Золушка и Король! My Abusive Highschool Love

      Второй день в школе у Эмы проходил гораздо спокойнее, чем первый, хотя грозный вид сидящего рядом хулигана её откровенно не вдохновлял, все еще пугал, но были все же и приятные моменты: так как она познакомилась со старостой класса, Дзэнъин Маки, та стала внедрять её в коллектив и знакомить потихоньку с остальными одноклассниками. Ей очень повезло завести такого сэмпая.              Во время уроков Кавахара замечала на себе частые взоры Сукуны, такие горячие, что ими можно было и обжечь. Поймав его взгляд, она вопросительно смотрела на него, но он просто отводил глаза с легкой усмешкой. Поначалу девушка подумала, что у неё что-то на лице, но убедившись в своей идеальности в зеркале женского туалета, Эма поняла, что он просто её пытается надуть, и перестала обращать на него внимание.       После последнего урока Рёмэн навис над бедняжкой и уставился на неё, пока она не заметила, что кто-то стоит рядом, и не подняла на него взгляд.       – Чего тебе? – спросила она немного грубо, потому что ситуация обязывала. Ну а чего он встал возле неё, и даже не окликнул? Детский сад какой-то.       – Ты уже выбрала себе клуб? – задал вопрос Сукуна.       – Я-я ещё думаю, но скорее всего вступлю в фотокружок, – неуверенно ответила Кавахара. Парень удовлетворенно кивнул, сунул руки в карманы брюк и величественно покинул класс, оставив её в полном недоумении. Какой же он все-таки странный и грубый…       Удивительное произошло на следующий день во время обеденного перерыва. Рёмэн покинул класс, а затем вернулся обратно с двумя банками колы, одну из которых – более теплую – протянул Кавахаре. Девушка уставилась на банку в его руках, как баран на новые ворота.       – Это… мне? – спросила она с таким удивлением, словно он её оскорбил, отчего Сукуна начал злиться. Это был жест внимания, а она отчего-то тупит. Такими темпами он, конечно, и за два месяца её не соблазнит, раз девка так туго соображает.       – А ты видишь тут кого-то ещё? – немного рассерженно спросил он. В целом, вокруг действительно были люди, и Эма не знала, хорошо это или нет, что одноклассники стали свидетелями этой маленькой сценки проявления заботы к ней школьного хулигана. Она пока ещё не создала себе никакой репутации, но благодаря Сукуне, теперь может её себе испортить по щелчку пальцев…       – Спасибо, – скромно поклонилась она ему и взяла бутылку в обе руки. Если она просто будет вежливо улыбаться и вести себя мило, то ничего не случится. Не так ли?       – Слышь, – позвал её парень, усаживаясь на стул, ломая к чертям собачьим установку “ничего не случится”, – пойдешь со мной на свидание?       – Я? – глупо переспросила она опять, просто потому что не могла поверить, что это происходит с ней. Рёмэн прикрыл глаза, явно сдерживая свой темперамент изо всех сил, после чего уставился на Эму с выражением дикой усталости и каплей иронии:       – Как я и сказал – ты видишь тут кого-то ещё? – довольно грубо выдал он. – Ну так что, пойдёшь со мной на свидание или не пойдёшь со мной на свидание?       – Я-я… мне н-надо подумать… – заикающимся голосом ответила Кавахара. Такой ответ, как ни странно, хулигана устроил – он кивнул и отвернулся к окну, пока Эма сидела и нервно обливалась потом, не зная, что и делать теперь. У неё не было даже подруги в этой школе, с которой можно было обсудить ситуацию. Дзэнъин-сэмпай, конечно, взялась за её социальную адаптацию, но докучать своими проблемами, ещё и любовными, ей не хотелось.       На следующий день Эма впервые пришла на собрание фотокружка. Это было не так волнительно, как самопредставление перед классом в первый день учебы, но тоже немного неловко. Её представлял Оккоцу-кун, который был чрезвычайно любезен и мил. Кавахара даже немного позавидовала, что такой хороший мальчик достался Маки-сан. Судя по всему, он представляет из себя настоящий boyfriend material.       Минут двадцать спустя дверь неожиданно распахнулась, и на пороге нарисовался Сукуна Рёмэн. Все присутствующие повернулись к нему, и повисла пауза, пока тот, как ни в чем не бывало, прошел в помещение и опустил лист формата А4 на стол, ни на кого не глядя. Затем он занял свободное место рядом с Эмой, вальяжно опустившись на стул, словно это был трон, а не школьная скамья.       – Сукуна, ты ничего не перепутал? – осторожно поинтересовался у него Юта, ломая взволнованно руки. – Ты ведь, кажется, состоишь в клубе по регби…       – Перевелся, – кратко ответил он, кивнул на принесенную им бумагу. Судя по выражению лица Оккоцу-куна, да и всех остальных присутствующих, они не были сильно счастливы услышать эту новость. В целом, Кавахара даже понимала, почему… Но чего она, как и другие школьники, не поняла, так это мотивов Сукуны: зачем ему переводиться из клуба регби, активного спортивного клуба, где он был одной из восходящих звезд, в скучный фотокружок. Это было странно. Кавахара и на секунду не могла подумать, что это случилось из-за неё, это было бы слишком самонадеянно.       Так как на текущий день в клубе образовалось целых двое новеньких, то на повестке дня было общение с ними, знакомство и вовлечение их в деятельность клуба. Участники клуба показывали свои работы, особенно они гордились фотоснимком Мэгуми Фусигуро, который за него получил награду в молодёжном фестивале. Это сделало их клуб чуть более популярнее обычного.       Вышеупомянутый Мэгуми выглядел не самым общительным парнем. Сложно было сказать, что он был красив, но Кавахара впечатлилась его огромными черными ресницами. Вот это да! Она ради таких пользовалась тушью, когда кому-то вроде Фусигуро они достаются от природы бесплатно… В любом случае, дело своё он, судя по всему, любил, потому что стал показывать Эме и Сукуне маленькую коллекцию фотоаппаратов, которой владел фотокружок. Его голос был довольно холодным, но о камерах он говорил с явной теплотой. Здесь был один профессиональный зеркальный фотоаппарат, который, по словам Фусигуро, использовался только для школьных мероприятий и фотографий классов; старенький полароид, дышащий на ладан, две цифровые мыльницы и два пленочных фотоаппарата. Последние можно было арендовать, чтобы делать снимки для кружка.       – А на телефон нельзя фотографировать? – наивно спросила Эма. Мэгуми снисходительно улыбнулся.       – Можно, но в этом нет никакого спортивного интереса. Как правило, мы пользуемся пленкой, после чего проявляем её в фотолаборатории.        Как оказалось, именно на неё пошли деньги, выигранные Мэгуми в фотоконкурсе. Туда же повели новеньких: фотолаборатория представляла собой маленькую подсобную комнату, в которой располагались все нужные материалы для проявления снимков: лотки, растворители и прочие не знакомые Эме приборы. Там было довольно темно, единственный свет, который работал, представлял собой инфракрасные лампочки. Даже втроём, Мэгуми, Эме и Сукуне, им было в этом помещении тесно, а Рёмэн словно специально соприкасался с девушкой со спины, хотя она старалась уклоняться от соприкосновения с ним, он словно специально прислонялся обратно. По этой причине она почувствовала облегчение, когда они вышли обратно в класс, и стали изучать стенды с фотографиями участников клуба.       – Скукота, – фыркнул Сукуна, разглядывая стенд Юты. Там были фотографии людей, главным образом детей, в движении. Оккоцу был задет, но вида не подал. Он не понаслышке знал, что Рёмэн на все имеет своё мнение и что его слушать себе дороже. – А вот это ничего, – добавил он одобрительно, оценивая ватман с фотографиями самого Фусигуро. Его фотографии были в основном черно-белыми, а снимал он архитектурные сооружения. Среди них были как достопримечательности Токио, так и обыкновенные здания в японском стиле, храмы и святилища. Снимки впечатлили и Эму тоже.       – Фусигуро-кун самый талантливый из нас всех, – с гордостью сказал за него Оккоцу. – Он собирается поступать на искусствоведение, так что вся текущая деятельность пойдет в его портфолио. У него очень хорошие шансы получить стипендию.       Мэгуми фыркнул смущенно, но ничего не сказал, придержав своё мнение при себе.        После занятий в клубе Сукуна потянулся вслед за Эмой к шкафчикам с обувью. Она чувствовала небольшое напряжение в его компании. По всей видимости, им нужно было идти в одну сторону, но ей совсем не хотелось об этом спрашивать, она итак уже почти создала себе репутацию девушки этого хулигана, совместный путь домой может произвести впечатление, что они близки друг с другом. Она немного задержалась у шкафчика, надеясь, что Рёмэн пройдет вперед, и она будет избавлена от принятия решения, общаться с ним или нет.       – Ты идёшь? – окликнул он её сердито, не понятно почему рассердившись. Кавахара тут же выровнялась по струнке, испугавшись его гнева.       – Да-да, я иду, – ответила она и подошла к парню. – Ты тоже идешь на станцию?       – Нет, – отрезал он. – Я живу в трех автобусных остановках отсюда. Но я тебя провожу.       Эма потеряла дар речи от неожиданности. Проводит? Её? Неужели он пытается с ней сблизиться? Она была шокирована, и именно по этой причине до самых школьных ворот они шли в молчании, и только после этого Кавахара, наконец, осмелилась задать вопрос.       – Почему ты так добр со мной? – выпалила она на одном дыхании, жмурясь от страха. Ей почему-то казалось, что Сукуна может в ответ на это её ударить, хотя он и не производил впечатления конченного психопата. Просто темпераментного парня. Но вдруг и правда ударит?       – Нравишься, – ответил резко он, переводя глаза в пол. – Не понятно что ли?       – А-а, вот как, – ответила только это девушка, не зная, что ещё сказать. Да и что тут скажешь? Нет слов, одни эмоции. Она пребывала в полной растерянности. Эма действительно была удивлена такому повороту событий, ведь они были знакомы всего пару дней. И кроме того, он стал для неё первым парнем, что признался девушке в своих чувствах, и так как это был первый подобный опыт, она немного не знала, как себя вести.       Кавахара любила почитать на досуге мангу для девочек, любовные истории заставляли её сердечко трепетать от волнения, поэтому в представлении девушки, основанном на этом чтиве, традиционное признание кокухаку должно было происходить не так. Далеко не так. То, с какой небрежностью это проделал Сукуна, вызывало у нее сомнения, действительно ли она ему нравится. Вообще было похоже на то, что он делает ей одолжение…        Пауза затянулась.       – Так ты пойдешь со мной на свидание или нет? – снова на агрессивной ноте задал вопрос одноклассник. Эма поняла, что если она не осадит его сейчас, то потом уже случая может и не представится.       – Послушай, Рёмэн-кун, – начала она вежливо, – я уже поняла, что ты темпераментный человек, но если я тебе понравилась, то мог бы ты хотя бы попытаться быть вежливым? Твои интонации заставляют меня думать, что если я тебе откажу, то ты меня изобьешь в переулке. То есть… Я надеюсь, что ты этого не сделаешь… – струхнула она под конец своей воспитательной речи.       Совершенно неожиданно на щеках Сукуны появился легкий румянец, и он перевел взгляд в пол, виновато поглаживая затылок.       – Сорян… – Извинился. Грубо, как будто неискренне, но все же извинился.       По всей видимости, на данный момент это было всё, что могла бы из него вытянуть Эма. Ну ничего, и Токио не сразу строился. Она тяжело вздохнула и все же очаровательно улыбнулась ему.       – И да, я согласна пойти с тобой на свидание. Но только если ты будешь хорошо себя вести.       В ответ на это Сукуна протянул руку. Кавахара растерялась. Что это был за жест? Чего он хотел?       – Телефон, – поторопил парень. Эма мысленно стала прощаться со своим смартфоном, доставая его из кармана пиджака. Вот так, она думала, что ей тут в любви признаются, а на самом деле школьный хулиган просто хотел отжать у неё телефон…       Сукуна взял её телефон в руки, нажал на пару клавиш, и его телефон тоже зазвонил, после чего парень вернул телефон Эме.       – Теперь у тебя есть мой контакт, – сказал он. – Договоримся о встрече. В субботу норм?       – Д-да, абсолютно, – взволнованно ответила девушка, глядя на имя «Сукуна Рёмэн» на экране своего телефона. Судя по всему, теперь обратной дороги не было, и следовало просто смириться с тем, что она идет на свидание с этим хулиганом. Вряд ли у неё был шанс передумать или слиться. Господи, помоги.       Оставшийся путь до станции они шли молча. Эма не знала, о чем говорить, а Сукуна не пытался завязать разговор, идя, немного сгорбившись и спрятав руки в карманы школьной формы. На станции они разошлись, так как им надо было ехать в разные стороны. Тем не менее, Сукуна внимательно проследил за тем, как девушка прошла за турникеты и села в поезд, и ей показалось, что он ей не доверяет, словно она пыталась скрыть от него, в какую сторону ей ехать. Все это было очень непонятно, и уже дома Эма смущенно рассказывала маме, что её одноклассник пригласил на свидание.       Поздно вечером раздался звонок – это была подруга Эмы из средней школы по имени Рин. Они обещали поддерживать друг с другом общение, но Кавахара постеснялась писать ей первой свои впечатления о школе, и более настойчивая и общительная Рин сама связалась с ней.       – Ну что, Эма, как дела? – спросила она бодро. – Как прошла первая учебная неделя? Ты уже завела себе друзей? В твоём классе есть симпатичные парни?       – Ох, Рин… – девушка упала на кровать и уставилась в потолок, не зная с чего начать. – Столько всего произошло… Даже не знаю, что тебе рассказать, все так странно. Ну, если кратко, то я послезавтра иду на свидание с местным янки…       – Ты идешь не свидание с хулиганом??? – проорала подруга в трубку так громко, что Эме пришлось слегка отодвинуть телефон от уха, чтобы не оглохнуть. – Как тебя угораздило? Он заставил тебя? Может, обратиться в полицию? Если это буллинг, Эма, не надо молчать!               – Да нет, все в порядке, – проговорила Кавахара и принялась рассказывать все с самого начала. Рин охала и ахала в ответ на каждое предложение Эмы, будучи впечатленной столь необычным положением дел.       – И как только тебя угораздило? – повторила свой вопрос Рин после того, как закончила выслушивать эту историю. – Эма! У тебя есть его фотография? Он хотя бы симпатичный? Ты говоришь о нем так, словно он неплох…       – Сейчас посмотрю в LINE, – Эма вспомнила, что они обменялись контактами и, не вешая трубку, полезла открывать приложение. Сукуна нашелся среди пользователей довольно быстро, и у него даже была установлена фотография профиля. Повезло! Это было черно-белое селфи в профиль, на котором он держал у рта сигарету. Нужно было признать, что выглядело довольно стильно, хотя Кавахара замешкалась, будучи не уверена, следует ли отправлять такое фото своей подруге, но поскольку других у неё под рукой не было, она сделала скриншот и послала его в чат с Рин.       – Он ещё и курит! – тут же эмоционально отреагировала девушка. – Тебе это не надо, Эма! Хотя, надо признать, он очень симпатичный…        Эма снова открыла фотографию парня и стала внимательно изучать его снимок. В жизни ей не удалось его разглядеть как следует, хотя в целом он правда казался симпатичным. Черты лица у Сукуны были довольно складными, острыми, в общем и целом, если бы не его пугающая аура, затмевающая его внешность, можно было бы даже сказать, что он икэмэн.       – Ну, я уже согласилась, так что у меня нет выбора, придется пойти на свидание… – смущенно ответила она. – Сукуна мне кажется неплохим человеком, просто он немного вспыльчивый. Мне кажется, это пройдет с возрастом.        – Боже, да он же тебе нравится, Эма! Признайся, что ты влюбилась в него по самые уши. Вот и оправдываешь его поведение, не так ли?       – Нет, конечно, нет! – Кавахара покраснела до самых кончиков ушей. – Все, Рин, пока, мне пора идти… – и пусть это был чрезвычайно очевидный уход от ответа, она все равно положила трубку, чувствуя, как из ушей чуть ли не пар идет от смущения и неловкости.        Конечно же, он ей не нравился. Эма ведь совсем его не знает, как же можно при таком раскладе влюбиться в него? Она снова взяла телефон в руки и еще раз посмотрела на его фотографию. Не нравится, конечно, просто хочется узнать его получше, – заверила она себя и пошла чистить зубы перед сном.              На следующий день Сукуна пришел в школу с разбитой губой и бровью. Едва лишь он вошел в класс, как одноклассники стали перешептываться между собой: “опять подрался”, “на нем же живого места нет”, “а нечего задирать старших”. Эма подняла голову, услышав этот осуждающий шепоток, и увидела опухшее и покрасневшее местами лицо парня. Кое-где засохла корка крови. Похоже, ему и правда сильно досталось.       Школьник, как ни в чем не бывало, прошел на своё обычное место и завалился на стул, демонстративно закинув ноги на стол, показывая тем самым, как сильно ему поебать на мнение остальных. Кавахара смотрела на его профиль, размышляя, стоит ли спрашивать соседа о случившемся или лучше не лезть. Зная его темперамент, она выбрала бы второе, но прежде, чем девушка успела отвернуться, Сукуна поймал её взгляд.       – Чего уставилась? – хмуро спросил он. Пришлось перестраивать стратегию.       – Больно наверное, Рёмэн-кун? – сочувствующе уточнила Эма. Вопреки ожиданиям, он не рассердился, а лишь недовольно прикрыл глаза и отвернулся.       – Не сильно. Заживет, как на собаке, – ответил он достаточно спокойным тоном. – Противнику досталось сильнее. Он в больнице с сотрясением, – с внезапным воодушевлением добавил Сукуна. Он совершенно определенно демонстрировал ей сейчас своё превосходство, девушка это понимала. Эма терпеть не могла насилие, но также она не любила судить людей, не зная всей ситуации.       Кавахаре хотелось сказать ему что-нибудь ещё доброе или сделать что-то для него, но совершенно ровным счетом ничего не приходило ей в голову. Вдруг она вспомнила, что у неё в школьной сумке есть пластырь, который она носила с собой просто на всякий случай. Ни минуты не мешкая, Эма покопалась в своей аптечке и достала оттуда розовый пластырь с изображенной на ней клубникой. Девчачий совсем. Ну и что?       – Рёмэн-кун, вот, возьми, – протянула она отрывок ленты пластырей ему, положив на стол одноклассника. – Это мелочь, но вдруг тебе пригодится…       Сукуна перевел взгляд на пластырь, а потом на неё. Снова на пластырь, а потом снова на неё. Его глаза выражали недоумение.       – Ты стебешься надо мной? – уточнил он, глядя на это розовое нечто. – Похоже на то, что я буду такое носить?       – Спасибо, очень мило, что дала мне это, – закатила глаза Эма и с нажимом произнесла эту фразу, намекая на то, что должен был сказать Рёмэн на самом деле.        Парень фыркнул и поспешил убрать пластырь с парты во внутренний карман пиджака, бормоча себе под нос что-то вроде “бред какой-то”. Кавахара улыбнулась, но больше ничего не сказала. Ей было по-своему приятно, что он принял этот её маленький жест. В конце концов, это действительно было похоже на сближение.       Прозвенел звонок, и через минуту на пороге класса нарисовался их классный руководитель Нанами-сэнсэй. Он меланхолично обвел студентов глазами, задержав взгляд на последних рядах, после чего устало вздохнул и потер переносицу пальцами.       – Рёмэн-кун, – обратился он к нему, – пожалуйста, зайдите к медсестре и попросите её привести ваш внешний вид в порядок.        Сукуна молча поднялся со своего места и покинул класс. Эма проводила его внимательным взглядом, размышляя, не стоит ли пойти за ним. Однако сэнсэй начал урок, была новая тема, и девушке пришлось остаться, чтобы не усугубить свою успеваемость. А вот её сосед по парте так и не вернулся до конца уроков. Куда же он подевался?