Полтора охотника, одна вторая нечисти

– Мда, – досадно выдаёт Артём, держа в ладонях хмурое от утренней прохлады и недосыпа лицо Антона, рассматривая потемневшие за ночь синяки у носа под глазами, – Это совсем не смахивает на синяки от недосыпа… Глядя на тебя, складывается впечатление, что тебя прям отпи… – Мы всё равно ничего с этим сделать не сможем, – перебил его Антон, – Если только у тебя случайно не завалялась женская тоналка или что-то в этом роде, хотя я не уверен, что хотел бы ей воспользоваться. – Ты мог бы остаться сегодня дома, – предложил Артём, опустив руки и выпрямился, чувствуя, как поясницу неприятно тянет после вчерашнего. – Знаешь что? – возмущённо начал блондин, качнув головой, – Нетушки, я иду. – Хорошо, – легко сдался брюнет, – Как скажешь. Лучше бы остался – подумал потом Антон, потому что только ленивый не подошёл спросить, что с ним случилось, но чёрта с два бы он пожаловался на это вслух Артёму, потому что Артём был прав, а Антон не любит, когда кто-то прав в таком ключе. Перерыв перед последней парой самый длинный. Коридоры пусты – все ушли на обед, а они ошиваются на подоконнике у запертого кабинета. Аппетит если и был, то его напрочь перебили зеленые яблоки, прихваченные с собой Антоном. Блондин наблюдал за быстро мечущимися по экрану телефона пальцами Тёмы, тот играл в какую-то жуть без звука и прижимался обтянутыми тонкой тканью рубашки лопатками к холодному стеклу. Задумавшись, когда брюнет в очередной раз разнёс чьи-то мозги дробовиком и, наклонившись к уху парня, тихо спросил, чтобы не привлечь внимания даже случайно забредшего на этаж студента: – Слушай, та штука на четвертом растворилась в воздухе, наш вчерашний клиент растаял на полу, а то, что убил Фир осталось осязаемым, башка на нашем балконе никуда ведь не делась? На экране телефона кроваво красным сложилась фраза, Антон не успел прочитать, но предположил, что она означает проигрыш, потому что Тёма спокойно погасил экран и повернул к нему голову. Очень близко, однако. Едва ли не касаясь носом его собственного. – Ты скоро поймешь разницу, – пообещал он, – Оборотень, которого завалил Фир, он, очевидно, уже много лет «здесь» такой. Я имею в виду, что оно никогда не было «на той стороне». Оно стало таким, встретив кого-то с той стороны. И я не знаю, как это происходит, никто не знает. Какой-то ужасающий по своей природе симбиоз с живым существом? Как гриб-паразит с муравьем, наверное. – А тот кот, домовой, он…? – Сто процентов потусторонний продукт, – тихо засмеялся брюнет, – На ощупь кот котом, но это просто маска, обман. Оно никогда не было котом. – Ничего не понимаю, – вздохнул Антон. – Поймёшь, – пообещал Артём. Последняя пара тянулась особенно уныло, виной тому, скорее всего, по-прежнему пасмурная погода за окном. Артём едва ли высидел до конца пары и звонок, оглушивший на несколько секунд находящихся в здании людей, стал долгожданным символом избавления. Учебный день кончился, впереди был свободный вечер. Свободным он был у обычных студентов, а вот у Тёмы и его юного «падавана» ещё были дела. – Не торопись, – тихо предупредил Могильный, склонившись слегка к соседу по парте и тот даже не стал задавать ненужных вопросов. Не торопиться, так не торопиться. Медленно отправляя вещи со стола в сумки, они дождались, когда последний одногруппник выйдет за дверь. – Что на этот раз? – уточнил блондин, застегнув замок своего чёрного рюкзака и уставился на Артёма с неприкрытым любопытством. Тёма едва сдержал усмешку, потому что Антон каждый раз смотрел на него так, будто… В этом взгляде читалось: «Ну давай, удиви меня ещё раз», но в этот раз было все более-менее безобидно. Антон уже должен был прочесть это в книге, Тёма, по крайней мере, надеялся на его скорость изучения материалов. – Ты ведь уже прочел главу с защитой? – деликатно уточнил Артём. – Круги? – уточнил блондин, но Тёма покачал головой, – Руны? – Точно, – кивнул Артём, – В этом здании их одиннадцать, но в день нашего знакомства здесь появилась тварь, значит их уже меньше, и я не знаю, как давно. – Надо их все найти и проверить? – уточнил Антон, хотя и сам уже понял, что именно этим они и займутся. – Именно, – кивнул Тёма, – Прежде чем ты попрощаешься с надеждами на отдых, сообщу, что знаю, где они все должны быть. – Это уже что-то, – согласился Антон, закинув одну из лямок рюкзака на плечо, – Быстрее начнем – быстрее закончим и пожрём. – Первая прямо здесь, кстати, – сообщил Тёма, не спеша застегивать свою сумку и, оставив её на столе, направился к первым партам третьего ряда. – Я правильно понял, что в отдельности они бесполезны, а работают только в определенной комбинации в каком-то хаотичном порядке? – уточнил блондин, направившись вслед за напарником, одно дело в книге посмотреть, а другое в реальности изучить. – Ага, – кивнул Тёма, – Я сам никогда не выстраивал защиту, только обновлял уже имеющуюся, – спокойно говорил он, сдвигая стулья и пробираясь к радиатору под подоконником, – Сложно всё это: составить комбинацию, высчитать расстояние и прочее дерьмо, которое мне в кошмарах снилось. О, смотри, эта на месте! – И что, это всё? – скептически уточнил блондин, наклонившись и заглянув под узкий подоконник, – Закорючка какая-то. – Ты же не ожидал пентаграмм на всю стену? – фыркнул брюнет, поднявшись и задвинув обратно стулья, – Пошли, не хочу торчать здесь дольше положенного. С этим Антон, конечно же, спорить не стал и резво направился к двери, с удовольствием отмечая, что коридоры уже тихи и безлюдны. Но их последняя пара была последней не в целом в институте, а только для них и ещё половины студентов, поэтому новый звонок на пару не был неожиданностью, а сразу после него стих и самый маломальский шум на первом этаже. Тёма, шедший впереди, ориентировался на какие-то мятые записульки, Антон подумал, что было бы неплохо эту ценную информацию оцифровать, учитывая, что бумага, явно сминаемая и сгибаемая десятки раз, уже теряла свою прочность и надежность, но открывать рот было лень, как и выдерживать в коридорах шёпот. Путь лежал в туалет на этом же этаже и, к счастью, он оказался пуст. Нырнув под раковину и отыскав ошметки красящей субстанции на стене, они отколупали старое покрытие до конца и Тёма, почти что, не дыша, начертил новый знак, каждую секунду заглядывая в записульки и сверяясь со схемой. – Вроде неплохо, – пожал он плечами, закрутив баночку. – Что это? – сморщился Антон, принюхавшись к новой дешёвой и явно детской кисточке, удивительным было то, что она тут же не принялась линять и даже после того, как Тёма вытер ее салфеткой, пучок остался прежним. – Пепел дуба и еще кое-что быстросохнущее, – отозвался брюнет уже на выходе из туалета. – Куда дальше? – спросил блондин, догнав напарника. – Во втором крыле у кабинета истории и… – Тёма заглянул в записи, – И на лестничном пролёте в этом крыле. – Я проверю у кабинета, ты на лестнице, – распорядился блондин, уже направившись по коридору, ведущему во второе крыло, – Скинь мне на вотс фото своих записулек. – Но у тебя нет пепла, – напомнил Тёма. – Если рисунок будет поврежден, я отпишусь. – Ладно, – сдался брюнет и молча направился к лестнице. Оба знака оказались целыми, и они направились на четвертый этаж, где встретились на середине этажа и вместе обошли все пыльные места. К моменту, когда они вернулись к лестнице, Артём уже попросту устал чихать и влажная салфетка, прижатая к лицу, ему ничуть не облегчала задачу. Второй и первый этажи тоже оказались в порядке, а позабывший сколько их должно быть Антон, уже было обрадовался, но тут Тёма уныло выдохнул: – Ключ от подвала надо. – Подвала? – нахмурившись, переспросил блондин, – О нет… – Давай ты проберёшься в каморку охранника и достанешь из шкафчика ключ, – предложил Тёма. – Я что на шпиона похож? – изогнув светлую бровь, поинтересовался Антон. – На жертву уличной потасовки ты похож, – немного подумав, ответил Артём, в очередной раз изучив взглядом его постбоевой раскрас на лице, – О… А это мысль! – Чего? – не понял Антон, нахмурившись пуще прежнего. – Отвлеки охранника, – попросил Могильный, – Лицо ладонями натри и к нему: «Дяденька – дяденька, там хулиганы зрения лишают» и больше драмы в голосе. – Ты принимал сегодня свои таблетки? – подозрительно поинтересовался блондин, – Мои синяки уже не назовёшь свежими, знаешь ли. – Тут в первую очередь актерская игра и совершенно закономерная эмпатия! – Ладно, – со вздохом согласился блондин, – Но знай, что я считаю эту идею тупой. – О, привыкай, у меня все такие, – хохотнул Артём и подтолкнул друга вперед. Антону пришлось выйти на улицу с одного из неприметных выходов на заднем дворе, обойти здание и, ворваться через парадный вход со слегка подмороженной паникой. Тёма стоял за углом коридора, ведущего в столовую и разве что головой не качал, Антон нещадно фальшивил. Но, как ни странно, охранник купился и велел вести его к нарушителям спокойствия, упомянув что-то об этих великих исторических стенах и недопустимости здесь подобного… Тёма едва дождался хлопка входных дверей, прежде чем броситься в каморку охранника. Он старался не думать о том, что их могут отчислить за такое, если поймают. Ведь могут же? Найти ключницу – прибитый к стене ящик с дверцей, труда не составило, к счастью, кривые крючки внутри были подписаны, хотя от подвала ключ сам по себе сильно выделялся. Он был самым массивным и тяжелым, это Тёма помнил еще с прошлого раза. Он поспешил покинуть территорию охранника и побыстрее скрыться из-под обзора от входных дверей. Направился он туда, откуда вышел до этого Антон – на задний двор. Он скинул блондину сообщение, присев на согнутых ногах под грузовым окошком у столовой на улице и стукнувшись затылком о кирпичную стену, поднял взгляд на хмурое, но светлое небо. Глаза опалило режущей болью, но он не зажмурился, пережидая дискомфорт с мазохистским удовольствием. Антона пришлось ждать довольно долго, видимо, так просто замять конфликт с несуществующими хулиганами не получилось. Когда Антон таки появился на горизонте, хмурый и недовольный, Тёма не удержался от того, чтобы растянуть губы в улыбке. Антон лишь мрачно на него зыркнул и потянулся в карман за сигаретами. Сразу видно, стресс у человека. И Тёма даже не стал трындеть под ухом о вреде курения, он иногда очень даже понимающий человек. И гнать сиюминутно в подвал он тоже не стал, дав блондину насладиться никотином. – А ты уже придумал, как вернёшь ключи? – немного успокоившись, поинтересовался Антон, зажимая сигарету между указательным и средним пальцами. – Конечно нет, – пожал плечами Артём, – Что-нибудь придумаю потом. На пару минут воцарилась тишина, а затем Тёма поднялся, Антон выбросил бычок и вместе они направились к тоннельчику под вторым этажом, где прятался бетонный спуск вниз и железная дверь в подвал, за которой был ещё один спуск вниз и неуютная сырость. – Он большой? – негромко уточнил Антон, поёжившись от холода и посветив телефоном на стену, не нашел нигде поблизости что-то похожее на выключатель. – Не маленький, – вздохнул Артём, достав свою бумажульку из кармана, – Посвети, пожалуйста. Шагнув ближе, блондин протянул над бумагой телефон, вместе они пытались разобрать, куда идти. Кое-как определившись с направлением, к тому же коридор не разветвлялся, редкие дверные проёмы заканчивались замкнутым помещением, никаких лабиринтов и плутаний. Попотеть, чтобы найти нужное место, всё равно пришлось, и они нашли бы раньше, если бы догадались поднять свою фонарики-телефоны повыше. Тёма почему-то напрочь забыл о том, что одна из рун в подвале под самым потолком. – Ты же не собираешься лезть на эти не внушающие доверия столы, да? – скептически уточнил Антон, глядя на то, как Тёма стягивает со спины свой рюкзак. – Стремянку искать долго и возможно бесполезно, – отозвался тот, подтаскивая к стене одну из старых жутких облупившихся парт. Блондин лишь вздохнул, но также стянул со спины рюкзак и пристроил телефон с фонариком так, чтобы светило на стену, Антон собирался всеми силами страховать горе-скалолаза, помня о чужой неуклюжести, а главное о невезучести на травмы. Подумал человек с отбивной вместо лица. – Черт, – процедил Тёма, стоя около шаткой конструкции и светя наверх, – Я отсюда вижу, что там чего-то не хватает. Придется рисовать. – Сырость, наверное, не очень хорошо ложится на твою краску, – предположил Антон. – В нашей работе вообще много чего плохо ложится, – ворчал Артём, встав коленями на стол и, балансируя на шаткой поверхности, медленно попытался подняться на ноги, и, хотя Антон встал вплотную и придерживал стол, состояние мебели было настолько плачевным, что это не спасало. И всё бы ничего, но на этом столе Артёму предстояло ещё встать на стул. Антон всерьёз подумал о том, чтобы прекратить это всё и пойти искать лестницу. Свёрнутая шея не стоит экономии времени. – Стоишь? – уточнил Антон. – Стою, – кивнул Тёма, держась подушечками пальцев за стену и поставил ногу на стульчик, – Держишь? – Держу, – не очень уверенно отозвался блондин, – У тебя есть медицинская страховка? – Антон! – проворчал брюнет, поднимаясь на стул. – Что? – отозвался внизу стоящий парень, – Я на всякий случай уточнил. – Мамочки, – пискнул Тёма, кое как замерев наверху и только рука скользнула в карман за баночкой и кисточкой, – Пару секунд… Ещё чуточку. Ещё капельку. Главное не смотреть вниз. Главное… Главное не накосячить с руной, чтобы не пришлось сюда ещё раз подниматься. В следующий раз обязательно поищем стремянку! Я слишком стар для таких переживаний. Стоящий внизу Антон закатил глаза, но перебивать не стал – Тёму явно успокаивал бессмысленный трёп, а ежели так, то пущай трындит. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не истерило. – Ну как? – спросил брюнет, – Пойдёт? – Я не вижу отсюда, – отозвался Антон, – Но я верю в твои художественные навыки и профессионализм. – Сделаю вид, что я тебе поверил, – фыркнул парень, спускаясь со стула на столешницу. Артём собирался сказать что-то ещё, но попросту не успел, почувствовав, как он в полутьме отчего-то отклоняется от стены и волосы на голове неприятно зашевелились. Кажется, он успел выкрикнуть имя блондина, но из памяти это напрочь выветрилось, однако Антон среагировал быстро, сделав шаг назад и распахнув как для объятий руки. Блондин действительно ещё с самого начала готовился к чему-то такому. Для него это не было неожиданностью. Куда менее очевидным или ожидаемым было то, что нижнюю часть лица обожжёт болью. Артём в его руках тихо и болезненно проскулил, зажмурив глаза и пережидая вспышку непрекращающейся, но медленно отступающей боли. Нос, губы, зубы, даже верхняя десна. – Самый экстремальный поцелуй в моей жизни, сука, – выдал Антон, у которого ещё полдня будет болеть нос. Артём затрясся в беззвучном смехе, и Антон поставил его на пол. Они как-то упустили из внимания то, что губами они действительно встретились в процессе взаимного членовредительства, так что это можно было назвать поцелуем. К тому же и правда экстремальным. Негромкий смех обоих затопил подвальную комнату. У Тёмы кровоточила губа, но он едва ли это заметил, слизнув языком соленую влагу с нижней. – И смешно, и больно, – протянул брюнет, спрятав ударенную нижнюю часть лица в холодных ладонях. – Я бы сказал, что «а я предупреждал», но проведение тебя и так уже наказало, – отозвался блондин, перехватив его руки за запястья и оторвав от лица, – Куда грязные руки к лицу? – Знаешь, я бы с удовольствием сейчас и грязную, но холодную стену приложил к лицу, – жалобно протянул Тёма, но позволил отнять руки. – Ну всё, капец, Тём, – преувеличенно трагичным голосом выдал парень, рассматривая лицо друга, – Не возьмут тебя теперь замуж с таким фейсом. – Я что, нос сломал? – испуганно переспросил парень, замерев точно суслик под светом фар, – Он теперь кривой!? – Нет, – успокоил его Антон, – Всего-лишь рот синий и губа разбита. – Бля-я-я, – жалобно протянул тот и Антон, поддавшись какому-то дружескому теплому порыву, притянув его за плечи, крепко обнял. – Да ладно, заживёт до свадьбы, – пообещал он и только сейчас вспомнил о царившей вокруг сырой неприятной прохладе, не такой как на улице, острее и неприятнее, – Пошли отсюда. Насколько мне помнится, в подвалах водятся пауки… Последнее стало неплохим таким ускорением. Тёма сразу же забыл о жалости к себе и подобрав вещи, уже сам потянул Антона на выход, как на буксире. Наскоро отмыв руки холодной водой в туалете на первом этаже, они незаметно выскользнули из здания университета и побрели к метро. Тёма как мог, поднял ворот куртки пряча синеву на лице от любопытных глаз, а Антон даже не пытался, уже смирившись с неизбежностью и просто плыл по течению. Антона, в отличие от Тёмы ещё с утра задолбали, ему уже было всё равно кто там чего увидит и подумает. Места им всё равно никто не поспешил бы уступить, скорее неприязненно отступили, предоставив хоть немного свободного пространства. Артём, уткнувшийся в окно, не следил за молчаливой толпой позади, где-то в конце монотонно бубнили несколько женщин в преклонном возрасте, но никто из них не старался даже попытаться расслышать, что они там обсуждают. Антон умудрялся держать себя, немного Артёма и печатать в телефоне сообщения Марку – исключительных талантов человек, однако. Он не был готов к тому, что вагон тряхнёт перед станцией, где им следовало бы выйти. Навалившись на друга, он всё равно успел нажать на кнопку отправки сообщения и только потом нормально схватился за поручень, убрав телефон и освободив Тёму от себя. – Ты вообще не пушинка, – вернул ему Могильный, припомнив антоновы слова ещё там, в заброшенном домике. – Прости, – рассеяно пробормотал Антон, пробираясь к выходу и протяжно зевнул. – Не спи, тебе ещё учить… Если бы речь шла о их проф. дисциплинах, Антон бы вздохнул, но речь шла о старой жуткой книге Тёминого деда и это его приободрило. *** – Что мы здесь делаем? – спокойно осведомился Антон, уложив руки на пояс и обернувшись. Со всех сторон картина была идентичная – высокие стволы, пушистые хвойные верхушки. – Ты учишься быть охотником, – отозвался Артём, блаженно растянувшись на своей куртке под лучами солнца и закрыв глаза. – А ты? – уточнил блондин, заслонив солнце. – А я принимаю солнечные ванны, – нахмурился тот и махнул рукой, безмолвно прося свалить из-под траектории ультрафиолетовых лучей. – Мы ради этих ванн встали в самую срань, чтобы попасть в эти ебеня? – ворчливо уточнил блондин, – Мы вообще где? – Тош, ты что, не видишь? Мы в лесу! – невозмутимо отозвался Артём. – В каком? – Хвойном. Антон продолжил молча сверлить взглядом напарника, пока тому не стало неуютно и он таки открыл глаза, благо что Антон своей головой загораживал слепящее солнце. – Здесь ты можешь махаться палками, амулетиками-веревочками и никто не вызовет тебе санитаров, – объяснил наконец Артём и недовольно вскрикнул, когда Антон, переместившись, открыл солнце, ослепившее брюнета. – Ты же сам просил не загораживать солнце, – с открытым злорадством напомнил блондин. Артём, наверное, был не самым хорошим учителем, но он старался. Да, определённо старался… Антон же старательно пихал в себя новые знания, просто с маниакальным упорством. Интересовался всем – от рун до породы деревьев, дубинкой из которых можно отправить раргу на тот свет. Блондин считал Тёму ходячим гуглом о мире монстров и охотно заваливал вопросами, если чего-то не понимал. На выходных они ночью гоняли чёрную тварь по парковке местного гипермаркета. Как их не увидел никто и не вызвал санитаров, блондин так и не понял, но их, кажется, никто не заметил. Людей на улице в тот час было немного, но они всё же были, а стоило монстру выползти, как все куда-то подевались. Пережидая гудящую боль в ногах, Антон ещё подумал, не разгоняет ли Тёма случайных зевак какими-нибудь штуками волшебными, но посчитал эту мысль слишком бредовой, поэтому даже спрашивать не стал. Артём прикрыл рукой глаза, да так и лежал, пока где-то на периферии копался Антон и шелестел страницами. Свежий воздух, легкий осенний ветерок и безоблачное небо благоприятно влияли на внутренний баланс и отлично прочищали мозги, способствуя лучшему впитыванию информации. За прошедшее время Антон уже многое понял, выучил и применил на практике, изгоняя разного рода монстрятину вместе с Артёмом и помогая ему с обрядами. Всё казалось интересным, будто наконец-то нашел хобби себе по душе. Когда Артём уже успел задремать, Антон решил, что, раз уж они в лесу, стоит сделать этот поход ещё полезнее: – Вставай, сенсей, пошли, что ли, трав наберём и коры. А потом и палками помашем… Тёма сначала вредно завозился, что-то пробубнил про то, что наличие Антона в его жизни плохо влияет на здоровый сон, но всё же встал, поднятый подталкивающими руками блондина. В ходе прогулки, парни пополнили запасы разных корешков, подсохших в осенние прохлады соцветий и кусочков коры. В сумку пошли также некоторые камешки и веточки – как день, так и фаза луны, были благоприятными для сбора материалов. Однажды, в ходе обсуждения тактики обучения, Антон предложил, что неплохо бы им обоим сделать упор и на физическую нагрузку. Тёма сначала отнекивался, мол, в их команде он лучше будет мозгами, чем мускулами, но позже согласился на щадящие и укрепляющие упражнения. – Если я что-нибудь сломаю не на нашей работе, а потому что не туда повернусь, вина на этом падёт на твои плечи, Антон! Поэтому, ближе к вечеру, они ещё сделали пару подходов, как общеукрепляющих упражнений, так и найденных в интернете Антоном техник дзюдо, которые обучали правильным падениям и защите. Антону показалось это как никогда важным, ведь не придется беспокоиться о Тёминых травмах, если их станет в разы меньше. Уже ближе к ночи они вдвоем повторили несколько знаков, которые чертили прямо на земле. Чуть не разругались из-за одной закорючки, которую, как потом показала книжка Тёминого деда, оба рисовали неправильно, и, уставшие, но удовлетворенные проделанной работой, поплелись в сторону дома. – Я устал, – сообщил Артём, лениво переставляя ноги. – Ты ничего не делал, – возмутился в ответ блондин и получил безобидный шлепок по плечу, брошенный даже не глядя. Несмотря на общую усталость, у них были ещё силы пробежаться наперегонки по лестницам в их подъезде, потому как лифт уже третий день не работал и было такое чувство, что и не собирался. Ввалившись на свою лестничную площадку и со смехом пихаясь, они не ожидали увидеть у двери своей квартиры... Марка. Прислонившись спиной к стене рядом с дверью, он выглядел полностью погруженным в себя, поэтому он, наверное, не сразу заметил их появления. – Марк? – удивился Антон, в два широких шага оказавшись рядом и практически сразу оказался в костедробильных объятиях парня. – Привет, Тосик! – воскликнул парень преувеличенно восторженно, Артёму показалось, что тот был сильно чем-то встревожен или опечален. – Фу, не зови меня так! – сразу же возмутился блондин, выбравшись из объятий, – Привет. Артём с Марком обменялись вежливыми кивками головой и первый отпёр ключом дверь, пропуская гостя и своего сожителя. Марк выглядел немного взъерошенным… не как обычно – слишком болтливым и энергичным, а будто недавно разбуженный и нервный. Антон долго распинаться не стал: – Что-то случилось? Почему не позвонил? Возмущению Марка, которое отразилось на его лице, не было предела. Ярко выкрашенные волосы с отросшими корнями (видимо, из-за работы некогда было перекрасить), казалось, сейчас запылают сине-зеленым пламенем. – Я!? Не звонил!? А может это у кого-то абонент не абонент был весь де…– заорал Марк на всю лестничную площадку, но был быстро заткнут рукой Артёма. – Ты дурак что ли, так орать? Всех бабулек мне перебудишь, сам будешь их успокаивать, понял!? Привыкший к подобному, что случалось раньше не единожды, Антон молча подошёл и за шкирку втащил в помещение всё ещё негодовавшего, и продолжавшего буйствовать, друга, который после злого шипения хозяина квартиры запал всё-таки сбавил. – Нет! Ну как это понимать вообще!? Ты где был? Где ты шлялся я спрашиваю… да не кричу я, не кричу! Антон! Артём! Я вам обоим звонил раз тридцать, а если бы вас убили? Изнасиловали? Украли цыгане и завезли бы в лес!? Второй час ночи уже, я стою на вашей лестнице с двенадцати, я прошёл пятьдесят уровней Кэнди Краш, где вы были, чёрт вас возьми!? Повезло, что у Тёмы была отличная звукоизоляция. Пока истерика не закончилась, парни успели раздеться и даже спокойно убрать вещи, которые нежелательно было показывать обычному люду. Благо, Марку было неважно, что они сейчас делали и в какой комнате находились, он неистово растягивал шнурок на кофте, будто это была ядовитая змея и её нужно было срочно убить. Получалось это у него плоховато. – Где мы были? – переспросил задумчиво Антон, – В лесу, – ответил он, и без перехода сразу предложил: – Чай будешь? Артём спокойно прошел на кухню и включил чайник. – Так вас всё-таки украли цыгане, да!? Казалось бы, куда уж больше, но Марк превзошёл сам себя: и криками, и выражением лица, и жестикуляцией. Шнурок даже сдался и тихо треснул, но совсем не оторвался, хотя и осталось ему недолго. – Нет, Маркуш, это мы украли цыганей и отвезли в лес. А теперь успокойся, пройди на кухню, выпей ромашки и скажи, чего ты вдруг припёрся. Артём уже успел заварить вышеуказанную им же ромашку и даже выдвинул стул. Запал с Марка спал так же резко, как и появился. Оставив в покое надорванный шнурок, он разулся и прошёл на кухню, решив, что расспросит Антона позже, что именно делали два парня ночью в лесу. Или не спросит. Он пока ещё не решил. Немного посидев в тишине, синеволосый собрался с мыслями и, наконец, родил. В разы тише и спокойнее, чем до этого: – Да просто… беспокойство весь день было какое-то. Ну знаешь, как бывает? Всё из рук валится, а потом оказывается, что, либо близкий родственник умер, либо ещё какая херня случилась. Ну и звоню тебе весь день, а дозвониться не могу, а от этого ещё больше беспокоюсь. С делами разобрался, и сразу к вам, а вас нет. Думал, инфаркт словлю, но решил дождаться. Потормошив друга по плечу, Антон молча достал с полки нераспечатанную пачку печенья с шоколадом и поставил перед Марком. В подобные моменты другу, после эмоциональной диареи, требовался период тишины. Все слишком устали за день, поэтому, никто не возражал против того, чтобы лечь спать как можно быстрее. Тёма вообще задремал за столом, опустив голову на сложенные на краю столешницы руки. Антон осторожно опустил тёплую ладонь на его плечо и слегка потряс: – Тём, – негромко позвал блондин над самым ухом, выглядывающим из лохматых волос, – Пошли спать? Брюнет что-то промычал в ответ, Антон решил, что это согласие и повернул голову к притихшему, опустошённому после истерики другу: – Поспишь в моей комнате. – О, как в старые добрые, в одной постели? – устало и как-то лениво усмехнулся Марк. – Я хотел уступить тебе свою кровать и наведаться к Артёму, но если ты желаешь компанию в моем лице… – Ой, нет, спасибо, – негромко засмеялся Марк и пихнул печеньку в рот, – Вот был бы ты девушкой… – С друзьями не трахаются, – вредно бросил Антон и снова потряс брюнета, – Артём! – Да что ты так орёшь? – проворчал тот и с трудом поднял голову, – Чего тебе от меня надо? – Мне надо, чтобы ты переместился в кровать, – невозмутимо отозвался блондин, наблюдая за тем, как Могильный встаёт и нетвёрдой походкой уходит из кухни. Тёма не очень хорошо спал иногда, за недели, прожитые под одной крышей, Антон заметил, что иногда тот может встать среди ночи и, тихо ступая по полу, закрыться на кухне под шум работающего чайника. Горячев задавался вопросом снятся ли Артёму кошмары и не из-за них ли он встаёт среди ночи за порцией согревающего успокаивающего чая. Ещё минут пять от силы ушло на то, чтобы допить чай и убрать со стола. Довести Марка до комнаты в конце коридора и вернуться в начало. Дверь в комнату Артёма была приглашающе приоткрыта, а за самой дверью царил мрак. Даже подсветка в аквариуме была выключена. Антон тихо закрыл за спиной дверь до конца, постоял пару секунд, привыкая к темноте и двинулся к кровати, уповая на свою память. Стянув с себя одежду и оставив ту неаккуратной кучкой у кровати, всё равно после леса её следовало кинуть в стирку, парень на всякий случай пошарил рукой по краю кровати и, убедившись, что Тёма реально предпочитает больше другую сторону и сейчас себе не изменил в предпочтениях, осторожно забрался под одеяло. Ощутить под гудящей спиной мягкость постели было сродни истинному блаженству. Тёма тихо сопел на своей стороне кровати, Антон был уверен, что тот вырубился, как только голова коснулась подушки и сам блондин тоже решил не отставать. Устроившись поудобнее, он натянул одеяло по самый подбородок и мягко начал проваливаться в глубокий сон. Несмотря на жуткую усталость, Тёма, оказалось, не спал. Брюнет медленно перекатился на спину и на бок, так чтобы быть лицом к соседу по постели. Так он оказался слишком близко к блондину, но его это не сильно трогало, как и самого Антона, достаточно привыкшего к присутствию Тёмы в непосредственной близости. Его голос был сонным и тихим, когда он заговорил: – Тебе не показалось, что Марк... расстроен чем-то, а не это его "предчувствие плохое"? Уже почти задремавший Антон открыл глаза и повернулся к Артёму. Силуэт плохо различался в темноте, но всё же был узнаваем и привычен. Закинув одну из рук за голову, парень ненадолго задумался: – У него бывают такие моменты. И он либо идет напиваться, либо пропадает на неделю. Хорошо, что он пришел к нам, а то искали бы с собаками… – он протёр глаза раскрытой ладонью и полностью повернулся к Артёму, – Понятия не имею, что там у него произошло. Либо с работой что-то, либо начальник психанул, либо просто накопилось и вырвалось, но главное, что он сейчас здесь. Спросим ещё завтра, но если он не захочет делиться – то не ответит. Тисками не выдернешь, молчать будет, как партизан. Может сводим его завтра куда-нибудь? Киношка, кафешка, сами развеемся? – Хочу в кино и сладкую вату, – улыбнулся в темноте Артём. – Кино и вата, как скажете, – Антон попытался изобразить что-то вроде поклона, но куда кланяться, если ты уже лежишь? Поэтому он чуть не заехал рукой Артёму по носу, скорее даже мимолетом погладил-пощекотал его, от чего Артём захихикал от неожиданности. Антон ткнул его указательным пальцем куда-то в бок и он, уворачиваясь, уткнулся лицом в подушку, откуда приглушённо пробубнил: – У тебя тоже ноги гудят, даже лёжа? До появления в комнате Антона, брюнет без конца менял положение ног, казалось, что как их не положи, а всё не то. – Мне кажется, ноги у тебя гудят больше от того, что ты по лестнице бежал, как угорелый, а не из-за нашей сегодняшней тренировки, большую часть которой ты пролежал. – Ты, между прочим, вместе со мной бежал, – вернул Тёма и, ткнув того куда-то под ребра костяшками, наконец затих, зевая. – Спокойной ночи, – пожелал Антон вместо того, чтобы разжигать спор. Тёма пробубнил в ответ аналогичное пожелание и вот теперь всамделишно отъехал в царство Морфея.