Звёзды принадлежат тебе

      Ирр’иши ещё с минуту продолжала растерянно стоять у двери, даже когда она захлопнулась, лишая девочку возможности броситься за стражником в вдогонку, чтобы настоять на обеде. Она от возмущения вопила куда-то в пустоту, протестуя против вселенской несправедливости и хотела переварить все сказанное яутом.       — Я вам что, крокодил какой? Я хочу есть! — вопила девчушка, колотя кулачками дверь. — Как ждать до ночи?! Сто-ой! Хоть фруктов дай!       Раздражение, скопившееся внутри, таки взорвалось маленькой бомбой. Целый день она терпела спортанские условия по отношению к себе, а теперь что?! Её собираются морить голодом?!       — Что ты себе позволяешь?! — крикнула Ирр’иши в сторону Кехрите, куда ушёл Ка’а’вар. — Я не могу долго ждать! Я есть хочу!       Она принялась блуждать по каюте глазами, раздражённо пыхтя и что-то шипя себе под нос. Если бы её голова не была переполнена переживаниями, то она бы посмеялась с того, насколько сейчас похожа на маленьких котят, что жили совсем рядом с детской площадкой. Те, стоило им почувствовать опасность, забавно вздыбливались, громко шипели и показывали свои острые коготки.       — А ещё папой его называй! — остановившись в своих тихих и нескончаемых возмущениях на миг, Ирр’иши восстановила дыхание и снова крикнула в пустоту, как если бы Змей стоял перед ней. — Я живая! У меня тоже есть свое мнение! Не папа, а странная мачеха! «Бегай за переростком, пока все над тобой смеются! И молчи.» А когда я устала после таких испытаний — даже сухаря не дали! — зло бросила она и, развернувшись, направилась в сторону кладовки.       — Только попробуй на меня потом зарычать, у меня живот не железный! — взяв первый попавшийся ящик, стоящий у кровати, девочка, пыхтя и упираясь изо всех сил ножками, потащила его, рывок за рывком, толкая к заблокированной двери. Когда тот, наконец, с грохотом «встал» под самой кодовой панелью, Ирр’иши с облегчением выдохнула. Она обхватила ящик ногами и руками за ребристые бока, стала подниматься вверх, как по стволу дерева, так как он был выше ее в два раза. Выбрать другой ящик было нельзя — панель управления была рассчитана на двух с половиной метровый рост Ха’зи, а другого ящика пониже в комнате не было. Мокрая от пота, усталости, злости и предвкушения грядущего «банкета» девочка, обессиленно выдыхая, наконец-то встала на него и…. Ура!       — Не нужны мне твои непонятные железяки! — она злобно сверкнула глазами на светящиеся символы, — Я все равно открою!       Сердитый взгляд малышки хищно изучал иероглифы, и, хотя Ирр’иши не знала языка Хищников, она не раз играла вместе с соседом Питером в компьютерные игры на планшете на тему космических сражений, а потому кое-что за это время научилась понимать из некоторых символов, используемых в технике яутами.       Ее память понемногу начала подсказывать ей, куда нужно нажимать, чтобы открыть заветную «сокровищницу». Оставалось только надеяться на то, что Ха’зи не поставил дверь на сложный пароль!       — Да, хорошо… — она нажала на иероглиф и перед ней открылся небольшой экран, с пятью новыми символами. — Дава-ай, давай… Открывайся…       Кнопки «Open», конечно, не было на сенсорной панели: Хищники не делали на своих компьютерах никаких «напоминалок» типа «Раз/за-блокировать», «Таймер», «Сменить пароль» и так далее — яутжи в отличие от землян полагались исключительно на свою память даже в пользовании техникой. Перед Ирр’иши сиял знакомый ей многогранный «кристалл», со светящимися значками — местная клавиатура. Девочка провела пальцем по «ребру» — клавиатура сместилась вправо. Отыскав шесть нужных ей символов, малышка хитро улыбнулась и набрала наудачу комбинацию чисел…

***

      Примерно три битых часа прошли для малышки в борьбе с закрытой дверью. Интуитивно Ирр’иши смогла разобраться в мини-компьютере, даже очень неплохо, особенно учитывая то, что она была маленькой девочкой. Но «злой яут» поставил свою кладовку на такой хитрый пароль, что казалось, самый искусный маг не разобрался бы в этом хитросплетении символов, не говоря уже о умном ребенке. Вроде у него самого не было в принципе оснований настолько опасаться воровства на территории своего клана, чтобы использовать такой уровень защиты от взлома, но тем не менее Ирр’иши не смогла открыть дверь. Девочка знала, что Хищники обычно закрывали двери, используя в качестве пароля свои имена, прозвища, или ранг. Ирр’иши пробовала набирать и «Ха’зи», и «Змей», и «Вожак» — но все без толку. А ее собственные познания в языке яутов были от силы слов на пятнадцать.       Вдоволь обозвав всеми известными ей ругательствами Змея, Ирр’иши стояла перед проклятой клавиатурой, как усталый и мокрый уличный кот, который пробыл целый день без обеда под холодным дождём. Готовая зарычать на весь отсек, девочка, сжав ручки в кулаки, была склонна расколотить вдребезги ни в чем не повинный компьютер, ничуть не испытывая при этом угрызений совести.       Как же долго она не могла так отвести душу за вселенскую несправедливость к маленьким детям! То боялась разозлить Ха’зи, то хотела показать себя «хорошей девочкой», или ещё что-нибудь в таком роде. Сладкая месть не решалась воплотиться в жизнь, при помощи ласкающего слух звона разбираемого экрана и прочих «плюшек». «Играть по правилам яутов», которые наплевали с высокой колокольни на человеческого ребёнка, не хотелось. «Жди, вожак придет и тебя накормит!» — ах, если бы… Ни Ха’зи, ни Ка’а’вар так и не дали ни крошки за час, два или даже три спустя.       В ту минуту, по прошествии долгого времени на едине с болезненно голодным животом, она готова была отдать полцарства за любимые тосты и ромашковый чай, которые ей дома готовил папа. Да что там хлеб! Даже тот странный батат с привкусом «авокадо» и то сошел бы.       Но теперь… Ещё пол часа спустя, как её маленькое тельце грустно выжидало на кровати, она решила — Пусть все летит ко всем чертям! Пусть вредный яут целый день потом чинит свой компьютер!       «Рычи сколько хочешь, как тиранозавр; сверкай глазищами, как злой филин; ругай последними словами, которых я ни куличика не пойму! Я не будет плакать и икать от голода! Даёшь Праздник кулаков! Только она и эта клавиатура! И никаких треклятых подборов паролей!»       Когда её буйный, не по годам развитый разум слегка остыл, девочка решила что ей не стоит колотить по твердому экрану голыми руками, как она сперва подумала в гневе. Нужно было выбрать что-нибудь покрепче, чтобы не поранить руки. Каюта Змея, — или, как она называла его, «логово дракона» — раньше казавшаяся ей целым складом самых разных и интересных вещей, теперь выглядела выжженной пустыней. Глазам было сложно за что-либо зацепиться.       Оружейная стена, изобилующая тяжёлыми копьями и клинками, тянулась вдоль одной стены. На другой были только черепа и кроме них ничего не было, в отличие от челнока, где были полки, шкафы и множество разного барахла, из которого что-нибудь такое на эдакое не честное дело и сгодилось бы. В принципе, можно было сказать, что у нее в распоряжении действительно были только ее злые кулачки, что совсем-совсем не радовало Ирр’иши, не желающей разбить руки до синяков. Экран с 3-D панелью был столь твердым, что нечего и проверять было. На столе, как она заметила, стояли несколько ящичков. Они были пустыми — Змей в спешке с утра забыл убрать их в кладовке. Мысли о складе вещей и продуктов ещё раз напомнили ей о том, что в ее животе пусто и надо хоть как-то достучаться до Ха’зи. Она собиралась дать выйти «праведному гневу» наружу.       — Ну точно, эти! — счастливо прошептала Ирр’иши, поджав губы. Всё больше и больше ситуация становилась похожей на то, что она не отчаявшийся ребенок, а маленькая хулиганка, имеющая за плечами немало лет подобных «шалостей».        — Бах! Бабах! — яростно, словно желая разбить целый корабль, а не панель управления, Ирр’иши колотила черный упрямый экран найденной вещью. Трехмерная клавиатура танцевала хаотичный безумный «танец», то воспроизводя клокочущие, как кипящий жир, обрывки фраз на языке яутов, то выдавая нечленораздельную «кашу» из слов. Рубиновый свет панели то мерцал, то гас, то вспыхивал отчаянной яркой вспышкой. Разбивая из-за всех сил компьютер и смешно пыхтя от приложенных усилий, Ирр’иши не понимала, что ей не под силу причинить серьезный урон компьютеру. Прочный экран, из которого тянулись своими мерцающими нитями алые лучи, не покрылся даже царапинами, не говоря уже о трещина. Хотя со стороны и казалось, что система глючит и уже вот-вот отдаст концы, это было далеко не так. Ей уже хотелось реветь от отчаяния, руки болели от напряжения.       Наконец, ее онемевшие пальцы не выдержали — контейнер выпал из рук, ударился об крышку ящика, на котором стояла девочка, и отрикошетив, упал почти бесшумно на плотно покрытый пол, скрадывающий звуки. Ирр’иши устало проводила его взглядом — совершенно не хотелось спускаться за ним, чтобы продолжить разбивать экран. Но вдруг трехмерная панель перестала плясать, как языки огня на сильном ветру, и исчезла. Ирр’иши удивилась, попыталась включить ее снова, но механизм не сработал. Неужели у нее получилось? Конечно, очень радовало то, что ей удалось назло Змею сломать компьютер и тем самым «отомстить» ему за то, что он оставил ее голодной. Но с другой стороны, дверь была по прежнему закрыта, и перспектива выслушать по полной программе гневный ор Змея (если вообще удастся отделаться только тем, что ее отругают) не особо радовала. Заветного ужина все так же придется ждать достаточно долго. Кто знает, на сколько задержится яут при починке механизма? Такая страшная мысль всё-таки немного отрезвила маленькую хулиганку.       Гнев утих так же быстро, как и пришёл. Спустя несколько минут внимание заняли другие мысли: может быть, она зря так «разнесла» компьютер? Ведь она, назло яуту, «орудуя» железным ящиком не подумала о том, что можно было бы отправить сигнал тревоги и Ха’зи тогда точно примчался бы сюда. Он само собой, разворчался бы на целых полчаса за то, что она не стала его ждать, а мешает тренировать его воинов. Но, хотя бы, это было бы наименьшим из зол. Ирр’иши была ребёнком и ещё не понимала в силу своего возраста тот факт, что такое ответственность за свои поступки. Зато она четко осознавала неизбежность гнева вожака. Девочка хорошо помнила каким он был в гневе и ей очень не хотелось снова услышать леденящий кровь в жилах рев. А ещё ей не хотелось схлопотать приличное такое наказание.       Судя по переменам в поведении Ха’зи, он явно не будет давать ей поблажек. Вот тут то ей вспомнились слова Ха’зи о Кехрите: «зал для тренировок, собраний и наказаний». Ей очень не хотелось получить прилюдную порку по попе. Это было вполне в духе яутов…       Спрыгнув с ящика, девочка прошлась тревожными глазами по нему сверху донизу. А ведь, если его заметит здесь яут, то он точно поймет, что она сотворила в его отсутствие, поскольку вожак отлично помнил что ставил/перекладывал на новое место. Поэтому мимо его глаз не пойдет факт «загадочного» перемещения большого ящика. Ирр’иши не успела настолько хорошо узнать Змея, чтобы правильно понять, насколько далеко зашла его педантичность и как часто он подмечает мелочи. Но видя образцовый порядок у Змея на челноке и оружейной стене, сомнений быть не могло в том, что он все поймет, когда увидит ящик.       Контейнер был слишком тяжёлым для нее, но иного выхода не было — придется обратно тащить его на место. Темно-серый, почти чёрного цвета, прямоугольной формы, с отполированными гладкими боками. Ирр’иши взялась крепко пальцами за прохладную сталь, упираясь ногами в пол и пыхтя, как грузчик, направилась в сторону кровати. Обогнуть ее сейчас оказалось намного труднее, чем в первый раз, когда она тащила его к двери кладовки. Ящик, набитый до отказа не пойми какой тяжёлой утварью, словно впивался в пол невидимыми когтями, не желая возвращаться на свое законное место. Мышцы горели в поту, пальцы онемели. Тем временем шел четвертый час дня, тишина давила девочке на уши и, несмотря на усталость, ей хотелось чтобы хоть кто-нибудь зашёл сюда, чтобы ситуация хоть как нибудь разрешилась.       По итогу истощающего приключения — Ирр’иши сидела на краю кровати, туманным взглядом смотря на входную дверь. Как-то странно и страшно здесь, совсем одной, в каюте, больше похожей на тюрьму, ведь она не сможет даже подать сигнал о том, что с ней. А Ха’зи может отсутствовать сколь угодно долго. В прошлый раз, когда он оставил ее одну здесь, он не возвращался до глубокой ночи, и вполне возможно, что в этот раз будет так же. Только тогда был вкусный ужин… Черт…       Живот зло заворчал, но у Ирр’иши уже не было сил даже пройтись по отсеку. Теперь она сидит и смотрит пустыми глазами на равнодушные холодные стены, как смотрят зомби на Земле в трэшовом хорроре. Только смотрит она с живой мечтательной силой, что стрит далеко впереди всех преград, к которым устремлялись её мысли сейчас. Ей думалось о том, что наверняка где-то там, вдали, далеко-далеко, есть жизнь, движение, где ты не забытая, и тебя видят и слышат. Кехрите, двор Матерей клана, зал Собраний и прочие удивительные места.        Она вздохнула и легла на кровати. Пустота и апатия все-таки нашли место в ее сердце.

***

      Тепло, очень тепло и… Знакомый запах пряностей, с тонким ароматом мускуса. Ирр’иши попробовала зашевелиться и почувствовала, как ее щеку укололо что-то жесткое и колючее. Ее слуха снова коснулось едва различимое урчание, а чья-то сильная рука поддерживала ее под спину. Девочка открыла глаза и увидела, что Ха’зи прижимает ее к себе, пытаясь успокоить ее. Он, ещё в Кехрите, получил на свой наручный компьютер сигнал тревоги, который был получен из его личных покоев. Срочно покинув кровавых, вожак вернулся и обнаружил причину. Он, конечно, рассердился на нее, но когда он подошёл к ее кровати и увидел ее спящей…       Он увидел, как уманка спит, но ее сердце билось в тяжелом ритме. Ей не хватало воздуха как тогда, когда он выхаживал ее после того, как забрал с Земли. Ха’зи срочно, с помощью наручного портативного диагноста, просканировал тело спящей Ирр’иши. Нет, самочка не заболела, но, тем не менее, она тихо, сквозь пелену забытия, попискивала во сне, двигалась своими тонкими ножками, словно пыталась убежать от неведомого врага. Такая слабая и беззащитная сейчас… Захотелось защитить ее, сберечь ото всех опасностей и врагов. Поэтому он сел на кровать и, обняв ее, успокаивал своей мелодичной трелью. Это всегда благотворно действовало на уманку. И вот она открыла глаза… Глубоко вздохнув воздуха, девочка подняла взгляд на яута, все еще сонно хмуря бровки, словно рассердилась на то, что так рано прервали ее «тихий час». Со смешным протяжным «хва» скорчила гримаску, раскрыв свой маленький рот и посмотрела на Змея таким взглядом, каким ещё ни разу не смотрела на него, кроме того случая, когда он спас ее от яда: глазами, полными искренней благодарности.       — Ха’зи, — едва слышно прошептала она, — прости меня, — и прильнула к нему ещё плотнее, боясь, что при упоминании ее «хулиганства» Ха’зи станет снова тем яутом что был с утра — строгим, серьезным, без всяких там «обнимашек». Но он спокойно и мягко низким гортанным голосом ответил ей:       — Я уже починил панель управления. Я не оставлю тебя впредь надолго без пищи. Но и ты запомни, Ирр’иши: я терпелив и щедр, — он смотрел на нее янтарными глазами, прожигающими ее насквозь, — До тех пор, пока не начинают принимать мою доброту за слабость. Я не даю поблажек тем, кто злоупотребляет моим доверием, — яут, ворча, но ласково, запустил когти в каштановые волны и мягко погладил ее, сквозь пушистые волосы, по щеке.       Он ощущал её нежное, едва ощутимое дыхание на своей груди. Страх оставил ее тело, лишь изредка она вздрагивала, обвивая его стан тоненькими ручками. Ирр’иши успокоилась, но все ещё не отпускала его, словно она не верила, что это реальность, а не сон, вызванный ее потаенным желанием быть рядом с яутом, который мало того, что не наказал ее за выходку с компьютером, за что любой бы отец наказал бы как минимум домашним арестом, так даже не выразил своего недовольства. Хотя стоило бы, учитывая ее стремление нарочно напакостить ему в отместку за мммм Пропущенный….Обед? Ооо! Рот девочки стремительно заполнился слюной от невероятно аппетитные ароматов, доносившихся из-за спины Змея. Ирр’иши с наслаждением вдохнула носиком, догадавшись, что яут внял ее требованиям и ей не придется ложиться спать на голодный желудок.       — Еда уже готова, голодный детеныш, — смеясь, прострекотал яут.