Тени над Нью-Йорком

Searching in the darkness, running from the day. Hiding from tomorrow, nothing left to say. Gathering up our courage, ready for the fight. Howling in the shadows, till we start to bite. We're creatures of the night, we're creatures of the night. (Songwriters: Paul Stanley and Adam Mitchell)

      Ричард Лейтон лежал, не шевелясь, и не мигая глядел в потолок. Он ощущал, как внутри медленно зарождается голод. С этим нужно было что-то делать. Нельзя позволить чувству голода разрастись, заполнить каждую клеточку в теле и вырваться наружу бесконтрольной личиной Зверя.       Мужчина поднялся и отправился в ванную, подхватив с пола небрежно сброшенную возле кровати одежду. Он даже не удосужился включить ночник в своей роскошной холостяцкой спальне, где было черным-черно, хоть глаз выколи. В темноте Ричард Лейтон видел также хорошо, как когда-то при свете дня.       Однако, совершать обычные и вполне человеческие ритуалы по приведению своего внешнего вида в порядок в тёмной ванной комнате Ричард не стал. Он зажёг свет, и прежде чем набрать полную ванну тёплой воды, бросил взгляд на своё отражение в большом прямоугольном зеркале, заключённом в широкую золочёную раму. Из зазеркалья на Лейтона смотрел красавец-мужчина немногим за тридцать, с копной густых коричневых волос, высокий, широкоплечий и статный, с развитой мускулатурой, но не перекаченный, как эти популярные мальчики из современных телешоу.       Самое поразительное в Ричарде были его глаза: светло-серые с темным ободком. Волчьи. Взгляд внимательный, острый. А говорят ещё, будто бы вампиры не отражаются в зеркалах. И кто только придумал подобную чушь?       Ричард провел пальцами по заросшему подбородку. Бритьё – это Сизифов труд для мужчины. Сколько не сбривай бороду, она всё равно отрастает и становится только гуще. Что за бесполезное занятие! Он решил оставить щетину, поскольку та придавала ему особый шарм и добавляла солидности. С гладко выбритым подбородком он выглядел слишком молодо для своих сорока пяти, и это могло вызвать кучу ненужных вопросов, от которых бывает так непросто отвертеться.       Да, вампиры не стареют. В конечном итоге ты всегда остаёшься таким, каков был в минуту своего обращения. По крайней мере, Ричард навеки сохранит прекрасную физическую форму и молодость. Хоть какое-то утешение в его не-жизни.       После ванны мужчина неторопливо высушил волосы и оделся, отдавая предпочтение чёрному цвету. Спешить некуда, вся ночь впереди и до рассвета достаточно времени, чтобы подкрепиться.       Обычно он держал дома свое пропитание: насущный хлеб любого вампира – человеческую или свиную кровь, которую хранил в специальном холодильном шкафу. Но сейчас там было хоть шаром покати. Идеально чистые, пустые полки. Даже от контейнеров с жидким азотом пришлось избавиться, чтобы у уборщицы, приходящей во время отсутствия хозяина апартаментов, не возникло вопросов.       Ричард только возвратился в город и не успел пополнить исчерпанные запасы пищи. Сегодня это и предстояло сделать. Сама мысль внушала Лейтону отвращение, но иного выхода не было. Он, привыкший в своей прошлой жизни раскрывать преступления, изобличать тех, кто попирал ногами закон, сам собирался совершить уголовно наказуемое деяние.       Около полуночи. Так он решил. Но сперва Ричард хотел прогуляться до офиса газеты «New York Times», для которой писал свои криминальные расследования. На 11 вечера у его была назначена короткая встреча с редактором, которому Лейтон должен был сдать уже готовые материалы: целый год кропотливого труда       После обращения Ричард Лейтон не мог служить в полиции, потому пришлось искать себе новое занятие, а литературный талант, унаследованный от бабушки – известной писательницы Эмилии Брендшоу, только сыграл ему на руку.       Тяжело вздохнув от мыслей о предстоящей краже, вампир зашнуровал бутсы на высокой подошве, натянул байкерскую куртку и покинул свои апартаменты.       Спустившись на лифте в сияющий роскошью холл многоквартирного дома, Ричард Лейтон подошёл к стойке консьержа, уведомить, что в его апартаментах барахлит кондиционер. Вежливый, услужливый, как того требовала должность, консьерж пообещал передать управляющему жалобу уважаемого постояльца. Ричард собрался уйти, но замер, как громом поражённый, увидев её.       Высокая шикарная блондинка направлялась прямо к нему. Всё в ней было прекрасно. И длинные шелковистые волосы, и идеальная фигура, повторяющая форму песочных часов, и яркий вечерний макияж, выполненный с особой тщательностью. Одета женщина была изысканно и дорого. Тонкие золотые шпильки её туфель уверенно цокали по мраморному полу вестибюля, разве что искры не высекали. За ней следовали двое амбалов с тупыми выражениями на квадратных лицах. Один нёс меховое манто, другой – лаковый клатч.       — Ричард Лейтон воплоти! — громко и с ядовитой интонацией прокомментировала она. — А я-то уж думала, ты умер, потому что кто-нибудь вонзил тебе осиновый кол в сердце!       Слышавший это консьерж за стойкой тихонько прыснул и тут же склонился над журналом посетителей, делая вид, что записи интересуют его больше, чем происходящее.       — Ах, ну да, у тебя же нет сердца!       — Камилла… — негромко произнес Ричард. — Я тоже рад видеть тебя в добром здравии.       — Тебя не было больше года! А если точнее, то 387 дней. Ты знаешь, сколько это в часах? Так вот, я тебе скажу! Это 9288 часов.       — Ты считала? — изумился Ричард. Такая одержимость его пугала. Он знал, какой настойчивой и неистовой Камилла может быть, и меньше всего хотел, чтобы она закатила скандал в присутствии посторонних.       — Да, чёрт возьми, я считала! Где ты всё это время шлялся, кобель?!! — ее резкий голос в большом холле звучал слишком отчётливо.       — Камилла… Не сейчас… — Ричард умоляюще посмотрел на неё. — Прошу тебя, не нужно устраивать здесь безобразных сцен.       Любопытные взгляды постояльцев и посетителей, находящихся в тот момент в вестибюле многоквартирного дома, обратились в сторону Ричарда Лейтона и белокурой воинственной дамы. Ему сею же секунду захотелось развоплотиться. Он жалел только об одном: что не может просто рассеяться, словно дым, или хотя бы превратиться в летучую мышь, чтобы улететь.       — Мерзавец, ты сбежал! А теперь говоришь, не нужно сцен?!! — не унималась Камилла.       — Я вовсе не сбегал. Мне нужно было уехать. По делам «Розы», — он почему-то попытался оправдаться, хотя знал, что не должен этого делать. Но в данную минуту Ричарду действительно хотелось сбежать.       — Знаю я, по каким таким делам! — вспылила она. — Признавайся, как зовут ту шалаву, ради которой ты меня бросил? Она красивее? Может быть, она лучшая любовница, чем я?       — Камилла! — Ричард не удержался от резкого выпада, и схватив женщину за плечи, встряхнул. Жест совсем не джентльменский, но ему некогда было выдавливать из себя учтивость и благовоспитанность. — Прекрати этот спектакль немедленно! Или ты пожалеешь!       Она как будто бы очнулась, пришла в себя. Основная волна всепоглощающего гнева схлынула.       — Убери от меня руки, Ричард, — раздражённо произнесла Камилла. — Не забывай, кто я и кто ты! Одно мое слово, и тебя в порошок сотрут.       — Камилла, прости, — взгляд Ричарда сделался виноватым. Ему не нравилось проявлять грубость по отношению к представительницам прекрасного пола, но иногда они не оставляли иного выбора. — Я погорячился. Прости, не хотел быть резким.       — Иди уже с глаз моих долой, сукин ты сын! — Она ударила его в грудь ладонью и направилась к лифтам.       — Ну вот, я, оказывается, ещё и виноват, — буркнул себе под нос Ричард. Он поймал сочувственный взгляд швейцара, который открыл дверь, выпуская постояльца на улицу.       Выйдя на свежий воздух, Ричард сделал глубокий вдох и, запрокинув голову, устремил взгляд в усыпанное звёздами небо. Бесконечно прекрасный вечер был испорчен, как и настроение.       Ричард припарковался у тротуара на углу 76-й Ист и Лексингтон, как раз напротив церкви Жана Батиста. Повернув ключ в замке зажигания, он заглушил двигатель. Глухое урчание чоппера сразу же стихло.       Сняв шлем и повесив его на руль мотоцикла, Ричард бросил взгляд на армейские часы, что носил на левом запястье. Именные, в титановом корпусе, с дарственной надписью на оборотной стороне. Подарок за доблестную службу. Кажется, это было целую вечность назад.       Почти полночь.       — Подожди немного, я скоро вернусь, — Лейтон похлопал своего железного коня по бензобаку.       Прихватив черную спортивную сумку, Ричард пересёк перекресток дважды и двинулся вверх по Лексингтон в сторону красного тринадцатиэтажного больничного корпуса.       Вход в госпиталь Ленокс Хилл был со стороны 77-й Ист. Ричард решил воспользоваться входом Отделения неотложной помощи, а не главным, что в соседнем корпусе. В этом приёмном покое всегда много людей, суета, нет бдительного охранника у дверей и персонал слишком занят, чтобы разглядывать и запоминать всех посетителей. Больница Ленокс Хилл круглосуточная и сегодня она дежурная, а значит, сюда будут привозить всех пациентов, нуждающихся в помощи или срочной госпитализации. Можно проскочить незаметно.       Как только Ричард вышел из-за угла, сразу приметил, что возле здания стоят несколько фургонов белого цвета с характерными красными полосками и надписями. Пациентов, лежащих на каталках, спускали из карет скорой помощи и тут же увозили через предназначенный для этого вход. Даже с расстояния нескольких десятков метров Ричард учуял запах крови. Похоже, где-то произошла крупная авария, раз пострадавших так много. Санитары скорой помощи работали быстро, слажено, ведь на кону были жизни людей.       Ричард толкнул больничные белые с большими стёклами двери и зашёл в Отделение неотложной помощи.       Здесь было полно народу. По крайней мере, больше, чем в обычный день. Легкий, едва уловимый запах пощекотал Ричарду ноздри, разъяряя внутренний голод, но самоконтроль был сильной стороной Лейтона, и вампир даже не дёрнулся в сторону потенциального ужина, хотя без труда мог бы определить, у кого идет кровь.       В приёмном покое покоем даже не пахло. Медсёстры и врачи бегали туда сюда, от пациента к пациенту, из смотрового отделения в рентгенологию, из кабинета травмы в хранилище лекарств или медицинского оборудования. Люди сидели на диванчиках вдоль стен, лежали на каталках и койках за занавесками, ждали, когда кто-то из специалистов произведёт осмотр. Вокруг других пациентов уже вертелись люди в белых халатах.       Ричард прошёл мимо регистратуры, где за стойкой, словно в специальном аквариуме, сидели медсёстры, записывающие пациентов и отвечающие на бесконечные вопросы и звонки. Лейтон навострил уши, чтобы подслушать разговоры людей.       Из услышанного вампир выяснил, что на Мэдисон авеню произошла крупная авария с участием нескольких автомобилей и большого туристического автобуса, со множеством жертв среди пассажиров и пешеходов. Вроде бы виновником стал какой-то мажор на спортивной тачке, который вылетел на перекрёсток. Скорее всего был пьяный или обдолбанный. С этими детишками богатеев всегда так!       Навстречу Ричарду санитары катили тележку с лежачим мужчиной, грязным и заросшим. Скорее всего, это был бездомный. Тот истошно орал, пугая других пациентов и посетителей госпиталя. Крики боли перемежались с грязными ругательствами. У мужчины был открытый перелом ноги и белая кость торчала наружу, прорвав мышцы и кожу. Разрезанную штанину покрывала кровь.       Ричард облизнул губы. Он уступил дорогу, прижавшись к стене. Каталка промчалась мимо, и никто из санитаров даже не удостоил вампира взглядом.       Воспользовавшись царящим вокруг хаосом, Ричард, который прекрасно знал расположение всех отделений, кабинетов, сестринских постов, хранилищ оборудования и медикаментов, проскользнул в комнату с медицинской униформой и халатами, где взял один. Он накинул халат прямо поверх своей кожаной куртки, вокруг шеи нацепил черный шнур стетоскопа, прихваченного по дороге. Врач даже не почувствовал, как его обобрали.       Повернув за угол, Ричард через двери вышел к лестнице, спустился вниз, на подземный этаж, на котором располагались морг, хранилище крови и разные технические помещения.       Что-то было не так…       Ричард, как вампир, ощущал присутствие сородичей на приличном расстоянии. Откуда здесь взяться еще одному вампиру? Неужели конкурент?       Но по пути к банку крови Лейтон никого не встретил, его лишь не покидало странное ощущение.       — Здравствуй, Генри, — Ричард ласково улыбнулся сотруднику хранилища крови, сидящему в специальной застекленной каморке с окошком для выдачи. Имя вампир прочитал на прицепленном к карману бейдже.       — Здравствуйте, — удивлённо ответил темноволосый молодой человек, невзрачной наружности, запихивая недоеденный сэндвич в верхний ящик стола. Он хотел ещё что-то спросить, возможно, имя незнакомого ему доктора, но Ричард его опередил.       — Сейчас ты откроешь для меня хранилище крови и выйдешь в туалет минут на 10, а когда вернёшься, то напрочь забудешь о моем существовании. Ты понял?       Сотрудник хранилища рассеянно кивнул. Людям так трудно противостоять способностям Сородичей.       — Давай же, будь хорошим мальчиком.       — Хорошо, как скажете, — медленно, словно под гипнозом ответил Генри. Он встал со своего стула и сделал всё в точности так, как велел ему Лейтон.       В хранилище было прохладно, как в морге, шумно работала вентиляция. Вдоль стен располагались специальные холодильники, в которых хранилась донорская кровь и плазма. На стеллажах в центре зала стояли круглые контейнеры с азотом. В них тоже была кровь. Ричард открыл один из холодильных шкафов и стал быстро складывать герметично запаянные пластиковые пакеты в спортивную сумку. Он брал в основном первую и вторую положительные: самые распространённые. Взгляд его упал на почти пустую полку с четвертой отрицательной. Деликатес. Но оставляет странное послевкусие. Хотя, некоторым вампирам такое нравится. Ричард и при жизни не был гурманом, он скорее предпочитал есть пиццу, чем ризотто из трюфелей и фуа-гра. К тому же, четвертая группа с отрицательным резусом могла внезапно понадобиться какому-то человеку для переливания.       Набив полную сумку и уместив туда еще и несколько стальных контейнеров, Ричард застегнул молнию. Закинув сумку на плечо, как будто та ничего не весила, Лейтон как ни в чём не бывало, покинул хранилище, притворив за собой дверь. Можно было возвращаться домой.       Вообще-то красть кровь в госпитале было не обязательно. Ричард мог обратиться в свой клан, и ему бы принесли всё что угодно на золочёном блюде, но он предпочитал решать свои проблемы самостоятельно, не связываясь с Сородичами. Когда он вернулся в город, то узнал, что его поставщик крови, как на зло, укатил в Вегас и похоже, завис там надолго.       В коридоре Ричард учуял знакомый запах с нотками железа. Тянуло откуда-то слева. Именно в ту сторону ушёл сотрудник хранилища. Ричард отправился проверить, что произошло. Чем ближе он подходил к дверям туалета для персонала, тем сильнее становился запах свежей крови.       Дверь в туалет была приоткрыта, в помещении горел свет. Ричард резким движением распахнул её настежь и замер на пороге.       Тело Генри лежало на полу. Он был мертвее мёртвого. Ричард подошёл и, присев возле трупа, осмотрел укус у того на шее. Но это было ещё не всё. В груди убитого сотрудника больницы зияла дыра размером с кулак, а то и больше. Вампир-убийца разворотил ему грудную клетку и изъял оттуда сердце.       Дело дрянь. Для Камарильи это означает ещё больше проблем. Если кражу крови в больнице могут списать на халатность сотрудников, то убийство – вещь куда серьёзнее.       Ричард медленно осмотрелся. Если бы в уборной прятался другой вампир, то Лейтон непременно бы его учуял. Но тот, видимо, сбежал, лишь только осушил свою жертву и вырвал сердце. Именно в таком порядке. Иначе как объяснить то, что на месте преступления довольно чисто?       Ричарду ничего не оставалось, как пойти по следу. Если бы он не велел сотруднику хранилища выйти в уборную, тот остался бы жив, и ночь в Ленокс Хилл завершилось бы потасовкой двух кровопийц. Ричард Лейтон сосредоточился на своих ощущениях. Чувства никогда его не подводили. Он и при жизни обладал очень развитой интуицией, а уж в посмертии она, подпитанная вампирическими силами, стала гораздо сильнее, к тому же, обострились обоняние, зрение, слух.       Ричард вышел обратно в полутёмный длинный коридор, принюхался и прислушался к своему внутреннему Зверю, который направлял его в сторону другого Сородича. Как и люди, вампиры имели свой запах и ауру присутствия, скрывать которую были способны не все. Лейтон хорошо чувствовал себе подобных, и если убийца не успел далеко убежать, то обнаружить его не составит труда.       Возле входа в какое-то техническое помещение Ричард замер. Присутствие другого вампира за металлической дверью было слишком очевидно, непонятно, на что тот рассчитывал. Для Ричарда настала пора перестать быть хорошим парнем. Он проявил свою вампирскую сущность, оскалил зубы и приготовился к драке. Лейтон без труда мог снести дверь, сорвав ее с петель, но не хотел поднимать лишнего шума: вдруг на этаже есть ещё люди? Не хватало, чтобы они прибежали на грохот. Ричард потянулся к дверной ручке, но не успел…       Дверь встретила его мощным ударом: стой стороны ее вышиб убийца, решив, что нападение – это лучший способ защититься. Лейтона откинуло к противоположной стене узкого коридора и так приложило спиной, что в глазах засверкали искры, а штукатурка пошла трещинами, посыпалась, открыв взору старую кирпичную кладку. Сумка с краденной кровью отлетела в сторону. Ричард ринулся навстречу нападавшему, но тот не мешкал: набросился и снова приложил противника о стену. Ричард зарычал от злости.       Неизвестный вампир был очень силен, его натуре Зверя можно было позавидовать. Ричард же всегда подавлял в себе инстинкт убийцы, сдерживал ярость и дорожил собственной человечностью, может потому он оказался сейчас в положении крайне невыгодном и опасном.       Рассматривать вампира-убийцу не было ни времени, ни возможности. Капюшон, низко надвинутый на лицо, не позволял как следует разглядеть черты. Лейтон увидел лишь глубоко посаженные злые глаза и тонкие губы, ещё сильнее испорченные гримасой ярости. Вампир умудрился впиться Ричарду в нижнюю часть шеи над ключицами и попытался загрызть, даже прокусил трапециевидную мышцу. От боли Ричард издал звук напоминающий нечто среднее между рычанием и шипением и с силой оторвал от себя вампира, который явно не питал добрых чувств по отношению к себе подобным. Лейтон со всей силы откинул его от себя. Вампир-убийца ударился об противоположную стену спиной, оставив после себя такой же впечатляющий след, как Ричард до этого. Но убийца только что пил кровь, его мощь была на пике, и он мгновенно очухался от удара. У Лейтона под рукой не было ничего, чем он смог бы себя защитить, а загрызть противника до смерти казалось плохой идеей.       Но сдаваться Ричард Лейтон был не намерен. Не в его правилах отступать в таких вещах, не в его характере пасовать перед смертельной опасностью. Он бросился в помещение, где прежде прятался убийца. Вдруг там найдется то, что можно использовать в качестве оружия? Вампир в капюшоне рванул следом. Он настиг Лейтона в два прыжка и наскочил тому на спину.       Признаться, драка двух кровопийц зрелище безобразное и не для людей с чувствительной психикой: вампиры грызутся, царапаются. Они способны отрывать конечности и с лёгкостью ломать кости. Ричард и его противник катались по полу, жестоко били друг друга, рычали, клацали зубами, как два тасманских дьявола, делящих территорию.       Лейтон был в незавидном положении: убийца явно превосходил его в физической силе и скорости. Поразительно, откуда в довольно субтильном теле взялась вся эта сверхъестественная мощь?В отличии от Ричарда, другой вампир не мог похвастаться ни ростом, ни мускулатурой.       В какой-то момент Лейтону удалось перехватить инициативу в драке. Он крепко вцепился в руку убийцы, вывернул ее и… Хрясь! Это был звук ломающихся хрящей, рвущихся сухожилий. Сустав в локте неестественно выгнулся в обратную сторону. Вампир заверещал и другой рукой отбросил Ричарда. Тот налетел на какие-то металлические стеллажи. Его сразу же засыпало сверху, предметами с полок и обвалившимися конструкциями.       Когда Ричард выбрался из завала, убийцы не было: сбежал. Лейтон не стал никого преследовать, ведь его тоже знатно потрепали. Он потер укушенную шею и посмотрел на кровь на черной перчатке. Нужно залечить рану.       Уже весьма не белым, изодранным медицинским халатом Ричард Лейтон кое-как отер с лица кровь. Он бросил предмет одежды на пол, но тут же спохватившись, что живёт в век ДНК и медицинской экспертизы, шлёпнул себя по лбу. Идиот!       Подобрав вещь, Лейтон вышел обратно в коридор, где нашёл оброненную сумку с добычей. Следовало поскорее сделать отсюда ноги. Что подумают люди, обнаружив труп и учинённый разгром, Ричарда мало интересовало, но он считал себя обязанным сообщить обо всём Камарилье. Пусть разбираются те, кто должен подчищать за Сородичами.       Пройдя вперед несколько метров, Ричард снова ощутил чье-то отдалённое присутствие. Но это был уже другой вампир. Да что же сегодня за ночь такая! Оставалось надеяться, что явившийся сюда Сородич не полезет в драку. Одной ему вполне хватило.       Ричард принюхивался. Всё ещё тянуло кровью. Он следовал за запахом длинными узкими коридорами, несколько раз поворачивая то налево, то направо, и наконец достиг дверей морга.       Патологоанатомическое отделение в Госпитале Ленокс Хилл было не большим – это ведь больница, а не городской морг.       Бесшумно ступая по выложенному керамической плиткой полу, словно по гигантской шахматной доске, Ричард прошёл мимо помещения приема трупов, двух секционных, расположенных напротив друг друга, и остановился перед комнатой с холодильниками. Всюду тишина. Мертвая, зловещая, от которой в жилах стыла кровь. Атмосфера была гнетущей, казалось, будто вот-вот должно случиться что-то неотвратимо ужасное. Не хватало лишь напряжённой музыки за кадром и моргающих люминесцентных ламп.       Ричард переступил порог помещения с холодильниками.       — Твою ж мать! — выругался он.       Труп сотрудника морга, в точно таком же состоянии, как тело Генри, лишенный крови и сердца, лежал на полу возле открытой холодильной камеры.       — Твою ж мать! — повторил Лейтон и, подойдя к мёртвому, внимательно, с видом профессионала осмотрел его.       Многое сразу стало понятным. Лейтон сделал выводы, исходя из положения трупа и обстановки. Ему не надо было использовать Прорицание, чтобы разобраться в очевидном. Вероятнее всего, того вампира поместили в холодильник, приняв за покойника, а когда сотрудник морга решил глянуть, как там поживает номер 20456, то поплатился жизнью. С большой долей вероятности, вампир тоже пострадал в той аварии на Мэдисон, и но пока его везли в карете скорой помощи, он впал в стазис. Врачи просто констатировали смерть и отправили труп в больничный морг, где его засунули в холодильную камеру. Что ж, бывает!       Ричард потёр подбородок. С этим всё ясно. Он бросил короткий взгляд на часы. До рассвета есть время, надо осмотреться, вызвать полицию и сообщить Камарилье, что самое неприятное.       Он прошёлся по моргу, заглядывая в разные помещения.       — Твою ж мать! — кажется, эта фраза намертво прилипла к Лейтону нынче ночью.       На пороге второй секционной Ричард застыл, уперев руки в бока. В зале на полу лежало ещё два трупа.