Новый мед персонал. Часть полицейского участка. И вроде парочку новых приезжих.       — Тони…       — Я нарыла столько компромата на нашего директора, это ужас. Малия случайно подвернулась. Там была странная заварушка с её удочерением, да и авария странная.       — Тони. — Остановила её поток слов Эллисон и резко двинула кресло на себя. Колёсики противно проскрипели по полу. — Когда ты спала?       — Что? — Непонимающе насупилась Тони, прижав колени к груди. — Вчера? Или позавчера? После убийств в больнице.       Эллисон поражённо выдохнула.       — Тебе нужно отдохнуть, Тони.       Внутренности скрутило в узел от загнанного вида Стилински, когда та забилась в угол кресла. Эллисон думала, что умеет держать строгий взгляд. В конце концов, она слишком часто останавливала Скотта от необдуманных поступков. И нередко уговаривала Лидию перестать учить конспекты. У Эллисон был опыт. Но он не помогал.       Потому что несчастный вид Стилински невозможно было вынести, если у тебя есть сердце.       — Я не могу остановиться. Тогда я всех потеряю. — Пробормотала Тони, уткнувшись подбородком в колени. Совершенно разбитая. Безмерно уставшая. — Потеряю Стайлза. Потеряю отца. Потеряю Айзека. Понимаешь?       Каждое слово оглушило, подобно выстрелу. Эллисон замерла, рассматривая лицо Тони. Они не ладили. Раньше. Но после всех этих дурацких приключений с канимой и смертей невинных людей что-то поменялось.       Арджент тяжело сглотнула, когда Тони отвернулась. Стилински не плакала. Кажется, она была совершенно опустошена и без всяких демонов её сознании.       Беспомощность сковала Эллисон по рукам. Что она могла сделать, чтобы помочь? Если бы она только могла вытряхнуть Ногицунэ из головы Стайлза, заставить его отступить. Или отмотать время назад. До того, как взорвали участок. И до того, как Айзек попал под действие электричества.       Но Эллисон не могла. Она снова никого не защитила.       Арджент посмотрела на стену, залепленную фотографиями, на все красные нити, на бумаги и ноутбук, который тихо гудел на зарядке. Это был их единственный способ борьбы. Они играли с лжецом и отчаянно пытались понять правила этой игры.       — Скажи, где мне искать. Мы найдём решение вместе.       Тони устало почесала щёку, вернув очки себе на нос. Взгляд стал холодным, совсем отстранённым, словно Стилински провалилась под землю, оставив вместо себя подделку. Но её голос звучал неожиданно жёстко:       — Нам нужно найти связь Юкимуры с Ногицунэ. Она что-то скрывает.

***

      Конечно же, они проспали первый урок. Эллисон нашла себя спящей на полу. Шея болела, потому что всё утро Арджент спала с откинутой головой. Снилаь полная околесица, мешанина из всех прочитанных исторических сводок и бестиариев. Они вышли на след концентрационного лагеря, но, кажется, переутомление оказалось сильне.       Эллисон с болезненным вздохом размяла шею и проморгалась. Тони уснула на кресле, на коленях так и лежали свежие бумаги, которые в них выплюнул принтер. В доме царила полная тишина. На автомате Арджент проверила телефон, но новых сообщений не было. Ночь прошла спокойно? Эллисон размышляла об этом, пока пинала кресло. Всё тело ломило. Ужасно хотелось отключиться обратно.       — Тони, вставай! — Арджент метнула в подругу подушку, но Стилински было феерично плевать. Она только сильнее зарылась носом в воротник толстовки. — У нас контрольная по экономике! Вставай!       — К чёрту экономику… — прохрипела Тони, едва открывая глаза.       Прямо сейчас хотелось умереть. Так сильно болело всё. Особенно голова. Её будто раскалывали на сотню маленьких кусочков, из которых собирались сложить мозаику. Стилински простонала, съехав чуть ниже по креслу. В пояснице стреляло. И болели глаза. Она практически ничего не видела. Тело неприятно перегрелось из-за одежды, которую она так и не сменила. Ну и запашок. Ну и утро. Лучше сдохнуть.       Эллисон кое-как подняла её из мёртвых. Но Тони плохо помнила, как спустилась вниз. По ней словно проехался старый поезд и промолол каждую косточку. Или она заболела? От вида еды в холодильнике тошнило, так что Тони поскорее его захлопнула, а затем почти нырнула в раковину. Лишь бы холодная вода продолжала течь по её лицу и остужать кожу. Как же ей плохо…       В машине Арджент работал кондиционер. Это немного заставляло жить. Эллисон тоже походила на несвежий труп, но в ней хватило стойкости сесть за руль и причесать волосы. Тони сдалась на этапе «сесть в машину».       — Зачем нам в школу? Это тупо.       — Нам всё ещё семнадцать.       — Тебе скоро девятнадцать.       — Это всё из-за перевода из Парижа.       Тони подняла руки, сдаваясь. Всё ещё мутило. Информация раздирала голову, так что Тони едва ли могла сосредоточиться на разговоре с Эллисон. Что они вчера нашли? Лагерь? Ой-Крик? Или как-то по-другому? Стилински смутно помнила последние часы ночи, когда они с Эллисон по горло зарылись в архивах.       Надо бы проверить, на сколько лет их могут посадить в Калифорнии за такое кощунство с секретными материалами и базами данных.       — Мы успеваем на экономику, — попыталась приободрить её Эллисон.       — Я сейчас сдохну, Эллисон… — скорчила гримасу Тони, выбираясь на парковку.       Это же было так глупо — притворяться, что они живут нормальную жизнь. А если со Стайлзом что-то случится, пока они решают идиотскую промежуточную у Пирожка? Или Они решат напасть днём? Вдруг, у них изменился режим?       — Тебе стоит умыться, — Эллисон закрыла машину и цепанула Тони за локоть, чтобы не сбежала. До начала урока оставалось совсем мало времени. Минута? Три?       — Мне стоит пойти в дом к Кире и придушить её мать. — Выдавила из себя Стилински, протерев очки на ходу. Ничего не видно. Совсем. — Ладно, или я просто умоюсь.       Эллисон рассеянно поздоровалась с толпой одноклассников и нашла рыжую макушку Лидии. Та листала конспекты, но, стоило ей заметить Арджент и Стилински, тут же отвлеклась. Глаза банши вспыхнули не добрым блеском.       — Где вы были?! Я начала думать, что вас сожрал какой-нибудь оборотень!       Эллисон благородно приняла удар на себя, потому что Тони запиналась за собственные ноги, борясь с очками. Стилински всё ещё ничего не видела, кроме мутных пятен и мушек перед глазами.       — Мы были у Тони всю ночь. Пирожок ещё не пришёл?       — Нет! — Раздражённо качнула головой Лидия. — Я его отвлекла. И заверила Скотта, что с вами всё нормально.       — С нами всё нормально, — подтвердила Тони, освободившись от хватки Эллисон. — Но мне нужно надеть линзы. Подождите меня, хорошо? Я быстро.       — Ты взяла с собой линзы? — Удивилась Эллисон. Они же собирались впопыхах.       — Наверное, — Тони сильнее сжала переносицу из-за боли в голове. — Я таскаю с собой запасные. На всякий случай.       Она по памяти дошла до двери женской уборной, слыша за спиной тревожную болтовню девочек. Очень шумно. Очень жарко. И до отвратительного плохо. Тони подумала, что её вырвет прямо в раковину. Или она просто шлёпнется в обморок. Но что-то необъяснимое удержало её на ногах, и Стилински сжала белую раковину, борясь с головокружением.       Пожалуй, она не будет пить кофе ближайшую неделю. И при первой же возможности сбежит из этого города, прихватив с собой Стайлза.       Стайлз. Его имя отозвалось болью во всём теле. В особенности — в сердце. Так ощутимо, словно сердечный приступ. И очень знакомо. Так сильно знакомо, как все те сны.       Эллисон начала беспокоиться спустя пару минут. Потом, когда прозвенел звонок, начала переживать и Лидия. Когда на горизонте появился Финсток, Арджент попыталась убежать, но тренер всё-таки загнал их в кабинет. Эллисон смотрела на пустой коридор. Лидия перевела на неё испуганный взгляд, становясь до ужаса серьёзной. Словно Мартин перемкнуло.       Тони не было.       И на контрольной она не появилась.