Ближе

      Кроули сидел на крыльце, когда его белокрылый друг присел рядом. — Чудесное утро, — глубокий вдох холодного воздуха. Иней еще укрывал траву, хотя примерно через час исчезнет, бросив ее мерзнуть в самом начале непредсказуемого дня. Люди еще не проснулись, но звезды уже уходят. Демон не сводит с них глаз.       Утренняя тишина принудительно вливалась в уши. Волнение и прохлада заключили союз - сверхъестественных созданий трясло. И весь мир замер в ожидании. Даже солнце оттягивало рассвет.       Столько всего можно испытывать, вглядываясь в небо. Можно чувствовать одиночество и собственную незначительность. Можно восхищаться огромным миром. Можно оплакивать прошлое, можно грезить о будущем. Можно молиться. — Многие звезды созданы мной, — будто услышав бессловные размышления Азирафаэля, признался Кроули, безотрывно вглядываясь в небо. — Они прекрасны, — изо рта шел пар. — Это одна из причин, почему я выбрал это место. Здесь их хорошо видно. Огни города не прячут их от меня. — Не уходи больше. — Я скучаю по звездам. По возможности создавать, по конкретной цели существования. Единственное ясное в моей жизни сейчас — звездное небо. И знаешь что? Всевышняя придумала звездопад… — наклонившись ближе, прошептал он, будто открыл страшную тайну, которую нельзя позволить услышать даже ветру. Его губы дрожали, стараясь принять форму привычной улыбки. — Кроули… — Я проклят, смотря на то, что мне дорого, видеть падение и разрушение, ангел. Это — мое наказание. Ты — мое наказание. Я обречен смотреть на то, как ты падаешь из-за меня. — Дружба предполагает взаимоотношения двух и более …эм… существ. Активные действия от всех участников. Любовь же имеет одностороннюю направленность, она исходит от человека, не подразумевая ответ. Люди часто любят кого-то, кого даже не знают лично. Актеров, музыкантов… Если я паду, это будет из-за того, что чувствую я. Это — только моя ответственность. Позволь мне любить тебя, — он безотрывно смотрел на демона рядом.       Кроули заметно вздрогнул. — Ты любишь меня? — ранее это не звучало столь открыто. Была надежда на то, что он неверно понял. Он не достоин любви. Его уронили, чтобы весь мир его ненавидел. Чтобы люди его избегали, ангелы презирали, а демоны унижали. — Не уходи больше.       Наконец начинало светать. Солнце проснулось. Новая жизнь началась. — Пойдем, попьем горячий чай.

***

      Уже заканчивалась весна, а Кроули так и не покидал пределы спальни. Лежание, бездействие и сон. Он истощен. Переживания выматывают людей, но ангелы и демоны изначально задумывались хладнокровными. Эмоции сводят с ума. Отсутствие инструкций сводит с ума. Если он редко выныривал из сна, то тут же отключался снова. Это было больше похоже на потерю сознания и наркоз, чем на добровольный выбор. За минуты бодрствования он успевал заметить, что его ангел сидит рядом на кровати с книгой. Это приносило успокоение. Они есть друг у друга. И они рядом. А остальное пусть идет лесом.       В очередной раз проснувшись, Кроули продолжил лениво лежать, не открывая глаз. Мягкая пижама с нарисованными кактусами прятала его тело от холодного мира. Рядом шуршали перелистываемые страницы, пахло белокрылым. Еще не успев загнаться внешними обстоятельствами, демон испытал совершенно неведанное ранее ощущение. Довольно сложно описать, ведь в целом позитивного у него в жизни было мало. Радость, мягкость, привязанность, преданность… Хмм. Наверное, именно это чувство люди называют нежностью. Или это счастье? Да, он, определенно, счастлив.       Поддавшись порыву, он набрал полную грудь воздуха и, не открывая глаз, подполз к ангелу, чтобы уткнуться тому лбом в бок. Или это плечо? Да пофиг. Была надежда, что Азирафаэль не понял, что демон проснулся, тогда можно полежать так подольше. Но тот отложил книгу в сторону и чуть изменил положение тела. Видимо, ему хотелось не пропустить этот момент расслабленности и близости. «Доверие». Ангельская рука осторожно стала перебирать рыжие волосы. Чтобы успокоить, а вовсе не разбудить. Чтобы зафиксировать мгновение. — Останешься со мной? — произнес пока еще белокрылый одними губами, а Кроули так же едва заметно кивнул в ответ. Оба улыбались. — Это странно. Такая длинная жизнь, такой разнообразный опыт… И вот теперь мы лежим вместе в кровати и это — лучшее, что я могу вспомнить. — Ангел… — демон придвинулся еще ближе, осторожно приобнимая, и только теперь открыл глаза. — Ты сказал, что доверяешь мне. — Да. — И что всегда со мной честен, — кадык Кроули дернулся.       Азирафаэль спустя некоторое время предложил прогуляться. Пока он перемещался по кухне, размышляя, что бы такое интересное сообразить сегодня, демон успел заметить, что еды в доме нет совсем. Может, ангел не выходил из дома все это время? Не хотел оставлять его одного? Судя по всему, именно поэтому он сейчас метался по сторонам, пытаясь определить, чего ему такого хочется больше всего.       Сначала они зашли в магазин, который был совсем рядом и притащили кучу разных продуктов, с которыми ангел собирался что-то чудесить. Раскидав купленное по полкам, они взяли с собой две бутылки вина и мороженое. Ну, Кроули взял вино, а Азирафаэль мороженое, но какая разница?       Набережную, действительно, успели за зиму построить буквально на месте свалки. Погода была шикарная — солнце, легкий влажный ветерок, пахло начинающими цвести растениями. Проходя сквозь наполненное людьми пространство, они искали, куда бы приземлиться. Толпа школьников практически захватила спортивную часть. Там было даже сильно больше всяких неопределенных штук, чем Кроули описывал. Только по тому, что с этими фиговинами делали, можно было догадаться, для чего они вообще. Спортивные снаряды, какая-то неровная поверхность для катания на разных колесных предметах. Что-то с веревками. Какие-то бетонные блоки. Сквозь эту часть общественного пространства пришлось в прямом смысле слова пропихиваться.       Дальше народу было сильно меньше, но все равно больше, чем хотелось бы. Повсюду располагались ларьки и кафе с разнообразной едой, вокруг которых стояли столы и стулья. Можно было посидеть и поесть. Азирафаэль активно оглядывался, подмечая, что вкусненькое и где он может приобрести. Мороженого было много повсюду, но вот вина не было нигде. И демон ухмылялся своей продуманности. Да, там висел в начале парка знак о том, что нельзя распивать спиртные напитки, но хоть что-то, выходящее за рамки «правильного», ему нужно время от времени совершать. Оправдывать звание. Может, если б он сам себя не привязывал к демонской сущности, он и не был бы демоном? Нельзя перестать считать себя человеком и стать собакой, да. Но можно поменять профессию, если старая приносит одно расстройство.       Подумав об этом, демон перевел взгляд на друга. Восторг и интерес того были заразительными. Вокруг и в самом деле красиво. Летом и осенью здесь будет просто волшебно. А через пару лет, когда кусты и деревья окончательно приживутся и подрастут, это будет очень похоже на рай в его изначальном виде. Или это демон стремился видеть везде ад и рай? Так ли рай выглядел, как Кроули его только что представил, или это он его так запомнил? Быть может, там сейчас все так, что и возвращаться не захочется. Поэтому ангел сейчас выглядит таким восхищенным? Как можно побывать в раю, куда стремятся все люди, и выбрать остаться на Земле? Наверное, демон, как и люди, заблуждается и стремится в то неизведанное, какое нафантазировал себе сам. Может, поэтому Азирафаэль сейчас здесь с ним?       В самом конце набережной, где парк становится шире, но представляет из себя лишь кусты, деревья, лавочки и дорожки между ними, народу совсем мало. Найти место для того, чтобы сесть, оказалось очень легко. Еще немного и мороженое уже стало бы молочным коктейлем, поэтому его пришлось съесть быстро. Но ничего, всегда можно вернуться к тем кафе, которые они прошли мимо по дороге сюда, если захочется еще. Кроули переживал не из-за того, что кто-нибудь заметит бутылку у него в руках, а из-за того, что ангел мог заметить, что бутылку он открыл, уже выйдя из зоны гуляния школьников. Тот счел бы это милым. А что в этом плохого? Отпив прямо из горла, он перевел взгляд на воду. Можно было бы взять с собой бокалы, но настроение было бунтарское. Хотелось нарушать правила. Разве не это демон делал тысячелетиями? Как он выбирает, какое правило нарушить, а какое соблюдать?       Решив, что выпить все равно необходимо обе бутылки, он открыл вторую сразу же, когда Азирафаэль доел мороженое. Но ангел не спешил пить — ему хотелось на подольше оставить во рту вкус холодной сладости. Каждый раз, когда человечество изобретало новое блюдо, он старался присутствовать при процессе готовки, чтобы осознать, что он будет есть и как правильно это делать. И это было увлекательное путешествие. Узнавать новое всегда увлекательно, а тут еще и вкусно.       Так спокойно, свежо, приятно. Издалека доносится шум людских голосов и музыки. Интересно, какой сегодня день недели? Наверняка выходной: народу много. Друзья часто встречались в парках, и всегда было шумно. Почему люди стремятся везде и всегда включить музыку? Они пытаются заглушить собственные мысли? Боятся тишины? Неземные тоже любили музыку, но выход на природу для того и существует, чтобы отдохнуть от городского шума. Или они уже земные?       Чуть в стороне появились люди в красивых нарядах и с фотоаппаратами. Похоже на свадьбу. Или они просто фотографируются. В вещах Азирафаэля где-то были фотографии. И с ними в том числе. Обычно не специально сделанные, а такие, что кто-то из них случайно оказался в кадре на месте произошедшего чего-то. Идея зафиксировать во времени какое-то событие. Но писем в десятки раз больше, чем фотографий. И ангел хранит их все. Довольно большую часть его коллекции занимают переписки с конкретными личностями. Интересно, хранит ли Кроули что-то подобное?       Тем временем люди в костюмах приближались. — Это все нелепо. У людей такая короткая жизнь, а они умудряются столько косячить. — Ты под косячанием подразумеваешь что? Брак? — ангел кивнул головой в сторону объекта обсуждения. — Его, да. — Это обещание конкретному человеку перед свидетелями. — Ну да. Не нужно никому ничего обещать. Люди не держат обещания, — он отхлебнул из бутылки. — А когда люди заключают союз в церкви, они надеются, что и после смерти будут вместе. — Не знаю, как для людей, но для нас точно не будет никаких «после смерти». Нас просто сотрут. — Если бы Богине не нравился наш союз, она бы уже вмешалась. А с остальными мы придумаем, как разобраться, если появится угроза, — глоток вина. — Ты всегда был бесстрашным, но когда ты успел стать таким рисковым? Своевольным? — Тебе не нравится? — Нравится. Но одно дело справляться с проблемами и другое — нарываться на них. — Дорогой, я знаю, на что иду. Не решай за меня, как мне будет лучше, — он неуверенно оглянулся. — Я готов оставить все, как есть, если ты хочешь, — Кроули говорил ему это. Как так вышло, что они постоянно меняются репликами? Так происходит сближение? Слияние?       Поскольку сверхъестественным существам нет необходимости следить за временем, они пришли сюда уже совсем под вечер. Начинало темнеть, но фонари еще не зажигали. Солнце сядет, станет прохладно. Они решили, что подождут, когда большая часть народа расползется по домам, чтобы не пришлось снова сталкиваться на ходу с другими пешеходами. — Я нахожу это увлекательным, что нам вполне комфортно без общения с людьми, но живем мы среди них. — Мы — наблюдатели. — У меня как раз была мысль, пока ты спал, что мы с тобой — Ее задумка. — То есть? — Подразумевалось, что кто-то должен приглядывать за человечеством. Но ангелы сфокусировались на пользе, а демоны должны наносить вред. Если так подумать, то просто наблюдателей нет. Тех, кто видит всю картину со стороны. Кто может вступиться за людей, занять их сторону. Воспринять их не как то, на что нужно воздействовать, а как отдельный вид живых существ. И это вполне себе — мы. — Очеловеченные представители двух царств… — теперь вино казалось горьким, будто правда. — Именно. — Ты, очевидно, этому рад? — Конечно! Этот путь означает, что мы были правы, предотвращая конец света. Что наша дружба не противоестественна. — Это означает, что наша дружба — не наш выбор, а как минимум стечение обстоятельств под давлением со стороны. Как теперь можно быть уверенным в том, что чувствуешь, если знаешь, что это все было задумано кем-то всесильным? — Нельзя заставить любить, — глоток. — Существует стокго́льмский синдро́м. Бессознательная привязанность из-за травматичной ситуации. И это просто обстоятельства, а не желание Богини, которое может иметь место в нашей ситуации. — Даже если вдруг, допустим, планировалось, что мы станем близки, это разве что-то меняет? — Да. Значит, не мы выбрали друг друга, — демон оглядывался, словно пытался найти признаки внешнего давления, вмешательства. Азирафаэль, поставив бутылку на землю рядом с лавочкой, взял его за руку. Хоть они и нервничали, но разговор ощущался интимным, потому что голоса звучали приглушенно. Они уже были в парке практически одни. Атмосфера была похожа на утреннее пробуждение. — Ты слишком много думаешь. Из нас двоих всегда именно ты был импульсивным. — Чего ты хочешь от меня, ангел? — когда он повернул голову в сторону собеседника, их лица оказались довольно близко друг другу, из-за чего оба невольно задержали дыхание. — Честности, — демон подумал пару мгновений, поднял свободную руку и снял очки. И Азирафаэля тут же затопило таким глубоким чувством любви, что он поперхнулся и закашлялся от неожиданности. Оглушающее и ошеломляюще знакомое. Этот несдерживаемый поток уже прорывался к нему несколько раз. Кроули безотрывно всматривался в друга. Наконец он мог себе позволить открыться. И масштаб откровения был неожиданным даже для него.       Ангел, в это время глупо улыбающийся и пытающийся справиться с нахлынувшими эмоциями, метался взглядом от одного предмета к другому, будучи не в состоянии сфокусироваться вообще на чем-либо. Глаза даже, вроде, слезились. Вся его сущность отвергала все, что не было испытываемой любовью. Весь мир вокруг. Мысли даже не пытались сформироваться в голове. Вечный конфликт в литературе между разумом и чувствами самоистребился, сдавшись.       Кроули, воспользовавшись замешательством друга?, изучал знакомое лицо, которое надело на себя новую для него эмоцию. На что это похоже? Удивление? Восторг? Растерянность? Так сложно… Но определенно что-то положительное. Пришлось приложить немало усилий, чтобы прервать поток извергающейся привязанности. И как он раньше справлялся сдерживать все это в себе?       Ангел медленно, отойдя, будто от припадка, смог вернуть себе мыслительный процесс и перевел взгляд на демона рядом. Даже если б он знал, что сказать, то вряд ли бы смог. Потерявшиеся во время прилива эмоций мысли еще не нашли путь к артикуляционному аппарату. Поэтому он просто уронил голову возлюбленному на плечо, уткнувшись тому лицом в шею. Испытываемое им самим, видимо, так и останется только для него.