Written in Blood

      После ухода Гермионы, к счастью, без происшествий, Северус уединился в библиотеке Малфоев и оставался там до полудня среды. Он устал, но не хотел спать... или, скорее, не хотел снова окунаться в безумную игру кошмаров. Он уже чувствовал явные признаки голода, гораздо раньше, чем они должны были начаться. И никакие исследования продвинутых зелий не могли отвлечь его от того факта, что ему, вероятно, придется чаще питаться. Положив книгу, которую держал открытой на одной и той же странице в течение последнего часа, на стол рядом с собой, он помассировал переносицу. В его сознании под слоями гнева, разочарования и ненависти к себе из-за недавнего открытия клокотало смутное беспокойство. Еще больше раздражало именно понимание того, что это чувство вызвано страхом за безопасность Гермионы Грейнджер.        — Разумеется, это чертово проклятие начало набирать силы как раз тогда, когда она решила приходить чаще, — прорычал он.       Он не был дураком. Он знал, что усилившиеся симптомы проклятия — это не совпадение. Чего он не мог понять, касались ли эти изменения конкретно тех, кого Волан-де-Морт считал своими врагами, или всему виной были лишь участившиеся встречи с обычными людьми. Был только один способ выяснить это.       — А я думал, что смогу прожить по крайней мере несколько месяцев, прежде чем снова увижу Поттера, — вздохнул он, поднимаясь со стула и подходя к камину.       Он бросил горсть летучего пороха и назвал кабинет министра магии.       — Северус? — Голос Гарри раздался раньше чем через минуту .       — Поттер, — резко сказал он, — есть вопрос, который нам нужно обсудить. Это срочно.       — Проходи.       Северус подкинул еще пороха, шагнул в зеленое пламя и был встречен взглядом Лили, пристально смотревшей на него из-под запотевших линз.       — Добрый день, — ухмыльнулся Гарри.       — Хм, — уклончиво промычал Северус.       Гарри указал на богато украшенный стул по другую сторону своего стола:        — Что вы хотели обсудить?       Северус оценил, что молодой человек перешел сразу к делу.       Чопорно усаживаясь, он ответил:        — Достаточно того, что мне приходится каждый день выслушивать дурацкие шутки Люциуса, но добавлять к этому всему еще и Гермиону Грейнджер уже слишком. Я требую, чтобы вы прислали другого добровольца для ваших экспериментов с кровью.       — Требуете? — Брови Гарри приподнялись.       — Я вежливо прошу вас прислать кого-нибудь другого, — Северус стиснул зубы.       — У нас нет никого другого. Она была единственной вызвавшейся, — Гарри встретил его яростный взгляд.       — Вы Министр Магии, вы можете назначить кого-нибудь.       — Не в этом случае, — Гарри провел рукой по волосам. — Они боятся. Большинство людей за всю свою жизнь не сталкивались с вампирами, и теперь не только живут рядом с ними, но и знают, что это те самые ведьмы и волшебники, которые служили Волан-де-Морту. Они с самого начала никому из вас не доверяли, а теперь... — его взгляд искоса скользнул по нему. — Они не видят никакой пользы в том, чтобы рисковать из-за этого своими жизнями.       — Тогда почему бы сразу не отменить эти эксперименты с кровью? Мы оба знаем, что Волан-де-Морт не оставил бы шанса на лечение, — Северус не поддался уговорам.       — Потому что это одно из соглашений, которые Министерство заключило со всеми вами от имени Волшебного мира, и вы знаете это, — Гарри откинулся на спинку стула. — Вы понимаете, сколько нам пришлось потратить времени для того, чтобы заставить Визенгамот согласиться позволить всем вам жить, не говоря уже о том, чтобы оставаться на свободе? Как вы думаете, почему нам вообще потребовалось так много времени, чтобы отправить добровольца?       — Я предполагал, что вы просто работаете в обычном министерском темпе, — сухо ответил Северус.       Гарри фыркнул, но выражение его лица было серьезным:        — В тот день на поле боя, когда мы победили Волан-де-Морта…       — И я потерял свободу действий в отношении собственного тела, — раздраженно вставил Северус.       — И это тоже, — кивнул Гарри. — Люди видели, как годы разрушений, смерти, страха и боли завершились окончательной, настоящей победой. И на краткий миг все мы поверили, что это наконец закончилось, — он снял очки и помассировал переносицу с усталостью, которую Северус узнал. — А потом, когда этот серый туман окутал всех вас, почти каждый думал, что Пожиратели Смерти вот-вот умрут вместе со своим Темным Лордом.       — Надеялись, вы имеете в виду, — усмехнулся Северус.       — Не все из нас, — устало улыбнулся Гарри. — Но вы должны понять, что их облегчение сразу же испарилось, когда они увидели, что Пожиратели Смерти стали чем-то еще более сильным и ужасающим, чем раньше.       — Многие не пережили трансформации, — тихо сказал Северус.       — Я уверен, что вы лучше всех знаете, какими целеустремленными становятся люди, когда злятся, — Гарри одарил его дразнящей улыбкой. — Они закрыли глаза на смерти и вместо этого сосредоточились на тех из вас, кто успешно трансформировался, особенно на тех, кто избежал заключения. И с исчезновением Волан-де-Морта у них появился еще один повод для ненависти.       — Тогда почему бы просто не бросить нас в Азкабан и покончить с этим?       Гарри посмотрел на него таким искренним взглядом, что он аж неловко поежился:        — Из-за того, что Драко не смог убить Дамблдора и отказался опознать меня, когда нас поймали егеря, Люциус не поднял свою палочку против нас в финальной битве и приложил огромные усилия, помогая выследить сбежавших Пожирателей Смерти, и вы… — между ними повисло молчание. — Я не думаю, что вам нужно, чтобы я объяснял, почему мы здесь из-за ваших действий сегодня. — Северус собирался возразить, но Гарри опередил его: — Честно говоря, не могу выразить, какое облегчение я испытал, увидев, что вы появились в нашей последней битве... Я думал, вы мертвы.       — Как и я, — тихо признался старший волшебник.       — Кстати, как вам удалось выжить? — Гарри с любопытством спросил.       — Безоар, кровевосполняющее и немного бодроперцового, по крайней мере, так мне сказали.       — …И вы все еще не знаете, кто вас спас?       — Нет, — тон Северуса стал горьким, — И, учитывая, чем я стал, я не уверен, что буду благодарен своему спасителю.       Прошло несколько мгновений, когда ни один из мужчин не знал, что сказать, пока Северус не откашлялся:        — Вы уверены, что не измените своего решения в вопросе касательно мисс Грейнджер?       — Если уж на то пошло, то то, что вы хотите отстранить ее от работы, заставляет меня хотеть оставить все как есть, — Гарри наблюдал за ним поверх сцепленных пальцев.       — Ах, так это месть, — невозмутимо произнес Северус.       — Почему вы так непреклонны в этом?       — То, что она была большим источником раздражения в моем и без того проклятом существовании, разве это недостаточная причина?       — Нет, — ухмыльнулся ему Гарри.       Северус покорно вздохнул:        — Хорошо. Кажется, после всего лишь одного ее визита мой голод начал появляться гораздо быстрее, чем обычно.       — И вы думаете, здесь есть прямая взаимосвязь? — Гарри нахмурил брови.       — Да, — кивнул Северус. — Хотя я не уверен, относится ли это конкретно к ней или лишь к более частым появлениям нетрансформированных.       — Понятно, — Гарри задумчиво погладил подбородок, — я поговорю об этом с Гермионой, но выбор, продолжать или нет, будет за ней.       — Это значит, что я увижу ее завтра, — вздохнул Северус.       — Скорее всего, — улыбнулся Гарри.       Северус наклонил голову и помассировал виски, уже чувствуя надвигающуюся головную боль. Он ощутил, насколько незаметным было сердцебиение Гарри, когда взгляд Северуса привлекло что-то, выглядывающее из-под стопки папок на столе. Протянув руку, он вытащил лист бумаги, и его глаза расширились, когда он прочитал написанное.       — Заявление на получение свидетельства о рождении?       — Ах, — Гарри потер затылок, — мы с Джинни были немного... увлечены празднованием смерти Волан-де-Морта после войны и, ну... теперь мы ждем сына.       — Сын... которого вы назовете… — Северус был слишком ошарашен, чтобы прочитать это вслух.       — Альбус Северус Поттер.       — Но почему?       Гарри поджал губы:        — То, что вы в итоге выжили, не делает вашу жертву менее значимой.       Северус был искренне тронут, но ему было ужасно неудобно показывать это:        — Когда родится?       — В феврале следующего года.       — Удачи, — уголки губ Северуса приподнялись.       — Спасибо, — сухо ответил Гарри, — нам она понадобится. И я надеюсь увидеть вас на родах, чтобы помочь поприветствовать его в этом мире.       — Я постараюсь найти время в своем графике.       — Вы же так невероятно заняты, — съязвил Гарри.       — Люциус — это сущее наказание, — ухмыльнулся Северус, — а Драко все еще учится контролю.       — Я слышал, Гермиона вчера чуть не прокляла его.       — Это было довольно напряженное воссоединение, да, — усмехнулся Северус.       — Звучит так, будто она может постоять за себя против вас всех, — Гарри снова надел очки.       — Возможно, — Северус задумчиво скривил губы. Он поднялся со стула и направился к камину. — Я должен откланяться. Я обещал Драко, что сегодня мы поработаем над его самоконтролем.       — До встречи, — сказал Гарри, когда мужчина бросил в камин летучий порох. — О, Северус?       — Да?       — Оставайтесь на связи.       Северус несколько раз моргнул и кивнул, прежде чем шагнуть в зеленое пламя.       — А вот и ты, — поприветствовал его Люциус, когда он вышел из камина.       — Скучал по мне, да? — он высокомерно ответил.       — Разумеется, — блондин одарил его ослепительной улыбкой, — где ты был?       — Мне нужно было кое-что обсудить с... одним моим знакомым.       — Знакомым? — брови Люциуса полезли на лоб. — По сути, на вашем языке это означает «друг».       Северус закатил глаза:        — Не волнуйся. Ты по-прежнему один из двоих людей, кто носит этот титул.       — Для это меня большая честь, — Люциус смахнул воображаемую слезу. — Ты все еще собираешься поработать с Драко сегодня вечером?       — Да, — Северус направился к двери. — Он в твоем кабинете?       — Да, — кивнул Люциус. — И кровавая девица скоро должна быть здесь.       Северус остановился на пороге, внезапно заинтересовавшись:        — Люциус… ты заметил что-нибудь необычное в своем голоде в последнее время? Возможно, он усилился? Или стал чаще появляться?       — Хм-м, — Люциус постучал себя по подбородку, — насколько я знаю, нет, — понимающая улыбка появилась на его лице, — но я предполагаю, что у тебя да. Может ли это иметь какое-то отношение ко вчерашнему визиту мисс Грейнджер?       В ответ Северус усмехнулся и, хлопнув дверью, ушел. ***       На следующий день, после того как Северусу удалось поспать час или два, он снова был в библиотеке, когда услышал слабый стук сердца. Быстрая проверка времени показала, что Гермиона снова опоздала — он не питал иллюзий, что она решит отказаться от работы — и он подумал, что, возможно, ее сердцебиение было причиной появления его голода. Он поставил книгу на полку и пошел по коридору к главному входу, где свернул в большую открытую комнату. Гермиона была там, застыв в нескольких футах от дверного проема.       Она не пошевелилась, чтобы взглянуть на него, и пробормотала:        — Я... свернула не туда.       Он практически чувствовал исходящие от нее страх и ненависть и задавался вопросом, не здесь ли ее пытали.       — Это просто комната, — его голос был тихим.        Гермиона подошла к определенному месту и указала:        — Это то место, где Беллатриса использовала на мне Круциатус, я не знаю, как долго. Она пыталась выяснить, откуда у нас Меч Гриффиндора. — Она сделала несколько шагов в другую сторону и повернулась лицом к противоположной стене. — Вот здесь стояла Беллатрикс, когда бросила нож, которым она убила Добби. — Северус молчал, когда девушка подошла к третьему месту и присела на корточки. Она закатала рукав, и он смог разглядеть шрам в форме слова на ее предплечье. Подойдя на несколько шагов ближе, он смог прочитать надпись: «Грязнокровка». Гермиона прижала ладонь к твердой древесине пола. — И вот здесь я получила этот шрам.       — Мне не привыкать к шрамам, – Северус оттянул рукав, обнажив серый анх на том месте, где когда-то находилась его Темная Метка       Она поднялась на ноги и протянула руку:        — Можно мне?..       Он кивнул, хотя знал, что пожалеет об этом. Ее пальцы слегка коснулись анха, и ему пришлось стиснуть зубы, когда знак подействовал как проводник, направляя биение ее сердца прямо к его сердцевине. Гермиона тем временем не обращала внимания на его внутреннюю борьбу, находя гладкое ощущение его прохладной кожи под своей хорошим средством, чтобы отвлечься от того, где она была. Но у нее была работа, которую нужно было выполнять, и она уже потратила достаточно времени, заново переживая прошлое.       — Простите, — пробормотала она, отдергивая руку. — Мне не следовало здесь задерживаться, я и так уже опаздывала.       Он беззаботно обвел рукой комнату.       — Не то чтобы я куда-то спешу, — ее ответная улыбка была нерешительной, и где-то за шумом ее крови, поющей для него, Северус обнаружил, что ему это не нравится. — Я мог бы стереть вам память.       — Я думаю, это то, что я должна запомнить, – она покачала головой, на ее лбу появились едва заметные морщинки.       — Одним из... даров, которые мы получили, становясь вампирами, было умение убеждения, – заговорил он, не осознавая. – Возможно, я мог бы повлиять на вас, чтобы вы чувствовали себя менее неловко, когда вспоминаете это?       — Это что, похоже на контроль разума? — ошеломленно произнесла Гермиона. Она была немного сбита с толку его внезапной добротой.       — Нет, — его губы дрогнули, — Это просто более сильное использование силы внушения, мало чем отличающееся от гипноза. И я особенно искусен в этом из-за моего мастерства в Легилименции.       — Я... подумаю об этом, — на этот раз ее улыбка была немного теплее. — Спасибо.       Он жестом показал ей, чтобы она вышла из комнаты первой, но она остановилась на пороге и повернула голову, чтобы посмотреть на него краем глаза.        — Вы бы когда-нибудь... использовали это против меня без моего ведома?       — Вы действительно думаете, что я стал бы? — выражение лица Северуса было бесстрастным.       — Нет.       — Даю вам слово, мисс Грейнджер, я никогда не использую это против вас без вашего же разрешения, — его голос был низким, и Гермиона могла поклясться, что почувствовала, как он вибрирует внутри нее.       Он принял ее паузу за колебание.       — Вы сомневаетесь во мне? Может быть, мне поклясться на крови?       Она сделала вид, что думает об этом, а затем, наконец, сказала:        — В этом нет необходимости. Я верю вам.       Они вышли из комнаты, и Северус направился в кабинет Люциуса. Пока они шли, он обнаружил, что может улавливать, насколько насыщена кислородом ее кровь, когда она делала быстрые вдохи, отчего радужка глаз Северуса начинала багроветь. Он быстро сделал мысленную пометку попросить Катарину прийти на день раньше обычного, просто на всякий случай. Хотя, когда они вошли в кабинет, он задумался, скоро ли сможет это сделать.