Мальчик с пшеничными кудряшками

Всё же на долго болезнь Арсения не затягивается. Уже спустя три дня температура возвращается в норму, а ещё через день, врач выходит на работу. И всё благодаря Антону, который не отходил от папы ни на шаг, постоянно спрашивая, всё ли хорошо и ничего ли не нужно. Носил чай, готовил кушать, укладывал спать, как бы странно это не звучало. Любовь и забота близких всегда помогает справиться с любыми трудностями. Десятый класс начинается с прихода нового одноклассника, с которым Шастун почему-то сразу не сдружился. Ну как почему-то? Очень даже потому что! Этот Миша Зайцев — невысокий рыжеволосый парень, с карими глазами и двойкой по русскому — тот ещё задира, подлиза и выпендрёжник. Бесил он, как ни странно, не только Антона, но в драку с ним лез исключительно зеленоглазый. Происходило это всегда по разным причинам: то Миша просто ни с того ни с сего подходил и начинал толкаться, показывая свою силу, возможно, привлекая таким образом внимание, то Шаст его парту занял, то списать ему видите ли не дали, то обозвал, то взял чужую вещь и многое другое. И почему-то именно в эти моменты Антону больше всего хотелось отстаивать справедливость и защищать слабых. Только представьте, драка, да в десятом классе. Это уже не пятиклашки, которых разнял и делов то, тут взрослые и сильные парни, которых хрен разведёшь по разные стороны, пока они окончательно что-нибудь или кого-нибудь не сломают. Учителя всегда очень возмущались и негодовали, потому что Антошка почти всегда был примерным учеником. А теперь что? Даже разговоры с социальными педагогом, которые проводили с ребятами очень часто, совершенно не помогали. И вот, очередной день, вторая перемена, Зайцев едва не срывается на Соню за то, что та отказывается дать списать домашнее по географии. Девочка уже вся на нервах, чуть не плачет, поэтому Шастун выдыхает, начиная закипать, сжимает кулаки и ровно приближается к Мише, отталкивая его от одноклассницы. — Эээ, ты чё, берега попутал? — разводит руками Миша, отшатываясь. — Судя по тому, что тебе нужна домашка по географии, берега тут попутал только ты, тварь, — сквозь зубы цедит зеленоглазый, не отступая ни на шаг. И полетели. Как сцепились, бьются головами и коленями о парты, не жалея противника, накидываются, сносят всё на своём пути, чуть ли не перекрывая друг другу кислород, в прямом смысле, зажимая горло. А девчонки визжат и закрывают глаза от страха. Вдруг, в класс входит учитель истории, пришедший отдать ученикам ранее сданные тетради, и видит двух кубарем катающихся по полу парней. С горем и девочками пополам разнимает их, пытаясь отдышаться. — Оба, к директору. Живо, — зло говорит историк, поправляя на себе пиджак.                         *** — Павел Алексеевич, он первый начал! — как только оба парня сели на стулья, тут же заговорил рыжеволосый, оправдываясь перед директором. — Он Соню обижал! — вставляет свой аргумент Антон. — Так, мне это надоело, — стучит ладонью по столу старший, — Я звоню родителям.                         *** — Я всё понимаю, но Антон заступился за девочку, — подмечает Попов, сидя рядом со своим ребёнком, на скуле которого уже начинает виднеться синяк, — И, как я знаю, это не первый случай, когда Миша обижает других. — Да ничего Миша плохого не делает, это ваш всё время лезет, — защищает Зайцева его мать, так же сидя рядом со своим чадом. — Арсений Сергеевич, Людмила Николаевна, любые конфликты, тем более в их возрасте, нужно уметь решать словами, — устало, но серьёзно говорит Павел Алексеевич, — На этот раз, просто очень попрошу вас провести с детьми важный разговор, так как наш соцпедагог не помог, — подводит итог Воля, — Спасибо, можете быть свободны.                         *** — Антон, послуш.., — закрывает собственную входную дверь на ключ Попов, желая настроить парня на разговор сразу после возвращения обоих из школы, но ему не дают этого сделать. — Да он задолбал меня, па! Вечно ко всем лезет, всех задирает и подкалывает! — громко возмущается Шаст, параллельно переодеваясь, как и родитель, а потом моя вместе с ним же руки, — Недавно вон, началка на обед шла, как думаешь, кто подставил подножку одному мальчику, а на пол полетела половина класса? Правильно! Михаил Зайцев! Учитель просто впереди шла, — ходя широкими шагами, эмоционально говорит младший. Он только что, в машине, так же ярко рассказывал про сегодняшнюю ситуацию, и мужчина тактично молчал, надеясь, что сейчас парень выговорится, а потом уже можно будет с ним нормально обсудить проблему. Но видимо, концерт затянется.. — Антон, ты мен.. — В столовке знаешь какое его любимое занятие? Подходить к младшим классам и тырить у них печенье! Молочное такое, вкусное, не спорю. Но, блин! Вот скажи мне, это нормально? — врач уже сидит за кухонным столом, подпирая подбородок рукой. А мальчишка-то всё ходит туда-сюда, высказывая всё, о чём думает, не замечая, что происходит в окружающем его мире, — «Конечно нет», скажешь ты! И я так считаю! — Дорогой мооой, — пытается достучаться до зеленоглазого мужчина, но тот в упор игнорирует слова старшего. — Как я должен с ним разговаривать, если у него два по русскому? Он слов не понимает совершенно! — продолжает очень активно жестикулировать руками Шастун, даже ударяя ладонью по столешнице у плиты, — Да такие как они, должны учиться отдельно от нормальн.. — Заяц, я тебе сейчас успокоительное вколю, а ну прекрати! — прикрикнул стальным голосом врач, заставляя парнишку замереть и остановить свой блистательный поток слов и движений. — Не надо ничего колоть! — действительно пугается Антон, — Всё, я спокойный, как удав! — поднимает руки в защитном жесте подросток, медленно опускаясь на соседний стул. — Ты чего так взвёлся-то? Спокойно, Антон, — уже начал сомневаться в уравновешенности не одноклассника, а своего чуда педиатр, — Посчитай про себя от одного до десяти, глубоко вдохни и выдохни, — серьёзно просит Арсений, наблюдая за исполнением сказанного, — Хорошо. — Пап, я не хочу слушать нотации о том, что драться — плохо, — честно признаётся зеленоглазый, складывая руки в замок и выжидающе смотря на родителя. — Понимаю, но я обязан себе же, — ровно проговаривает педиатр, — Сейчас закончим и будем твои ранки обрабатывать. — Ну, нееет. Оно само всё там регенирируется, отвечаю, — будто со знанием дела говорит Шаст. — Нет, драчунушка мой, обработаем, — не разрешает улизнуть Арсений, думая над словами, — Почему сразу надо бить друг друга, а? Вы десятый класс, большие парни! Что за ребячество, Антон? — искренне не понимает старший, — Вы — люди! Вы наделены прекрасной способностью излагать мысли словами, так почему же вы не пользуетесь этим? — Да с ним бесполезно разговаривать! — С тобой не легче, — невесело подмечает брюнет, — Ты ведь сейчас со мной тоже не согласен, но мы же не дерёмся, — выдыхает он, на секунду хмурясь, но потом снова поднимает взор на виновника. Подростку этот недовольный взгляд не нравится, — Ещё раз такое повторится, будем разговаривать по-другому, — напоследок кидает врач, перед тем как встать, направляясь к аптечке. — В смысле? — не громко, скорее удивлённо смотрит на взрослого парень, — Да не надо мне ничего мазать! Ааа! — убегает к себе в комнату Шастун, прячась под одеяло. — Антон, а ну-ка вернись! Я что, бегать за тобой должен? — не слыша никакой реакции, Арсений выдыхает, оставляет медикаменты на столешнице и идёт в детскую, — Ну ты чего? Вылазь давай, — стягивает одеяло старший, глядя на состроеную бедную моську ребёнка, — Иди сюда, хороший ты мой, — закидывает ничего не понимающего парня к себе на плечо врач, довольный, как Дед Мороз, топая на кухню. — Эээй, отпусти! — начал махать руками и ногами зеленоглазый, в итоге чуть не плача от безвыходости. — Тише ты, — похлопывает по попе брюнет, аккуратно сажая мальчишку на стол, — Не хнычь, Тош. Посиди, пожалуйста, две минутки спокойно, — просит врач, обильно смачивая ватный диск перекисью водорода. — Ау, — дёргается Шаст от прикосновения ваты к губе. Взрослый награждает его сердитым, но мягким взглядом, продолжая обработку, — Шшш, — продолжает шипеть парень, когда дело доходит до локтя, а потом и колена, — Хм-хм.. — Тш-тш-тш, — уже наносит на пальцы какую-то мазь педиатр, в следующую секунду нежно растирая её по щеке ребёнка, — Кинь брюки в стирку. Разбил ты колено хорошо, так что им тоже должно было достаться. Всё, можешь идти. Но я надеюсь, ты всё запомнил. Как тут не запомнить, блин.. Удивительно, но после этого случая драк больше не было. Неясно, почему. Скорее всего это дело рук обоих парней, на мнение которых тоже повлияло множество факторов. Зато родители и учителя спокойны.                         *** — Ты прикинь, реально мастера спорта защитил! — в один из зимних вечером заходит домой счастливый Антон, быстрее стягивая куртку, — Слышишь, пап? — вбегает буквально светящийся мальчишка на кухню, едва стянул ботинки, сразу глядя на родителя, помещивающего что-то в сковородке. Кажется, индейка с грибами. — Слышу-слышу, солнышко, — кивает тот, раскрывая руки для объятий, — Ты у меня такой умничка, Тош! Не зря ты последние два года из бассейна не вылазил, — гладит по спине прильнувшего парня Арсений, — Горжусь тобой! — лохматит пшеничные кудряшки он, весело хихикая. — Эй, — подхватывает смех Шаст, выпутываясь из объятий, — Спасибо, — благодарно улыбается он. — Беги мой ручки, ужин почти готов, — говорит врач, — А, сейчас сгорит, — спохватился мужчина, видя шкворчание на сковороде. Теперь хихикает младший, убегая в комнату, переодеваться.                         *** В начале одиннадцатого класса состоялся разговор с долгожданным ответом: — Слушай, мне кажется, айтишником прикольно, — отвечает на ранее заданный отцом вопрос мальчишка, — И востребована сейчас, и работать много куда возьмут. Информатику надо сдавать, найдём репетитора? — уже состроив глазки, приготовился умолять младший. Он действительно долго об этом думал, наконец примя окончательное решение. Чёрт! Если папа сейчас не разре.. — Так, ну, хорошо, поищу, — улыбается Попов, — Рад, что ты определился, — обнимает он сына, прикрывая глаза и с облегчением выдыхая, — А ты переживал. Видишь, всё проходит, зайчонок...                         *** Кто бы мог подумать, что ненавистная Антону Ира, вдруг станет ему нравится. В какой-то момент, парень просто поймал себя на мысли, что девушка изменилась: умная, в меру красивая, дружелюбная и жизнерадостная. Они иногда общались, просто перекидывались парой фраз, несколько раз Шастун даже звал её гулять вместе с Димой и Катей, которые уже полгода как встречаются, о чём зеленоглазый, естественно узнал первым. В итоге каждая их совместная, теперь ещё и с Ирой, прогулка выходила весёлой и доброжелательной. Тоха и Ирка стали часто переписываться, гулять вдвоём, что на самом деле было необычно для обоих. Они с улыбкой вспоминали ту историю из восьмого класса, когда бедный Шаст пострадал из-за банального недопонимания. Сейчас уже всё хорошо, одиннадцатиклассники взрослые, поэтому обговаривают всё сразу. Арсений сначала в штыки воспринял такую информацию, мол, прошлое взаимодействие с Ирой три недели с живота не проходило. Но потом всё же старший смирился, наказав быть аккуратным и внимательным. Конечно, в душе́ он очень хотел, чтобы его солнышко было счастливо и светило ярче всех, но также очень переживал, потому что безумно любил. Любит и будет любить. Всегда.                         *** Одиннадцатый класс, как и десятый пролетают незаметно. И вот уже Антону исполняется семнадцать: Арсений, Дима с Катей и Ира с Шастом вместе сидят дома у старшего, попивая чай с именинным тортом. Ребята обсуждают предстоящие экзамены, вспоминают весёлые истории, в которые попадали младшие, играют в самую простую, но всё равно интересную настолку и расходятся, ближе к ночи. А жизнь-то идёт вперёд..                         *** Сдав математику, русский и информатику на хорошие баллы, учиться Антон пошёл в СПБПУ на факультет разработки компьютерных систем. Ну, вроде, айтишник. С Кузнецовой они продолжали общаться в переписке, хоть в живую встречались редко. Девушка пошла учиться на менеджера в другом вузе, расположенном достаточно далеко и от дома, и от универа Антона, что, собственно, и усложняло общение. Шастун действительно скучал по Ире. Не хватало её вкусно пахнущих волос, очень нежных объятий, заботливо надетой шапки, а зимой и вовсе хотелось вместе валяться в снегу и смотреть на небо, беззаботно улыбаясь. Реально влюбился, Тох..