Связанные

Возможно, если бы он не был таким выносливым, и если бы ему сейчас не было всего - навсего тридцать пять, все могло бы закончиться намного печальнее… Пятнадцатилетний тощий зеленоглазый мальчишка по имени Гарри Поттер вот уже которую ночь подряд просыпается от одного и того же кошмара, несколько дней назад случившегося с ним в реальности… Отдел Тайн. Министерство Магии. Полночь… Вот Сириусу в грудь на всей скорости врубается красный огненный луч, пущенный в него его сумасшедшей жестокой кузиной. Его васильковые большие глаза резко расширяются от искреннего испуга и неожиданности, длинные черные волнистые волосы растрепались, а тонкое худое тельце, будто в замедленное съемке, выгнулось изящной грациозной дугой… Гарри с ужасом смотрел на все это и где - то на подсознательном уровне понимал, что крестный ни в коем случае не должен провалиться в находящуюся за ним смертоносную убийственную Арку Смерти. И тогда он, опережая собственные мысли и напрочь забывая про всякую безопасность и чувство сохранности, со всех ног бросается туда и молниеносно хватает мужчину за край футболки, падая вместе с ним на землю и крепко прижимая его голову к своей груди, чтобы его не доведи Мерлин не задело еще одно " Круцио " или " Импедимента "… А через несколько минут, когда битва завершается почти полной безоговорочной победой Ордена Феникса, дверь в Зал Смерти с грохотом распахивается, и на пороге появляется насмерть перепуганный и бледный, как смерть, министр Фадж вместе со всеми своими многочисленными помощниками и мракоборцами.  Среди них есть и старый опытный колдомедик… Он, невнятно бурча что - то о " паршивой современности " и " зверской неистовой жестокости темных сил ", поспешно накладывает на Сириуса диагностические чары и выносит наконец - то свой серьезный четкий вердикт: " полное истощение магического ядра ". - Слава Мерлину, не сотрясение мозга! - с облегчением выдыхает Гарри, а затем, немного помедлив, спрашивает усталое, но тем не менее достаточно доброжелательное улыбчивое. - Доктор, что нужно делать? - Ему - отдыхать, побольше спать и уменьшить количество сидения в телефоне и просмотра всяких телевизоров и гаджетов, а Вам, мистер Поттер, прийти домой, принять горячий душ, выпить пару таблеток валерьянки и наслаждаться своим долгожданным исключением из магической школы " Хогвартс ". - Что значит исключением? - остолбенело переспрашивает немало удивленный этой новостью мальчик, и врач коротко спокойно кивает, отвечая ровное безэмоциональное: - Да, исключением, а что Вас так удивляет? За последние несколько часов Вы нарушили чуть больше полсотни школьных правил, вот попечительский совет и решил Вас исключить для Вашего же собственного здоровья и блага…Письмо у министра Фаджа. Можете, если хотите, подойти к нему и его у него забрать… Доктор коротко передергивает плечами, а затем разворачивается и неспеша направляется обратно к двери, а Гарри в этот момент тяжело обреченно вздыхает и медленно переводит взгляд на все еще обессиленно лежащего на холодном мраморном полу крестного.  Его веки легко едва уловимо подрагивают, а с губ срывается слабое невнятное: " Гарри ". - Я здесь. - крестник тепло ободряюще ему улыбается и осторожно гладит его по щеке, с усилием борясь со своими собственными эмоциями и усталостью. - Я рядом…Все хорошо…Уже все позади…Сейчас мы поедем домой, слышишь? Вдвоем. Только я и ты… - Домой? - Да. Прямо сейчас. Только полежи еще пару минут, не вставай. Пускай действие заклинания немного ослабнет… .                   .                  . Гарри стоял под горячим расслабляющем душем и с упоением подставлял лицо под приятную согревающую воду, периодически закрывая от изнеможения глаза и протяжно устало тяжело вздыхая.  Только выпроводить всех из этого дома и закрыть от посторонних камин чего стоило, а что уже говорить о том, что ему пришлось несколько раз отпаивать Сириуса горькими травяными зельями и настойками, а также самостоятельно отмывать с его волос чужую кровь и грязь ( бедный мужчина после столь мощного,  чуть было не убившего его " Круциатуса " настолько сильно ослаб и изнемог, что руки совершенно его не слушались, а глаза невольно закрывались сами собой, так что единственное, на что у него хватило сил, так это на то, чтобы наспех умыться и переодеться, а потом поломанной куклой упасть на кровать, мгновенно проваливаясь в крепкий спасительный и такой нужный для него сейчас сон…) Гарри тоже устал и причем устал НАСТОЛЬКО, что даже не ответил ни на один звонок от своих друзей и знакомых, а Альбуса Дамблдора, так отчаянно пытавшегося отправить его обратно к Дурслям, чуть было вообще не покрыл жестким трехэтажным матом, громко истерично завопив, что теперь Сириус его официальный опекун, и он никуда отсюда не уедет, после чего немало пораженный и изумленный таким поведением своего любимого " золотого героя " директор молча ушел камином к себе в школу, оставив несчастного натерпевшегося мальчика одиноко дремать в гостиной на диване, свернувшись калачиком под теплым шерстяным лоскутным пледом… Но история эта совсем не о том, так что отойдем наконец - то от нашего вступления и хотя бы на несколько мгновений представим себе того, кого все случившееся в тот день в Министерстве Магии затронуло больше и сильнее всего… .                    .                  . Драко Малфой не спал уже вторую ночь… Тягостные тяжелые мысли о том, что его отец теперь в тюрьме, а мама в откровенном ужасе и отчаянии горько рыдает от злости и безысходности дома в подушку, постепенно превращали мальчика в ходячий мертвенно - бледный скелет, под глазами которого залегли темные фиолетовые тени, а болезненное воспаленное сознание то и дело подкидывало ему самые страшные и нереальные картины, где папа либо умирал под жестокой " Авадой Кедаврой " министерских мракоборцев, либо был приговорен к поцелую дементора в одной из холодных сырых азкабанских камер… Но самым ужасным, как ни парадоксально, было даже не это… Самым ужасным было то, что во всем этом, по мнению Драко, был виноват только лишь Гарри и его крестный, из - за которых Люциуса Малфоя в Отделе Тайн и схватили суровые беспощадные полицейские, отправившие его на министерской мракоборческой машине прямиком в Азкабан… Удивительно, но если бы все это произошло из - за кого - нибудь другого, мальчику не было бы так больно и обидно, но весь вопрос как раз таки заключался в том, что ко всему этому так или иначе был причастен именно Гарри… Гарри, к которому он был не равнодушен еще с самого третьего курса… Гарри, которого он всей своей душой ненавидел и которым одновременно с этим до невозможности восхищался, почти с нескрываемым восторгом и упоением смотря на то, как он летает по вечерам на метле, рассекая густые свинцовые дождевые тучи, умело взмахивает своей волшебной палочкой, демонстрируя профессору Флитвику очередное заклинание, а также играет перед сном в гостиной Гриффиндора на гитаре, напевая на свой лад какие - то веселые современные песни, услышанные по радио или, возможно, на каком - то ютуб - канале в интернете… Гарри клевый. Гарри умный. Гарри беззаботный иногда только совсем чуть - чуть, а иногда очень. У Гарри свой стиль и всегда одинаковый: синие рваные джинсы, красные новомодные кеды с белыми шнурками, длинная яркая разноцветная футболка по колено, а также черная кожаная рокерская куртка.  Драко подозревает, что этот стиль Поттер перенял у Сириуса, и его догадки подтверждаются как раз в тот момент, когда он видит молодого Блэка однажды в Хогсмиде, одетого точно так же, как и его любимый драгоценный крестник.  Драко злится. Драко восхищается. Снова злится и снова восхищается, невольно смущаясь и краснея каждый раз, когда Гарри спокойно невозмутимо на него смотрит, изредка награждая его своей излюбленной снисходительно - надменной легкой полуулыбкой, покорившей уже не одно детское девичье сердце… Но Драко упорно молчит, не позволяя " великому мировому герою " ни на секунду заподозрить его в том, что профессор Макгонагалл с отвращением назвала бы развратом или извращением… Но на самом - то деле достаточно лишь одного коротенького взгляда, чтобы раскрыть наконец - то все карты и снять с себя невидимые маски полной холодности и отчуждения, показав себя - настоящих - живых, реальных… И Гарри решается на это первым… В чернильной темноте он целует голые плечи своего " вечного врага " и шепчет ему на ухо нетерпеливое сбивчивое: " Ну же, Драко, просто признай это! ", и Драко в конце концов признает, целиком и полностью отдаваясь в плен своим искрящимся эмоциям и чувствам и позволяя несносному Поттеру делать с ним все, что только тому вздумается и захочется… А потом происходит это… Драко больно, ему до невозможности горько и грустно от того, что во всем этом виноват теперь уже только лишь ЕГО Гарри, и эту мысль он вскоре пытается со злостью от себя отогнать, отчаянно непрерывно внушая себе, что все это случилось из - за этого чертового урода Блэка, а не его безобидного невинного беззащитного крестника… И тогда он решает отомстить… Обойти волшебную защиту и мощный сильнейший " Фиделиус " ему не составляет труда ( в конце концов то, что ты Малфой, дает тебе немало преимуществ и привилегий - старинный благородный дом номер 12 на Гриммаулт Плейс признавал, признает и будет признавать тебя родственником великой знаменитой семьи Блэков), а поскольку в особняке сейчас всего - навсего два человека, проникнуть внутрь не является особо сложной и затейливой задачей… Драко беззвучно отпирает дверь, незаметно проскальзывает в спальню, а затем на цыпочках подходит к постели с палочкой наизготовку и внезапно резко остолбенело замирает, внимательно смотря на того, кого он еще несколько минут назад хотел жестоко беспощадно убить.  Сириус лежит на спине, по шею укрытый теплым пуховым одеялом. Его совсем молодое, практически юношеское лицо полностью расслаблено и озарено легкой беспечной улыбкой, а длинные черные вьющиеся волосы небрежно рассыпались по подушке… - Отойди от него! Немедленно! - вдруг слышится сзади громкий рассерженный возглас Гарри, и в затылок юного Малфоя моментально упирается что - то твердое и круглое, до боли похожее на дуло боевого карманного револьвера. Драко медленно поднимает вверх руки и поспешно бросает на пол свою волшебную палочку, произнося испуганное ошарашенное: - Гарри, я… - Что тебе нужно от него?! ОТВЕЧАЙ! - Ничего, я просто… - Просто что?! - Просто пришел проверить, как он тут… - И поэтому без разрешения вломился в мой дом и стоял над моим крестным с волшебной палочкой наизготовку?! - Я…Я… - Умолкни, Малфой! - мальчик с силой толкает слизеринца на пол и приставляет пистолет теперь уже ему ко лбу, цедя злобное рассерженное. - Ты такая же жалкая бесчувственная мразь, как и твой отец, и мне ни капельки тебя не жалко! Ни тебя, ни его! Зря я с тобой связался! Лучше бы нашел себе кого - нибудь более разумного и адекватного! - Гарри, нет, прошу, выслушай меня! - Драко в ужасе хватает юного Поттера за руки, но в этот момент все это время крепко сладко спящий Сириус начинает тихонько приглушенно стонать, и тот сию же секунду к нему подлетает и начинает бережно успокаивающе поглаживать его по голове, приговаривая: - Тише, тише, все хорошо…Я здесь, я с тобой, я рядом…Все хорошо, Сириус, слышишь? Спи спокойно… - крестник неспеша нагинается и мягко целует крестного в висок, и в эту самую секунду юный Малфой негромко обеспокоенно спрашивает, делая несколько опасливых неуверенных шагов вперед: - Ч - что с ним? - Сильная психотравма после битвы в Отделе Тайн, а еще почти полное истощение магического ядра. Сейчас он очень слабый и больше лежит, чем что - то делает и разговаривает, но совсем скоро он восстановится и придет в норму. По крайней мере, так говорят психологи и колдомедики… - Так ты…теперь всегда рядом с ним? - В основном, да. Его сейчас лучше не оставлять одного…Он тогда будет нервничать, переживать, беспокоиться…А я этого не хочу… - Так он что, получается, недееспособный? - Почему это? Абсолютно дееспособный. Вчера даже завтрак мне приготовил и дольше, чем обычно, разговаривал со мной…- Гарри тяжело удрученно вздыхает, а затем, с нежностью убрав с лица Сириуса волосы и выдержав недолгую трехсекундную паузу, добавляет. - Прости, что сорвался на тебя, Драко. Я знаю, что ты не хотел сделать ничего плохого…И мне очень жаль твоего отца, правда…Я ведь, как никто другой, знаю, каково это - навсегда потерять тех, кто по - настоящему тебе дорог… - Забудь. - мальчик с наигранным безразличием отмахивается и теперь  с искренней жалостью и состраданием смотрит на свернувшегося калачиком под одеялом Гарриного крестного.  Господи, как же он мог так бездушно и бесчеловечно желать ему горя и смерти?… Руки дрожат от отчаяния и бессильной злости на самого себя, а глаза застилает горькая непроглядная пелена слез, и в этот момент Гарри осторожно приподнимает его за подбородок и бесцеремонно разворачивает к себе, шепча спокойное понимающее: - Нет, Драко, только не плачь, я прошу тебя…Слезами ты все равно ничему не поможешь, а я только еще сильнее отчаюсь и расстроюсь, разве ты этого хочешь? - Нет…Конечно нет… - Вот и я думаю, что нет…- юный Поттер смеется, а потом они, кажется, начинают окончательно сходить с ума. Лезут друг другу руками под одежду, хохочут, как ненормальные, и все целуются, целуются и целуются, пока сил совсем не остается, и они не падают обессиленно на большой раскладной диван, широко счастливо беззаботно улыбаясь… А наутро Драко опять уходит, обещая непременно слинять из Хогвартса и вернуться к нему вечером, а Гарри провожает его до дверей с теплой снисходительной улыбкой на лице и весело машет ему вслед рукой, а затем поспешно возвращается на кухню и с тихим жинерадостным смехом ставит перед все еще сонным Сириусом чашку горячего утреннего кофе с молоком… Впервые за все это время Сириус начинает смеяться вместе с ним…