Мальчик с пшеничными кудряшками

Десятый день. Всё по расписанию, ничего необычного. Только истории Полины каждый раз новые, и рисунков в блокноте тоже прибавилось. А, ну, и домашка тоже поступает регулярно. Самочувствие Антона значительно улучшилось: температура спала, и только иногда поднималась до 37, горло не болело, а кашель больше не мучал по ночам, заставляя просыпаться. Арсений говорил, что ещё четыре дня мальчишка побудет в больнице, чтобы уж наверняка вылечиться до конца, а потом отправиться домой, укреплять иммунитет, если анализы придут хорошие. У Шаста уже даже пару раз проскакивали вопросы про тренировки. Мол, хочет он, и всё тут. Но старший строго-настрого запретил Антону ходить на плавание, пока тот полностью не восстановится. Когда парень услышал, что это не раньше чем через две-три недели после выписки, у него глаза сделались по пять рублей. Педиатр на это лишь развёл руками: «Такие законы человеческого организма». Антону ничего не оставалось, как смириться, опустив при этом голову. Ведь слово папы, тем более как врача — закон. И мальчик давно это усвоил. Сидя на своей кровати в тихий час, когда Шаст, по наставлению Попова, ещё должен спать, потому что восстанавливается организм лучше всего во сне, мальчишка переписывался с Полиной в телеграмме. Сейчас девочка отправила видео, как она играет на фортепиано на каком-то школьном концерте.

(ан)Тошка:

Как тебе удаётся так играть на этом пианино?

Вообще не представляю, как ты всё запоминаешь..

15:55

Поля: Много-много репетиций и желание делают своё дело) Ты знаешь, мне иногда кажется, что ты мой младший брат) С тобой классно, правда. Жаль, что уже завтра меня выписывают.. 15:57

(ан)Тошка:

Я рад, что познакомился с тобой, хоть и при таких обстоятельствах)

Завтра обязательно приду проводить

15:58

В это время в двери уже около двух минут стоит Попов, наблюдая за лежащим на животе парнем, облокотившись о дверной косяк и скрестив руки на груди. Взгляд голубых глаз становится на несколько оттенков темнее, что говорит о явном недовольстве. — Антон, — зовёт младшего врач. Парнишка испуганно оборачивается, убирая телефон под подушку, — Напомни мне, пожалуйста, что я говорил про тихий час? — мужчина проходит в глубь и садится на свой стул на колёсиках, прожигая мальчишку серьезным взглядом. — Ну, пап, я не хочу спать, — капризничает юный пациент, принимая положение сидя. — У тебя глаза красные, — замечает старший, слегка щурясь. Шастун стыдливо отворачивает голову к окну, — Значит ты и не пытался отдохнуть, а просидел в телефоне, — делает заключение педиатр, — Тош, посмотри на меня, — педиатр берёт ещё детские и маленькие ладошки в свои. Мальчишка нехотя слушается, — Ты просто даже не знаешь, что устал. Полежи с закрытыми глазами немного, вот увидишь, сразу вырубишься, — спокойно говорит Попов, улыбаясь. — Неправда, — неуверенно отвечает пацан. — Всё равно ложись, тебе надо поспать, — мягко приглашает лечь под одеяло врач, — Вот, теперь выдохни и расслабься, — сидит рядом Арсений, поглаживая ребёнка по голове. Антон послушно делает так, как сказал доктор. Через пару минут в палате слышно мирное сопение спящего мальчика с пшеничными кудряшками. Того самого, который «Я не хочу спать». Попов лишь улыбается, последний раз проводя ладонью по прохладному лбу, и уходит работать дальше.

***

— Может ещё встретимся, Тошка, — обнимает мальчика Полина на следующее утро, — Я буду иногда писать, обещаю, — гладит она по спине совсем грустного Шастуна. — Я запомнил, — отстранился Антон, подняв вверх указательный палец, — Пока, — машет он рукой уходящей подруге и её маме, которая приехала, чтобы забрать свою дочку. — Пока-пока, — дамы выходят из здания, но их фигуры какое-то время всё ещё видны через стеклянные двери. Как только знакомый силуэт полностью скрылся из виду, парень сразу опускает голову, выдыхая, и продолжает стоять на месте. Он уже скучает. Ощущение, будто чего-то не хватает, что пропало что-то важное. И его детское сердечко тоже сжимается, причиняя практически физическую боль. Неужели я успел так сильно привязаться к Полине?.. — Пойдём, хороший мой, — придерживает за спину Арсений, который, конечно, тоже спустился проводить свою пациентку, — Ну, чего ты расклеился? — мягко спрашивает мужчина, пока они идут обратно в палату, — Сегодня у тебя, кстати, последний укольчик и всё. Завтра сдадим кровь, потом поедем домой, — старается подбодрить Шастуна врач. — Круто, — мальчишка действительно рад, поэтому слегка улыбается доктору, усаживаясь за стол, — Я порисую, ладно? Обещаю поесть, — убедительно говорит младший, открывая пенал и блокнот. — Верю, солнце, — кивает сам себе педиатр и выходит в коридор, потому что позвонил телефон. На экране высвечивается имя девушки, которая сидит в регистратуре, — Анна Григорьевна? — Арсений Сергеевич, здравствуйте. Мальчишка, четыре года, плохо себя чувствует. Родители Вас просят, — ровно проговаривает Анна, смотря на пришедших посетителей. — Сейчас подойду, — говорит Арсений, снова направляясь на первый этаж.

***

— Добрый день, — здоровается Попов с родителями, после того как Анна Григорьевна кивает в их сторону. С виду приличные молодые родители здороваются в ответ и указывают на мальчика, сидящего на диванчике с опущенной головой, — Что случилось? — Вчера вечером температура поднялась до 38 и 2, сбили, горло болит, тошнит, — немного взволнованно рассказывает девушка, которую придерживает за плечи молодой человек. — Понятно. Эй, привет, — садится на корточки перед ребёнком педиатр, говоря очень нежно, — Меня зовут Арсений Сергеевич, а тебя? — Л-лёша, — испуганно говорит мальчик, смотря в голубые глаза доктора, — Синичкин, — добавляет он. — Отлично, — широко улыбается старший, — Ты себя не очень хорошо чувствуешь, верно? — всё ещё мягко спрашивает мужчина, на что Лёша осторожно кивает, — Тогда давай пойдём посмотрим, что с тобой, идёт? — берётся за маленькую влажную ладошку педиатр. — А Вы не будете делать больно? — с надеждой смотрит на врача младший. — Нет, не буду, зайчик, идём, — доверительно говорит Попов, вставая, и оборачивается к родителям, — Я его осмотрю, а вы заполните документы в регистратуре и посидите здесь, — спокойно информирует специалист, направляясь за руку с ребёнком к себе в кабинет. Мальчик слегка боится, поэтому, когда брюнет просит его сесть на кушетку, только мнётся у входа, смотря на то, как педиатр берёт из ящика фонарик, что-то небольшое и белое, а стетоскоп надевает на шею. Потом Арсений, сидя на стульчике, около минуты смотрит на замеревшего ребёнка. — Алёш, иди сюда, — зовёт рукой Попов, — Хочешь, не садись, просто подойди ко мне, — так же мягко общается с мальчишкой врач. — Арсений Сергеевич, я боюсь.. чуть-чуть, — признаётся и снова опускает голову младший, смотря на свои кроссовки. — Ну, что ты? Я просто осмотрю, это совершенно не страшно, — уверяет добрый, как всё-таки кажется Синичкину, доктор. Лёша медленно приближается к мужчине, стараясь довериться, — Вот молодец. А теперь рассказывай, что болит? — дружелюбно спрашивает Арсений. — Э.. горлышко немного.., а вчера вечером головка ещё, — неуверенно отвечает мальчик. — Вчера, скорее всего, температура поднималась, да? — будто предполагает врач, налаживая контакт с пациентом. — Да, мама ещё вкусную белую штуку из оранжевой баночки давала, — чуть более уверенно рассказывает Лёша. — Ага, хорошо, — Попов недолго оценивающе всматривается в лицо ребёнка и продолжает: — Тогда давай я сейчас посмотрю горлышко, да? — аккуратно интересуется взрослый, включая фонарик и доставая из кармана одноразовый деревянный шпатель, снимая с него белую бумагу, — Открывай ротик широко-широко, — эмоционально говорит педиатр. Алёша слушается, немного морщясь от неприятного ощущения деревянной палочки на языке, — Молодец, — отстраняется Попов, улыбаясь мальчишке, — Теперь мне надо тебя послушать. Это не больно, ты знаешь, не волнуйся, — старший надевает стетоскоп, — Подними, пожалуйста, футболку, — спокойно говорит мужчина, вскоре прислоняя стальной кружок к нежной коже. — Холодный, — дёргается и машинально втягивает живот Синичкин. — Прости, — виновато лепечет голубоглазый, — Потерпи немного, — продолжает аускультацию врач, слыша бешеное сердцебиение младшего. Волнуется, заяц.. — А теперь надо спинку, — Арсений сам придерживает рукой детскую майку, прослушивая лёгкие, — Задержи дыхание. Покашляй. Умница, — педиатр поправляет футболку и убирает прибор на место, — Подожди минутку. Потом садится на своё рабочее место, быстро пишет всю информацию о приёме на одном листе А4. Потом берёт листик поменьше и пишет там названия простых, стандартных лекарств вместе с мини инструкцией. У парнишки обычная простуда, а родители видимо просто перестраховались. Всё это время Алёшка стоит и ещё раз разглядывает кабинет, уже не боясь доктора. — Алёш, за то, что ты был очень храбрым, я дарю тебе грамоту, — брюнет достаёт из ящика одну из специально заготовленных распечаток с похвалой за смелость, куда остаётся вписать только имя ребёнка, что и делает врач. Ему кажется, что эта мелочь очень радует пугливых ребятишек, поэтому всегда в конце приёма дарит такие вот грамоты, — Ты молодец, совсем не капризничал и слушался, пойдём к родителям, — Арсений вручает Лёше его заслуженную награду и выходит из кабинета. — Спасибо большое, — искренне улыбается доктору парнишка и бежит к взрослым, — Мама, папа, смотрите, у меня есть грамота! — радостно кричит мальчик, показывая бумагу. — Да мой ты умничка, горжусь, — мать треплет сына по голове, обращая внимания на подошедшего к ним педиатра, — Ну что? Он не капризничал? — Совсем нет, всё прошло отлично. И это обычная простуда, — дружелюбно утверждает специалист, протягивая лист с названием препаратов, — Горло пшикаем, температуру после 38 и 5 сбиваем, можно раньше, если будет очень плохо себя чувствовать. Побольше отдыха и тёплого питья, — размеренно рассказывает Попов, мельком взглянув и на отца Алёшки, — Через неделю зайдите в обычную поликлинику за справкой, — улыбается врач, теперь смотря на пациента. — Спасибо большое, — выдыхает девушка, — Простите, если потревожили по пустякам, я просто так испугалась, — видно, девушка просто очень любит сына, поэтому и уговорила мужа приехать в клинику. Отец семейства в этот время уже спокойно шепчет что-то Лёше. — Всё нормально, — уверяет врач, — Всего доброго. Пока-пока, — машет пацанёнку Арсений, а тот с радостью машет в ответ.

***

— Ну как ты тут, ребёнок мой? — Попов заходит в палату 207 уже вечером, снова замечая Антона сидящего за столом, — Опять домашка? — Ага, — выдыхает младший, смотря в тетрадь, но отвлекается, пересаживаясь на кровать, — Я готов, — устало говорит младший, в упор смотря на своего врача. — А чего с настроением? — добродушно улыбаясь, интересуется взрослый, встряхивая термометр и протягивая его мальчишке. — А ты выгляни в окно: тучи, дождь, холодрыга, — поясняет парень и ещё около трёх минут просто пялится на серое небо, затянутое тучами. Несмотря на позднее время, на улице ещё достаточно светло, а дождь, к слову, уж слишком громко стучит по карнизу, отбивая ритм, — Вот и настроения нет.. — Давай его сюда, — чуть спокойнее просит педиатр, забирая из рук мальчишки градусник, — 36 и 7, прекрасно, — он убирает прибор на место, — Давай всё же ещё раз взгляну на горло и послушаю, — решает старший и достаёт фонарик. Шастун молча сам открывает рот, — Угу, — футболку зеленоглазый тоже поднимает без лишних слов. Арсений очень внимательно вслушивается в каждый звук, не желая пропустить что-то важное, — Спинкой, — те же самые действия, — Не дыши. Покашляй. Молодец, — улыбается врач, — С утра не кушай, сдадим кровь и, надеюсь, сразу поедем домой. Как раз суббота завтра, успеешь к школе подготовиться, — педиатр мягко гладит ребёнка по голове, — Ну, чего ты такой грустный, м? — приобнимает за плечи отец. — Прости, не знаю, — прикрывает глаза младший. Арсений поджимает губы, подмечая тот факт, что парнишка, видимо, очень зависим от погоды, раз настолько подавлен из-за обычного дождя. Раньше такого не то, чтобы не был вовсе, нет, Антон грустил из-за плохой погоды, но не настолько сильно, как сейчас. Педиатр напоминает про укол, на что ребёнок лишь выдыхает, настраиваясь, а после позволяет провести процедуру абсолютно без истерик, только чуть-чуть скуля от болючести лекарства. И когда это Антон стал таким смелым? — Горжусь тобой, Тош, выдержал весь курс, умничка, — целует в лоб старший, пригладив непослушные прядки волос младшего.

***

— Давай я возьму? — спрашивает Арсений на следующее утро, когда Шастун по неизвестной причине боится идти сдавать кровь. — Да, пожалуйста, — отвечает мальчишка, и только тогда они с папой выходят из палаты в коридор. Сама процедура проходит абсолютно спокойно, без долгих уговоров. Попов всё же просит ребёнка закрыть глазки, что тот выполняет незамедлительно. Не издав ни звука во время взятия крови, Антон счастливый возвращается к себе в комнату, начиная собирать вещи.

***

— Ну всё, Антош, анализы хорошие, поэтому с уверенностью могу сказать: Я тебя выписываю! — радостно объявляет врач, заключая подбежавшего Антошку в объятия. — Спасибо, — уверенно благодарит младший, чувствуя равномерные поглаживания по своей спине, — Пятнадцать минут и я готов, — широко улыбается Шастун, смотря в глаза папе. — Целых пятнадцать? Ты что, хочешь просидеть тут лишние пятнадцать минут? Может ещё на недельку тебе оформить? — откровенно балуется Арсений, говоря, как злодей. — Нееет! — смеётся младший, — Я готов хоть без вещей бежать!

***

— Антон, только неделя прошла, никакого плаванья, — строго говорит Арсений за ужином, когда парень предпринял ещё одну попытку отпроситься на тренировку. — Но, почему? — возмущённо тянет Шаст, с досадой смотря на врача. — Потому что организм ещё не успел восстановиться до конца после тяжёлой болезни, мы всё ещё пьём таблетки, если ты не заметил, — в десятый раз объясняет Арсений. — Рррр, — на полном серьёзе рычит мальчишка, утыкаясь недовольным взглядом в кружочек помидора на тарелке.

***

— Пап, я знаю, что уже большой, но у меня всё ещё не хочет выпадать, надеюсь, последний, зуб, — в воскресенье, когда возвращается с прогулки подходит к врачу Антон, — Не могу выдернуть, а он давно шатается, — поясняет, доверчиво гладя на задумавшегося отца. — Пойдём, я попробую, — решает взрослый, поднимаясь с дивана. — Ты? А может не надо? — поздно спохватился парень, всё равно следуя по пятам за педиатром. А на что он рассчитывал собственно? На волшебную таблетку? — Если ты пришёл, значит надо, — спокойно объясняет мужчина, пока моет руки и достаёт ватный диск, — Я не думаю, что ты хочешь, чтобы зуб вырывал стоматолог своей этой страшной даже для меня штукой, под названием щипцы, — видя недоверие в зелёных глазах, приводит альтернативу Попов, — А я аккуратно, не бойся, — всё же мягко заверяет брюнет. — Заметь, я тебе доверяю, — всё-таки открывает рот Шастун, языком показывая, как шатается верхний моляр. — Угу, — мужчина обхватывает этот зуб и начинает считать, — Один, два, три, — чуть-чуть скрутив, дёргает старший, слыша короткое и тоненькое «А» от ребёнка, — Жив? — Ну, частично, — зализывает выступившую кровь Антон, часто моргая, и самостоятельно закладывает на ранку новый ватный диск, — Спасибо, — улыбается парнишка, принимая свой зуб. А Арсений только и думает о том, что ему снова придётся поработать зубной феей. Но для Тошки ему ничего не жалко.