Я (не) счастлив без тебя

Хосок открывает дверь только после третьего звонка. Юнги уже готов был развернуться и уйти, чтобы вернуться позже, но звук кодового замка оповещает, что у него осталась секунда на вдох, натянуть улыбку на лицо и: — Привет! — Что ты здесь делаешь? — теряется Чон, забывая о манерах. — Стою, — скептически приподнимает бровь Юн, но затем переводит взгляд вниз, замечая маленькое создание, с подозрением рассматривающее его. Он уточняет: — Как её зовут? — Джихё, — после секундной заминки хрипло признаёт Хо. — Привет, Джихё! Меня зовут Юнги, — улыбается Мин, присаживаясь на корточки перед крохой. — Она не… — «не здоровается с незнакомыми людьми» хочет сказать Хосок. — Пливет, — осторожно выглядывает малышка, цепко держась крохотными ручками за папу. — Извини, что я пришёл без подарка, но я пока что не знаю, что ты любишь. Покажешь мне свои игрушки? — не теряет времени даром серьёзный гость. Чон завороженно смотрит, как его маленькая принцесса улыбается абсолютно незнакомому для неё мужчине и ведёт его в свою комнату, куда пускает обычно только самых близких. Весь следующий час он наблюдает, как его дочь показывает Юнги множество игрушек, как Мин учится понимать слова, которые Джихё ещё плохо выговаривает, ползает на четвереньках вместе с ребёнком, чтобы внимательно исследовать очередную коробку её сокровищ, рассуждает с маленькой хозяйкой о важности каждой из них и (боже, его сердце готово было остановиться в этом момент) принимает крепкие объятия малышки. Глядя на то, как два его самых любимых человека столь быстро находят общий язык и обнимаются, несмотря на то, что один из них категорически не любит этого делать, а вторая не подпускает к себе незнакомых людей, Хосок едва не плачет от эмоций, захлёстывающих с головой. Он так взволнован, что пропускает момент, когда малышка озвучивает какую-то просьбу, адресованную ему. Понимая, что Юнги и Джихё смотрят на него вопросительно, отмирает: — Что? Вы что-то сказали? — Папа, ты што, заколдован? — хмурится девочка. — Это уж точно, — смущённо улыбается Чон, — околдован. — Джихё хочет кушать и предлагает посмотреть мультики. Мы спрашиваем не против ли ты, если я останусь с вами на ужин? — Юнги внимательно смотрит на отца ребёнка. — Нет, нет, я вовсе не против, — торопливо уверяет Хо, переживая, что сейчас эта гармония будет разрушена уходом явно дорого гостя. — Конечно, если у тебя есть время. — Есть, — кивает Мин. Когда выясняется, что в холодильнике нет ничего вкусненького и маленькая принцесса немного капризничает, Чон нервничает. Но Юнги уверенно отодвигает его от холодильника, хмурит брови, разглядывая содержимое, прежде чем достать нужные продукты, и приступает к готовке. Чувство нереальности происходящего закрадывается, когда Хосок ловит себя на мысли, что словно не было тех неверных решений, потерянных лет. Словно они не расставались. Юнги снова готовит. На его кухне. Для него и его дочери. Внутри ноет, тянет, скребёт, воет — там разлом, созданный более четырёх лет назад, пытается затянуться. Чон физически чувствует, словно две его части стремятся соединиться, но слишком больно, ведь он невольно думает о том, что так могло бы быть уже давно и постоянно…так тепло, уютно, по-семейному, так по родному. Может, это просто сон? После которого только холод, пустота, слёзы и максимум полчаса, чтобы взять себя в руки и вернуться к жизни ради дочери. Словно читая его мысли, Джихё подбегает, чтобы ущипнуть его, весело смеясь, и увернуться от объятий папы, убегает в сторону Юнги. На удивление, строгий повар не прогоняет малышку, но со всей серьёзностью объясняет ей: когда у человека в руках нож, опасно подбегать к нему и отвлекать, он может пораниться. К слову, даже серьёзность быстро сменяется искристым смехом, когда девочка засыпает его вопросами и тянет свой стульчик в попытке подняться выше, чтобы внимательно наблюдать за готовкой. На лице Хосока глупая улыбка, он не может оторвать взгляд от семейной идиллии, волшебным образом появившейся в его доме. Это впервые для него. Это впервые для Джихё. Счастливый смех дочери вызывает внутри ураган эмоций. Он хотел бы, чтобы его ребёнок всегда была так искренне счастлив. Кажется, маленькая семья Чон, состоящая из двух человек, одинаково с обожанием смотрит на их сегодняшнего гостя. После вкусного ужина, Джихё забирается на Юнги, удобно устраиваясь в его руках и Хосок замирает, моментально улавливая перемены. Мин каменеет, не зная как себя повести, но уже спустя мгновение прижимает девочку к себе, помогая улечься в коконе его объятий. Маленькая егоза то подскакивает, эмоционально показывая на экран телевизора, то обращается к папе, размахивая руками, то кладёт ладони на щёки Юнги, сжимая, то звонко смеётся, едва не подпрыгивая на руках гостя, то укладывается обратно, прося обнять её покрепче. Тёплая улыбка на губах Мина, смиренно терпящего все эти выходки, завораживает. Малышка сладко зевает и сонно уточняет: — Ты же плидёшь завтра, Юн-и? Чон, кажется, не дышит, ожидая ответ не меньше, чем его ребёнок. — Приду, — тихо, но уверенно отвечает дорогой гость, чуть крепче обнимая малышку. Всё остальное время они молча смотрят мультфильм, но в мыслях двух взрослых мужчин совсем не сюжет мультипликации. — Уснула, — негромко констатирует Юнги, поворачиваясь к Хосоку. — Я перенесу её в кроватку, — голос Чона слегка хриплый, а во взгляде больше, чем он может выразить словами сейчас. Он подходит, чтобы взять ребёнка на руки, наклоняется, осторожно обхватывая свою драгоценность и чувствует, как близко Юнги. Они соприкасаются руками и Хосок крепче прижимает к себе дочь, ощущая, как бешено заходится сердце. Укладывая девочку в кроватку, он накрывает её любимым одеялом, кладёт рядом игрушку, которую часто обнимает во сне Джихё, и пару минут находится рядом, чтобы быть уверенным в крепком, безопасном сне дочери. Когда он выходит из детской, за закрытыми дверями кухни едва слышно шум воды. — Не стоило, — Чон прикрывает за собой дверь, чтобы звуки не разбудили ребёнка. — Всё в порядке, мне не сложно, — домывает посуду, оставшуюся после ужина, Мин. — Джихё спит? — Да. Обычно, она засыпает гораздо позже. Устала, — тепло улыбается Хосок, принимаясь вытирать уже чистую посуду. — Она… — Юнги запинается, подбирая слова, — она замечательная. Извини, что не познакомился с ней раньше. — Ты не должен был… — Возможно. Но мне правда жаль, что… — Она очень будет ждать тебя завтра, — перебивает его Чон, тихо добавляя: — И я. Мин тяжело сглатывает. Он выключает воду, тяжело опирается о раковину, и только спустя несколько секунд набирается храбрости, чтобы посмотреть в глаза Хосоку. — Я приду. Прощание выходит скомканным, суетливым. Все предложения — кофе, чай — отвергнуты, прикрыты неуверенным: «мне пора». И только выходя на улицу, вдыхая прохладный воздух сумерек, Юнги понимает, что чертовски боится оставаться с Хосоком наедине. У него не было какого-то особого плана на этот вечер. Просто услышав слова Чимина, он не оставил себе времени подумать и не стал отговаривать самого себя, сорвался и поехал. Непреодолимая тяга подтолкнула его сделать это, и сейчас он ни капли не жалел о своём решении. Всю дорогу до дома он пытается разобраться в своих чувствах. Этот вечер был таким прекрасным, наполненным уютом и теплом. Юнги давно не чувствовал себя настолько живым. Он не ощущал сегодня неприятной жалости к семье Чонов из-за того, как поступила с ними жена Хосока. Он не врал самому себе, когда обнимал Джихё, хотя все его друзья знали, что он с детства ненавидит прикосновения. Он сдерживал желания чаще смотреть на Хосока, но лишь потому, что хотел как можно больше внимания уделить очаровательной девчушке, покорившей его сердце. Поглубже зарываясь в кокон из одеяла, Мин тяжело вздыхает и закрывает глаза. Сознание услужливо подбрасывает самые приятные воспоминания этого вечера. Он чувствует фантомное прикосновение Хосока к его руке. Чувствует ток по всему телу и сжимает кулаки, пытаясь унять реакцию. Дыхание сбивается, ноздри забивает запах, узнаваемый им даже спустя четыре года после расставания. Этот запах по-прежнему ощущается как…родной. Закрытые веки трепещут, губы приоткрываются в попытке глотнуть больше воздуха. Он утыкается носом в одеяло, а в мираже — это шея Хо. От желания коснуться губами быстро бьющейся жилки, попробовать его пульс скручивает всё тело. Сердце прошивает иглой боли, картинки прошлого борются за право занять место, напомнить о том, из-за чего всё это не имеет никакого значения. Друзья. Они просто друзья. Он будет помогать Хосоку и будет дружить с ним и с Джихё. Он попробует стать для них действительно хорошим, надёжным другом, опорой. Не более того. Между ним и Хосоком ничего не может быть, кроме дружбы и простого общения. Невозможно залечить все те раны, что они нанесли друг другу, невозможно преодолеть расстояние в четыре с половиной года после их расставания. Они теперь совсем другие люди. Чужие. Просто запах остался родным…