50 яичных ночей у Антона

Это была шалунья-пятница. День недели, вечером которого все подростки обычно собираются где-нибудь в гаражах. Но наша интересная компания и не думала дожидаться вечера... — Эй, Сигмус, подожди! — крикнул вслед слабослышащему звонко смеявшийся темноволосый парень. Но Сигмус уже бежал, сверкая пятками, в направлении точки сбора. Остальные члены "банды" шли не торопясь, растягивая момент удовольствия от прогуливания уроков. — Нахуй ты опять надел свою обосранную шапку, Федя-Шмендя? Сейчас же +345,5 градусов... тебе не жарко?! — удивился Чунюс. — Да, нелегко жить на Марсе... жарковато немного, конечно... — мистер Обосранная шапка устало помахал перед собой кистью руки, навевая холодный ветерок себе в лицо. — но это ведь не +345,6! Поэтому жить можно. Чего не сделаешь ради стильного образа... Чунюс понимающе кивнул. — Ты че это на моего Шапчонка гонишь, Чуя-хуй-почуял? >:( — Я даже его не оскорблял, дубина! — озлобленно прорыгал на всю округу Чунюс-Снюс. Безумный Шляпник ничего не ответил на провокацию Рыжеволосого снюсоеда. — И вообще... ты с этой длинной косой на гея похож. Некоглай, похоже, даже обрадовался данной фразе и счёл её за комплимент: — А я и есть! Мы с моим мальчонком-Шапчонком уже 3 часа, как вместе! Так и до года недолго!!!!! — господин полосатые штанишки мечтательно оттянул свисающую часть шапки-ушанки Фёдора-Шлёндора. — Да я в жизни не поверю, что вы встречаетесь! — раздражённо снюснул Чунюс. — да у тебя ляжка как 3 его головы! Ты совсем заполосатился? Твои штаны сводят тебя с ума! — Хочешь, чтобы я снял их, Чуник? — блондин кокетливо подмигнул. — Мерзость.... — Чуня блеванул прямо на Чпоголя. — Фее, ты что, реально обрыгался? — Коляночке-Гоголяночке не понравилась данная ситуация, к такому его жизнь не готовила. Он не знал, что делать, поэтому просто, продолжая идти под руку со своим "парнем", не отрываясь смотрел на свою обрыганную Чунюсом полосатую штанину. — Ну ты же понимаешь, что теперь их реально придется снять? — Делай, че хочешь. — Чучнище беспечно махнул рукой в сторону Некоглая, кистью второй руки вытирая лицо от блевотины. Молодые люди, добравшись до места назначения, развели небольшой лагерь. Вечером здесь их ждет очередная тусовка, к которой нужно основательно подготовиться. — Наверное, стоило зайти по пути из школы домой переодеться… — неуверенно пролепетал малыш-переросток Дезик. — А что, мой сладкий арбузик, ты стесняешься нас? — Гоглик намотал бинт застенчивого шатенёнка на свой умелый пальчик. — Обыкновенные….. — шатенёнок вырвал свой бинт из пальцев Некоглая — правила приличия… — Правила приличия? — ухмыльнулся Гоглус-Глобус — а потренируйся жить, как настоящий, бесстрашный мужчина. Вылижи обрыгму Чунюса с моей штанины! Дезик охуел. Он думал, что Глобус — его друг и не станет заставлять малыша-шатенёнка вытворять такие непристойные унизительные вещи, особенно при всей компании. — Вылизывай! — Гогóл-хохол доминантно наступил на голову сидевшего на корточках Дезика своим ботинком. — Д...да....господин Глобус...... — только Дезик потянулся язычком к полосатым штанишкам своего друга, как в диалог ворвался Чунидзе. — Стой. Дезик замер с вытянутым языком и непонимающим взглядом, обращённым на Чучика-Жопоручика. — Я.... сам... — Чунба-юнба громко и нервно сглотнул. То ли слюну, то ли сперму, хуй его знает. — я обрыгал.... я и вылижу. — гордо и решительно проговорил Чуркус. Ему эти слова давались с трудом, ведь Чуя Накахара, также известный на районе под псевдонимом "Чучик-Жопоручик", — парень гордый и независимый. Да и с Дезилой-Годзиллой ладил не очень. Они были фактически врагами. Чунюс, будучи лидером их "банды" друзей, давно мог бы выгнать эту Насраму с оригами на руках из компании, да что-то вечно мешает ему сделать это. Он сам не понимает, что. Чуня довольно хорошо разбирается в психологии, людях, и всегда точно понимает все свои эмоции. Пиздай Насраму — единственный человек, вызывающий настолько смешанные чувства в бурном сердечке юного Чукчи, что иногда они сводят рыжую бедняжку-обрыгашку с ума.