пока ты спал

Джейкоб терпеть не может громкие и яркие вещи. Вообще-то, если бы он мог, он переродился бы в рака-отшельника и контактировал бы только с проигрывателем для виниловых пластинок. Ему не нравится музыка, которая противно ревёт в ушах и вполне может служить будильником по утрам. И он не любит, когда солнце слепит до такой степени, что мешает переходить дорогу на оживлённых улицах. В частности, Джейкоб терпеть не может больницы, где одновременно и шумно, и ярко. Но именно в больнице он и находится. Стоит середина ночи, а он бежит через зону ожидания и практически влетает грудной клеткой в мрамор стойки регистрации. — Здесь Джуён? Думаю, он только поступил, — выпаливает Джейкоб лихорадочно, спотыкаясь в словах. Администратор смотрит на него выжидающе: — Фамилия? — Фамилия? — повторяет он, словно попугай. Тянущее чувство в животе усиливается. — Я не… Женщина только приподнимает бровь, её рука на клавиатуре практически не двигается. — Вы член семьи? — она громко лопает жвачку. Джейкоб сглатывает и беспомощно оглядывается по сторонам. — Нет, — выдыхает он. — Но я его знаю. Женщина неодобрительно качает головою: — В отделение интенсивной терапии пускают только членов семьи. Джейкоб подавляет стон. Он знает, что вернуться в зал ожидания и мучаться неизвестностью неопределённое количество времени — лучшее, что он может сделать. Это единственное, что он может сейчас сделать. Но, тем не менее, крошечная часть его сознания впадает в панику. Почему я сразу не убрал его с дороги? Это всё моя вина. А вдруг он умрёт? Вздрогнув, Джейкоб разворачивается лицом к женщине и с решительным видом хлопает ладонями по стойке. — Я его жених, — заявляет он, поднимая выше подбородок, как будто это на что-то влияет. — И это я его спас. Женщина замирает, прекращая жевать. Смотрит на него с прищуром поверх очков. И, к огромному удивлению Джейкоба, пожимает плечами и в самом деле начинает что-то печатать. Но, опять же, сейчас глухая ночь. Он почти уверен, что ей плевать, врёт он или нет. — Сказали бы сразу, — бормочет она. Пока Джейкоб петляет по коридорам, пытаясь найти номер палаты Джуёна, его мысли опережают шаги. У него даже нет времени подумать о своей глупой лжи и о том, как он мог выдать себя за чьего-то жениха. Когда он открывает дверь, его сердце замирает от увиденного. Джуён лежит в постели, аккуратно укрытый одеялом. К его руке подключена капельница. Его глаза закрыты, и Джейкоб чувствует небольшое облегчение от того, что, по крайней мере, выражение его лица умиротворённое. Атмосфера в комнате далека от домашней, и Джейкоб больше всего хочет забрать Джуёна в более приятное место. С тёплым освещением вместо флуоресцентных ламп и более мягкой кроватью. Потом он смотрит направо и видит доктора, которая проверяет жизненные показатели Джуёна. Когда она замечает чужое присутствие, то поднимает взгляд и дежурно улыбается. — Вы его жених, верно? — она подходит ближе, даже осматривая Джейкоба на предмет наличия травм. — Нет? — на секунду Джейкоб теряется. Но тут же исправляется, сильно заикаясь: — Что? Эм… да. Я имел в виду да. Её взгляд становится мягче — наверное думает, что его реакция вызвана шоком. — Что ж, если хотите знать — а я уверена, вы хотите, — говорит она тихо, — он ушиб голову в результате инцидента. К счастью, обошлось без других травм. Но он… Она замолкает, глядя в свой планшет, как будто чтобы снова убедиться в том, что собирается сказать. — Он в коме. Джейкоб моментально давится воздухом и приваливается спиной к дверному проёму. — Он в… — Коме, да, — кивает доктор, слегка нахмурившись. — Мы точно не знаем, когда он придёт в себя. Возможно, это займёт несколько недель или месяцев. Но в конце концов это произойдёт. Джейкоб неслышно вздыхает. Он не уверен, это вздох типа «о нет, я сломал ему жизнь» или же «по крайней мере он не умер». Как бы там ни было, он всё ещё ощущает слабость в ногах, поэтому прикусывает губу, глядя на кресло рядом с постелью Джуёна. — Можно я?.. — Конечно, — она снова кивает, направляясь к двери. — Я вас оставлю. Медленно, словно боясь даже приблизиться к Джуёну, Джейкоб садится рядом. Он отмечает, каким бледным тот выглядит, и писк кардиомонитора заставляет узел в его животе затянуться ещё туже. Низко склонив голову, он прислоняется к краю кровати и поправляет одеяло на руке Джуёна, чтобы она не замёрзла. — Прости, — шепчет Джейкоб, его голос пронизан виной. — Я… так привык быть просто наблюдателем. Если бы я вмешался раньше, ты бы не пострадал. В его голове возникает одна мысль. Что, если Джуён слышит всё, что он говорит? Это заставляет его выпрямиться и попробовать подумать о чём-то хорошем. Сказать что-то хорошее. Вдруг это поможет Джуёну быстрее очнуться. Он тратит минуту на размышления. А потом улыбается сам себе. — Знаешь, ты такой замечательный, — Джейкоб нежно вздыхает. — Я замечал, как ты заботишься о других, даже о незнакомцах. Я замечал многие вещи, — он делает паузу, чтобы мягко рассмеяться. — И я не знаю, знаешь ли ты, но есть один парень, который специально стал ходить другой дорогой, чтобы видеть тебя каждый день. Я слышал, его зовут Чанмин. Веки Джейкоба тяжелеют, и он подпирает голову рукой, наблюдая за Джуёном. — Так что надеюсь ты скоро очнёшься и увидишься с ним снова. Джейкоб не знает, в какой момент он уснул. Только то, что это случилось. Поза была не из удобных, так что теперь его спина болит. А ещё он знает, что в комнате не было людей, когда он засыпал. Но, похоже, сейчас кто-то разговаривает. Моргая, он начинает задаваться вопросом, не снится ли ему это. Только когда он видит свой звонящий телефон с контактом Ёнхуна на дисплее, он удостоверяется в реальности происходящего. С чего бы ему снились звонки Ёнхуна с утра пораньше? Это же кошмар какой-то. Когда он поднимает голову, то не может не вздрогнуть в своём кресле, ведь прямо на него смотрит сразу три пары глаз. Джейкоб прочищает горло и вскакивает на ноги. Затем снова задаётся вопросом, не сон ли это, когда те самые три пары глаз отрывают взгляды от него и переводят их на лежащего в постели Джуёна. Возможно, его в этом сне быть не должно. Отступая к двери, Джейкоб пытается понять, кто эти трое. Они явно младше. Мальчишки, если быть точнее. Однако они не похожи на подростков, скорее что-то из категории «вчерашний выпускник колледжа». У одного из них, который ниже остальных, выражение лица как у паникующего щенка. Он беспорядочно осматривает Джуёна, поправляя каждую из его конечностей так, что Джейкоб считает это практически излишним. Мальчишка причитает: — Почему, ну почему это случилось именно с тобой? — он замолкает и вдруг задыхается: — Как мне теперь увильнуть от танцевальных прослушиваний? Другой парень, наверное, самый высокий из них, подходит ближе, скрестив руки на груди и вскинув бровь. Он не выглядит самым старшим — скорее где-то посередине. — Почему бы тебе просто не сходить на них? — спрашивает он, звуча совершенно беззаботно. Но, как бы там ни было, Джейкоб видит тревогу в его глазах. — Пора прекратить просить Джуён-хёна врать, чтобы избежать их. — Но мне стрёмно, — ноет второй. Самый высокий вздыхает, обхватив его руками, чтобы оттянуть от Джуёна. — Отстань от него, он отдыхает. — Ладно, — ворчит коротышка. — А когда он придёт в себя? Лицо второго мрачнеет, когда он бросает взгляд на по-прежнему закрытые глаза Джуёна. — Я… не знаю. Пока они продолжают пререкаться, Джейкоб крадучись приближается к своему пальто, которое бросил на ближайшем столе. Он намерен сбежать, оставшись незамеченным. Потому что, да, до него наконец дошло, что он буквально соврал, что он — жених едва знакомого ему мужчины. Он более чем уверен, что это будет преследовать его всю оставшуюся жизнь. Джейкоб уже почти готов скрипнуть открывающейся дверью, когда к нему, вынуждая остановиться, обращается третий мальчишка. Он выглядит самым старшим из троицы, более зрелым, чем двое других. — Извините? — зовёт он. — Вы случайно не медбрат? Джейкоб замирает. С натянутой улыбкой он оборачивается, сжимая сумку так сильно, что ткань впивается ему в руку. — Нет-нет, — он порывисто мотает головой, — я… Внезапно, подписывая ему приговор, в палату входит настоящая медсестра. Она оглядывает всех присутствующих с взволнованной улыбкой. — О чём вы? — её голос полон радости. Джейкоб задаётся вопросом, умеет ли она вообще улавливать атмосферу вокруг себя. — Это же его жених! Джейкобу очень нужно, чтобы она научилась это делать, потому что она полностью игнорирует его немые мольбы о молчании. Он морщится, отчаянно сигнализируя ей, чтобы она не продолжала, но… — И он тот, кто спас его. — Ладно, — самый старший мальчишка смотрит на него удивлённо. К большому облегчению Джейкоба, выражение его лица становится более доброжелательным. — Такого я не ожидал. — Так что, он по мальчикам? — с горящими глазами спрашивает младший. — Уверен, он ясно дал это понять… — Нет, Эрик, — отвечает первый. — У него буквально есть жених, о котором он никогда нам не говорил? — Оу, — младший — Эрик — выдыхает. — Ты прав. Тем временем самый высокий молча пялится на Джейкоба. Он окидывает его подозрительным взглядом, и на секунду Джейкоб боится, что он уже поймал его с поличным. Он сглатывает, растягивая губы в очередной болезненной улыбке. — Это недоразумение. Я… Но внезапно Эрик шумно втягивает в себя воздух. — Знаешь что? — он поворачивается к самому старшему. — Ханён-хён, вот почему он нервничал в последнее время. Он всё время пытался нам об этом рассказать! Глаза Ханёна округляются, и он накрывает рот рукой. И, как падающая кость домино, он тянется к третьему пареньку и начинает трясти его за руку. Слишком по-детски, как для самого зрелого, по мнению Джейкоба. Все они одинаково взволнованы и… очаровательны. — Сону, — говорит Ханён азартно. — Помнишь, Джуён-хён говорил про парня с улицы? Того, который почему-то ходил длинным путём вместо короткого? Сону спокойно кивает. Джейкоб хлопает себя ладонями по лицу, от стыда шатнувшись вперёд. Не может быть, чтобы его приняли за Чанмина — парня, который на самом деле заслуживает Джуёна. — Нет, — практически стонет он, приближаясь к ребятам ещё на шаг. — Я… Но его голос быстро тонет в бессвязной болтовне Эрика и Ханёна. Они звучат почти как неугомонные щенки, без конца тявкающие о личной жизни Джуёна, которая превратилась в сплошной обман из-за Джейкоба. Боже, он просто обречён. Сону, наоборот, хранит молчание. На Джейкоба накатывает уже знакомый страх. Что, если он поймёт, что Джейкоб лжёт, и они все возненавидят его? Они его прогонят и… Он больше не сможет навещать Джуёна. Но прежде, чем он успевает начать переживать по этому поводу, Эрик нападает на него с тёплыми объятиями. Вскоре подключается Ханён, и они вместе крепко обнимают Джейкоба, раскачиваясь из стороны в сторону. — О, — только и может выдавить из себя Джейкоб, неловко приобнимая их в ответ. И, буквально на секунду, он чувствует себя как дома. Как будто он воссоединился со своей семьёй. Он прикрывает глаза и нежно улыбается. Джейкоб знает, что это всё не по-настоящему, что оно исчезнет, как только вскроется правда. Но всего на мгновение — достаточно короткое, чтобы можно было даже сосчитать, сколько раз тикнут часы — Джейкоб ощущает знакомое тепло, которого не ощущал уже много лет. — Спасибо, — первым подаёт голос Эрик, посылая ему яркую улыбку. — Что делаешь нашего Джуён-хёна счастливым. Ханён соглашается с тёплой усмешкой. — В последнее время он стрессовал из-за нашего предстоящего концерта, а теперь вот это… — его лицо слегка мрачнеет. — Ты наверное тоже расстроен. Джейкоб может лишь слабо улыбнуться. В его груди расцветает новое чувство, и на этот раз оно хорошее. Совсем не похоже на то, что он чувствует каждый раз, когда смотрит в окно своей квартиры и думает о возвращении домой, к своим близким. — Всё в порядке, — шепчет он. — Я буду ждать, пока он очнётся. Откуда-то сбоку наконец раздаётся голос Сону, вынуждающий их разорвать объятия: — Как тебя, кстати, зовут? — он поднимает бровь и наклоняется вперёд, как будто пытаясь запугать Джейкоба. Не то чтобы это работало. — И кем ты работаешь? Ханён хмурится и резко пихает его: — Прекращай допрос. — Ну а что такого? — неожиданно скулит Сону, на секунду сбрасывая маску крутого парня. Джейкобу это кажется настолько милым, что он смеётся. — Что ж, меня зовут Джейкоб. И… я музыкальный продюсер или, эм, автор текстов для песен, — к концу его голос затихает, потому что, если честно, Джейкоб всегда стесняется говорить о своей страсти к музыке. Но оно того стоит, когда он замечает, что глаза некоторых людей загораются при упоминании этого. Как у Сону сейчас. — Правда? — его интонация выдаёт неподдельный интерес. — Я всегда хотел этим заниматься. Как думаешь, ты мог бы взглянуть на мои работы? Я… Джейкоб слышит, как Эрик хихикает на заднем фоне из-за того, как его друг тараторит. — Кое-кто немного разволновался, — поддразнивает он, игриво толкая Сону. Краснея, тот ворчит: — Умолкни. — И всё же, — сам себе удивляется Ханён, — поверить не могу, что у Джуёна всё это время был жених… — Точно! — восклицает Эрик. — Ты должен как-то рассказать нам, как вы познакомились, умоляю. Именно в этот момент осознание бьёт Джейкобу по мозгам так сильно, что у него начинает болеть голова. Он только что сам себя втянул в ещё большие неприятности. Сначала соврал, что он — жених Джуёна, а теперь убедил в этом его учеников? У него перехватывает дыхание. Всё вместе складывается в какую-то запутанную головоломку, и он не понимает какого чёрта ему теперь делать. Конечно, самый разумный выход — признаться. Просто рассказать им правду. Но Джейкоб колеблется. Он сомневается, потому что сейчас они все улыбаются и шутят, а не хмурятся и чуть ли не плачут из-за Джуёна. Джейкоб просто не может расстроить их ещё больше. Это ведь маленькая невинная ложь, да? Джейкоб решает сказать им в другой раз. — Когда придёт хён Джуёна? — спрашивает Сону. Ханён вздыхает. — Я звонил ему. Он занят на работе, но приедет как только освободится. Джейкоб морщится. Это ещё не всё? — О, и, Джейкоб? — Эрик возникает рядом с ним. Джейкоб не может сдержать умилённую улыбку. Эти трое просто очаровашки. И хотя они явно не сильно младше его самого, он может сказать, что их личности гораздо ярче, чем его. — Да? — Мы идём поесть. Хочешь присоединиться? — Эрик смотрит на него умоляюще, и Джейкобу приходится постараться, чтобы не поддаться. — Ох, нет, я… Мне нужно на работу, — бормочет он. — Всё нормально, — успокаивающе улыбается Ханён. — Тогда увидимся? Джейкоб отвечает только вымученной улыбкой.

***

Он влетает в студию и сразу замечает, как Ёнхун подпрыгивает в кресле так резко, что наушники слетают с его головы. Джейкоб, не теряя времени, разражается истеричной речью: — Прости, что опоздал, и я знаю, ты говорил, что я опаздывал уже три раза, а это значит, что я неделю должен покупать тебе кофе, но у меня была самая сумасшедшая в жизни ночь, и, мне кажется, я навечно обречён. Ёнхун может только смотреть на него с беспокойством. — Ты в норме? — Нет, — громко выпаливает Джейкоб. Рухнув в своё кресло, он обхватывает голову руками. — Я спас жизнь человеку. — Это же хорошо? — в замешательстве уточняет Ёнхун. — Но он в коме. И я ненарочно соврал, что я его жених. — О Боже, — выдыхает он. — Ты хоть сказал потом правду? Джейкоб бросает на него взгляд, прежде чем поморщиться от чувства вины. — Там было трое мальчишек и… они были так рады, узнав, что он помолвлен. Так что я не смог… сказать им. Ёнхун вздыхает, облокотившись на стол и потирая висок. — Надо было просто сказать. Знаешь, иногда ты слишком добр по отношению к другим во вред себе. С этим не поспоришь. Однажды Джейкоб изо всех сил пытался найти упавшую монету какой-то женщины, несмотря на то, что она укатилась в уличный сток. — Да, я просто… — он закусывает губу от стыда. — Я никогда не чувствовал себя здесь как дома. В моей квартире всегда пусто и холодно. Поэтому когда они так тепло меня приняли, я… Он низко опускает голову, перебирая собственные пальцы. — Знаю, это эгоистично. Но мне хочется сохранить это чувство. Хотя бы на время праздников. Его друг смотрит на него мягким взглядом. Напряжение наконец покидает его плечи, и он придвигается чуть ближе. — Ладно, просто не усложняй всё ещё больше. Джейкоб уверенно кивает. — Не буду.

***

Поскольку Джейкоб очарован тремя мальчишками, он сильно недооценивает, насколько энергичными они могут быть. Когда бы в течении дня он не пришёл навестить Джуёна, по крайней мере один из них сидит там и столько болтает без умолку, что Джейкоб теряет нить разговора. Ему интересно, как от оплаты счетов можно перейти к… тому, насколько велики киты. Они настолько гиперактивны, что даже не представились в первый день знакомства. Джейкобу пришлось использовать мелькавшие в разговоре подсказки, чтобы определить кто есть кто. Самый старший из них, Ханён, кажется самым зрелым, несмотря на то, что постоянно шутит. Он дружелюбный, всегда мягко улыбается. Именно он всегда приносит Джейкобу снэки. Джейкоб никому об этом не скажет, но это делает его день лучше. Сону поначалу производил пугающее впечатление. Но всего пару дней спустя Джейкоб может сказать, что он такой же милашка, как и двое других. Особенно ему нравится его увлечённость музыкой. Джейкоб замечал, как Сону заглядывает ему через плечо, чтобы увидеть над чем он работает. Эрик, самый младший, напоминает Джейкобу щенка, который был у него дома. Его энтузиазм и энергия почти всегда бьют через край, он болтает всякую чепуху и игриво шутит с любым человеком, оказавшимся рядом. Как будто его единственная обязанность — вызывать на лицах людей такую же яркую улыбку, как у него самого. Но, несмотря на их забавные причуды и очаровательные привычки, Джейкоб обнаруживает себя в больнице поздно ночью. Он просто хочет побыть с Джуёном наедине. Когда он смотрит на часы, отображаемое на дисплее время его поражает. Пол четвёртого утра. Он не думал, что будет настолько поздно. Он потерял — а может и нет — счёт времени из-за текста, в работе над которым он так особо и не продвинулся. Но по крайней мере он уверен, что трое мальчишек уже спят, а это значит, что палата Джуёна должна быть пуста. Он откладывает свои вещи и молча садится рядом с ним. Цвет лица Джуёна стал немного лучше. Но всё же вид его закрытых глаз заставляет сердце Джейкоба замирать. Он поправляет Джуёну одеяло. Хотел бы он, чтобы Джуён мог сказать, холодно ему или жарко. Потом Джейкоб начинает тихо говорить: — Мне было одиноко идти по той улице. Знаешь того подростка? Который всегда получает наказание? Даже он спрашивал где ты, — он нервно прикусывает внутреннюю сторону щеки. — Знаю, я не лучший фейковый жених, но я сделаю всё, что в моих силах. Мы все по тебе скучаем. Слух Джейкоба улавливает щелчок, и он слегка подпрыгивает в кресле, прежде чем повернуться к скрипнувшей двери. Весь свет, кроме одной лампы, выключен, поэтому сперва Джейкоб думает, что это просто медсестра делает обход. Но когда он поднимается, его догоняет внезапное осознание, что эта медсестра необычно высокая и — что также весьма странно — одета в полицейскую униформу. Волосы мужчины в небольшом беспорядке, и совершенно ясно, что у него суровое выражение лица, хоть Джейкоб и не может точно разглядеть его черты. У него сухощавое телосложение, бронежилет сидит на широких плечах как влитой, а значок угрожающе сверкает. Джейкоб тяжело сглатывает. Неужели он настолько заврался, что его арестуют? Но когда он делает шаг вперёд, его внезапно осеняет. Всё это время был один человек, о котором говорили мальчишки и с которым он ещё не пересекался у Джуёна. Видимо, это его старший брат. — А, — говорит мужчина, скривив губы странным — и не самым дружелюбным — образом. Даже его тон пропитан сарказмом: — Ты, должно быть, жених. Джейкоб, задыхаясь, отступает назад, когда замечает, как мужчина нависает над ним. — Да, я… — И ты спас его? Джейкоб молчаливо кивает. И, к большому удивлению Джейкоба, выражение его лица смягчается. При лучшем освещении он даже может рассмотреть его лицо. Его взгляд теперь кажется почти ласковым, а губы слегка поджаты. — В таком случае я благодарен, — говорит он мягко, подходя к постели, чтобы проверить Джуёна. Он вздыхает, пробегая пальцами по волосам. — Это… Договорить ему не даёт собственный дрожащий голос. Сердце Джейкоба сжимается ещё сильнее. — Мне жаль, — он чувствует необходимость извиниться. — Наверняка тяжело видеть такое. — Что ж, да, — горько посмеивается мужчина. — Могло быть хуже. Я видал похуже. Джейкоб выдавливает слабую улыбку. Мужчина выпрямляется, слегка потягиваясь. Видимо только недавно закончил работу, учитывая его уставший вид. — Можешь глянуть мою посылку на столе? Нужно проверить, правильно ли выполнили заказ, — он указывает на стол за спиной Джейкоба. Тот кивает и поворачивается, чтобы тупо уставиться на картину перед ним. Он никогда не замечал, сколько букетов и коробок тут накопилось. Джейкоб поворачивается обратно, неловко переступая с ноги на ногу. Мужчина просто смотрит на него. — Там должно быть моё имя. — Твоё… — Джейкоб замолкает. Он собирается просто спросить его имя, как вдруг осознаёт, почему трое учеников Джуёна так и не представились и почему он по умолчанию должен знать имя его старшего брата. Он жених Джуёна. Он уже должен это знать. Мужчина смотрит на него с подозрением, слегка наклонившись вперёд. — Ты же знаешь, как меня зовут, да? Джейкоб пищит, его взгляд шарит везде — повсюду, где он может найти подсказку. И — он спасён! — замечает стакан кофе, на котором большими жирными буквами написано имя. Джейкоб не знает, чем заслужил такую удачу. — Джэхён! — восклицает он. — Да, Джэхён. Прости, слишком поздно. Джэхён только тихо хмыкает. Когда Джейкоб подаёт ему коробку, он заглядывает внутрь и издаёт стон разочарования. В ответ на недоумевающий взгляд Джейкоба он качает головой. — Я заказывал кошачий ошейник, а не поводок для собаки. Кстати, как будут звать нового кота Джуёна? Он уже решил? Джейкоб прикусывает язык, чтобы сдержать разочарованный звук, угрожающий вырваться из горла. Этого человека очень трудно обмануть. — Эм… Люси? — Хах, — Джэхён едва удостаивает его взглядом. — Помню, он говорил мне, что обязательно назовёт кота в честь одного из героев «Офиса». Но опять же, видимо, он полон сюрпризов. Сказав это, он смотрит на Джейкоба, и его взгляд сложно как-либо охарактеризовать. Джейкоб паникует сильнее и делает шаг вперёд, чтобы тут же отступить назад, ведь Джэхён всё ещё возвышается над ним. Однако, как и перед этим, Джэхён снова смягчается. Его голос становится нежным, а на губах появляется лёгкая, любящая улыбка. — Обычно он рассказывает мне всё, ведь я единственный, кто у него есть. Но, думаю, он уже не тот маленький мальчик, каким я привык его видеть, — объясняет он. Джейкоб вскидывает бровь. Ему кажется интересным, что Джэхён говорит о своём младшем брате так, словно вырастил его. — Какая у вас разница в возрасте, если точно? Джэхён кашляет, поправляя жилет. — Два года. — Вау, — игриво комментирует Джейкоб, глядя на него с весельем. — Эй, — Джэхён отвечает ему слегка смущённым взглядом. — Ты, как никто другой, должен знать, что я очень опекающий. Джейкоб готов начать спорить с этим, когда Джэхён снова прерывает его — на этот раз с растущим выражением шока на лице. — Стой, раз ты его жених… Джейкоб чувствует, как у него на лбу выступает пот, даже в этой холодной больничной палате в разгар зимы. «Он знает, он знает, знает, что я вру…» — Он рассказывал тебе о временах колледжа, когда я… — Джэхён обрывает сам себя кашлем, с растущей застенчивостью избегая зрительного контакта. Первым делом Джейкоб вздыхает с облегчением. Затем в нём просыпается озорство: — Нет, а что ты сделал? Джэхён снова кашляет. По всей видимости, его единственная стратегия — отчаянно попытаться сменить тему. Не то чтобы это работало. — Ничего, — запинаясь, выдавливает он. Джейкоб смеётся, но решает не зацикливаться на этом. Чем больше он говорит с Джэхёном, тем выше вероятность неизбежного раскрытия правды. Джейкоб не знает, как к этому относиться. Это, наверное, ужасно? Примерно как одна из тех грустных баллад, что он писал в прошлом. И вот, потянувшись за своим пальто, он собирается попрощаться и выйти. Но его взгляд цепляется за вид за окном. Метель, бушевавшая ранее, превратилась в непроглядный снегопад. Джейкоб замирает, понимая, что, скорее всего, не успеет на метро вовремя. Он вздыхает, бормоча себе под нос: — И как теперь добраться до дома? У Джэхёна, видимо, очень хороший слух, ведь он тут же подходит ближе. Джейкоб смотрит на него, мысленно возмущаясь тем, насколько природа одарила членов семьи Джуёна ростом. — Я могу тебя отвезти, — предлагает Джэхён. — Нет-нет, — Джейкоб качает головой, пожалуй, слишком сильно. — Всё нормально, я могу просто… — Я настаиваю, — Джэхён пристально смотрит на него, вынуждая внутренне простонать. Джейкоб никогда не привыкнет находиться рядом с полицейским. Это пугает до такой степени, что ему хочется предъявить все свои квитанции об уплате налогов, чтобы доказать, что он платит их вовремя. Но, опять-таки, он сам в это вляпался.