Нелюбимый

Каждый день для Хёнджина начинается одинаково: проснулся, зашёл на страничку Феликса, умылся, написал Бан Чану, чтобы тот тащил свою хорошо подкаченную задницу в универ, снова зашёл посмотреть на Ликса, поел и собрался, проверил уведомления, — там как всегда что-то вроде: "Эй, не трогай мою задницу. Иду уже" — схватил рюкзак, опять проверил аккаунт Феликса, пошёл на пары — и так на протяжении двух лет. Он плохо помнит, когда это началось. Должно быть, когда Ли попросил у него ручку, а затем одарил очаровательной улыбкой. Или когда Хван из-за своей неуклюжести полетел с лестницы и уже был готов принять на себя те самые взгляды одногруппников, но Феликс неожиданно подхватил его прям как принцессу. Несмотря на внешность, он был удивительно сильный. Конечно, кроме этих двух моментов взаимодействия между ними не было, но разве это мешало Джинни любить своего одногруппника? Он даже не мог сказать, знает ли Ликс, как его зовут, но это совсем неважно. Это всё меркло по сравнению с его веснушками, что так красиво рассыпались на ещё более красивом лице. Феликс был милашкой по-настоящему — и лицом, и сердцем. Он всегда улыбался, и это спасало Хёнджина даже в самые тяжёлые времена. Хван был тем самым безумцем, которому нравилось посещать занятия, разумеется, о причине никто не догадывался, даже его самый близкий друг, Чан. — Привет, ты подготовился к сегодняшнему тесту по философии? — спрашивает Крис, усевшийся рядом, как обычно справа от Хёнджина. — Что? Какой ещё тест?! Чёрт, мог бы вчера напомнить! — младший дуется, что очень забавит Чана. Всё-таки, Хёнджин выглядит чертовски несуразно, мило и тем самым привлекательно, когда хмурится, а его голос становится очень недовольным. — Ладно-ладно, только оставь меня в живых, а то сейчас дыру во мне проделаешь, — говорит Бан Чан и в успокаивающем жесте хлопает Джинни по плечу. — Я подготовился, — с гордым видом заявляет он и видя, как его сосед становится красным от злости, прыскает от смеха. Хван обиженно отворачивается, пока следующие слова Чана не заставляют его обернуться. — Смотри, там Феликс. Боги, ну разве можно быть таким милым. Он как будто излучает свет. Ли ещё не успел войти в дверь аудитории, как на него разом накинулась почти вся группа, он был очень популярен. Это немного раздражало Джинни, но не из зависти, а потому что это почти со стопроцентной вероятностью значило, что у него кто-то есть. По крайней мере, так думал сам Хёнджин. — Ага, он прям заменяет солнышко, — отвечает он Крису. — Солнышко, которое мне не светит, — уныло изрекает Бан Чан и открывает свою тетрадь с конспектами. — Что ты имеешь в виду? — Хван спрашивает, хотя уже знает, что ответ ему не понравится. — Понимаешь, мне нравится Ликс, и уже давно. Сердце Хёнджина пропускает удар, и следующий выстрелом проносится от сердца и взрывает мозг. — Что? — он надеется, что неправильно расслышал, или Чан пошутил, да на что угодно, кроме этого: — Мне нравится Ли Феликс, — но его сосед говорит уверенно и почему-то пристыженно склоняет голову. Ему хотелось расплакаться, провалиться сквозь землю или просто умереть. Так всем было бы проще. Голова кружиться, под ложечкой сосёт и кислород в лёгких, кажется, совсем заканчивается, в висках больно бьёт. "Почему из всех парней, ты выбрал именно его?" — эхом раздаётся в голове Джинни. А он ведь всегда считал Бан Чана натуралом, и даже когда Хёнджин на пьяную голову предложил Крису переспать с ним, он отказался. Прошу заметить, ни один парень ещё не отказывался от Хван Хёнджина. И что вы сейчас прикажете ему чувствовать? Джинни всегда выбирал других, всегда был готов разбиться в лепёшку ради тех, кто ему дорог. Он не мог поступить так с Чаном, просто не мог. — Признайся ему, — не своим голосом произносит Хёнджин. — Ты перегрелся? Самый крутой парень в этом месте точно не будет со мной встречаться, — Бан Чан искренне рассмеялся такой поддержке друга. — Не попробуешь — не узнаешь. Ты сильно недооцениваешь себя, Чан, любой парень мечтает быть с тобой. Хван не врёт, ему и не надо. Крис, правда, мечта любого парня или девушки. Он милый, очень заботливый, сильный, красивый, пусть сам так и не считает, а ещё умный. Если бы не Феликс, он мог бы стать предметом воздыханий Джинни, но, чёрт. Феликс. — Хорошо, если ты так считаешь, я позову его на свидание, — в этот раз видеть, как Бан Чан сияет от счастья, было больно. Лекция была скучная, а тест сложный. Ещё сложнее было видеть, какими влюблёнными глазами Чан сверлит Ликса. Неужели он всё время не замечал этого? Насколько надо быть ослеплённым собственной любовью, чтобы не заметить очевидного? В вопросах любви и дружбы для Хёнджина выбор был очевиден. Влюбиться можно и ещё раз, но настоящих друзей редко встретишь — пытался убедить себя Хван, но сердце говорило обратное, оно задыхалось в глухом крике и уже не надеялось быть услышанным. За своими мыслями он и не понял, как оказался последним в аудитории. Джинни уже намеревался уходить, как вдруг появился он, Феликс. — Вот дерьмо, где же я его оставил, — выругался в непривычной для Хёнджина манере Ли. Он вроде не заметил присутствия Хвана, что явно играла тому на руку. Возможно, так оно и было, если бы в самый неподходящий момент парень не споткнулся о собственную ногу — как может только он — и не распластался своим прекрасным личиком по полу. "Только не поднимай головы, а лучше вовсе не дыши. Может он не заметит" — подумал Хёнджин, но его молитвы не были услышаны. — Ты несильно ударился? Тебе помочь? — обеспокоенно спрашивает Феликс, помогая Джинни встать. "Вблизи он ещё красивее, даже лучше, чем на фотках", — проносится в голове, но голос выдаёт лишь сухое: — Спасибо, я в порядке. Хван может думать только о том, как сильно хочет убраться отсюда или повалить Ликса на стол прямо здесь, но решает исполнить первый план, поэтому быстро направляется к выходу. — Подожди! — говорит Ли, запыхавшись в попытках угнаться за Хёнджином. — Тебя ведь Хван Хёнджин зовут? Я Ли Феликс, твой одногруппник. Ситуация настолько абсурдная, что Джинни чувствует, как к горлу подкатывает истерический смех. Конечно, он понимает, что Феликс не в курсе о тех двух годах, в течение которых ни один день Хвана не обходился без Ли, но вам когда-либо представлялся впервые человек, о котором вы знаете абсолютно всё? — Да, я знаю. — Вот как, — Ликса вводит в смятение от такого однозначного и простого ответа. — Ладно, я тут, кажется, оставил свой телефон. Поможешь найти? Хёнджин нервно сглатывает и непонятно как соглашается. — Ты ведь увлекаешься живописью? — как бы невзначай интересуется Феликс, но вопрос слишком точный, чтобы быть случайной темой для поддержания разговора. — Откуда ты..? — Джинни даже договорить не успевает. — Видел тебя в изостудии, — Ли смотрит прямо в душу и улыбается, словно точно что-то знает, потому что это успокаивает. Хван не дурак, но осознание приходит небыстро, а когда приходит, раздаётся: "Бах!" — и мир вокруг меркнет. "Нет, нет, нет, — на повторе звучит в голове Хёнджина, — хуже быть не может" — Ну сколько можно тебя ждать, я уже даже успел сходить в.., — увидев Джинни и Ликса вдвоём, Чан тут же замолкает. Может. Всегда может быть хуже. — А вот ты где, я уже иду, — говорит Хван и, воспользовавшись возможностью, спешит удрать прочь от Феликса, как он будет объяснять это всё Крису, он подумает потом. — Хёнджин, — выкрикивает его имя Ли, пытаясь притормозить Джинни. — Извини, мне пора идти, — произносит Хёнджин, взгляд его полон сочувствия и даже сожаления, но он сделал свой выбор. Золушка покидает бал. — Может объяснишь, что только что произошло и почему ты сейчас пьёшь милкшейк? — обеспокоенный состоянием друга спрашивает Бан Чан. Они сидят в кафе недалеко от университета, в котором познакомились. Пожалуй, с того момента прошла вечность. Это был день открытых дверей, многие поступающие студенты пришли ознакомиться с местом своего пребывания на ближайшие четыре года и даже с некоторыми преподавателями. Чан забрёл в это кафе в поисках более менее терпимого кофе, но, увидев Джинни, агрессивно уничтожающего уже третий милкшейк, не смог пройти мимо. На вопрос Криса о том, что же случилось, Хван лишь безэмоционально ответил: "Кажется, я залил водой какие-то важные документы профессора по философии. Что ж, следующие четыре года превратятся в мой персональный ад, если только нам не сменят преподавателя". Бан Чан громко рассмеялся, и Хёнджина будто обдало теплом. — А с последним что не так? — отвечает вопросом на вопрос Хван, явно непонявший смысл последнего. — Ты всегда пьёшь милкшейк, когда случается что-то вроде вселенской катастрофы. Мне стоит волноваться? — Нет, разумеется, нет. Просто захотелось сладкого. — Ладно, а что насчёт Феликса? — Чан плавно подводит к теме, которую Джинни хочется сейчас обсуждать меньше всего. — А что насчёт Феликса? — Ты ведёшь себя странно, ты точно в порядке? — ещё чуть-чуть и Крис включит режим переживающей мамочки, а этого допустить нельзя. — Точно. Просто не понял, что ты имел в виду, он потерял свой телефон и попросил меня помочь. Вот и всё, — протараторив, Хёнджин надеется, что Бан Чан не станет допытываться. — Мне показалось, он хотел тебе что-то сказать, когда ты уходил, — взгляд Чана похож на X-Ray. — Не знаю, телефон мы так и не нашли, может хотел попросить меня остаться и помочь ещё, — Хван не смотрел другу в глаза, он в размеренном темпе размешивал остатки милк-шейка в стаканчике, что значительно облегчало очевидную ложь. — Хах, умеешь же ты влипать в странные ситуации, — смех Криса всегда прекрасно разряжал обстановку. — И не говори, — сердце Джинни возвращалось на место и в голосе появилась улыбка. — Допивай свой милкшейк и пойдём, я проведу тебя до дома. Забота Чана была так привычна, что, казалось, без неё Хёнджин уже не представлял свою жизнь. Даже если выбор неправильный, он того стоит. День выдался настолько сумбурным, что Хван тут же лёг спать. Проснуться в час ночи от уведомления он никак не ожидал. Ф: "Привет, Хёнджин. Это Феликс. Прости за неудобства сегодня, наверное, я сказал лишнего." Джинни понадобилось ещё раз прочитать сообщение, затем протереть глаза и снова перечитать сообщение, чтобы до него наконец дошло. Х: "Привет. Ничего страшного, это ты меня прости за то, что так ушёл." "Господи, что ему от меня надо? — подумал парень, нервно стуча пальцами по телефону. — Почему именно сейчас, когда всё так сложно? Бан Чан..." Хван не был настолько уверенным в себе, чтобы точно убедиться в том, что небезразличен Ли, но от чего-то его не покидало это ощущение. Не то чтобы он не хотел этого, он мечтал об этом последние два года, скорее просто не понимал, что с этим делать в сложившейся ситуации. Крис был не просто его другом, он был ему вместо старшего брата, а иногда и отца. Он всегда поддерживал Хёнджина, всегда защищал и был на его стороне. Он уверен, что, окажись Чан на его месте, тот бы сразу отказался от этой глупой влюблённости. Ф: "Кстати, как ты уже, наверно, понял: телефон я нашёл. : )" Эта улыбочка, будто Ликс сам ему улыбается. Джинни и представить не мог, что когда-нибудь будет удостоен ей лично. Ф: "Я постоянно всё теряю, такой растяпа." Сообщения заставляют улыбаться, но в душе скребут кошки. Пальцы сами набирают текст. Х: "Это ещё ничего. С моей неуклюжестью точно не сравнится." Ф: "Да, я помню, как ты упал с лестницы." "Быть не может, это ведь было год назад. Он запомнил..." — Хван уже не знал, что думать. В горле засело чувство вины. Парень понимал, что, продолжая этот разговор, делает только больнее, но соблазн настолько велик, что он уже не в силах отказаться. Когда прозвенел будильник, Хёнджин понял, что они переписывались всю ночь. За это время Феликс уже успел рассказать Джинни известные ему факты, — по типу того, что у него две сестры, и он любит брауни, — но парень всё равно с удовольствием читал каждое сообщение. Были и новые, например, что он терпеть не может высшую математику и обожает игры. Это так приятно, узнавать ближе человека, которого любишь. Чувствовать, как он открывается тебе. Ли тоже стремился вытащить из своего одногруппника хотя бы чуть больше того, что уже знал. Они соревновались в плохих шутках и перемывали кости преподавателям. Хван ещё никогда не чувствовал себя так комфортно и спокойно, ему не верилось в происходящие, поэтому, когда Ликс спросил, почему тот не спит, он подумал, что не хочет проснуться и понять, что это был сон. Но это был не сон, и от этого было ещё тяжелее. Ф: "Доброе утро. : )" "Чёрт, надо прекращать это", — подумал Хёнджин и оставил сообщение неотвеченным. Стоя перед зеркалом в ванне, он смотрел на своё лицо, что можно было назвать идеальным, по крайней мере, так всегда говорил Чан. Да, он всегда был рядом, всегда поддерживал и оберегал. Как же сложно. Он подумывал признаться Крису, даже как-то раз называл Ли очень красивым при нём. Глупо было полагать, что Бан Чан по волшебству догадается о чувствах Джинни, своим молчанием он сам расставил для себя сети. Если у тебя есть чувства — облечи их в слова, идеальный момент никогда не наступит. Хван навсегда усвоит этот урок. Погода на улице резко сменилась, будто проецируя настроение Хёнджина. Дождь полил такой сильный, что парень уже раз сто пожалел о том, что помыл голову и не взял зонт. Спрятавшись под капюшоном, Хван упрямо следовал в то самое кафе рядом с университетом, потому что без кофеина ему попросту не хватит сил выдавить из себя: "Извини, Чан, ты самый дорогой человек в моей жизни, но я люблю Феликса". И, то ли из-за чёлки, что мокрыми занавесками облипала лоб и заливала глаза, то ли из-за обилия собственных мыслей, он не заметил выходящего из уютного заведения человека. Мужчина смачно выругался, столкнувшись с юношей, и очевидно расстроенный испорченным внешним видом, что ещё пять секунд назад был безупречен, начал зачитывать лекцию о манерах и воспитании. Определённо, не на эту лекцию опаздывал Джинни, но она была так же неприятна, как пара по высшей математике. Хёнджин устал, он уже не выдерживал того, что свалилось на него за вчерашний день. И сейчас, стоя и краснея, он вдвойне чувствовал себя униженным и слабым. Он понимал, что всё в его руках, но понятия не имел, что с этим делать и как быть. Безысходность душила, и от удушья на глазах выступили слёзы. — Ты что плачешь? — спросил незнакомец, порядком растерявшись от такой эмоциональной реакции. — Эх, — протянул он с недовольством, — пойдём, угощу тебя чем-нибудь, — улыбка на злом лице была совершенно не к месту. — Не стоит, я был неправ, извините, — Хван начал быстро оправдываться в попытках отделаться от мужчины. — Он ещё со мной препирается, — вид незнакомца стал опять пугающе угрожающим, а тон и вовсе обещал прикончить паренька за отказ. — Я сказал тебе сесть за столик. Джинни не оставалось другого выбора, поэтому он смиренно сел за ближайший стол под пристальным взглядом мужчины. — Чего хочешь? — голос у него был настолько властным и требовательным, что каждый раз заставлял юношу вздрагивать. Хёнджин подумал, что очень сочувствует близким этого человека, раз у него такой вид и голос, даже когда тот пытается проявить заботу. Или что это, вообще, было? Но почему-то от этой властности становилось проще. — Милкшейк, клубничный, — ответил Хван, стараясь избегать смотреть мужчине в глаза. Тот непонятно фыркнул и через пару минут вернулся с милкшейком и каким-то десертом, поставив его перед парнем. — Спасибо, — только и смог выдавить из себя Джинни. — Ешь и рассказывай, что у тебя случилось, а ещё перестань, наконец, трястись, — пренебрежительный и суровый приказ. Хёнджин действительно нервно постукивал ногой о пол, не давая себе отчёта в этом. — Извините, что заставил Вас побеспокоиться, но я в порядке, — не желавший открываться незнакомцу Хван попытался ускользнуть от ответа, но у мужчины детектор лжи был куда лучше, чем у Бан Чана. — Я его накормил, напоил, а он мне врёт. Конечно, я мог быть груб с тобой при входе, но не это же заставило тебя разрыдаться. Послушай, должен же ты как-то отплатить мне за мою доброту, поэтому рассказывай, — словно нарисованная улыбка рядом с убийственным взглядом, действительно смотрелась, мягко говоря, пугающе. — Хорошо, — Джинни окончательно сдался и принялся рассказывать. — Думаю, тебе не стоит так волноваться насчёт этого Феликса, рыбы в море много и всё такое, — изрёк мужчина после довольно длинного рассказа Хёнджина. — Ты вполне хорош собой, найдёшь кого-нибудь. Хван и не ожидал какой-то поддержки, однако такой ответ его немного расстроил. Он и так всё это осознавал, прекрасно понимая, что, если хочет сохранить дружбу, надо пожертвовать любовью. Джинни даже не был уверен, что любит его, он плохо понимал, что такое любовь, а его двухлетние страдания по Феликсу можно было назвать одержимостью, и разбивать сердце Криса ради неё уж точно не хотелось. — Ладно, — устало выдохнул уже не такой незнакомый незнакомец. — Вставай, отвезу тебя домой. Сомневаюсь, что ты ещё успеешь туда, куда шёл, да и тебе не помешало бы привести себя в более приемлемый вид, — его голос брезгливо дрогнул. Мужчина поспешно встал из-за стола, поправил свои дорогие швейцарские часы, свисающие на левой руке. Элегантный чёрный костюм, судя по всему, сшитый на заказ, подчёркивал стройное, но крепкое тело и придавал ещё больше изысканности и без того фешенебельному внешнему виду. Хёнджин так и не догадался, что именно он испортил в этой безупречности, возможно, ему просто не суждено понять. Он удивлялся не только идеальному образу, но и хорошей осанке и прочим аристократическим замашкам, а ещё ужасному, невыносимому характеру. — Ты чего застыл? — с лёгким раздражением говорит мужчина. — Подождите, скажите хоть, как Вас зовут? — оторопело спрашивает Хёнджин, понявший, что не знает даже имени этого человека. — Меня зовут Ли Минхо.