Бессонница

      Алые глаза Шэня не сияли привычным огнём, так как его настроение соответствовало погоде: из-за хмурых туч белая ночь потеряла свою особенность, благодаря которой квартира не нуждалась в освещении, а дождь шумел, но такой шум лишь пытался усыпить, и Шэнь, если бы не бессонница, давно бы ушёл досматривать сны.       С приходом Минхо в глазах Шэня возвращалась жизнь, а руки сами потянулись обниматься. Хоть Минхо не выглядел мужчиной в классическом понимании этого слова и, как говорил он сам, больше походил на мальчиковатую девочку, на его худом теле выглядывали маленькие, но крепкие мышцы, что приближало к привычной мужественности. Однако черты и пропорции лица казались настолько нежными, что Минхо, даже когда ему будет глубоко за сорок, придётся везде брать паспорт для подтверждения своего возраста. Ещё Минхо обычно не носит одежду больше своего размера, потому что в ней окружающие на него смотрят как на ребёнка, в том числе совершенно не воспринимая его всерьёз, а это раздражает. Но в этот час Минхо смело накинул большую белую рубашку на голое тело, ведь Шэнь смотрит на него совсем по-другому. С ним чувствовалась фантастическая смесь умеренного обожания и нежной заботы, и при этом Минхо всегда был услышанным и воспринятым в должном смысле. — Почему не спишь? — сонно спросил Минхо, подсаживаясь к Шэню.       Ледяные пальцы Минхо погладили плоскую щеку Шэня. Минхо сомневался, что подобные движения оказывали целебное для души воздействие, но Шэнь теперь заулыбался. — Мне не спится, а ты? — тихо ответил Шэнь, целуя губы Минхо и усаживая его на свои колени. — Всего лишь неприятный сон, — горячие губы Минхо едва коснулись лба Шэня, и Минхо добавил: — Сейчас просто хочу, чтобы ты был рядом.       Шэнь мягко обхватил бёдра Минхо, а он, не отдаляя, но и не прижимая губы от лба, пальцами расчесывал тонкие волосы.       Раньше у Минхо иногда возникали мысли, что их связь с Шэнем — это не про крепкий союз, который люди называют браком; где-то, максимум, через неделю Шэню надоест играть в отношения, а потом оба благополучно забудут о существовании друг друга. Но прошло уже пять лет, а никто ещё не спешит расставаться. Да и могут ли одноразовые любовники так чутко относится друг к другу. — У тебя руки холодные, — беспокойно сообщил Шэнь, перед тем, как поцеловать ладонь Минхо. — Ты замёрз? — Здесь прохладно, — быстро ответил Минхо, приготовив вторую руку для поцелуя. — Тогда зачем надел эту рубашку? — продолжал Шэнь, прикоснувшись к тонкой ткани. — Раз уж ты собрался поразить меня красотой твоих ножек, то, на будущее, любой мой свитер и твои коронные чулочки создадут более лучший эффект. — Не-не-не! По… задумке одежда должна быть бело-светлого цвета и чтоб не было видно как елдак болтается, — поскольку Минхо проснулся совсем недавно и не выспался, выдавать большие монологи, соблюдая речевые нормы, он не в состоянии. — Эта рубашка… была доступнее всех. — Ты таким образом хотел избавить меня от бессонницы? Очень мило и сексуально.       Минхо со спокойной улыбкой примкнул устами к тонким и почти бесцветным губам — значит, Шэнь угадал. Они целовались, будто давно не виделись и не были уверены, что они снова встретятся, и при этом чувствовалось, как они трепетно оберегают комфорт друг друга. Однажды они попробовали полностью поддаться животной страсти и очнулись с тёмными от засосов и укусов плечами, с переполненными спермой анусами, со смутными воспоминаниями, как смешно не то кувыркались на смятой простыни, не то боролись за право вставить, и как долго было больно сидеть. — Держись, — сказал Шэнь, прикоснувшись к упругим ягодицам Минхо.       Тот уже понял, что надо делать: он всём телом вцепился к тёплому мужскому туловищу, а Шэнь осторожно поднялся, крепко держа Минхо. — И всë же я мог сам дойти, — напряжëнно произнёс Минхо. — Думаешь, я тебя не выдержу? — задорно спросил Шэнь. — Есть сомнения на этот счёт, — ответил Минхо. — Не бойся, — томно прошептал Шэнь, благодаря чему Минхо, и без того желавший растегнуть пару верхних пуговиц ночной рубашки Шэня, теперь готов уже мастурбировать, даже когда Шэнь ещё не вошёл в спальню. — Главное, будь хорошим мальчиком, и я тебя не уроню.       К слову, Минхо так до конца и не понял, отчего Шэнь время от времени зацикливался на «мальчике»: то ли из-за того, что Минхо скоро тридцать, а выглядит как смазливый подросток с идеальной кожей, то ли из-за разницы в пятнадцать лет, но от самого прозвища Минхо было ни горячо, ни холодно, так что «хуй с ним». — А помнишь, как мы искали квартиру? — вспомнил Минхо. — Я всё пытался уговорить тебя купить студию. Эх, если бы ты всё-таки согласился, было бы удобнее перемещаться из гостинной в спальню, а из спальни на кухню… — Ох, опять эта студия… — тяжело вздохнул Шэнь. — Я уже говорил, но повторюсь ещё раз: во-первых, мы не бомжи, чтобы и спать, и есть, и работать в одной комнате. Это же как коммуналка в общежитии, разве что туалет и ванная не общая. Во-вторых, студия больше подходит людям-интровертам, как мы, но только если у них нет пары, с которой нужно делить жилплощадь. Тебе напомнить, почему мы почти не ссоримся? Тут, конечно, играют роль твои миролюбивый характер и дипломатические способности, но мы также очень много времени проводим вне дома и не видим друг друга достаточно времени, чтобы наши чувства не остыли. В-третьих, у нас не только очень уютная квартира, но и я могу работать дома, ведь у меня есть целый кабинет. А, В-четвёртых, если мы всё же созреем для того, чтобы взять малыша из приюта? Придётся снова искать жильё, а студию продать, или ты хочешь, чтобы ребёнок вместе с нами спал или, ещё хуже, в туалете? — Я не настаиваю, и, в целом, я с тобой согласен. Вот только с детьми хочется ещё уточнить, что с нашими характерами нам, максимум, доверят какого-нибудь питомца или растение. — И то в выборе питомцев тоже есть свои нюансы…       Вот так они и проговорили остаток ночи, напрочь забыв о похоти. Обоим даже не верится, что когда-то их отношения начинались с секса без обязательств, тогда оба также много работали, также общались монологами и каким-то образом успевали доводить друг друга до оргазма, меняя несколько поз за час. Хотя, возможно, им просто надоел секс и хотелось обычной человеческой любви.       Когда лучи солнца добрались до окна возлюбленных, они отмечали день для передышки: Минхо скрыл красивое голое тело под одеялом и тихо сопел в объятиях Шэня, заранее предупредившего коллег о неважном самочувствии, что было в какой-то степени правдой.