Рубаха из крапивы

      — Тебе не кажется, что последнее время мы слишком часто болтаем по телефону? Возвращаемся в университетские годы, когда ты уезжал на рождественские каникулы и бросал меня одного?       — Не юли, Тони, — глухо отозвался Джеймс, — когда я тебя бросал одного? И когда такое случалось, чтобы твои приборы выдавали ошибку?       Признаться честно, говорить с Роуди сейчас ему не хотелось совершенно; впрочем, лучше сейчас, чем позже, когда полковник явится к нему на порог.       Врать другу тоже не хотелось, но и раскрывать прибытие в их реальность альтернативной версии Локи из две тысячи двенадцатого было бы глупо. Не прошло бы и пятнадцати минут, как со всех сторон его Башню окружили бы вертолёты с группами штурмовиков на борту. Кто-нибудь непременно свяжется с Тором, а тот утащит Локи в Новый Асгард — и никаких разговоров, никаких ответов без чуткого руководства. Так что приходилось врать.       «Просто, как оторвать пластырь, да, Тони?»       — Ну, вот прямо сейчас и случилось. Знаешь, я не молодею, а после дозы излучения из Камней у меня вполне себе поджаренный мозг, — он давил на неприятные чувства, зная, как друг относился к его травмам. Настолько тяжело Роуди переживал его реабилитацию, буквально не отходя от постели.       От Пеппер он слышал, что у Роудса была некая форма синдрома Холокоста. Пеп не распространялась, а он не расспрашивал, считая, что у его друзей могут быть темы для обсуждения, в которые ему не стоит лезть. Тем более с учётом того, что катализатором для такого состояния Роуди был он сам.       Тони понимал Роуди как никто другой; после полученных Джеймсом травм в их «войне» с Кэпом, сам Старк не мог простить ни Кэпа за то, что заварил это всё вместе с ним, ни Сэма и Вижена, ни, тем более, себя. Тогда он бы отдал всё на свете, чтобы рассыпался его позвоночник, а не Роуди. Но не всё можно изменить, с этим приходилось мириться.       Когда он вышел из палаты и смог постепенно начинать передвигаться на расстояние большее, чем от кровати до двери, Роуди стало легче. Это было видно хотя бы по улыбке, теперь касающейся не только губ, но и глаз лучистыми морщинками.       — Ты… — выдохнул Роудс, обрывая ответ. Тони зажмурился и скривился от желания врезать самому же себе по лицу. Нет, он всё обязательно расскажет ему, обязательно, но позже. И извинится, конечно.       — Да брось, эй, — бодро продолжил, стараясь сделать вид, что не слышал, как дрогнул голос друга. — Всё случается, ошибки тоже. К тому же, мы с Питером калибровали приборы только по старым данным сигнатуры Камней, и то тех, которые мы имели возможность проанализировать. Да и Тессеракта тоже. А что случилось с нашей реальностью после всех щелчков и миллиона раз, когда мы её перекраивали, как кусок хлопка… — пожал плечами, будто Роуди его видит. — Да и потом, у нас уже случился кризис в Вествью, последствия которого всё ещё анализируются. И та странная голова над городом, помнишь? Всё это тоже могло повлиять на приборы.       Молчание в ответ нисколько не успокаивало.       Тони сам не заметил, как отошёл от двери в ванную, тут же остановив себя на полушаге. Нет, с этим нужно что-то делать, так можно и по собственной глупости открыть сведения о местонахождении Локи. Нужен какой-то сигнал, как в машине для безопасной парковки, чтобы отвратительно пищал и предупреждал о скором пересечении допустимой границы. Нужно этим заняться.       Вздохнул и продолжил говорить:       — Роуди, ну брось. Я, конечно, могу многое, но я не бог, — он мысленно усмехнулся. В контексте всего происходящего это тоже звучало как издёвка, благо Джеймс этого не понимал. — И да, я осознаю, что ты беспокоишься. У нас у всех теперь есть полное право беспокоиться от каждого чиха, но сейчас причин для этого нет.       Услышав, как на том конце друг выдохнул, Тони немного успокоился. Ещё секунду назад ему казалось, что Роуди и вовсе перестал дышать.       Да, они все до сих пор напуганы. Танос и его безумные идеи с геноцидом во благо всего сущего породил бесконечный страх в сотнях тысяч, а может, и миллионах людей. С этим ничего не поделаешь. Теперь смыть этот ужас разрушенных в один момент жизней возможно только рождением новых поколений. Все, от младенцев до стариков, кто застал пришествие Таноса, потерял близких, исчез сам — все они пронесут это в себе до надгробной плиты.       Понять волнение Роуди он мог. Но раскрыть все карты — нет.       У Тони далекоидущие планы, которые затрагивают слишком много факторов. Планы, которые он держал в секрете, прикладывая для этого титанические усилия. Планы, которые ещё недавно казались почти неосуществимыми, а теперь получили финальную деталь. Линия в тетрисе вот-вот сгорит, главное правильно вставить последнюю фигуру. Ему нельзя оплошать.       Потом он обязательно всё расскажет. И попросит прощения. Роудс точно прочитает ему долгую и нудную нотацию, но всё это будет потом.       — Хорошо, если ты так говоришь, — в ответе всё ещё не слышалось должной степени уверенности.       — Давай я попрошу Пятницу ещё раз всё просмотреть? У неё незамыленный взгляд, а мы с Питером уже выдали тебе своё мнение.       — Нет, не нужно. Правда, — голос перебили шуршащие бумаги. — Возможно, я излишне переживаю. В нашем безумном мире всё не бывает так просто. А сейчас объяснение с ошибкой приборов мне кажется чересчур простым и понятным. Приходится быть настороже. Сам знаешь.       — Знаю, — согласился Старк, приваливаясь плечом к стене возле двери, — и если бы у нас были действительно серьёзные причины для волнения, ты узнал бы о них первым.       — Спасибо, Тони, я… — звук открывающейся двери не дал ему договорить начатую мысль. — Начинается совещание. Пентагон не ждёт. Если что-то узнаешь, сразу же сообщи.       — Конечно. Порви их.       Роуди шумно выдохнул и невнятно заворчал, и Тони показалось, что он слышит улыбку. Звонок оборвался.       Ему хотелось верить, что серьёзных причин для беспокойства у них нет. Даже было подтверждение, в каком-то смысле. Если Локи говорит правду («Локи говорит правду, ты сам себя слышишь?»), а их мир действительно и есть «священный таймлайн», то они находятся в безопасности. Не полной, кто знает, что придёт в голову Хранителям времени. Что они захотят сделать в следующий раз? Закинуть все временные линии в новую мясорубку и слепить новую версию бытия? Всё может быть.       Тони осознавал, что на нём лежит вся ответственность за сохранение информации об УВИ. Если всё пойдёт по худшему из возможных сценариев, они сейчас потеряют время.       Но что, если нет?       Да и пара дней, что сделает пара дней? Пара дней может не стоить ничего, а может быть всем. Ему ли не знать. Сейчас, как бы ни было неприятно от всего, что он делает, стоило скрестить пальцы и надеяться, что он не просчитался.       Тишина после завершения разговора продлилась недолго. Тони прикрыл глаза, ожидая, когда Локи закончит прихорашиваться и они смогут продолжить разговор. Он глубоко провалился в свои мысли, прикидывая, как ему сделать всё в лучшем виде, понеся при этом наименьшие потери, когда услышал голос Питера.       — Нет, я правда понять не могу, мой номер-то у тебя откуда? Я уже подумал, что его куда-то слили и это названивает какая-то реклама. Полсотни звонков, ты сумасшедший!       Пит звучал озадаченно, возможно, нервно. Нервно? Кто мог ему звонить, чтобы он задавал такие вопросы, ещё и нервничал?       — Это мы уже обсуждали. И вообще, я дал тебе столько вариантов связи, буквально все мессенджеры. Даже не один, ну. Некоторые я лично зашифровал, чтобы ты мог писать что угодно. Но ты зачем-то откопал мой номер и названиваешь мне.       Поворот разговора Старку не понравился, даже слишком. Что за сталкер завёлся в жизни Питера, и почему он ему ничего не сказал? В жизни Питера Паркера или Человека-Паука?       — Ну да, конечно. Сначала у меня чуть не взорвался телефон от твоих сообщений. Потом от звонков, — Питер фыркнул, судя по шагам, расхаживая из стороны в сторону. Потом замер, продолжив. — И вообще, — звучало сурово, — ты мог просто записать мне тысячу голосовых сообщений. Зачем было звонить? Что значит — это неромантично?       Тони развернулся всем корпусом на звук голоса, приподнимая брови, а руки сложив на груди.       — Мы иногда работаем вместе, для этого романтика не нужна. Нужно взаимоуважение и соблюдение личных границ, понимаешь? А ты их сейчас нарушил. Нагло. А знаешь что, я тебя сейчас заблокирую везде. Вот это будет очень романтично.       Больше Питер ничего не сказал, видимо, сбросил вызов. По звуку шагов Тони определил, что он быстро спустился по лестнице в лабораторию.       С этим наглым сталкером они иногда работают, значит это кто-то, кому очень приглянулся Паучок. Им с Питом нужно поговорить, желательно прямо сейчас. Если этот телефонный маньяк хоть как-то обидел его Питера, Железный человек сгноит его со свету.       Тони фыркнул себе под нос, намереваясь спуститься за Паркером в лабораторию, когда дверь в ванную открылась. Вместе с клубами пара в полумрак коридора вышел Локи. Старк обернулся к нему, собираясь предупредить, что придётся теперь его подождать из-за важного дела, но вместо этого замер, глядя на бога.       «Весь в зелёном, как Ядовитый плющ, — заметил про себя Тони, спускаясь взглядом от длинной туники к сапогам. — Ещё и штаны кожаные нацепил. Рок-звезда».       Теперь Локи был больше похожим на себя прошлого. Уложенные чёрные пряди уже не выдавали прежней взъерошенности, шея без ошейника смотрелась и вовсе неестественно длинной. Только синяки под глазами и острые скулы с запавшими тенями под ними не дали забыть, каким Локи был ещё несколько десятков минут назад.       — Отлично выглядишь, — сказал Старк и следом бросил едкую шпильку. — Только давай обойдёмся без рогатых шлемов. У меня свежий ремонт, потолки жалко.       Локи звучно фыркнул и закатил глаза. Нет, ну как так можно!       — Ты решил вести со мной разговоры о моём внешнем виде? — Локи покачал головой, следом направился в сторону зала и бросил уже через плечо. — Я думал, тебе захочется продолжить с того места, на котором мы остановились.       «Язвительный засранец», — резюмировал внутренний голос.       — Хочу, но кто я буду, если перестану замечать прекрасное.       Бог одарил его ещё одной усмешкой и пошёл дальше по коридору, развернувшись на каблуках своих чёртовых кожаных сапог. Пижон.       Тони хотел было его остановить — им с Питером обязательно нужно поговорить — но расстояние, которое Локи преодолевал с лёгкостью широких шагов, напомнило о сакральных футах. Если идти и разговаривать с Питом сейчас, значит брать Локи с собой. И дело здесь даже не в доверии, о котором говорить ещё слишком рано, здесь речь об уважении. Тони уважал Питера и его личные границы — в отличие от телефонного сталкера — а значит поступать так же, как он, Старк был не намерен.       Позже, когда они с Локи всё обсудят, поедят, притворяясь старыми друзьями, Тони отведёт свалившегося на голову бога в соседнюю со своей комнату. Они переставят там кровать, так, чтобы та упиралась в смежную с его спальней стену. Так ночью не будет шансов превысить расстояние, даже если он отправится в душ. Тогда и Питера можно позвать к себе и обсудить телефонный разговор (да, подслушанный, пусть и случайно) в приватной обстановке. Решено.       — Не спеши, Бэмби, так можно и перейти красную черту, — Тони нагнал ушедшего вперёд Локи, мысленно чертыхаясь на тянущую боль в спине и шрамах. — Сделаешь один неверный шаг — и всё, твой дорогой усач тут как тут.       — Ты меня этим шантажировать собрался? — в голосе были слышны твёрдые холодные ноты. Обратно возвращённая магия явно шла Локи на пользу, внутренне Тони был этому даже рад.       Таким Локи ему нравился больше. Та тень бога хаоса, явившаяся ему в холле Башни, напоминала скорее призрака или плохо прорисованную галлюцинацию, нежели того самого горделивого захватчика Земли с яркими бешеными глазами. Глазами в поволоке инея скипетра, голубого тумана могущества камня. Те глаза пугали. И цвет ему совершенно не шёл.       — Что ты! — он замахал руками перед собой. — Я берегу твою драгоценную персону. Ну и максимум стараюсь немного контролировать, — Тони вздохнул, ощущая на себе тяжёлый взгляд.       Да, пусть этот Локи — не совсем их Локи, но точно был отпочкован от него. Или даже не так, Локи был тем самым Локи образца две тысячи двенадцатого года: тот же надменный взгляд, изредка проскальзывающая безумная улыбка, всё та же усталость и страх на дне зелёных глаз. Тёплых зелёных глаз, таких же, как за несколько минут до отбытия в Асгард.       «Зелёных глаз. Это что же получается, он всю одежду под цвет глаз подбирает? Денди, — мысли так и норовили соскользнуть с кончика языка, его даже жгло. — Жаль, что Тор не следует этому принципу. Или у него на самом деле красные глаза, а всё это божественные линзы?»       Тони едва сдержался, чтобы не прыснуть смехом, за что получил ещё один уничижительный взгляд, и отмахнулся. Зато внимание переключилось, чудесно.       — Брось. Если серьёзно, то дай мне время, я сделаю нам трекеры, которые будут оповещать, если ты или я подходим к фронтиру.       — Так-то лучше, я уже решил, что за прошедшие для тебя годы ты растерял всю свою хвалёную гениальность, — со смехом подытожил Локи. Тони в ответ задохнулся от возмущения.       До зала они дошли уже молча. На столе так и лежал Тессеракт в компании двух бокалов с недопитым виски. Старку показалось забавным, что Локи так легко оставил свой любимый кубик Рубика.       «До этого носился с ним, как та безумная белка с орехом».       Видимо, зрелище разбросанных и бесполезных Камней Бесконечности произвело на него неизгладимое впечатление.       За это его невозможно осуждать. Тони даже представить себе не мог, как бы сам отреагировал на такое, если бы увидел вживую. Сейчас разум сопротивлялся полученной информации, она слишком кардинально переписывала едва устоявшуюся картину мира.       Для Тони, как и для всей их вселенной, Камни Бесконечности были мощью, устрашающей силой, способной разрушить миры. Люди и другие создания умирали из-за них, жертвовали собой, чтобы предотвратить или исправить события, связанные с ними. А теперь это просто цветные стекляшки? Немыслимо.       Каждый раз, когда был повержен враг, казавшийся непобедимым, откуда-то вылезала новая угроза, превосходящая предыдущую в десятки тысяч раз. Они — всей чёртовой реальностью — были заложниками плохо срежиссированной игры в жанре «Избей их всех». На смену одному боссу приходил другой, более мощный, увёртливый, с огромным запасом жизней. За ним ещё один. Потом ещё. Никакого финала, если не отложить джойстик и не выключить экран. И сейчас всё повторялось.       «Единственный вариант — выключить экран и закончить игру; в твоём случае — это сомкнуть глаза вечным сном. Не переживай, Тони, тебе недолго осталось. Так что придётся потерпеть совсем немного».       Он тряхнул головой, стараясь выбросить эти мысли из головы, как затёкшую в уши воду.       Указав открытой ладонью на диван, Тони занял своё место напротив. Они вновь оказались там же, но с большим пространством для манёвров и свободой, по крайней мере, в случае Локи.       — Мы остановились на том, что ты заполучил Тессеракт, там была россыпь Камней, которые использовались как грузила.       Локи кивнул, устроившись более расслабленно, чем раньше, и заговорил:       — Камни и магия не имеют силы в УВИ, — он закинул ногу на ногу и сложил ладони на колене, — с помощью их маленького устройства я вернулся в комнату допросов. В какой-то момент мне показалось, что я оттуда не выберусь, — Локи замолчал на несколько мгновений, нахмурившись, — в той комнате я был в одиночестве, передо мной всё ещё стоял включенный проектор с фильмом о моей жизни. С жизнью вашего Локи, — замявшись, он наморщил нос.       — И ты решил досмотреть? — задал вопрос Тони, больше чтобы поощрить его продолжить разговор, чем из интереса. Тем более, Локи и ранее сказал, что досмотрел свою жизнь до конца.       — Именно. Фильм закончился на идиотской смерти от рук Безумного титана.       Теперь настала очередь Старка морщиться. Это слишком величественное имя для ублюдочного любителя прикрывать геноцид благими целями. Но если для Тони этот баклажан с замашками бога мёртв, окончательно мёртв, то для Локи он всё ещё существует. Он всё ещё тот, кто пытал его и заставил напасть на Землю, тот, кто пообещал убить его, если достанет. И убил. Пусть и другую его версию.       Едва ли Тони хотел ощутить то же, что, должно быть, терзает сейчас бога. Быть могущественным существом, обладать магией, практически бесконечной жизнью в сравнении со сроком, отведённым людям, и знать, что есть тот, кто уничтожит тебя, даже не сбившись с дыхания. Более того, ещё и увидеть то, как это произошло.       По тем немногочисленным рассказам, которые Тони слышал от Тора, его брат погиб защищая его, осознанно пошёл на прямую схватку со сраным перочинным ножиком, чтобы спасти жизнь новому владыке Асгарда.       — Асгард — это не место, не территория, это асы. Их родители и дети, дети их детей. Вот что такое Асгард. И неважно, где он будет находиться. Локи это понимал, как никто другой, — печально говорил Тор в тот день, когда после Битвы за Землю и выхода Тони из комы зашёл в палату навестить.       Тор всё ещё выглядел серым, разбитым. Хоть и улыбался чаще, чем несколько месяцев назад.       Он рассказал в тот день, пожалуй, больше, чем они прежде вообще говорили с Тони. Ему явно нужно было выговориться, пусть и мысли его казались обрывочными. Старк, как никто, знал, насколько больно терять близких, даже если они были форменными мудаками. Да и сил спорить с Тором и выпроваживать его из палаты у него не было. Он иногда отвечал ему, задавал вопросы о Локи, впитывая всю его скорбь, пропуская сквозь себя.       Ему было и правда жаль непутёвого бога озорства, на последние годы жизни которого выпал настоящий ад: он узнал о своём происхождении и вранье человека, которого считал отцом; он упал с моста в космос и попал в плен; был отправлен захватить планету, приложил все усилия, чтобы помешать этому, а вместо справедливой платы за попытку всё исправить получил заключение в тюрьме; его мать погибла, приёмный отец тоже, его родной мир был разрушен; после едва восстановившихся отношений с братом наградой за новый заход на праведный путь стала смерть.       Для обычного человека и треть произошедших с Локи событий была бы неподъёмной ломающей травмой, на переживание которой требовались бы годы. А для Локи, прожившего до всех этих событий тысячу лет, произошедшее должно было сложиться в один нескончаемый день ужаса. Из которого, как оказалось, был лишь один выход — выключить монитор — сомкнуть глаза.       Локи казался Тони интересным, пусть у них и не было времени даже на нормальное знакомство, но что-то в нём было таким понятным, одновременно с тем запутанным, близким. Родным. В процессе сражений с армией читаури, пока он нёс ракету в проклятую червоточину в небе, а после сопровождал божественных братьев домой, у него не было возможности задуматься о том, почему он чувствовал именно это. Не сказать, что после Тони позволил себе разобраться в этом сумбуре слишком положительных эмоций к врагу, но он никогда их не забывал.       А ещё Локи был единственным из всех, с кем он сражался, кто никогда не снился ему в кошмарах. Хорошие же сны посещал весьма часто.       Если бы у них было больше времени, если бы Тони настоял и они оставили Локи отбывать наказание на Земле, то тот мог бы быть жив? Мог бы? Разве теперь кто-то узнает ответ.       Тогда, под мягкий бас Тора, Тони уснул. Обезболивающие, которыми его накачивали первые полгода восстановления, оказались сильнее эмпатии. Да и Тор не особенно сердился на него. Попросил передать через медсестру, что будет рад встрече со Старком в Новом Асгарде, как только тот встанет на ноги, и ушёл.       — Если там не функционируют Камни Бесконечности, а Тессеракт — это ещё и ослабленный Камень пространства, — начал Тони, вырывая себя из воспоминаний, — как ты выбрался?       Локи невесело улыбнулся, прижал пальцы к губам и потёр их. Его молчание казалось Старку нестерпимо длинным, в мысли даже закрались подозрения, что тот придумывает ложную историю своего «спасения». Но это было бы слишком безыскусно для тысячелетнего лжеца. Да и выражение его лица, с которым он всё же решился ответить, было слишком уязвимым, разбитым, будто он сам до конца не понимал, как ему это удалось.       — После того как я увидел смерть, — Тони не стал уточнять чью, но и догадаться было нетрудно, — я понял, что если не уйду сейчас, то другого шанса не будет. Да и какая разница, как и где умирать. Вернуться в то же место, откуда сбежал, и умереть спустя несколько лет от рук Таноса или остаться здесь и быть развеянным по ветру их светящимся оружием. В первом случае у меня был хоть какой-то шанс.       Тони слушал его внимательно, почти не дышал, стараясь не сбить того с мысли. Всё, что Локи сейчас говорил, было росписью в собственной беспомощности и отчаянье. Такие признания никогда не даются легко.       — У меня был шанс попробовать. Если бы не получилось, ничего не изменилось бы, — Локи дёрнул плечами, опустив обе ноги на пол, — я взял Тессеракт в руки и подумал о том месте, где мне смогут помочь спрятаться. О месте, где будет кто-то, кто сможет что-то придумать. О месте, где я не останусь один.       Несколько мгновений молчания растеклись между ними вязким мазутом. Тони физически ощущал, как мысли в голове скрипят, стараясь свести всё увиденное и услышанное к единой картине. Локи явно было не лучше, он вновь зашевелился, теперь упираясь локтями в колени и уронив голову в ладони.       — Я думал о доме.       Старк вздрогнул от голоса, посмотрел на Локи. Тот спрятал лицо в ладонях, приковав взгляд к носкам сапог и мраморному полу.       — И о тебе, — закончил он едва слышно, нехотя поднял голову, встретившись взглядом с озадаченным Тони.       — Я не совсем понимаю тебя, — мягко потянул Старк.       — Поверь мне, я тоже, — Локи тряхнул головой и пощипал кончик носа большим и указательным пальцами. — Я держал в руках Тессеракт и думал, что, если есть кто-то, кто может меня спасти, это будешь ты.       Он фыркнул, раздувая ноздри. Тони предпочёл промолчать, позволяя Локи самостоятельно решить, когда стоит продолжить.       — Знаю, звучит абсурдно. Но ты единственный, кто во время моей попытки захватить Мидгард не стал тут же браться за оружие, а попытался поговорить, — Локи дёрнул щекой, ухмыльнувшись одним углом рта, — даже выпить предложил. И неважно, какие мотивы стояли за твоими действиями, решил ты потянуть время или и правда хотел услышать меня.       Признания явно давались богу через силу. Он покачал головой из стороны в сторону, словно проверяя свои слова на весах.       — Даже мой брат… Тор не поступил так. И я это оценил.       — И выбросил меня в окно, — не удержался Старк.       — Я знал, что ты не разобьёшься, — улыбнувшись, легко пожал плечами Локи. — Человек твоего ума не мог просто так разбиться, выпав из окна своего же здания. И вообще, у тебя с того момента прошёл не один год, ты всё ещё сердишься на это?       — Знаешь ли, — возмутился Тони, скрестив руки на груди, — это не то, что легко забыть.       Поймать попытку уйти от разговора было несложно. В какой-то степени Старк и сам был бы рад завершить эти тяжело дающиеся Локи откровения, смотреть на него такого было больно. Почти физически больно. Но не выяснить всё до конца он не мог себе позволить.       — Ты решил выбрать меня, потому что не был уверен в умственных способностях Тора?       — И да, и нет, — развёл руками Локи. — На тот момент у нас с Тором были натянутые отношения. Я даже не рассчитывал, что он мне поверит.       — А в то, что поверю тебе я, ты не сомневался?       — Но ты же сейчас слушаешь меня, а не пытаешься пристрелить из своей брони.       Хмыкнув, Тони постучал указательным пальцем по виску и поджал губы. Логика в его словах была, но если Локи и правда видел в той допросной всю свою жизнь на киноплёнке, то должен знать, что они с Тором в этой реальности вроде как примирились. Да и потерявший брата Тор вряд ли отмахнулся бы от него.       — Я был уверен, что вернусь в своё же время, — продолжил Локи, подхватив невысказанные размышления Старка. — Хотел вернуться туда же, откуда ушёл. В тот же момент. Найти способ поговорить с тобой. Попросить помощи.       Тони рвано выдохнул, слушая его. Такие поступки совершаются только на пике отчаянья. Непродуманно, рискованно, возможно, даже смертельно.       — Боже, Локи, это как в темноте с завязанными глазами ходить по обрыву семимильными шагами.       — У меня не было выбора. Или оставаться и умереть — или попытаться и попробовать выжить. Ты бы поступил иначе?       Вся беда заключалась в том, что Тони прекрасно знал, что иначе бы он не смог. Всегда, абсолютно всегда, когда был хотя бы один шанс, четверть шанса, он им воспользуется.       — А если бы не получилось? Выкинь тебя в какое-то другое место.       — Если не удалось бы, то попробовал спрятаться. Выиграть время, найти способ, — Локи потянулся за стаканом виски, лёд почти растаял, разбавив вкус водой. Он выпил всё до последней капли, так пьют только воду от жажды и алкоголь, чтобы забыться. — Можно считать, что меня и выбросило совсем в другое место.       — Чисто технически — место то же самое.       — Вот только ты другой.       Уже открыв рот, чтобы ответить, Тони осёкся, нахмурился, уведя взгляд в сторону от бога. Ему хотелось взять перерыв, собраться с мыслями, прогнать собравшиеся в его голове эмоции, не позволить им коснуться сердца. Чёрт, Старк, как никто другой, понимал Локи: когда есть хотя бы одна попытка, нужно попробовать спастись. А дальше будь что будет. Если задуманный план не сработает, найдётся новый в процессе. Лишь бы спастись.       После первого щелчка Таноса Тони на несколько лет отвернулся от своих желаний. Отвернулся и попытался забыть, каково это, когда есть крохотная возможность на успех, а готовность рискнуть перевешивает здравый смысл. Забыть это ощущение не удалось, как бы он ни старался. И ведь рискнул, попробовал. У него даже получилось, пусть за успех и придётся расплатиться жизнью.       Сейчас он в схожем безвыходном отчаянье, что и Локи, находясь в комнате с Тессерактом в руках. Но вот у Тони было время: подумать, подготовиться, составить варианты отходных путей. У Локи было только здесь и сейчас.       Его молчание затянулось, Старк понял это по испытующему взгляду Локи.       — Мне кажется, — начал он медленно, — это даже хорошо, что я не тот Старк, которого ты помнишь.       Отрицать свои изменения бессмысленно. Седые волосы, морщины, выглядывающие на челюсть шрамы из-под ворота водолазки. Ему даже казалось, что от того Тони из две тысячи двенадцатого и не осталось ничего. Всё смылось Альтроном, противостоянием с Кэпом, травмой Роуди, сибирским бункером, потерей Питера.       — Я стал старше и сентиментальней, — Тони попытался улыбнуться, но, судя по недоверию в глазах Локи, удалось ему плохо, — могу и слезу пустить, и беглых тысячелетних богов приютить.       Локи забавно хмыкнул, скривившись от неприязни к этим словам. Что-то добавить ему не позволила Пятница, переключив их внимание на себя.       — Босс, курьер прибыл. Он оставил ваш заказ на посту охраны.       — Отлично, нам как раз нужен тайм-аут. Пойдём, Джейк Эппинг, составишь мне компанию.       Выдохнув, Тони резко поднялся на ноги. Перед глазами встал плотный белёсый туман. Потеряв ориентацию, он покачнулся. К горлу подкатился вязкий мерзкий комок тошноты, застряв посередине: ни вдохнуть, ни проглотить слюну.       Шум в ушах закружил его в пространстве. Тони физически ощущал, как в каждом ухе словно поселились белки и резво щёлкали там орехами, оглушая его окончательно. Слюна морской солёной водой копилась во рту, не находя выхода.       — Старк! Старк, ты слышишь меня?       Сквозь гудящий шум в ушах ему слабо удавалось разобрать сказанные слова. Тони часто заморгал, стараясь снять пелену с глаз, увидеть хоть что-то.       «Почему ещё не разбил голову о пол?» — скользнуло в мыслях.       — Энтони, — прозвучало совсем близко.       Тони схватился ладонью за своё лицо, пальцами пережимая глаза до ярких всполохов фотопсии. Другой рукой он упирался во что-то твёрдое, видимо, схватился за спинку дивана или что-то вроде того.       — Сейчас… секунду, — сдавленно кашлянул он, вновь открывая глаза. От всех предметов в комнате расходились двойные контуры, сфокусировать взгляд оказалось ужасно непросто. Тони ещё раз прокашлялся и посмотрел на свою вторую руку, которая упиралась в плечо его божественного гостя.       «Значит, не диван».       Локи не задал ему лишних вопросов и не отталкивал. Видимо, дожидался, когда Тони сможет от него отцепиться самостоятельно. Как это сделать, пока что он не представлял.       Как только Локи успел оказаться рядом. Прошёл сквозь стол? Телепортировался? Растянулся, как Эластика? Мысли противостояли его попыткам думать с отвратительным звуком расстроенной скрипки, выдавая несусветные глупости.       Глубоко вдохнув и выдохнув, Тони постарался отпустить Локи и сделать шаг в сторону, но покачнулся. Узкая длинная ладонь удержала его под лопатки.       — Спасибо, — слабо кивнув, он всё же отошёл на несколько шагов и удержался за столешницу барной стойки.       Находиться так близко в уязвимом состоянии было дискомфортно, хоть ладонь на спине и была тёплой. Отчего-то надёжной. Прикосновение совершенно не отталкивало. Но кто любит показывать свои слабости?       — С тобой точно всё в порядке? — Локи спросил настороженно, и взгляд его ощущался даже затылком.       — Да, более чем. Сейчас постою, и пойдём, — чуть обернувшись, с натянутой улыбкой ответил Тони. Он вновь кашлянул, отступивший из горла ком оставил в нём нестерпимую жажду.       Словно прочтя его мысли или услышав в кашле немую просьбу, Локи быстро шевельнул пальцами, в воздухе перед Старком повис стакан воды. Тони скосил на Локи недоумённый взгляд, прошелестел сухими губами ещё одно едва слышное «спасибо» и забрал стакан, припадая к нему ртом.       Вода оказалась приятно холодной; по тонкому стеклу от губ, дыхания и пальцев проявились запотевшие следы.       — Может, отправишь своего мальчишку вниз?       Тони отрицательно замотал головой, звонко поставив стакан на мрамор барной стойки.       — Нет, всё в порядке. Серьёзно. Уже отпустило.       Ответное молчание Локи — наивысшая степень такта. Старк был ему благодарен, чертовски благодарен. Если бы не гордость, и так ужаленная проявлением слабости, непременно сказал бы ему об этом. Но вместо того он молчал, всё ещё хватая воздух губами, пользуясь тем, что Локи не видел его лица.       Это началось почти сразу после выписки из больницы. Впрочем, было похоже, что предвестники приступов случались с Тони уже в палате, но там, под завязку заглушённый обезболивающими, седативными, кучей противотревожного и прочего химического дерьма, он просто списывал всё на дрянное самочувствие. И тошноту, и кровь из носа. Да и врачи вроде как подтверждали его мнение. Уже после выяснилось, что они просто не знали, что с этим делать. Не только как лечить, но и купировать.       «Мистер Старк, это даже не облучение радиацией в привычном смысле. Для нас до сих пор остаётся загадкой, как вас удалось спасти».       Другими словами, это обозначало одно — радуйся, что живой хотя бы так, большего никто не даст, выписываем.       Такие приступы — не редкость, но последнее время они зачастили. Хотя сейчас был не самый сильный из них, так что можно поблагодарить судьбу за благосклонность.       Порой у Тони подкашивались ноги, и он падал без сознания. Приходил в себя спустя долгие минуты, иногда полчаса, порой больше. Часто в луже собственной крови: из разбитой от падения головы или той крови, что вытекла из носа и рта.       В один из таких дней его на полу нашёл Питер, мальчишка безумно перепугался, это было видно по бледному лицу и прилипшим мокрым прядям ко лбу. Пятница рассказала потом, что Питер долго его пытался привести в чувство, уже собирался вызвать скорую, но Тони открыл глаза, опередив его.       Следом, в этот же день, когда Старк сидел в кресле, приложив пакет со льдом к наливающемуся синим виску, Пятница получила строжайший запрет передавать информацию о его состоянии кому бы то ни было во время подобных ситуаций.       — Даже если у вас остановится сердце? — не будь она ИИ, Тони бы поклялся, что услышал страх в её голосе.       — Тем более.       Окончательно придя в себя после приступа, решил — последнее, чего ему хотелось, это видеть кого-то рядом, видеть испуг и жалость в их глазах.       Сейчас, вновь обернувшись к Локи, в его глазах Тони увидел лишь напряжённую настороженность. Ни страха, ни жалости. Возможно, в этом взгляде и настороженности не было, просто зелёные глаза внеземного демиурга.       «Ещё один повод сказать богу спасибо, да, старина?» — въедливо запрыгали мысли в голове.       — Идём? Только не отходи далеко, — он улыбнулся максимально обворожительно и спокойно, внутренне проклиная себя за то, как медленно и неловко двигались задеревеневшие ноги, а голова всё ещё немного кружилась.       ― Куда я теперь от тебя денусь, — вкрадчиво отозвался Локи, догоняя его в два шага.       До лифта они добрались в полной тишине, прерываемой только стуком каблуков пафосных сапог Локи и тяжёлым сопением Старка.       Цифры на табло над дверьми лифта двигались в обратную сторону, но Локи на них смотрел так же внимательно. Теперь у Тони совершенно точно не было причин его отвлекать, но продолжительная тишина начинала нервировать. Сейчас он почувствовал собственную слабость, словно бы Локи молчал именно по причине приступа, который увидел.       Молчал.       Не желал больше говорить с ним? Счёл слишком слабым для союзника? Пожалел, что пришёл именно к нему?       «Вот только ты другой», — эхом в ушах прокатился голос Локи. Тони передёрнуло.       Ответ на вопросы было не суждено получить. Едва двери открылись, в длинном коридоре, развилка которого вела либо в холл, либо к посту охраны, послышались голоса. И они были отвратительно знакомыми.       Казалось, Локи услышал их первым. Тони спиной почувствовал, как бог напрягся. Сначала сделал несколько шагов за Старком, неуверенный, не кажется ли ему, но когда все опасения подтвердились, он замер.       За углом, в пространстве коридора, ведущего прямо к охране, ровно там, куда они и собирались, задумчиво стоял усатый мужчина в зелёно-мерзком пиджаке. Вокруг него суетились люди в форме и шлемах, расставляли золотистого цвета короткие широкие столбики на пол.       «На мой пол, в моей Башне», — злобно подумал Тони.       Их не видели, не могли увидеть. Старк вовремя затормозил, стоило ему только выглянуть за угол. Звуки шагов и стук каблуков сапог явно растворились в стоящем топоте желудёвых человечков и в суете переговоров между членами этого легиона УВИ и вызовами кого-то по рации. По рации? Межпространственной?       — Устройства для сброса установлены.       — Отлично. Запускай, — кивнул одному из своих людей усач и вновь обратил своё внимание на рацию в руках.       Локи дёрнулся вперёд, его дыхание сбилось, но Тони, протянув руку назад, не глядя удержал его за руку. Они не могли быть уверены до конца, если Локи не видят, не смогут ли они его услышать? Но он явно знал что-то большее про это устройство «сброса», чем Тони. Обернувшись на секунду, Старк столкнулся со страхом, стеклом, застывшим в зелёных, словно выцветших глазах бога.       — Вот чёрт, — выругался мужчина, потряс рацию. Чем это должно было ему помочь? В ответ посыпались помехи, — ладно. Всё, давайте, ребятки, запускайте — и на базу.       Всё ещё удерживая Локи за руку от необдуманных действий, Тони ощутил, насколько крепко сжались пальцы бога на его запястье в ответ.       Выглянув чуть дальше и пользуясь тем, что люди УВИ отвлеклись на свои приборы, Старк увидел, как от расставленных столбиков разошлось свечение. Оно аккуратно побежало золотой полосой по полу и стенам, проскользнуло за угол, ударилось о ноги Тони, стоящего чуть впереди, и растворилось. Пальцы на запястье сжались до боли.       — Не сработало? — удивлённо вскрикнул голос. Тони отступил назад и подтолкнул спиной Локи. Кто знает, вдруг они решат заглянуть за угол, проверить преграду, с которой столкнулась эта энергия.       — Давайте ещё раз.       Полоса побежала от приборов с мягким шипением, завернула за угол, столкнулась о носы кроссовок Старка и снова распалась. Разлетелась искрами, как от подожжённой палки после удара.       — Ничего не понимаю, — озадаченно выдохнул усач. Тони уже узнавал его голос. Блеск.       — Что у вас случилось? — судя по шуршанию голоса, он раздавался из рации, всё так же с помехами. — Мобиус?       «Так вот как его зовут. До чего странное имя».       — Равонна, слушай, прости, что отвлекаю…       — Ничего, выкладывай. Нашли Локи?       — Нет, Локи здесь нет. Вернее, он был, но потом исчез.       «Ну и мямля», — если бы Старк мог звучно фыркнуть и выдать пару ласковых, он бы прямо сейчас это и сделал.       — Что значит исчез? Переместился?       — По моим данным, ни одного скачка не было зарегистрировано. Он словно растворился в воздухе.       — Так не бывает, Мобиус, тебе ли не знать.       — Знаю, но это не самое странное за сегодня.       — Что там ещё?       — Сброс не сработал?       — Что?       — Мы запустили сброс реальности, но он не сработал.       — Как такое может быть? Подожди, я посмотрю, — голос затих, вся груда людей УВИ замерла в молчании, возможно, даже не шевелилась. — Она и не должна была сработать. Вы в основном таймлайне.       — Что? — теперь настала очередь удивляться уже Мобиусу. — Локи не мог переместиться в основную линию, это невозможно.       — Он и уйти от приборов не мог, тем более на нём ошейник.       — Но здесь Старк.       — Мобиус, у тебя галлюцинации? В основном таймлайне Старк мёртв.       Тони стиснул зубы, затаив дыхание.       — О чём я тебе и говорю, Равонна, он должен быть мёртв, если это основная линия. А здесь он жив, только изуродованный.       Пальцы Тони против его воли отпустили руку бога, сжимаясь в крепкие кулаки.       Локи шагнул вперёд.