Дуб, сосна и ель

— Я странный. Мне здесь не место. - сказал Сосне Дуб. — Потому что ты с листьями? — Нет. Потому что я не должен быть здесь. — Пусть так. Тогда поднимай корни и вперёд в рощу. — Издеваешься... — Вставляю сердцевину на место. Оказался средь сосен - таков твой путь. Тебя принес Скворец, и не ты выбирал, где упасть. Поэтому ты не странный - так сложилась воля случая. Дуб сощурил листья, чтобы прислушаться к Сосне. Он услышал, как перешептываются ее иголки, как по коре ползут муравьи. Он слушал жизнь, которой Сосна разрешила течь прямо сквозь нее. — Как у тебя это получается? — Что? - недоуменно спросила Сосна. Смена темы немного сбила ее. — Пускать жизнь по себе? — Ты про муравьев? Они сами ползут, мне не нужно было ничего делать. — Тогда почему они опползают меня? — Потому что ты странный. - вмешалась в разговор Ель. — Ель! - возмутилась Сосна, которая только-только начала успокаивать непутёвый Дуб. — Смотри. Сосна в сосновом бору. Она здесь знает язык других деревьев - она на нем разговаривает. Ей видны те же птицы, что и другим соснам, ведь она с ними на равной высоте. Сосна чувствует себя сосной. Она на своем месте. Можешь ли ты похвастаться таким же чувством принадлежности? — Очевидно, нет. — Кому очевидно, а кому ещё попробуй разжевать, все равно не проглотят. Но раз судьба закопала твое семя в рощу с соснами... — И елями, - вставила пять иголок Сосна. — ... и елями. То стань королем этого хвойного парада! Дуб раскрыл листья и слегка встрепенул их. — Ты так считаешь? — Не важно, что я считаю. Что ТЫ к этому чувствуешь? — О, я почувствовал силу! Я - Дуб! Самое могучее дерево в наших широтах! И самое могучее среди одичалых сосен! - Сосна закатила иголки, но Ель дернула ее за ветки. - Да. Вот оно - это моя земля. И я имею право ее занимать, черт побери! За мгновение Дуб вытянулся, и будто бы ствол его стал на пару сантиметров шире. Он почувствовал шевеление. — Паук! Паук ползет по мне! Смотрите все! Дуб преисполнился гордостью за себя. Вот он: могучий и крепкий, стоит, выделяясь средь сосен своим широким стволом и яркими листьями волнообразной формы. Неуместность куда-то ушла. Да, он один такой, к которому люди потянутся собирать грибы, животные будут искать укрытие - крышу среди недосягаемых вершин сосен. Сосна подозвала Ель: — Зачем ты влезла? — Давно была пора прекратить наши страдания. — Наши? — Присмотрись. Что ты чувствуешь по отношению к ЭТОМУ Дубу? — Признаться, этот лучше, чем прошлый нытик. Но теперь он считает себя царем горы! — Уверена? Посмотри на него: у него столько лет не было того, с кем он мог бы обменяться последними желудями, обсудить начало почек. Вот он и жаловался - а что ему оставалось? И, между прочим, насекомые сторонились не только его, но и нас. Никогда к нам не слеталось столько птиц, сколько уже спорхнуло к дубу. - Ель повела иголками в сторону их лиственного знакомого, на котором за пауками охотились стрижи и тетерева. — Вижу. А как нам теперь быть с его раздутым эго? — Раздутым? Воскресшим! И оно не будет тебе мешать, поверь. Он обрел свое место. Взамен нытью он потратит время на ощущения своих корней, стволовых колец, воды, что между ними проходит. До этого он не обращал на это внимания, предаваясь горю брошенности и бесполезности. — Я даже не думала, что можно не ощущать таких очевидных и естественных процессов... — Кому очевидно, а кому-то... — Да, да. Ты повторяешься. — Значит, ты меня слушаешь. Я рада. — Вот как. Я никогда не думала о Дубе под таким углом. Как он так жил, не ощущая даже воду в своих корнях? — Невероятно сложно. Но главное - теперь Дуб почувствует себя, землю, на которой стоит. Он начнет приносить этой земле плоды - жёлуди. Начнет разгонять воду по почве, рыхлить песок, завлекать птиц, что растащат и наши семена. Он заведет лес, расшевелит эти зачерствевшие хвои мягкими, подвижными листочками. Когда каждый чувствует себя на своем месте, место начинает расцветать. — Ты правда в это веришь? — Я это знаю. — Откуда? Мы всегда были в одном лесу, и я даже старше тебя на год! Но ни за что бы не догадалась об этом. — Просто с высоты твоей верхушки не услышать те низкорослые земные причуды, что слышны мне.