The Last hope.

Эндрю шёл по улице с одинаковыми пятиэтажнами домами. Большая часть из них уже была настолько старой, что краска на стенах облупленными кусками спадала на тротуар. Первые этажи дома имели неровности, сломанные окна, которые попросту заклеивали толстым слоем скотча или деревянными балками. Повсюду лежали горсти мусора и огромное количество бутылок от спиртного. Перевернутые вверх дном баки, снующиеся дворняжки и бездельники, которые искали нечто съестное в дерьме.  Эндрю заметил, что эта картина происходящего стала для него чуждой. Раньше он был одним из этих оборванцев, бегающих в надежде откопать пару центов или хорошие ботинки. Еда и прочее была огромной удачей в этих краях. Он подошёл к дому своего брата и остановился. Будет глупо, если он постучится к ним в квартиру, но и ждать весь день не имело смысла. Эндрю прошёл к детской площадке неподалёку, и сел на качели, где сможет увидеть тех, кто выходит и заходит в дом. Тридцать минут. Столько времени он может подождать. После он позвонит по номеру, который обозначался, как Аарона. Об остальном он не хотел думать сейчас, ведь ещё и сам не понимал свои чувства. 

***

Абрам, как зажженный фитиль постоянно дёргал ногой. Его нервы сдавали с того самого момента, как Эндрю сообщил о своей "прогулке".  Он следил за маячком телефона Эндрю со своего. Абрам установил эту полезную вещь с наставлениями Алекса. Каждый день пропадают маленькие дети, а маячок на телефоне будет работать и в выключенном режиме. Уж они знают, в каком состоянии бывают родители, которых настигло это несчастье.  Да, он немного параноик. Абрам признался в этом, но уж лучше так, чем полная безоответственность. Жизнь и безопасность Эндрю были самой важной частью его спокойствия. Маячок сдвинулся и через пару минут остановился на одном месте. Блять, он слишком боялся за Эндрю в присутствии Тильды. Хоть женщина и знает о нем, но будучи в кайфе может навредить его сыну. Именно это заставляло его нервничать. Если она бросила Эндрю однажды, то ей не составит труда сделать нечто хуже. При таком раскладе Абрам уничтожит её и не испытает никакого раскаяния. Абрам разобрал некоторые документы и с силой захлопнул рабочий ноутбук. Аарон. Маленький червь в его сердце постоянно терял выход, ища свой дом, рыл и съедал всё на своем пути. Другой ребёнок. Он не знал, что делать с этим знанием. Аарон был новой территорией. Он солжет, если скажет, что почувствовал те же эмоции, смотря на него, как и на Эндрю. Прямо сейчас, Абрам ощущал, как тот самый червь надоедливо ковырял его внутренности, пока осознание приходило к нему. Аарон был другим ребёнком. Абсолютно новая среда, где Абрам ощущал себя путешественником. Но даже так любую новую территорию можно изучить и освободить ей место в своём сердце. Возможно, он уже начал этот процесс. 

***

Эндрю ковырял носком ботинка засохшую грязь на поверхности асфальта. Пробегающие лица становились размазанными пятнами его зрения. Не часто он всматривался в другие лица, пытаясь разглядеть в них что-то. Как люди понимают, что ты симпатичен? Твой смех? Или это твой тембр голоса? Возможно одинаковые интересы? Хотя нет, это должно быть нечто существенное, типо то, что ты отдаёшь другим: эмоции, время и деньги.  Аарон не давал ничего из перечисленного. Тогда почему Эндрю здесь? Для чего он хочет встретится со своим братом? В какой момент ему стало интересно, что происходит с этим человеком? Имеет ли он право интересоваться? Что, если Аарон разозлится и пошлёт его? Что тогда? Он должен будет вернуться домой, и прекратить свои попытки. Попытки чего? Эндрю сильно нахмурился и, разозлившись на необъяснимые чувства, вытащил батончик. Вскрыв упаковку, он за один укус проглотил четверть шоколадки.  — Что ты тут делаешь? — Аарон стоял в несколько метров от него, скрываясь за деревом.  — Ем. — Эндрю наморщился. Он и вправду ест, но наверное стоило сказать что-то другое.  — Вкусно? — Аарон подошёл к другой качели возле него. Эндрю пожал плечами, достал ещё один батончик и швырнул в него.  — Это мне?  — По-твоему зачем я кинул его в тебя? — У него не выходило говорить по- другому. Только с Абрамом он мог отбросить все страхи и вести себя иначе. Папа был безопасным островом, пока Аарон оставался незнакомцем.  — Ладно. Спасибо.  Они молча съели шоколадки и Эндрю передал воду своему брату, когда их зубы окрасились в коричневый. — Почему ты здесь? — вновь спросил Аарон.  — Кто поставил тебе этот синяк? — в ответ спросил Эндрю. Его раздражение росло слишком быстро.  — Я упал, —солгал Аарон. — Ты скажешь, почему ты тут? — Не сдавался он.  — Когда ты ответишь мне, откуда синяк.  Будучи близнецами, они сильно расгорячились и этот разговор вёл к провалу. Эндрю не знал, как Абрам умело мог успокоить его злость и иногда невежество, в то время как он сам мог лишь кричать. Аарон отвернулся от него и буркнул. — Ты ведёшь себя странно. Пришёл сюда и пытаешься допрашивать. Я тебе уже сказал, что упал.  — Ты врешь, — просто ответил Эндрю.  — Эй, может хватит? — Аарон резко дёрнулся. — Я не буду тебе ничего доказывать.  — Потому что я прав?  Глаза Аарона резко вспыхнули и он полностью потерял контроль.  — Наверное поэтому мама тебя и  оставила! Ты ведь не слушаешь других и слишком надоедливый. Таких не любят! — зло выплюнул Аарон и убежал. Эндрю просидел ещё немного, пока отголоски ярости Аарона немного не исчезли.  Таких не любят!  Неправда. Абрам любит его. И дедушка с бабушкой. Они не притворялись. Да. Он не самый послушный, и иногда он сам себя раздражал, но.. Абрам бы сказал будь это так. Ему не нужна Тильда.  Тяжесть весом тонну увязалась за ним, прицепившись к его ногам. Эндрю волочил свой вес и злился с каждой секундой больше. Плохие мысли изнуряли его, и когда он подошёл к дому, то ощущал только болезненную отрешенность. Он не должен верить словам Аарона. Но осадок брошенный в его сердце образовал свою крепость и остался внутри него. Ему не следовало приходить. 

***

— Эндрю? — Абрам вошёл домой и пустота встретила его. Приглушенный свет комнат, никакого звука телевизора и ответа.  — Эндрю? — вновь окрикнул Абрам. Он быстро поднялся наверх и постучался в его комнату. — Сын? Все хорошо?  Ещё слишком рано для сна. Абрам снова постучал, пока не услышал тихий звук. Он открыл дверь и темнота комнаты сильно напрягла его глаза. Проморгавшись, он нашёл маленький комок на постели, который полностью укрылся одеялом.  — Эндрю? Поговори со мной.  Абрам присел на край кровати, в ожидании разговора.  — Я плохой ребёнок? — прошептал Эндрю.  Абрам мысленно выругался и дал себе минуту обдумать ответ. Что-то произошло. Что-то, что подкосило Эндрю и теперь он снова закрылся в себе.  — Ты потрясающий, Эндрю. Скажешь мне, откуда ты это взял?  — Аарон сказал, что таких как я не любят.  Эндрю вылез из завала подушек и одеял, включая настольную лампу. Мягкий свет осветил комнату и теперь Абрам мог видеть эмоции на бледном лице. Он протянул руку и Эндрю автоматически прижался к нему. Обняв сына, он стал гладить мягкие волосы, вдыхая детский запах, присущий ему.  — Аарон потерялся, — начал Абрам. —Дети не могут быть плохими. Они открытая книга, илюстрации которые рисуют взрослые. Если кто-то начнёт чертить тёмным карандашом, то ребёнок будет жить в тени, но если взять яркий карандаш, то и картина будет более светлой. Дело в том, сынок, что Аарон сейчас в темноте. Он потерялся и ему нужна помощь, чтобы выйти на свет. Он может обижаться и злиться на тебя, кричать плохие слова, но это никогда не будешь ты. Чьи-то слова не определяют твою сущность.  — Тогда как ему помочь? — спросил Эндрю.  — Мы можем только ждать. Аарон должен сам довериться нам. Помнишь себя? Сколько нам потребовалось времени, чтобы мы оказались тут? —Эндрю кивнул. — Давай дадим Аарону немного времени.  — Пап?  — Ммм.  — Аарон хороший.  — Я знаю.