Живы

Следующий день или больше прошли будто в тумане. Юджи не знал, что происходит вокруг него. Его тело немело, мир вокруг-туманный, нечеткая смесь звуков, света и теней. Люди говорили, их голоса громкие и искажённые, но слова он разобрать не мог. Они трогали его, тянули руки и тянули его вверх, их руки на лице и волосах. Он не знал кто они. Он не знал где он. Ему было всё ровно. Его голова была пуста. Они разговаривали с ним, из рты двигались, а их глаза широко открыты. Все, на чем он могу сфокусироваться- кровь. Красный цвет на его коже и одежде. Его руки дрожали. Будто бы его тело поняло, что опасность миновала и осознало, что теперь оно может распасться. Люди вокруг него двигались быстро, их лица искожались от страха и отчаяния. Юджи не мог уследить за их движениями. Его глаза горели. Он очень хотел спать. Он почувствовал руку на плече. -Юджи,— послышался голос. Звук был резкий, громкий и отчётливым, будто бы его только что кинули в тихую комнату. Он медленно и вяло повернул голову в направлении голоса, его тело наливалось свинцом. Ему потребовалось несколько секунд чтобы узнать человека, стоящего перед ним. Это был Оккоцу. Его лицо было бледным, а глаза красными. На голове царил беспорядок. Его форма была грязна и испачкана кровью. -Итадори,— сказал он. Его голос был очень тихим, очень осторожным. Юджи не знал, как реагировать,— ты меня слышишь? Он хотел ответить, но его язык онемел, глотка саднила. Его трясло. Руки были холодными. -Ну же,— сказал Оккоцу. Он больше не трогал его, но лицо было довольно близко, его темные глаза смотрели в его,— давай, нам нужно отвести тебя в лазарет. -Зачем?— спросил Юджи. Слово чувствовалось странно на его губах. Он не был уверен,что все же сказал это. Оккоцу нахмурился. -Ты ранен.— он сказал таким тоном, будто бы причина была очевидна,— у тебя шок. Юджи не ответил. Его голова опустела. Его тело онемело -Тебе нужна помощь,Юджи,—добавил Юта. -Я в порядке,—ответил Юджи хриплым голосом. -Нет, ты не в порядке,—ответил Юта, а зрение Юджи начало проясняться. В глазах Оккоцу было волнение. В его голосе слышался тремор,— тебе больно, Юджи, тебе нужна помощь. Юджи мотнул головой. -Фушигуро ранен,— сказал он. Слова давались с трудом. Словно кислота в глотке,— мне нужно к нему... Оккоцу посмотрел на него. Он выглядел мрачным. Губы сложены в тонкую линию, а глаза полны грусти. -Нам нужно сначала позаботиться о тебе,— сказал он, его голос твердый, глаза- жёсткими. -Фушигуро ра– -Итадори.—прервал его Юта. Тон голоса резкий, почти жестокий,— послушай меня. Ты ранен. Ты истекаешь кровью. Ты истощен. Ты не можешь думать рационально. -Но Фушигуро- -Он в безопасности,— Оккоцу прервал его вновь, но его голос смягчился,— мы доставляем его в лазарет. Он с Сёко. В безопасности. Юджи уставился на него с широко открытыми глазами, приоткрыв рот от удивления. -Тебе тоже нужно идти,— продолжил Оккоцу, он больше не касался Итадори, но его взгляд был тёплым,— тебе нужно дать им позаботиться о тебе. Мы все волнуемся за тебя, Юджи. Тело Юджи не подчинялось ему. Он не мог двигаться. Его ноги дрожали. -Ты сделал достаточно,— добавил Оккоцу, его голос был успокаивающим,— теперь тебе нужно отдохнуть. Ты сделал достаточно. Юджи не был уверен, прав ли был темноволосый. Но сил на споры не было. Его глаза жгло. -Хорошо,— сказал он слабо, вяло кивая головой. Юта выдохнул, расслабляя лицо. -Спасибо,—прошептал он. Мир вновь расплывался, живот выворачивало. -Отведите его в лазарет,— сказал Оккоцу, глядя куда-то в сторону. Юджи почувствовал пару рук на своих плечах, толкающие его прямо и его зрение расплылось. Он не понимал, спит он или нет. Его глаза были закрыты, но мысли метались в голове, кружились вокруг головы, воспоминания вспыхивали перед глазами, как слайд-шоу. Звуки битвы раздавались эхом в голове, крики и вопли, звуки взрывов и проклятий. Он слышал свое собственное дыхание, тяжёлое и рваное, сердцебиение, и он не был уверен, была ли боль в лёгких реальной или просто его фантазией? Руки на плечах сжимали сильнее и он почувствовал как его подняли с земли. Юджи чувствовал холодный воздух на своей коже, свежий воздух в лёгких, запах крови, грязи и пота. Он парил, его тело безвольное, тяжёлое и он был неуверен, реальна ли боль, которую он чувствовал или это просто воспоминание. Его мысли были пусты. Он не помнил, как добрался до лазарета. Он не помнил, как оказался в одной из кроватей. Его тело было истощено. Он терял сознание. Его мысли были смесью изображений, сцены проигрывались в его голове снова и снова, а чувство отчаяния было всепоглощающим, удушающим. Он погружался во мрак, его мысли наконец затихают, а тело вновь наливается свинцом.